Читать книгу Колонизация России - Владимир Иванович Дектерёв - Страница 6

Освобождение цен. Если спросить любого человека, пережившего гайдаровский шок: «С чего начались „реформы“ в новой России?», почти каждый ответит: «С освобождения цен, которое привело к гиперинфляции». И будет не прав. Само по себе освобождение цен (если за ним не стоит ничего другого) могло привести только к одному: приведению их структуры в соответствие с реальной стоимостью товаров и услуг.

Часть товаров и услуг, субсидировавшихся прежде государством, таких, как жильё, коммунальные услуги, общественный транспорт, периодическая печать, хлеб, существенно поднялись бы в цене. Другая часть – одежда, обувь, бытовая техника, мебель, автомобили, алкогольная продукция и т.д., цены на которые были завышены, – резко бы подешевела. А в целом стоимость «потребительской корзины» существенно бы не изменилась. Рыночные механизмы быстро ставят на место тех товаропроизводителей, чьи аппетиты не соответствуют реальной стоимости их продукции. После первого «свободного» скачка цены быстро вернулись бы к равновесной отметке.

Если верить экономической науке, гиперинфляцию порождает не свобода цен. Её порождает массированная денежная эмиссия. А вот зачем к ней прибегают, экономическая наука не объясняет. Между тем, понять это – очень важно.

Повторение 1918 года. Для многих, наверное, будет сюрпризом узнать, что, начиная с 1992 года, разрушение экономики России производилось по… ленинскому рецепту. В отличие от наших заносчивых «реформаторов», на Западе успешно используют открытия классиков марксизма-ленинизма для борьбы со стратегическим противником.

Классик современной буржуазной экономической науки Джон Кейнс в своей книге «Экономические последствия мира» писал: «Ульянов-Ленин утверждал, что наилучший способ уничтожить капиталистическую систему – это ослабить и разложить её валюту посредством инфляции… Ленин был абсолютно прав. Нет более тонкого и верного способа переворота существующих основ общества».

Если вспомнить денежную политику в первые послереволюционные годы, то без труда обнаружится эта стратегия разрушения экономической силы господствовавшего класса. У «бывших» отняли не только землю, фабрики, заводы, у них с помощью отмены старых денежных знаков и гиперинфляции отняли и денежные накопления.

В советских учебниках истории мы читали, что после Октябрьской революции остановились фабрики и заводы, началась разруха. Только про причины их остановки тогда ничего не писали. А главной причиной как раз и было разрушение товарно-денежных отношений. Предприятия, лишённые возможности рассчитываться между собой за продукцию и сырьё, не могли не остановиться. Ведь системы Госснаба тогда ещё не было создано.

Этот высокоэффективный способ уничтожения сложившихся в обществе экономических отношений был почти в точности воспроизведён нашими «реформаторами» в 1992 году, включая отмену старых денежных знаков. И почти с таким же разрушительным эффектом. С его помощью разрушался весь экономический уклад, уничтожался смысл зарабатывания и накопления денег.

Лишь отсутствие иностранной интервенции и экономической блокады, масштабной гражданской войны, а также жёсткое сопротивление всех здоровых сил в обществе, связывавшее руки «реформаторам», не позволили им довести стоимость трамвайного билета за два года до 30 тысяч рублей, как было в 1919 году. Впрочем, «реформаторы» это с лихвой наверстали. Трамвайный билет, стоивший в Советском Союзе 3 копейки, продавался с 2017 года в Москве за 55 тысяч рублей (с учётом деноминации рубля в тысячу раз в 1998 году), то есть подорожал в 1,8 миллиона раз.

То, что происходило в России, начиная с января 1992 года, внешне очень напоминает первые послереволюционные шаги Советской власти. Даже в лозунгах: разрушим социализм (тогда – капитализм) до основанья, а потом построим новый капиталистический рай. Даже срок назначили. Отец новой российской демократии Ельцин так и объявил: «До осени придётся потерпеть, зато потом заживём по-человечески». Мы-то дураки думали, что он это про нас говорит, а оказалось – совсем про другую публику. Самолично возглавив правительство, он начал с того же, с чего начинали большевики: запустил гиперинфляцию, которую у нас связывают с именем Гайдара.

Технология запуска гиперинфляции. Технология запуска гиперинфляционного процесса не так уж сложна. Главное – дать первый толчок, а затем поддерживать процесс в незатухающем режиме. Первый толчок был дан тем, что руководство Центробанка установило многократно заниженный валютный курс рубля. Это сделало вывоз товаров из страны фантастически выгодным. Ввозить же в страну что-либо при таком валютном курсе было бессмысленно. Валютную выручку экспортёры просто меняли в ЦБ на рубли, получая таким путём колоссальную прибыль, на которую скупали и вывозили за кордон новые партии товаров.

В результате через ничем не прикрытые границы из страны стали выметаться все товары, оголяя прилавки. Одновременно правительство отпустило на свободу цены. Такое сочетание не позволило отпущенным на свободу ценам прийти в равновесное состояние. Из-за острой нехватки товаров они галопом помчались вверх.

Организовав таким нехитрым способом гиперинфляцию, «реформаторы» пустились в огромных и всё нарастающих масштабах «печатать» деньги. Но, если раньше эмитированные деньги шли в госбюджет и распределялись правительством, то теперь они поступали в собственность Центробанка. А уже из него в виде займов передавались в бюджет.

