Читать книгу Экспедиция Казарина. Фэнтези - Владимир Жариков - Страница 5

***

Авиалайнер «Боинг – 737» авиакомпании «Якутия» выполнял рейс Москва – Тикси. Со времени взлета из аэропорта Внуково прошло пять часов, и, судя по всему, самолет уже подлетал к поселку Тикси. Полное время, за которое «Боинг» пролетал расстояние от Москвы составляло пять часов тридцать минут. Этот рейс относился к новому маршруту, входившему в список федеральной программы субсидированных перевозок населения с Дальнего Востока в европейскую часть России.

Тикси – поселок городского типа, имеющий статус города, морской порт к востоку от устья Лены на берегу одноимённой бухты Моря Лаптевых. «Тикси» означает «Встреча». Рейсы авиакомпании «Якутия» выполняются из аэропорта Тикси, расположенного в 7 километрах севернее поселка.

Арктический климат, обусловленный географическим положением города, создал уникальную экосистему, которая включает в себя большое разнообразие животного и растительного мира. Суровая красота и великолепие дикой природы Северной Якутии представляют туристический интерес, что должно, по мнению руководства республики, способствовать развитию пассажиропотока в направлении Москва – Тикси.

Широким выбором направлений полетов в большинство российских и зарубежных городов могут воспользоваться пассажиры, прилетевшие из Тикси в Москву. Из международного аэропорта «Внуково» авиакомпания «Якутия» выполняет регулярные беспосадочные рейсы в крупные города Восточной Сибири и Дальнего Востока, а также международные полеты.

На аэродроме Тикси базируется ГУП Республики Саха «Авиакомпания «Полярные авиалинии», а также государственная авиация Минобороны и ФСБ РФ. Аэродром Тикси в советский период использовался как площадка подскока для стратегической авиации в составе Оперативной группы в Арктике 61-й Воздушной армии Верховного Главного командования. На аэродроме были дислоцированы самолеты Ту-95МС.

Помимо основного аэродрома в 1970 – 1980-х годах в зимнее время, начиная с момента образования устойчивого снежного покрова, силами «тундровой роты» из состава Тиксинского ОБАТО ОГА производилась укатка запасного «тундрового» аэродрома «Тикси-Западный» К декабрю эта взлётно-посадочная полоса могла принимать стратегические бомбардировщики.

Аэродром «Тикси» относится к первому классу, способен принимать большинство типов воздушных судов с максимальным весом до двухсот шестидесяти тонн. Длина взлетно-посадочной полосы три тысячи метров, ширина шестьдесят, покрытие железобетонное, построена в 1958 г. В 1964-м были добавлены дополнительные рулёжные дорожки, а в 1975 году – их расширили. В 1986—1995 г.г. была проведена реконструкция аэродрома, значительно затянувшаяся в результате недофинансирования.

Когда-то полярные поселки являлись гордостью страны, о них с помпой писали во всех СМИ. Например, Тикси был назван в свое время морскими воротами Якутии, «наглядным свидетельством героизма первооткрывателей Советской Арктики, символом дружбы и взаимопомощи народов нашей страны».

Сегодня люди на севере оказались в роли заложников судьбы, отрезанных от внешнего мира. Практически все промышленные товары перешли в разряд дефицитных, а продукты – деликатесов. Район, который славился промысловой рыбой, сегодня сам покупает ее втридорога. Мяса зачастую в продаже нет, по возможности его привозят, бывает, иногда из Якутска. В магазинах частенько продается залежалый товар с просроченным сроком годности.

В маленьких отдаленных селах, ситуация еще хуже – люди вообще голодают в ожидании открытия зимней дороги в Тикси, считающимся в районе наиболее обеспеченным. Едут, чтобы закупить там продукты впрок. Кстати, путешествие на «вахтовке», машине, занимающейся перевозкой работников, например из Борогона в Тикси, только в один конец занимает… пятьдесят восемь часов. Несмотря на это, люди сутками добираются до Тикси, совершают «шопинг» и отправляются в обратную дорогу.

Практически в каждом поселке есть точка, торгующая спиртным, которая приносит дельцам – в основном нелегалам – неплохие и, самое главное, «живые» деньги. Поэтому, как и в любом другом селе сейчас, в Тикси очень много пьющих или уже спившихся людей. В Тикси, когда-то имевшем всевозможные культурно-просветительные учреждениями, нет теперь ни одного ДК или кинотеатра, куда можно бы сходить после напряженного трудового дня. Или хотя бы раз в неделю, чтобы хоть как-то компенсировать оторванность от внешнего мира.

