Читать книгу Ода одуванчику - Владимир Гандельсман - Страница 48

C Колокольной трамвай накренится

к преступившему контуры дому.

Всё в наклоне вещей коренится,

в проницательной тяге к разлому.

Там прозрачные люди плащами

полыхнут над асфальтовой лужей,

и, сомкнувшись у них за плечами,

воздух станет всей улицей уже,

и прикурит в привычном продроге

человек, на мгновенье пригодный

дар свободы от всех психологий

воспринять как художник свободный.

Кто сказал, что мир настоящий?

Да, темнело-светало,

но лишь неправильностью цветущей

можно поправить дело.

Видел я, как вращается шина,

видел дом кирпичный,

их уродство было бы совершенно,

если бы не мой взгляд невзрачный.

Я стою на краю тротуара

в декабрьском дне года,

слыша песню другого хора —

кривизною звука она богата.

Нет в ней чувств-умилений,

есть окурок, солнце, маляр в извёстке,

в драматичной плоскости линий

сухожилия-связки.