Читать книгу LOUNA. Грязные гастроли - Владимир Еркович - Страница 3

За окном мелькали тусклые железнодорожные постройки и звенящие автомобильные переезды. На фоне тяжелого серого неба тянулась бесконечная цепочка мокрых деревьев. Если хочешь увидеть красоты России, то железная дорога – не лучший выбор транспорта. Живописных далей тут тебе не покажут. Только лесополоса шириной метров в пятьдесят-сто по обе стороны от путей. Возможно, она имеет какой-то практический смысл для железнодорожников, но выглядит это крайне уныло. К тоскливому пейзажу добавился дождь, еще сильнее усугубив видеоряд на тему песен Егора Летова. «Стриж» на огромной скорости летел прочь от Москвы, а за окном все нарастала драма. Легкая тоска от песни «Ходит дурачок по лесу» сменялась разрывающими душу звуками «Моей обороны», и все это шлифовалось злыми слезами под «Русское поле экспериментов». Беспощадное крещендо средней полосы.

Дорога до Нижнего на «Стриже» занимает около четырех часов. Если смотреть в окно, то это время покажется вечностью, но мы выбрали второй путь. В нашем вагоне ехала толпа клевого, веселого народа, и, чтобы вогнать их в депрессию, надо было очень сильно постараться. Помимо музыкантов «Луны» и технической команды тут же ехали несколько друзей группы: журналист Александр Вишневский и бывалый выездник из support-группировки A.J.A.C. Юра (Колдун) Потапов с подругой.

– Але… Я вас слушаю… Это сам Дмитрий? – Лене Кинзбурскому позвонил Дима Кузнецов из Элизиума. – Да, нам ехать еще часа полтора, наверное. Ну ты как, придешь сегодня? Хорошо… Хорошо… Ага, ну давай… Давай… Ага, давай.

Зимой 2009 года чуваки уже наработали какое-то количество материала и начали думать о том, чтобы заявить о группе и начать выступать. Но как только встал вопрос о фотосессии, возникла большая проблема. Оказалось, что Ваня по контракту с Фадеевым не может играть в других группах. Соответственно, его нельзя было палить ни на фото, ни в качестве соавтора музыки на будущем релизе. Это всех серьезно выбило из колеи.

– Но это еще было не самое проблемное, – Вит опять сел на место молодой мамочки. Ее карапуз вроде задремал в тамбуре, но она все равно не решалась зайти с ним в вагон. Может, из-за того, что мы слишком громко общались. – Основные запары пошли на репетициях. Мы просили его играть проще, прямые биты, а он все время стремился наворотить сложные сбивки и брейки. Стоило огромного труда уговорить его играть, как нам надо, но по всему было видно, что его это дико напрягало.

Ваня играл в Серебре совсем простые вещи, а хорошему барабанщику такой облегченный режим противопоказан. Без нагрузки для мозга и тела он просто начнет деградировать как исполнитель. Поэтому, когда Вит пригласил его поиграть треки вроде «Армагеддона» и «Сожженная заживо», он охотно согласился. Там как раз приходилось напрягаться, думать, просчитывая сложные ритмические размеры. Но, когда группа укомплектовалась гитаристами и они стали участвовать в создании новых треков, музыка стала меняться. Новые песни получались более прямыми и качовыми. Была уже не столько альтернатива, сколько рок. Вопрос с барабанщиком встал очень остро. Напряг с Ваней диссонировал с общим энтузиазмом в коллективе. Все буквально горели, готовы были ночевать на базе. После репетиций постоянно созванивались и часами что-то обсуждали. Стало ясно, что если они хотят куда-то двигаться и развиваться, а они точно этого хотели, то надо менять ударника. Как бы это ни было грустно.

– Мы задумались о том, кого можно позвать на барабаны, и я вспомнил, что где-то за полгода до того, как мы разосрались, Дэн Хромых говорил мне про чувака, который когда-то, совсем щеглом, приходил на концерты «Трактора». Сидел у нас в гримерке и болтал с Проффом про барабаны, – Вит показал пальцем на Леню, который после звонка Дракола опять залип в планшет. – Так вот, он сказал, что недавно видел его на концерте, и оказалось, что этот чел неплохо стучит.