Сообщение с этим отдаленным районом довольно затрудненное: самолет летает до Якутска два-три раза в неделю, но попасть на него далеко не каждому по карману – авиабилет стоит очень дорого. Почта приходит в Тикси со значительным опозданием. И не мудрено, что подавляющее большинство северян пребывает в депрессивном состоянии.

С 2005 года в поселке ежедневно стали отключать электроэнергию. При этом людей «успокаивали», что проблемы с электричеством временные и скоро решатся, потерпеть придется «только» до апреля. Когда острая необходимость в электричестве отпадет сама собой, полярная ночь кончается. В этих широтах она длится с 6 ноября до 6 февраля. Тем не менее, из-за перебоев в подаче электричества малыши в детсадах питались с опозданием; в школе №3 пришлось даже поменять расписание. При отсутствии электричества, обучение стало невозможным, поэтому школьники учились с обеда, когда дают свет.

Ухудшилось положение остальных жителей, недополучающих тепло: попытки спастись от холода с помощью нагревательных приборов ни к чему не привели, поскольку за то короткое время, пока есть свет, обогреватели едва успевают накалиться сами.

Вовсе плачевным стало положение жильцов многоквартирных домов – температура там не поднималась выше одиннадцати градусов. Пожилые люди, которые не в состоянии обслуживать себя сами, вынуждены были покинуть холодные квартиры и поселиться у родственников. Очень часто детей госпитализировали с острыми простудными заболеваниями.

Добиться внятного ответа от чиновников за вопиющее нарушение прав тиксинцев, оказалось попросту невозможным. Оборудование, обслуживающее поселок, – это изношенные машины, которые эксплуатируются с 1964 года. Ситуация сложилась катастрофическая – остановилась сначала одна машина, а за ней и вторая, мощностью 800 кВт. Только после вмешательства прессы и властей федерального уровня, была разработана и реализована программа по нормализации электроснабжения поселка.

В начале 2011 года жители тринадцати многоквартирных домов Тикси встретили новый год в холоде. Неделю коммунальные службы Булунского района и якутские спасатели ликвидировали последствия аварии на местной котельной, которая случилась двадцать пятого декабря. Хотя работа теплоцентрали была восстановлена, из-за сильных морозов полопались стояки и радиаторы в квартирах жителей…. Такие аварии случаются сегодня чуть ли не в каждом городе России, но там, за полярным кругом, в условиях зимы, такая авария – это катастрофа!

А вот что писали в рекламном проспекте советского времени: «С 1934 года Тикси из маленькой полярной станции превратился в большой современный поселок с благоустроенными домами, школами, больницами, магазинами, детскими и культурно-просветительными учреждениями, сетью объектов коммунально-бытового обслуживания».

Наверное, тогда тиксинцам и в самом деле было чем гордиться. Вспоминая сейчас те времена, они говорят, что тогда жили «при коммунизме», когда, по их словам, в Тикси завозили все и в большом количестве. Но сегодня мало кто интересуется жизнью северян. Между тем она приобрела другой оттенок, гораздо более мрачный и пессимистичный.

Эту негативную информацию Казарин получил незадолго перед отлетом из Москвы от одного коллеги, часто бывавшего в Тикси. Разговор получился сам собой, когда Николай Павлович сказал, что Тикси – это город и ничего страшного, если раскопки будут производиться в 200-х км от него. Недалеко от города, по мнению Казарина, даже по полярным меркам – Север менее страшен! И тогда коллега выдал ему эту информацию.

Теперь подлетая к поселку, в котором Казарин никогда не был, он пытался представить себе все, что может увидеть воочию. По соседству с Казариным сидел Трунов, а в их ряду у прохода экстрасенс Дульчевский.

– Я однажды побывал в Тикси – сказал Дульчевский – во время работы научным сотрудником Института космофизических исследований и аэрономии. Я прилетал сюда в командировку на полярную геокосмофизическую обсерваторию.

Обсерватория называлась «Тикси», она была образована в 1957 году на базе станции Арктического и Антарктического института. В настоящее время обсерватория является структурным подразделением Института космофизических исследований и аэрономии им. Ю. Г. Шафера СО РАН. Она предназначена для проведения непрерывных геофизических измерений: вариаций геомагнитного поля, аврорального поглощения радиоволн, характеристик ионосферы, ОНЧ – измерений, оптического свечения ночного неба и полярных сияний, интенсивности космических лучей….

