Читать книгу Лемма о невозможности - Владимир Евстигнеев - Страница 46

За апрельской страной саксофона

Бродит лето, стадами трубя.

И, пока не опомнилась крона, —

Прореки, кто ударил тебя!

Не то враз зацветет, загрохочет,

Забунтует, свободу губя…

Вместо голоса – яростный кочет, —

Прореки, кто ославил тебя!

А потом, замешавшись с толпою,

Миротворцев чужих возлюбя,

За столом, что расставлен покоем, —

Прореки, кто забудет тебя.

Вот и жизнь, как всегда, на ладони,

И на годы вперед, как тогда,

На апрельской пустующей кроне

Осыпается неба слюда.

За душой точно за морем Белым,

За вечерней рассадистой мглой,

Я храню в чистоте онемелой

Все, что есть меж тобою и мной.

Все вещицы, все злые предметы,

Все, в чем нету тебя ни на грош, —

Все мне чудные дарит приметы

Милой жизни. И тем и хорош

Мокрый лес и черника босая, —

Мы зачем-то ее соберем,

Продолжая, трудясь, не бросая,

Точно в дом, точно есть у нас дом, —

Что прикрывшись неспешной работой,

Лишь отрывистым словом делясь —

Всею косноязычной заботой

Я решаю все тот же пасьянс.