Вит рассудил так: раз щегол симпатизировал группе TRACKTOR BOWLING, то наверняка ему будет интересно предложение поиграть вместе. Ну и молодость – это не всегда минус. При том, что исходные данные, судя по всему, были уже неплохими. Дэн просто так хвалить бы его не стал. Вит зашел во «ВКонтакте» и без труда нашел Леонида Кинзбурского про прозвищу Пилот.

– Привет, мужчина). Как твои дела? Сто лет не видел, не слышал. Как творчество? Играешь где-нибудь? – Вит начал так, будто вспоминал о Лене минимум раз в неделю весь последний год.

– Привет дядька. Да плохи дела сейчас, машинку разбил, и денег нет ремонтировать, группу новую ищу, моя стоит к сожалению – личные трудности у всех. Как сам?))) Надо тусануть), – последние месяцы для Лени были действительно отвратительными. Его уволили с работы, музыки в жизни уже давно не было, и вообще он подумывал о том, что пора уже завязывать со всеми этими детскими играми. Найти нормальную работу, наконец, взяться за ум. А тут, ни с того ни с сего, написал такой крутой чувак. Хоть что-то хорошее в жизни!

– Понял тебя) Мда уж, кризис, мать его… Сам нормуль, без продыху в последние месяцы – сплошные репы. Мы же с Лу помимо «Трактора» в сентябре группу свою собрали новую, сейчас материал активно готовим, и в ней, и в ТБ, так что времени вообще нет катастрофически)). А тусануть-бухнуть было б неплохо, кстати! Ты как в выхи? – Вит решил дать затравку, но пока прямо не спрашивать про вакансию барабанщика. Надо было прощупать почву.

– А я не пью вот, меня уволили вчера, так что я теперь всегда свободен. И в выхи тоже. А че на выхах? И кто у вас барабанит в новой группе?

– Ну у тебя, смотрю, крутые зигзаги судьбы выдались… Да еще и не пьешь, молодца)) А чего так? Завязал что-ль совсем? Да, на выхах просто будет немного свободного времени, думаю расслабить булканы немного, а то совсем уже… Можно было бы пересечься, потрещать, – Виту понравилось, что барабанщик не пьет. Итого уже три плюса: неплохо играет, свободен, без вредных привычек.

– Совсем завязал)). Уже полтора года ни капли в рот, и никакой наркоты. Курю только иногда в клубах (сигареты). Не вопрос, давай пересечемся, я сейчас абсолютно свободен)) может быть как раз машинку заберу из сервиса и вообще шоколад). А куда ты в бар хочешь сходить или там куда?)))

– Ничего себе! Сильно)) А чего так? Были проблемы какие-то или внутренние убеждения? Думаю, что в субботу вечерком, например, можно было бы пересечься где-нить) А ты сам территориально где обитаешь?

– Ну у меня было много на то причин, курить бросил просто чтобы свой характер закалить, наркотики бросил потому что побаловался и вовремя остановился. Я спортом еще занимаюсь, алкоголь мешает. И опять же захотелось самому себе доказать что могу не пить)). В субботу ок.)) Я на Чертановской, а ты в Строгино, кажется, да?[1]

Встретиться договорились в кафе «Му-Му» на Добрынинской. Все добирались туда раздельно – кто на машине, кто как. Луся ехала на метро.

– Стою я в вагоне и чувствую – что-то тычется сзади, – Луся опять присоединилась к нашему разговору. – Пальтишко у меня еще было такое расклешенное, кремовое. Руку назад завожу и вляпываюсь во что-то липкое. Фак! Тут сразу двери открылись, и повалила толпа. Непонятно, кто это был. Прихожу потом к ним в кафешку и сходу говорю: «Угадайте, что у меня тут на пальто? Меня только что обдрочили в метро!»

Леня к встрече готовился и пришел на сложном стиле. Он тогда ходил в широких рэперских штанах, с поставленным ирокезом и с брюликами в ушах. Такой панк-арэнби-стайл.