– Спасибо за информацию – прервал его Казарин – я думаю, что сегодня работа этой обсерватории финансируется также плохо, как и вся российская наука. Перед отправкой экспедиции я получил достаточно полную информацию о состоянии этого некогда значимого для страны северного форпоста – поселка, аэродрома и морского порта. Но нам придется остановиться в Тикси лишь на короткое время, только до прихода по Лене техники и оборудования, закупленного в Якутске для проведения экспедиции. После того, как мы получим все необходимое, отправимся к месту раскопок, его координаты мне выдал человек, который обладает такими же способностями, как и Вы, а может быть даже еще большими, чем Вы…. (Казарин вовсе не хотел обижать Дульчевского этими словами).

– Как знать…, – загадочно произнес экстрасенс, – кстати, а почему же Вы не взяли этого человека с собой? Он мог бы Вам пригодиться, и был бы гораздо полезнее, чем я.

– Он не изъявил желания участвовать в моей экспедиции, – отвечал Казарин, – даже скажу Вам больше – именно по его поручению, я организовал эту экспедицию….

– А кто такой, этот человек? – снова спросил Дульчевский, – может быть, я его знаю.

– Вряд ли, – ответил Казарин, – этот человек не занимается исследованиями аномальных зон и не увлекается уфологией…. А к чему Вы только что сказали «как знать…»?

– Предчувствие какое-то нехорошее…, – не менее загадочно произнес экстрасенс.

Наверное, мнение Казарина о человеке с большими экстрасенсорными способностями обидели Дульчевского, он замолчал и отвернулся от Казарина, демонстрируя недовольство. Ему неприятно было слышать о том, что некий Виктор имел большие способности, чем он. Дульчевский, посвятил целую жизнь исследованиям аномальных зон. Казарин обратил внимание на эту обиду Дульчевского, и как ему показалось, тот заметно озлобился на начальника экспедиции….

Тем временем, самолет начал снижение и вскоре уже шел на высоте бреющего полета, по бортовой радиосети прозвучала информация о погоде в поселке Тикси. Самолет снизился ниже облачности и внизу открывался вид на акваторию залива Булункан с одной стороны и бескрайнюю тундру – с другой. Большинство членов экспедиции прильнули к иллюминаторам, чтобы посмотреть на суровое северное море и береговой рельеф.

Казарин и Дульчевский тоже не остались в стороне, правда, сидящему у прохода сложнее смотреть в иллюминатор. Трунов читал какой-то научный журнал и поэтому его не очень интересовал вид ландшафта с высоты полета, и он уступил место Дульчевскому.

Человеку никогда не бывавшему в этих суровых краях может показаться, что он путешествует в космическом пространстве. Взлетел в Москве, центре российской цивилизации, а приземляется на неизвестной планете. Глядя в иллюминатор, иначе не подумаешь. Береговая линия залива, за которой простиралась местность, представляющую довольно высокие сопки буро-зеленого цвета, чередующиеся с равнинными участками.

Порой берег менял вид, появлялись обрывистые склоны этих сопок с обнаженными слоями горных пород. Вид этой буро-зеленой пустыни пугает, навевая подавленное настроение и вызывая необъяснимую тревогу. Самолет заходил к аэропорту с южной стороны и вскоре в иллюминаторах появился Тикси, многоэтажки которого сверху казались наставленными одна возле другой спичечными коробками. Восточная сторона поселка выходила к берегу залива, противоположный край его возвышался сопкой, за которой снова просматривалась морская синева.

– Нас будут встречать? – спросил у Казарина Трунов.

– Да, конечно, нас должен встречать кто-то из чиновников городской администрации, – ответил Казарин, – у меня где-то записана его фамилия. Я должен предоставить городскому мэру, который является и главой администрации Булунского района открытый лист на археологические раскопки.

– Неужели здесь, в этой глуши нужно согласовывать раскопки? – спросил Трунов, – по-моему, вся тундра настолько недоступна для цивилизации, что ей по определению не может угрожать ни один копатель.

– Не скажите, уважаемый, – возразил Дульчевский, – тундра очень ранима и беззащитна, Вы просто не знаете, какой вред может нанести ей неразумное поведение человека….

– Вы знаете, Алексей Николаевич, – обратился Казарин к Трунову, – республиканское руководство делает ставку на массовый туризм в этом суровом краю. В Усть-Ленском заповеднике разработаны и осуществляются многочисленные туристические маршруты и экскурсии. Как Вам понравится путешествие «По льду замерзшей Лены»? Это вездеходный маршрут по заливу Неелова, Быковской протоке и реке Лене от Тикси до поселка Тит-Ары. Видео- и фотосъемка, пешеходные маршруты по берегам Лены, посещение Международной биологической станции «Лена-Норденшельд» и полярной – «Столб». Протяженность маршрута 250 километров.

