Читать книгу Истинный интеллект. Часть 1 - Владимир Гордеев - Страница 6

За 30 минут до этого.

В палату вошли несколько человек с бумагами.

– Нет, я ничего не подпишу, – сказала женщина в слезах.

– Тут даже не требуется вашей подписи, он сам уже давно всё подписал. В договоре чётко всё описано, можете сами взглянуть. И прошу вас не мешать, иначе я вынужден буду вызвать охрану, а они церемониться не станут, – спокойным голосом произнёс человек с сухим вытянутым лицом, в очках в тонкой оправе на носу. Он был самый высокий из группы в белых халатах.

– Я всё равно не согласна.

– Это трудное решение, и он принял его сам, что достойно уважения. Ваш сын был очень умным человеком.

– Не говорите про него в прошедшем времени, он ещё жив.

– Жив, но в вегетативном состоянии. И именно этого он и не хотел. Вы должны уважать выбор сына, каким бы трудным он не был, и как бы не было тяжело. Вот все бумаги. Мы и так сделали всё возможное за этот месяц, и даже перевели его в специальную палату в отделении нейрофизиологии при Институте, применяли интенсивные проверенные методы. Дальше за дело возьмутся учёные, и, может быть, именно исследовательские методы вернут вашего сына в сознание и помогут в будущем другим пациентам в схожей ситуации. Я уверен, ваш сын хотел именно этого. А теперь я даю вам десять минут, по истечении которых, вы должны покинуть палату и отделение.

В этот момент со стороны кровати, повёрнутой к окну, из которого светило тёплое майское солнце, послышался голос, и вся толпа в палате повернулась на него:

– Кто ты? … Да, это мои мысли, но как такое возможно? … То есть, ты хочешь сказать, что произошёл апдейт мозга? Но я не давал своё согласие! Это неизученная область. Неизвестно, чем я рискую. … Никола Тесла?

От изумления, челюсти многих присутствующих, отвисли. Наступило гробовое молчание. Слышно было щебетание птиц за окном. Фраза «высокого» нарушила молчание.

– Видимо, теперь требуется помощь психиатров. Ну раз так всё вышло, мы пошли…

Часть людей в белых халатах вышла.

Молчание родственников продолжалось.

Я медленно повернулся в их сторону. Я честно был рад их видеть, поэтому сказал коротко:

– Привет, родня!

Ох, что тут началось! Кажется, слёз стало даже больше, чем было. Мне поведали о напряжённой до предела обстановке, и о том, как она разрешилась моим пробуждением. Также мне провели краткий экскурс по бытовым делам. В разговорах время подошло к вечеру. И тут – вот уж кого не ждали – меня навестил начальник, видимо получил весточку от медицинского персонала о моем пробуждении.

Даже не поздоровавшись, он накинулся на меня с расспросами. По внешнему виду было понятно, что дела на работе шли не очень хорошо: тёмные мешки под впалыми глазами Андрея Андреевича говорили сами за себя. На секунду мне даже показалось, что это алкогольные мешки. Но из чистой речи и отсутствия запаха я сделал вывод, что это, всё же работа и хронический недосып так доконали его.

Я уже забыл про своего внутреннего собеседника и даже вздрогнул, когда услышал его пронзительный голос.

– Твой начальник спал не больше двух часов за последние сутки, его организм сильно истощён таким режимом!

– Тихо! – сказал я, сделав это снова вслух.

Компания родственников и присоединившийся к ним начальник замолчали, глядя на меня и ожидая, судя по всему, продолжения.

Но для них продолжения не последовало. Они молчали, в отличие от моего внутреннего собеседника, который как раз наоборот, говорил, разрывая мой слух. Складывалось ощущение, что он нашёптывал мне на ухо, при этом делал это вовсе не шёпотом, а очень даже вслух.

Он нашептал, что нет никакой необходимости отвечать ему вслух, что он точно распознает из потока мыслей реплики и команды, отведённые ему.

Я молчал и смотрел куда-то в даль, пока внимательно слушал «внутренний голос». Выглядело это абсолютно неадекватно: после короткой фразы я уставился в одну точку и сидел неподвижно.

Даже у начальника закрались сомнения о моей вменяемости, и он не стал наседать по поводу работы, просто пожелал скорее стать нормальным и полностью здоровым.

Вслед за начальником начали расходиться и родственники, последней из палаты ушла моя мама, перед уходом она крепко обняла меня и поцеловала в лоб.