– Я им сразу сказал, что сложные вещи играть не умею. – Место Лени было ровно передо мной. Поняв, что речь зашла о нем, он повернулся в просвет между креслами. – А они сказали, что это как раз то, что нужно. Надо играть так, чтобы не мешать музыке, просто поддерживать ее. А то Ваня постоянно старался усложнять, получалось горе от ума.

– Мы договорились попробовать поиграть на нашей базе, но речи о том, чтобы взять его на постоянку, еще не шло, – Вит снова тыкнул пальцем в Леню. – Все-таки в нашем понимании он действительно был еще совсем юным. И мы даже не слышали, как он играет. Я попросил его прислать какие-нибудь записи, но там были только видосы с репетиций в ужасном качестве, из которых ничего нельзя было понять.

– Перед репой Вит отправил мне демки нескольких песен, которые он сам рисовал на компе, – продолжал Леонид, – и я дико обломался. Я подумал, что это за кал такой адский? Но у меня было огромное желание играть именно с этими людьми, и я подумал, что ладно, сначала это дерьмо поиграем, а потом сделаем нормальных песен. С Сергеем и Рубеном я тогда еще не был знаком, но понимал, что с такими опытными чуваками, как Луся и Вит, мы по-любому сможем делать хорошее музло.

– А я на той встрече не был и Леню впервые увидел на репетиции, – Сергей оттеснил лицо барабанщика в проеме между креслами. – Когда я пришел, он сидел за установкой в каком-то напряге. Похоже, что Леня нехило ссался от всего происходящего. Тут такие дяди вокруг, еще и TRACKTOR BOWLING. А он же был их фанатом.

– Это да, я тогда приехал на диком очке, – Леня выдавил гитариста из проема, и его лицо снова заняло пространство между сидениями. – Такие крутые чуваки, плюс я играл на установке Проффессора. И мне еще почему-то показалось, что Рубена зовут Рустам. Когда я его окликнул Рустамом, он как-то огрызнулся, и я еще больше напрягся. Мы долго не могли начать играть, потому что Серега опоздал часа на полтора. Но когда он вошел, то сразу подошел ко мне на позитиве, как будто знал меня тысячу лет: «Да все нормально, чувак, не парься. Кузьмичи на дороге задолбали». Его появление меня расслабило, и я, наконец, выдохнул. Но играть все равно было дико неудобно. На установке Проффа нельзя было ничего перестраивать, плюс дикий нервяк. И в конце репы Вит сказал что-то типа: «Спасибо, мы вам перезвоним». Очень остроумно.

Всю следующую неделю Леонид практически не спал. Так ему хотелось попасть в эту группу. Ночами он проигрывал разные сценарии. Может, он им не понравился? Он же действительно был слабоват, плюс долго не играл, потерял форму. Надо было наверное настоять на том, чтобы подстроить барабанную установку под себя. Тогда он сыграл бы лучше. А может, они ждут, что он проявит настойчивость и сам напомнит о себе? Или наоборот, начнет надоедать, и они решат, что он зануда. Все это сводило девятнадцатилетнего барабанщика с ума. Шанс вроде этого выпадает раз в жизни, и парень был полон решимости его использовать. Но он никак не мог повлиять на ситуацию! Оставалось только ждать, а это было как раз самым сложным испытанием. Леня не знал, что на его счет ребята определились почти сразу. Просто забыли ему об этом сказать. Но это ничего, мучительное томление еще никого не убивало.

Пока Кинзбурский страдал бессонницей и худел от неразделенной любви к музыке, остальные участники группы решали, что делать с Ваней Мартыновым. Как сказать, что они нашли другого барабанщика? Да, Ваня изначально говорил, что он тут временно и что у него есть основная группа. Но они же были друзьями, и он так помог им в самом начале. Выпиливать его из команды было жутко неудобно. Это при том, что атмосфера в группе была очень дружеской и позитивной. Назревал большой и сложный разговор.