Или вот, например, «На лыжах через горы Хараулахского хребта»? Маршрут протяженностью 150 километров. Вездеход от Тикси до начала маршрута – полярной станции «Столб». Дальше – Тит-Ары – Кенгдей-Хараулахский хребет – Тикси. Ночевки… в палатках и на кордоне заповедника. Видео- и фотосъемка зимних пейзажей.

– Николай Павлович, – удивился Трунов, – Вы осведомлены даже о таких местных подробностях?

– Конечно, если вот этот буклет (протягивает его Трунову) лежит перед вами во время полета, – отшутился Казарин.

– Но это, скорее всего экстремальный туризм, – ответил Трунов, – нормальному человеку, вряд ли захочется «шпарить» на лыжах в лютый мороз и в кромешную пургу сто пятьдесят километров, выполняя туристическую программу правительства республики!

«Боинг» коснулся бетонки и покатился по взлетной полосе. Перелет был завершен, и экспедиция прибыла в промежуточный пункт следования – Тикси. Отсюда она должна отправиться по суше на юго-восток, огибая залив и достигнув южного берега губы Буор-Хая, повернуть на северо-восток к устью реки Омолой. Виктор дал Казарину точные координаты: 132.156786 градуса восточной долготы и 71.154106° северной широты, где необходимо провести раскопки древнего города Даледола. От Тикси до этого места нужно преодолеть больше двухсот километров по суше на вездеходах.

Археологи, как гордо называли себя все участники экспедиции, опустились по трапу с борта самолета на площадку, где их ждал автобус марки ПАЗ, который должен везти пассажиров к зданию аэровокзала. Невдалеке стояли два военных транспортных самолета Ан-12 и три вертолета Ми-8. Как-то по-сиротски выглядела вся эта авиатехника на фоне голой, суровой тундры, а «Боинг», прилетевший из Москвы вообще казался технической фантастикой. Но еще больше удивило участников экспедиции здание аэровокзала. Типовое двухэтажное строение пятидесятых годов с узкими оконными проемами. Стены выкрашены в синий цвет, а между окнами первого и второго этажа – в оранжевый. Третий этаж – надстройка с обзорной мансардой авиадиспетчера. Здание явно не сочеталось с представлением об аэропорте первого класса.

Экспедицию встречал чиновник местной администрации, который ждал археологов у «выхода в город». Казарин представился ему и одновременно поинтересовался размещением экспедиции в местной гостинице. Чиновник пообещал «разместить всех археологов по высшему классу». Дорога из аэропорта в поселок длиною в семь километров проходила у основания сопки, с одной стороны каменные россыпи, с другой буро-зеленая растительность и залив. Когда старенький «Пазик», с первой частью экспедиции подъехал к зданию гостиницы, то выяснилось, что это было панельное четырехэтажное здание на сваях, как и все строения в поселке. Называлось гостиница – «Моряк».

На первом этаже находился магазин, на втором собственно гостиница, на третьем – музей, а на четвертом еще какое-то общественное заведение. «Размещение по высшему классу» свелось к обыкновенному расселению участников экспедиции в номера. По четыре человека в каждый, правда, Казарина заселили вдвоем с Труновым в двухместный номер. Индиенко с Дульчевским поселились с двумя доцентами кафедры археологии в соседнем номере, преподаватели и аспиранты расселились в двух четырехместных.

Вечером был организован торжественный ужин, на котором присутствовал сам мэр этого заполярного «мегаполиса». Археологи в первый же день заметили искреннее гостеприимство местного начальства и всего населения поселка. В их честь был дан концерт художественной самодеятельности. Казалось, что местные «артисты» были безумно рады тому, что их выступление смотрят и слушают люди с «большой земли», и не просто, а из самой Москвы. В городке, где все знакомы между собой, трудно удивить местных жителей самодеятельным искусством, интерес к которому давно уже иссяк по причине многократного просмотра подобных выступлений.

Затем состоялось посещение музея изобразительного искусства и развития культуры Арктики. Именно так назывался музей, расположенный в здании гостиницы, который обладал обширной экспозицией – один зал был посвящен полярным исследователям, другой флоре и фауне, третий живописи, спорту, коммунистическому прошлому, достижениям культуры.

Весь следующий день археологи потратили на знакомство с городом. Утром Казарин с Индиенко и увязавшимся за ними Дульчевским отправились в местную администрацию решать вопросы, связанные с проведением раскопок. Остальная часть экспедиции решила посмотреть город-легенду, пройти по нему пешком, чтобы в памяти запечатлелась эта заполярная цивилизация. Когда еще удастся побывать здесь? Практически все члены экспедиции имели с собой цифровые фотоаппараты.

