Читать книгу Я иду по временам! - Владимир Ильичев (Сквер) - Страница 10

Привет, мои далёкие читаки!

Проверено: не близкие… Де-факто.

Пишу я, херувимы, паки, паки —

иголкой на картонке. Во дурак-то.

Дурак. Письмо похожее потомкам

отправил сарафанной майской почтой,

задвинув нечто грузное – о тонком,

и ритмику отладив слишком точно.

А людям по душе – простые ритмы,

на чувственных магнитиках такие…

Штанам людей подтяжки не обидны.

И шар в игре не думает о кие.

Был послан я, качусь в экологисты,

гоняя мух находками поэта.

Зелёный путь мой – белый и пушистый.

Жаль, пипл очень редко видит это.

Вы грамотных желали пояснений?

Их было у меня, и есть поныне!

Мой символ – изумрудище весенний,

инакий для времён полупустыни.

Лол, что же я пишу-то – на картоне,

когда о деревах так беспокоюсь?

Картон – быстрей летит к Святой Мадонне.

На вас – моя ответственность за подпись.

Для Хистори пятидесятитомной —

я словно бы достоен средних клёцок.

Её таблица? Выбор был рандомный?

Догадываться, думать остаётся.

Хочу клозетной смуты в наших думах…

Но вы, земели, всё же – иноземцы.

Неужто не во все дома и чумы

стучалось на веку собачье сердце?

А ноль отходов… Гуглите, читаки:

органика – в компост, пакет – на стройку.

Нильс Бор грозил: застрянете в дой-паке.

Я с вами, земляки, но не настолько.

Письмо потомкам вновь отправлю. Книгой.

И сказанное здесь – в том файле будет,

на случай конференции великой:

«Былое время. Конкурсы и люди».

А вам – сквозь изумрудные листочки —

опять надежда. В общем-то, простая.

В подарочной воздушной оболочке.

Проверено: никто не растаскает.

В ногах валяясь, верила картонка:

у мусора – практически любого,

везде, от Коробцово до Гонконга —

есть место под спасительное слово.

И каждому своё, и всё – от века,

невинно, многозначно и порочно.

Всех благ! Пишите письма! На Advego.

А мне уже пришла другая почта.

…О благах, кои нам пока что стыдны.

Вы спрашивали – как это? Узнайте.

Порой словарь – и то накормит сытно,

приди хоть в полиэстре, хоть во злате.

Нет смыслов потайных в словах открытых.

Ну, разве что один, который вечен:

жадюги злые – будут при корытах,

инаким – при корытах будет легче.