Валютная выручка теперь также оставалась в ЦБ в виде валютных резервов и взносов в уставные капиталы его «дочек». А уже через эти «дочки» «заработанные» новыми хозяевами деньги уводились на их счета в западных банках. Официальные же валютные резервы размещались руководством ЦБ по требованию его заокеанских «инструкторов» в долговые обязательства правительства США, то есть уходили прямиком в заокеанский бюджет.

Пользуясь возмущением вмиг обнищавшего народа, «реформаторы» начали масштабную денежную эмиссию якобы для удовлетворения его справедливых требований. Однако при постоянно опустошаемом товарном рынке дополнительный вброс денежной массы не мог дать ничего, кроме ещё большего роста цен. А значит, приводил к ещё большим требованиям со стороны населения, на которые «реформаторы» отвечали очередным эмиссионным залпом.

Даже по явно заниженным данным Госкомстата, в 1992 году цены в России поднялись в 26 раз. А за все годы «реформ» цены на товары и услуги выросли от несколько сотен тысяч до миллионов раз. Таким путём у государства руководством Центробанка изымался (и не возвращался в экономику страны) эмиссионный доход, во много раз превосходивший по размерам госбюджет. Это было основным инструментом разрушения государственных финансов, изъятия у населения и предприятий их доходов и накоплений, сокращения их потребления и искусственного сжатия внутреннего рынка.

Последствия для экономики. Вам это ничего не напоминает? Подобным способом «налаживаются» отношения между наркоторговцем и наркоманом. Именно по технологии, отработанной наркобизнесом, раскручивался в стране маховик гиперинфляции.

У нас много говорят об ограблении народа правительством Ельцина—Гайдара, лишившим его накоплений. Но это только одна из преследовавшихся целей. Гораздо более серьёзные последствия имело лишение предприятий через механизм гиперинфляции их амортизационных и инвестиционных накоплений.

А главное – были фактически заблокированы расчёты между предприятиями. По задумке заокеанских стратегов, это должно было обеспечить их полную остановку и хозяйственную разруху, как после Октябрьской революции 1917 года. Ибо систему Госснаба «реформаторы» по требованию их заокеанских «инструкторов» позаботились уничтожить в первую очередь.

Ещё в советское время, объявив «перестройку», у предприятий отобрали оборотные средства. Пусть, мол, берут банковские кредиты. Тогда это было терпимо. Мало-помалу большинству предприятий удалось накопить их в достаточном для функционирования объёме.

Затем, уже в ходе «реформ», у предприятий снова отобрали оборотные средства и фонды накопления. На этот раз с помощью гиперинфляции. Некоторые банки, оставшиеся с прежних времён, ещё пытались продолжать кредитование производства, но требовали за это проценты, от которых кружилась голова.

Но тех, кто брал, у них кредиты поджидала ещё одна ловушка. «Реформаторы» резко замедлили прохождение платежей через банковскую систему. Они шли месяцами. Пока полз платёж, проценты за кредит увеличивали его сумму вдвое. Получив, наконец, деньги за свою продукцию, предприятие обнаруживало, что уже не может расплатиться с банком на условиях кредитования. А значит, и получить кредит на следующий оборот. Таким образом, предприятия были лишены возможности использования банковских кредитов для пополнения собственных оборотных средств.

Такова была политика правительства Ельцина—Гайдара, вытекающая из рекомендаций МВФ, которым они неукоснительно следовали. Результат – 80% предприятий страны или вообще не работали, или работали не в полную мощность. И это при том, что по частным «теневым» каналам перемещались огромные денежные потоки, финансируя незаконные процессы приватизации и иные сомнительные сделки в центре и регионах. «Реформаторы» не видели в этих явлениях проблемы для себя, но упрямо душили государственные предприятия, из которых состояла вся экономика до начала массовой приватизации.

Рынок подразумевает жёсткую персональную ответственность хозяйственных субъектов за результаты своей деятельности. Любая просрочка в выполнении своих обязательств лишает их права на её дальнейшее ведение. Вот только вместо рынка мы тогда получили полный криминальный беспредел. А вместо перехода к рыночным регуляторам произошло возвращение к формам товарообмена, характерным для эпохи натурального хозяйства.

Прививка плановой экономики. Из-за отсутствия оборотных средств предприятия вынуждены были организовывать немыслимые бартерные комбинации, чтобы хоть как-то расплатиться друг с другом и своими работниками. Например, в Пермской области, по свидетельству её губернатора, бартером осуществлялось 95% платежей между предприятиями. В республике Марий Эл даже налоги стали собирать с тех, у кого нет денег, продукцией, реализуя её через специальные магазины.

Чем только у нас не платили зарплату! На улице женщина продаёт протертый хрен. Спрашиваю, откуда? Оказывается, на консервном заводе работает. Хрен вместо зарплаты получила. Кто-то действовал посмекалистей. В Кимрах, например, на одном из предприятий зарплату выдали… навозом. С доставкой на садовые участки. Люди и этому были рады.

Вот только добиться поставленной цели «реформаторам» и их заокеанским «инструкторам» удалось лишь частично. Рыночную экономику такая технология останавливает полностью. А плановая имела против неё прививку. Блокирование денежных расчётов не смогло полностью прервать поставки сырья и продукции. Предприятия, прежде работавшие на план, а не на рынок, продолжали по инерции работать, перейдя на бартерные расчёты.

Страна, хотя и разорванная на части, лишённая экономической и финансовой инфраструктуры, выжила, начала оправляться от шока. Предприятия, приложив неимоверные усилия, приспособились работать в условиях гиперинфляции. Криминальные круги, убедившись, что вывезенные за рубеж капиталы обречены на проедание, стали искать более выгодного приложения награбленному внутри России.