Первым делом экскурсия поспешила центр поселка, застроенный четырехэтажными зданиями. Статус главной улицы Тикси мало подходил к той, на которой оказались экскурсанты. Редкие прохожие искренне приветствовали гостей и даже показали единственный в поселке ресторан, где можно позавтракать. Он назывался «Север» и располагался в двухэтажном здании на первом этаже. Цены в ресторане «кусались» и многие археологи озадаченно произнесли про себя знаменитое воробьянинское – «однако».

В городе имелась Центральная площадь, которую можно назвать таковой с большой натяжкой. На ней красовалось строение типа доска почета с надписью «Никто не забыт, ничто не забыто», которую тут же опровергал вид брошенного двухэтажного здания с забитыми окнами, находящегося за этим архитектурным официозом. Так и хотелось написать на нем: «Позабыт, позаброшен… славный город Тикси».

К удивлению археологов на одной из улиц находилась торговая точка сотового оператора «Мегафон», где можно купить SIM-карту и звонить в Москву на порядок дешевле, чем по имеющейся карточке. Пожарная часть, переименованная в «МЧС России», магазин «Промтовары», двухэтажная школа с «совковой» мозаикой на стене, не вызывали у экскурсантов удивления. А вот белое двухэтажное здание, в котором расположен «штаб единойроссии» (с маленькой буквы и одним словом), среди разбитых и брошенных домов, у многих вызвали необъяснимый восторг и удивление.

Напротив здания с флагами «единойроссии» на лавочке сидели люди. Нищие, бедные и брошенные. Казалось, что из их глаз вот-вот польются слезы. Экскурсия подошла к ним, кто-то из аспирантов присел на лавочку, чтобы поговорить с местным населением. Какой-то мужчина с удовольствием рассказал свою историю:

– Я в Тикси с четырнадцати лет, родители приехали поднимать Север и остались здесь до 90-го года. Тогда, в советские времена в этом поселке бурлила жизнь, он строился, развивался, мы снабжали всю Арктику товарами народного потребления, топливом, работали на зимниках между поселками Яно-Индигирской низменности, выходные – это шикарная рыбалка в низовьях Лены. В отпуск мы постоянно улетали отдыхать на юг в санатории, все дотировалось государством, а потом…

Мужчина резко замолчал, глотая неподдельные слезы.

…Вы видите сами, – продолжил он, справившись с комком, подступившим к горлу, – во что превратили демократы наши труды. Представьте себе, что огромный бульдозер с большими гусеничными колесами то и дело проезжает по нашему поселку, оставляя за собой разруху. Большинство людей бросили квартиры с мебелью и нажитым добром – денег хватило только на билет до Якутска. Кто-то уехал к родственникам или в общежитие, кто куда. Народ кинулся в бегство, в Тикси элементарно не на что было купить еду. У меня имелась работа, позволявшая мне приобретать продукты и платить за услуги ЖКХ, одежду семье я купить уже не мог. Ходили по разбитым домам, собирали поношенные вещи….

Сейчас я на пенсии, бежать некуда, да и не к кому, а если бы даже было куда уехать – не уеду, я останусь в Тикси, в поселке которому я отдал жизнь! Сегодня мы все живем здесь, для того, чтобы умереть в этом властью забытом уголке Российской Федерации…

Я не алкоголик, практически не пьющий, а вот здоровья для того, чтобы работать, уже нет! Климат слишком суровый. Пока государственный чиновники «отмывают» деньги на Сочинской Олимпиаде, футбольном чемпионате мира и расширении Москвы, власть абсолютно не уделяет внимания брошенным гражданам! А потому уважения тиксинцев к Президенту и Премьеру не будет никогда. Удивительное дело, что даже у нас в Тикси побеждает эта единаяроссия, за которую никто не голосует! Выходит, что власть сама себя выбирает и назначает! А мы зачем ей?

Вы спросите у присутствующих здесь, кто из них когда-нибудь голосовал за эту единуюроссию? Никто! Разве что белые медведи, может, забредали в поселок поддержать бурого сородича…. Мне пенсионеру нечего делать, и я специально проводил опрос жителей Тикси, так вот, за эту партию никто из нас не голосовал…, а она победила у нас на выборах. Это как же нужно ненавидеть собственный народ, чтобы вот так, бесцеремонно «руководить» его мнением и правом голоса? А еще на КПСС «бочку катят» – сами хуже монопольной КПСС в тысячу раз!