Ваня часто приглашал их на свои концерты, где он играл с другими группами. Это были обычные альтернативные «солянки» в небольших клубах с посещаемостью до ста человек. Чуваки всегда сливались от таких приглашений, но, когда на последней репетиции Ваня позвал их на концерт в клуб ХО, они чуть ли не хором сказали: «Да! Мы придем! Конечно!» Выглядело это подозрительно.

– Тогда арт-директором ХО была Таня Данилова, Мишель, мы с ней хорошо общались, – Луся села на свое место и кричала через два ряда сидений. – Я ее попросила выделить нам какое-то место, чтобы мы могли спокойно пообщаться. Мол, нам надо важную беседу провести с одной из играющих групп. Мишель сказала, что это не проблема, и забила нам столик на втором этаже.

Жутко нервничая, Луся, Вит, Рубен и Сергей сели за предварительно забронированный стол. Чтобы выглядеть хоть немного естественнее, они заказали по пиву. Пока Ваня ходил, решал какие-то вопросы перед концертом, они панически совещались. Кто будет говорить? Нервяк над их столом был такой, что, залети туда муха, она бы моментально сошла с ума и утопилась в пластиковом стакане «Балтики». Когда Ваня пришел и сел на свободный стул, слово взял Сергей Понкратьев. Он страшно волновался.

– Вань, ты помнишь, мы говорили, что ты с нами не на постоянку? – начал было Сергей. – Ну вот… Мы нашли нового барабанщика… Но только ты не обижайся… Давай, чтобы это было все по-дружески…

– Блин, чуваки! Да нет проблем! Чего вы паритесь-то? – сказал Ваня. – Вообще не вопрос, честно! Вы все правильно делаете, так и надо! Вам надо двигаться вперед!

Все, кто сидел за столом, синхронно выдохнули и мысленно скинули с плеч двадцатикилограммовые рюкзаки. Сразу оживились, стали смеяться и поднимать бокалы за классного парня Ваню Мартынова и взаимный творческий прогресс. Столб негативной энергии над столом рассеялся, метафорическая муха в пиве ожила, взмыла вверх и, не понимая, что это сейчас было, улетела в сторону сцены.

Иван Мартынов

Мне в то время рок-движ переставал быть интересен, и я с головой погружался в электронное музло. Но не скрою: я рассчитывал, что мы будем делать что-то более экспериментальное, нежели то, что вышло в итоге. Это добило мои остатки мотивации, что было видно, думаю, парням и Лу. Когда ребята сказали, что нашли, наконец, барабанщика, я испытал радость и даже некоторое облегчение. Понял, что они реально готовы двигаться дальше и я им больше не нужен.

Рассказ о неслучившемся конфликте прервала девушка с тележкой. Она ехала по центральному проходу и продавала кофе, чай, водичку и бутеры из вагона-ресторана. Появление крупного предмета на колесах внесло сумбур в наши ряды. Во-первых, часть народа тусила в проходе, а во-вторых, поток воспоминаний в мозгах музыкантов вытеснился первичными инстинктами. Все срочно осознали, что последний раз ели несколько часов назад и то неплотно. Стали покупать у нее растворимый кофе, воду, бутерброды, а я попросил черный чай в удобном пенопластовом стаканчике.

Как только вопрос с составом был утрясен, Вит с Лусей обратились к Антону Дьяченко, чтобы тот помог им пробить первое выступление. Они познакомились с Антоном летом 2008 года, когда пришли на A-One Records сказать, что TRACKTOR BOWLING не будет выпускать запланированный альбом. Дьяченко был директором группы «Слот» и концертным директором телеканала A-One. Музыканты рассказали ему о том, что планируют собирать группу отдельно от ТБ, и эта идея Антону показалась интересной. Впоследствии они много общались и договорились о том, что он будет заниматься их новой группой. Первое время Антон это не афишировал, так как не было понятно, во что все это выльется. Но, тем не менее, он откликнулся на просьбу Вита замутить им концерт и предложил заявить о группе сразу по-взрослому – на фестивале Extreme Girlzz Fest в клубе «Точка». Но, чтобы аудитория правильно приняла команду на первом выступлении, надо было зарелизить какой-нибудь материал. Соответственно, нужна была запись.

