Читать книгу Рассказы. Повести. Эссе. Книга вторая. Жизненный экстрим - Владимир Гамаюн - Страница 17

Это я просто вспомнил небольшой, и, на мой взгляд, интересный эпизод. Проходим с Михаилом мимо ресторана, под фонарём якут, приехавший на запряжённых в нарты двух оленях, изрядно пьяный готовится к забою одного оленя на продажу. Он выпил, но, видимо, мало, значит, надо «догнаться», убийство рогатого красавца с печальными глазами смотреть мы не стали, такие вещи я уже видел, и хотя сам мясо ем с удовольствием, но сцена убийства внушает мне отвращение, даже если и по надобности. Идём обратно в ресторан, олень уже ободран, туша разделана на части одним ножом, а продавец вовсю рекламирует свой товар, от которого ещё идёт пар, он ловко отрезает ленты оленины и с удовольствием поглощает мясо сырым, без хлеба, без соли и с хорошим аппетитом.

Уже вечером и второй олешек. и сами нарты было проданы, а якут исчез в неизвестном направлении. Всем известно, что у северных народов наблюдается полное отсутствие иммунитета от алкоголя, и ради водки, выпив сто грамм, они готовы и на унижения, и на что угодно, вплоть до убийства. Я много лет с ними общался. Они безобидны, наивны и простодушны, как дети, только не нужно их обижать, ведь он могут быть и другими, они тоже люди, но тот образ жизни, который они ведут, за столетия наложил на них свой отпечаток. Проведя в ресторане приличное время и употребив приличное количество пива, меня потянуло на природу, потому что «удобства» были только на улице. Вышел на задний двор, со свету ничего не видно, но я сразу пристроился за углом и почти сразу почувствовал громадное облегчение. Тут прямо у меня из-под ног раздался уже знакомый голос: «Эй, паря, зачем на меня поливаешь, я так ведь к утру примёрзну». Я зажигаю спичку и вижу среди кухонных отбросов и собак уже знакомого якута: «Ты, мужик, что совсем охренел? На помойке, среди собак, замёрзнешь ведь». – «А я в кухлянка, в ней тепло, не замёрзну, а собаки, чо собаки? Якут чо ли не собака?» Пусть простят меня якуты, за этот эпизод, но из песни слов не выбросишь.