Услышав крамольные речи пенсионера, «присутствующие здесь» стали потихоньку расходиться, то ли боясь за то, что они являются слушателями крамолы, то ли за то, что приезжие археологи станут спрашивать у них, за кого они голосовали на выборах. Каждый, кто покидал место «выступления крамольного пенсионера», озирался по сторонам и подозрительно смотрел на остальных, как бы спрашивая взглядом: «…а не заложишь ли ты меня?». Вскоре возле крамольного пенсионера осталось всего несколько человек.

– Вот видите, – продолжал пенсионер, – все кто имеет хоть какую-то работу ушли, чтобы не слушать правду, остались только пенсионеры, которым нечего терять – им уже хуже, чем есть, не сделаешь. А те, кто работает, бояться даже, слушать какую-либо правду, иначе только за это их могут запросто вышвырнуть с работы. Тотальный шантаж какой-то! Если ты против единойроссии – вон с работы! Будешь изгоем в собственной стране! А у нас нищенскую пенсию никто из местных князьков уже не отберет. Получается так, что мы все узники незримого Гулага, и не только здесь на Севере, но и там, в европейской части, на Урале и в Сибири.

Нас всех посадили отсиживать срок, пожизненный, но по месту жительства. При Сталине строили лагеря, сажали в них всех неугодных просто по разнарядке сверху, а сегодня придумали ноу-хау – посадить всех по месту жительства. Зачем расходовать бюджет на возведение лагерей для зеков, аресты проводить и репрессии? Дадут пайку, в виде нищенской зарплаты или пенсии и сиди, не гавкай! Пикнешь, и это отберут, отсиживай срок без пайка, в карцере…. Подавляющее большинство россиян работают… за еду. Как в древнем Риме, например, рабы за жратву вкалывали, так и мы сегодня – денег с трудом хватает только на то, чтобы прокормиться как-то…. Рабовладельческое государство!

– Ну, это Вы, зря, сгущаете краски, – возразил один из студентов, – пенсионерам обижаться на власть негоже – вот и пенсию валоризировали и индексируют ежегодно…

– Вы, молодой человек еще мало, что понимаете в жизни, – возразил крамольный пенсионер, – валоризация проведена для того, чтобы поднять спрос на внутреннем рынке во время кризиса 2008 года и бизнес чиновничий не заглох. За наш уровень жизни никто и не волновался, просто наша пенсия стала инструментом быстрого повышения покупательской способности населения. Да, нам, пенсионерам в этом смысле повезло, чего бывает редко в жизни. За совпадение их интересов и пенсионерских не стоит благодарить власть, она отдала лишь мизер от своей задолженности перед нашим поколением.

Эта власть будет должна нашему поколению вечно – за отнятые трудовые сбережения в сберкассах, за нищенские пенсии, за искалеченные судьбы и темное будущее. В советское время, молодой человек, пенсии платили несравнимо выше сегодняшних подачек. Это известно всем! А нынче? Все, что добавляют к пенсии, или как Вы сказали, индексируется, тут же и забирают в два раза больше через рост цен на товары и услуги ЖКХ. Особенно за эту пресловутую коммуналку – выходит, это они сами себе добавляют, а не нам…. Ведь все компании по оказанию услуг ЖКХ под чиновниками, то есть это их бизнес….

– А зачем Вы нам это все говорите? – спросил один из студентов.

– А кому же еще здесь говорить как не вам? – ответил вопросом пенсионер, – вы люди из столицы и можете рассказать об этом там, наверху, пусть информация хоть как-то дойдет до главной власти.

– Везде, как и у вас, – вступил в разговор аспирант, первым его начавший, – где немного лучше, где хуже! А власть знает обо всем, не беспокойтесь…, но ничего не может пока сделать!

– Как не может? – взорвался пенсионер, – делает, но не для нас. Вот сейчас постоянно «мусолят» тему о повышении пенсионного возраста. Как можно делать это в стране, где подавляющая часть населения не доживает даже до нынешнего пенсионного возраста? Абсурд какой-то! Льготный стаж хотят отобрать, считают, что многие незаслуженно выходят на пенсию в пятьдесят – пятьдесят пять лет. Каково а? Жлобы, а не чиновники! Видите ли, у них дефицит пенсионного фонда! А может быть им в первую очередь нужно снизить размер собственных пенсий, а то установили себе выше всякого предела элементарной скромности, в то время когда обыкновенный пенсионер практически голодает.