– Ударные решили писать у Кирилла (Дуду) Качанова из «Слота», – Леня не стал пить чай и ограничился водичкой без газа. – У него дома стояла топовая электронная установка Roland. Плюс Рубен был фанатом электронного звучания и триггеров. Говорил, что получится модный звук. Ну и это все было бесплатно, что важно.

– А все инструменты и вокал записывали у нас на базе, – добавил Вит, – я играл через свой старый Randall, и на записи слышно, как дребезжит динамик. Но это даже прикольно. Бас получился с аналоговой перегрузкой. Сводил все это Рубен, а мастеринг делал Сергей (ID) Боголюбский, гитарист из «Слота».

Запись дебютного сингла была уже в процессе, и вроде как они успевали даже выложить его в сеть до первого концерта. Группе не хватало одной мелочи – названия. Почему-то до сих пор это не было ни для кого проблемой. Рубен вообще помечал репетиции у себя в дневнике как TRACKTOR BOWLING Project. Но дальше тянуть было нельзя.

– В самом начале нашего с Лусей творческого дуэта, еще в августе 2008-го, я ей предложил назвать будущую группу Luna, – продолжал Вит. – Помню, на A-One тогда крутили готично-печальный мультипликационный клип группы Moonspel на песню Luna. Это сочетание букв мне сразу понравилось и запомнилось. И к тому же так обыгрывался никнейм вокалистки.

Когда Вит предложил назвать группу LUNA, с ударением на первый слог, название всем понравилось, но Рубену показалось, что это будет созвучно с группой Cult of Luna, и для оригинальности предложил добавить букву «О». Чтобы получилось LOUNA. В таком виде название группы еще точнее обыгрывало имя Луси – она использовала ник Lou с момента прихода в TRACKTOR BOWLING в 2005 году. Плюс были опасения, что на английском первый вариант мог бы читаться как «Люна». А это был бы провал.

– Я не помню, чтобы мы умышленно обыгрывали имя вокалистки, это даже в голову никому не приходило, – присоединился к разговору Рубен. – Была общая ассоциация с именем Луси. «Луси́н» в переводе с армянского действительно значит «луна», но мысли назвать группу «Бон Джови» точно не было.

Электричка стала снижать скорость, и бесконечный дрист за окном сменился видами нижегородского пригорода. Погода в Нижнем была лучше, чем в Москве: здесь даже иногда проглядывало солнце.

Мы вышли на платформу, где нас встречал местный организатор Константин Горюнов с подругой. Костя с «Луной» работал уже не первый раз, и все были рады его видеть. Подходили, жали руку, обнимали. Понкратьев сходу немного призажег звезду и стал рассказывать, что они едут в тур почти на месяц. Что дольше они гоняли только в Штаты и вот тогда по-настоящему задолбались. Это тот случай, когда человек вроде как жалуется, но на самом деле хвастается.

При выходе из поезда наблюдался тот же тупеж, что и в Москве при посадке. Андрей Бока сразу включил тур-менеджера и стал собирать всех цыплят в кучу: «Так, все вышли? Идем к автобусу! В ааавтоообус! Кстати, Костя, а где автобус?»

Путь к парковке лежал через лабиринт строительных заборов, густо оклеенных беспорядочной рекламой вроде распродажи меховых изделий и «купим волосы, дорого». Похоже, что группу здесь ждал не только организатор. В поворотах лабиринта мы встречали молодых ребят, которые здоровались с музыкантами, но стеснялись подойти сфотографироваться или взять автограф. Возможно, им просто хватило такта не навязываться к людям, которые только что сошли с поезда и прут огромные сумки по неровному привокзальному асфальту. Уверен, музыканты были им благодарны.

