Отрывок из книги
Итак, подошел к концу очередной этап моей жизни. В октябре 1989 года я был назначен летчиком-инспектором в Центральную инспекцию по безопасности полетов авиации Министерства обороны СССР (ЦИБП МО СССР).
Жить на первое время в Москве я собирался пока один без семьи у родителей. Ехал в Москву на своем стареньком Москвиче и по дороге где-то за пятьдесят км до Ряжска словил в лобовое стекло камешек от встречной машины. Дело было в конце октября, шел противный дождь со снегом. От лобового стекла через какое-то время остался неразбитым кусок напротив моего лица, за которым я прятался от снега.
.....
Чтобы напомнить вам как все это тогда было, расскажу об одном забавном эпизоде. Возвращается средний сын с «дневных заработков» и говорит, что у него наряд милиции в метро отобрал весь его дневной «тираж» газет и требует, чтобы к ним пришел отец, то есть я. Еду с ним на станцию метро Пражская, заходим в отдел милиции к дежурному по станции. Тот заявляет, что мы пришли поздно, дело уже передано в суд Советского района (Чертаново Южное). Нам была объявлена дата заседания суда. Делать нечего пришлось ехать на суд. Это была настоящая трагикомедия девяностых. Кого только там не было в качестве подсудимых. Бабушка, попавшаяся на продаже новых мужских ботинок, которые не подошли ее «деду». Наш самый гуманный суд в мире сапоги у бабушки конфисковал в пользу государства (еще надо посмотреть, кто воспользовался этой конфискацией) и оштрафовал ее, не помню уже, на какую сумму. Следующий подсудимый – приверженец модной в то время секты «Аум синрико», приговор – конфискация комплекта книг этой секты, которые он распространял в районе станции метро и штраф. Настала очередь моего сына. Решение суда – конфискация газет и штраф. Но больше всего развеселила реакция моего сына. Он потребовал вернуть пластиковый пакет, в котором были эти книги. Судья был вынужден согласиться с законностью требования, и обязал вернуть пакет сыну. Вот такие дела были в подавляющем большинстве, которые рассматривали наши суды в те времена. Очень реалистично весь сюрреализм того времени представлен в фильме Сергея Урсуляка «Ненастье».
Когда я ехал представляться к новому месту службы (как, и положено, в парадной форме одежды), случайно на железнодорожной станции Люблино я встретил своего давнего товарища Витю Чиркова, с которым в школе сидели на одной парте до восьмого класса. Естественно разговорились, обменялись последними сведениями о семейном положении и жизни. Вспомнили как в классе восьмом или седьмом мы с ним на самодельной байдарке переплывали Москва-реку в самом широком месте около Коломенского затона. Как я однажды на уроке пения в школе заставил его петь вместе со мной песню о Щорсе, это там «где голова обвязана, кровь на рукаве». Он мне этого долго простить не мог, как это мы два «знаменитых тенора», оба без слуха и голоса петухами пели про Щорса. С этой встречи на некоторое время наши дружеские отношения возобновились с новой силой. Витя был крутым электронщиком, закончил в свое время радиотехнический техникум и работал по специальности. Он мне иногда ремонтировал кое-какие бытовые приборы, а я его снабжал дефицитными радиодеталями, найденными на месте авиационных происшествий. В этой груде железного хлама постоянно находилось множество плат от различных электронных устройств самолетов, которые после осмотра специалистами списывались как не пригодные к дальнейшему применению и не имеющие отношения к причинам данного авиационного происшествия.
.....