Вы только подумайте, каково им, этим пенсионерам, всю жизнь отдавшим на созидание той самой собственности, которую в начале девяностых Ельцын со своей бандой растащил по карманам…. И такой, как я пенсионер, уже никогда не поест вдоволь до самой смерти. А депутаты, другие государственные служащие получают пенсии по пятьдесят и более тысяч рублей…, вот и пусть ликвидируют дефицит пенсионного фонда за счет снижения своих незаслуженно завышенных пенсий…. Ан, нет, хрена лысого, лучше отобрать у слабых….

Пенсионер не выдержал и заплакал, он по-детски размазывал слезы по щекам и жалобно смотрел на окружающих.

– Чего Вы плачете? – спросил кто-то из археологов, – слезами ничего не изменишь!

– А то и плачу, – сквозь слезы произнес пенсионер, – я уже никогда… не доживу до нового президента! Этого-то выбрали, считай на двенадцать лет…. А как хотелось бы пару-тройку лет пожить с новым президентом, который бы любил свой народ и не унижал его таким существованием на грани выживания…. Мне кажется, что большую часть населения хотят попросту «вывести как тараканов» – зачем они нужны их правительству? Оставят миллионов двадцать лояльного им населения, и хватит – пусть недовольные вымрут! А для работы в России привезут послушных рабов из Средней Азии….

Послушав крамольную речь местного пенсионера, археологи заметно смутились, ведь отрицательная энергия этого, обиженного на власть пенсионера, не исчезла в пространстве, она сконцентрировалась в ауре каждого, кто слушал его. Настроение у археологов ухудшилось до отметки – отвратительное и многие захотели закончить экскурсию по Тикси. Но пенсионер предложил показать гостям город, чтобы приезжие лично убедились «во что превратили демократы наши труды».

Первым делом он сопровождал их до «морских ворот Якутии», форпоста Северного морского пути – причал Тиксинского порта, который представлял собой утопленный лихтер, загруженный до предела щебнем и песком. Его борт был украшен надписями оранжевого цвета. Они приветствовали – «Welcom в Тикси!» Тут же сообщали – «Чюваки! (через «ю») «Кузьмич – начальник причала». И в заключение утверждали, что «Клава – сука!».

Когда-то здесь кипела жизнь, на безе флота Тиксинского морского порта в 1967 году создали Северо-Восточное управление флота, и уже с начала 70-х, суда не консервировались на зимний отстой, а уходили в работу в Дальневосточный бассейн. Фактически суда обслуживали не только северный завоз для собственных нужд, но и работали в аренде иностранных компаний и предприятий, зарабатывая валюту для государства на международных перевозках.

Сегодня здесь тишина и покой. Шестнадцать судов – флот Арктического Морского Пароходства, созданного на базе Северо-Восточного управления, практически не работает, перебиваясь редкими заказами по всему земному шару. Со слов крамольного пенсионера в этом году было всего три захода судов в Тиксинский Морской Порт. К сожалению, назначение всех трех – вывоз металлолома из акватории порта и города на экспорт.

В нижней части, расположенной между морем, портом и поселком, в котором еще сохраняется жизнь, сиротели абсолютно разгромленные кварталы. Такое можно увидеть во многих заброшенных городах бывшего СССР, и в Норильске, и в Припяти, и старых кварталах Владивостока на мысе Чуркин. Такое можно было видеть в Грозном, после первой чеченской войны. Разрушенные жилые дома, среди которых встречается еще советский недострой с торчащими поржавевшими подъемными кранами, ввергали археологов в состояние уныния и психической прострации.

– Вот, например, Первое мая, – продолжал впечатлять москвичей пенсионер, – а знаете до какого маразма дошла наша единаяроссия? Неужели это везде такое творится? Уму непостижимо! Всех наших муниципалов в приказном порядке сгоняют на митинг-демонстрацию к зданию мэрии. Разослали всем директорам муниципальных учреждений и предприятий телефонограмму, в которой говориться, что явка строго обязательна, да еще с транспарантами и лозунгами. Причем никто не дал денег на изготовление этих самых транспарантов. Я так понимаю: если это партийное мероприятие единойроссии, то и пусть они проводят его за счет партийных денег и со своими членами.

Можно понять эту «принудиловку», когда шли выборы президента, но после того, как избрали своего ставленника, зачем? Наверное, им этого мало, они хотят показать еще, как мы любим их президента и эту единуюроссию. Они имеют весь народ, насильно во всех позах, да еще и ласки политической требуют взамен. Какая любовь может возникнуть к насильнику? Только извращенная. Секретарем у тиксинской единойроссии является та самая Клава, о которой написано на морском причале. Вот она и выслуживается, карьеру себе политическую делает, невзирая на открытое мнение народа, написанное на причале….