С порога Нижний Новгород напомнил Москву девяностых. Такие же бесконечные стройки, хаотичная реклама и беспорядочно припаркованные автомобили. Со стороны парковки к нам подорвалась группа местных бомбил. Классика! Плотные румяные мужчины в утепленных кепках хотели сделать с нами «такси-такси», но их вежливо остановил Бока, шедший во главе колонны. Мы погрузились в белый Mercedes Sprinter с небольшим багажным отделением. Назад все не влезло, поэтому часть сумок пришлось затащить в салон и сложить стопкой на передний ряд сидений. Сидения в салоне оказались вполне удобными, а водитель приветливым. Это было важно, поскольку завтра нам предстоял путь на этом же автобусе до Саранска.

От Московского вокзала до клуба Milo по свободной трассе ехать около пятнадцати минут, но с пробками и дорожными ремонтами – все полчаса. Нижний Новгород активно переобувался к большому мероприятию. Все было перерыто, а здания – затянуты строительной сеткой. Здесь готовились принимать Чемпионат мира по футболу. Если подлатать дыры в асфальте и сделать косметический ремонт исторических фасадов, то гости города могут не запалить, что все не так уж ладно. Чуть позже стало понятно, что иностранных гостей ждут не везде. Вроде бы мы ехали по центру города, но по пути часто встречались тленные постройки, не тронутые реставраторами. В таком антураже афиши группы «Бутырка», встречавшиеся нам по пути, смотрелись органичнее, чем промокампания приближающегося праздника спорта.

Фестиваль в «Точке» был запланирован на 23 мая, а релиз дебютного сингла «Черный» состоялся всего за три дня до этого, 19 мая. Специально для релиза Вит сконстролил простейший одностраничный сайт со ссылкой на скачивание архива и анонсом скорого выступления группы. В архиве были три песни: «Армагеддон», «Сожженная заживо» и «Зачем?». Дизайн обложки с театральной маской и сам логотип группы сделал Артем Демиденко, брат Вита. На полноценный альбом готовых треков пока не хватало, а время терять не хотелось. Надо было заявлять о группе. Поэтому решили выпустить последовательно несколько синглов. Ударные записали у Дуду сразу для двух релизов, а третий сингл писали уже в студии.

– Я написал небольшой пресс-релиз, – сказал Вит, – в котором говорилось, что мы несем в текстах социальную направленность, а в мелодиях – этнику, смешанную с гранжем, панком и металлом. И сейчас уже понимаю, что, несмотря на все пертурбации и метаморфозы нашей музыки, которая достаточно сильно изменилась с тех времен, эти моменты до сих пор прослеживаются.

– Перед этим концертом у нас была первая фотосессия, и я на нее сильно опоздал, – Рубен вынул из ушей наушники и повернулся в проход между сидениями автобуса. – За день до этого меня приняли менты с большим количеством некоторых веществ. Сразу откупиться не получилось, и всю ночь я провел в КПЗ. Мне потом еще какое-то время пришлось заниматься этим вопросом и постоянно являться в милицию.

Дмитрий (M.a.d. Slip) Лукашин (занимался интернет-промо LOUNA)

Я тогда занимался промо в интернете группы «Слот», и Антон Дьяченко попросил меня помочь с распространением информации о новой группе LOUNA. Мне эта идея понравилась, и я с радостью подключился. Первое упоминание в сети о «Луне» сделал я, когда опубликовал пост на форуме «Мясорубка», что они выступят на Extreme Girlzz Fest. Сперва народ воспринял эту новость как фейк. Типа почему тогда треки не выложат, если они новую группу создали. Это было еще до того, как появился сингл. Но в целом публика отнеслась с интересом. Потом я еще много сотрудничал с группой. В том числе посодействовал попаданию трека «Армагеддон» на один из сборников лейбла, с которым я на тот момент работал. Им нужен был сильный артист, хэдлайнер для сборника, а я как раз был знаком с «Луной».

Я сидел на боковом сидении, почти в самом конце салона. Так можно было видеть и то, что происходит за окном, и всех внутри автобуса. Рассказ о первом концерте «Луны» напомнил мне о том, что он стал важной отметкой и в моей собственной жизни. На том самом концерте я познакомился с Лусей и взял первое интервью у группы LOUNA. Не только для меня первое, но и для самой группы. Ну ладно, скорее всего я был в первой тройке. Антон, наверное, пригласил и других журналистов, но их точно было не много.

Антон Дьяченко завел меня в шумную гримерку «Точки». Там уже тусили музыканты выступающих групп и куча левого народа. Гримерка больше походила на дискуссионный клуб, участники которого изрядно упоролись и перекрестно галдели друг на друга.

– Луся, познакомься, это Вова, он журналист, мы договаривались об интервью, – представил меня Антон.

– А, привет! Давай, конечно.

Я достал маленький китайский плеер, который у меня использовался в качестве диктофона, и листочек с вопросами. Как говорил Филипп Бедросович: «На интервью со звездами надо приходить подготовленными». К слову, во время следующей встречи с Лу и Витом меня этот плеер подвел самым жестоким образом. Об этом подробно написано в книге «Обреченные».

– Основной творческий посыл идет от тебя?

– Нет, это коллективное творчество. Каждый из пятерых участников привносит что-то свое.

– Но тем не менее название – это производная от твоего творческого псевдонима «Лу».

Когда я услышал о группе LOUNA, то у меня не возникло никаких других ассоциаций, кроме как «ансамбль имени Лусинэ Геворкян».

– Просто я одна девушка в группе, тексты от женского лица, да и слово само очень красивое. Это перевод моего имени с армянского на русский. Исходя из всего этого, мы посчитали, что LOUNA – вполне приемлемое, красивое название.

Я спрашивал про возможные траблы с другими участниками «Трактора», про раскол поклонников по типу Кипелов-«Ария». Луся отвечала обстоятельно и интересно, но пока она говорила, я боковым зрением заметил девушку, которая переодевалась справа от меня. Ей вместе с Вовой-Идолом, ведущим фестиваля, предстояло заполнять паузы между выступающими группами. Такой непосредственности я еще не встречал. Она разговаривала с несколькими чуваками и, даже не отворачиваясь, меняла бюстгальтер. На вопрос кого-то из девушек, нормально ли это, она ответила: «А что такого? Здесь вроде детей нет». Надо отметить, что размер у барышни стремился к пятому, и такие крупные объекты, покачивающиеся в моем периферийном зрении, жутко сбивали с мысли. Не знаю, заметила ли моя собеседница, но я порой запинался и делал паузы, чтобы собраться с мыслями. Это то, что называется стрессовым интервью.

LOUNA выступала перед хэдлайнером фестиваля – группой «Слот». Уже с первого концерта они использовали задник с логотипом группы и завешивали комбики сетками с изображением белой театральной маски. В дальнейшем на несколько лет она стала символом группы. На том же концерте был снят материал для первого видеоклипа. Они договорились с Артемом Пугачом, оператором A-One, который по дружбе снял и смонтировал клип на песню «Армагеддон». Черно-белое видео с нарезкой концертного выступления и адских документальных хроник. Вит два месяца лопатил интернет, чтобы найти достаточно жути, подтверждающей жестокость людей и бессмысленность всех военных конфликтов.

Автобус подъехал к клубу Milo и запарковался у служебного выхода. Наша толпа выгрузилась на улицу, и все стали по очереди разбирать свои чемоданы и сумки. Время не позволяло нам скинуть шмот в гостинице перед концертом. Путь в гримерку лежал через темный после солнечного света коридор и крутую узкую лестницу на второй этаж. Парни, пыхтя, стали поднимать свои огромные чемоданы наверх.

– Этот клип мы делали в очень сжатые сроки. Важно было запустить его в ротацию A-One до конца июля, чтобы группа могла номинироваться на премию RAMP, – Вит затащил свою огромную сумку по лестнице и, поставив на колесики, закатил в гримерку. – Я долго отбирал эти архивные видео, отмечал тайм-коды, а потом мы с Пугачом помногу часов сидели, монтировали и правили этот материал. В итоге мы все-таки успели вовремя отдать видос на телеканал, его запустили в эфир, и нас включили в номинацию «Открытие года».