***

Мэр Тикси встретил Казарина, Индиенко и Дульчевского радушно, как давних приятелей, хотя познакомились они только вчера на торжественном ужине. Казарин не хотел начинать разговор о делах экспедиции в тот вечер, мэр также старался, как можно гостеприимнее встретить московских ученых и весь вечер пиарил знаменитый заполярный поселок. Но сегодня утром состоялся деловой разговор, в результате которого были решены все вопросы, связанные с раскопками в природоохранной зоне. Затем последовала приватная беседа, которая началась с вопроса мэра.

– Скажите Николай Павлович, что можно искать археологам в наших суровых краях? – спросил он, – всюду вечная мерзлота, неужели в древности кто-то мог проживать на нашей территории, в таком суровом климате?

– Но сегодня же живут здесь люди, – парировал Казарин, – несколько тысячелетий назад – тоже жили, и по моим сведениям даже занимались сельским хозяйством. Не оленеводством, а растениеводством и молочным животноводством, рыбной ловлей….

– Да? Но как? – недоумевал мэр, – ведь это же невозможно! Сегодня здесь цивилизация, северный завоз, а тогда что?

– Я бы не сказал, что сегодня вы, жители заполярного поселка избалованы цивилизацией, – подключился Индиенко, не принимавший до этого участия в разговоре.

– Почему же? – протестовал мэр, – у нас есть телевидение, сотовая связь, Интернет, все как у цивильных людей!

– Во времена существования здесь древнего государства, которое называлось Славоморией, – сообщил Казарин, – Интернет был не нужен, зато здесь господствовал мягкий теплый климат, который обеспечивал северный Гольфстрим, и можно было жить и без этих прелестей цивилизации. Именно этот исторический факт мы и приехали установить! Если мы найдем здесь остатки древней Славомории, то это будет событием мирового масштаба и многие исторические постулаты придется пересмотреть.

– Я приложу все силы и возможности для помощи вашей экспедиции, – заверил мэр, – скажите, а на чем Вы собираетесь добраться до места раскопок?

На этот вопрос Казарин предоставил слово Индиенко, который рассказал о закупке необходимой техники и оборудования в Якутске, которое по его словам должно на днях прийти по реке Лене в тиксинский порт.

– Что-то мне об этом ничего неизвестно, – высказал личное сомнение мэр, – обычно Кузьмич заранее знает обо всех заходах судов к нам. Я разговаривал с ним два дня назад, но он мне ничего об этом не сказал. …Минуту, я сейчас же переговорю с ним.

Мэр приказал секретарше соединить его с начальником порта, и вскоре уже разговаривал с Кузьмичом. По мимике мэра Казарин понял, что «начальнику причала» ничего неизвестно о предстоящем прибытии груза из Якутска. Это его настораживало и расстраивало, ведь каждый день простоя в ожидании груза отнимал время эффективной работы экспедиции, которая нацелена на максимальное производство объема раскопок за время полярного дня. Индиенко тоже выразительно занервничал, когда мэр сообщил об отрицательных результатах разговора с Кузьмичом.

– Я сейчас же позвоню в Якутск и узнаю ситуацию, – сказал Индиенко, – груз должен быть давно уже в пути. Так мне сообщили представители фирмы накануне нашего вылета из Москвы.

– Назовите номер телефона в Якутске и Наташа, моя секретарша, сейчас же соединит Вас фирмой-поставщиком, – предложил мэр.

Индиенко продиктовал номер телефона, назвав его на память, чем удивил Казарина, которому показалось странным, что человек помнил наизусть номер телефона фирмы, с которой он вел переговоры всего несколько раз и не поддерживал постоянной связи. Даже Казарин с феноменальной памятью не помнил его, хотя Индиенко давал ему этот номер во время заказа оборудования. Не менее странно вел себя и Дульчевский, он настороженно смотрел то на Индиенко, то на мэра, то на самого Казарина.

Поведение Дульчевского, после прилета в Тикси заметно изменилось, это не минуло внимания Казарина, отслеживающего настроение и поведение экстрасенса, как индикатор. Делать это посоветовал Казарину Виктор в их последнем телефонном разговоре. Вел экстрасенс себя по иному, нежели в Москве. Его реакция на обращения Казарина порой напоминала легкий ступор, а его молчаливость не могла оставаться не замеченной. Вот и сейчас он как-то странно смотрел на присутствующих, переводя взгляд с одного на другого. А что стоят его слова: «как знать…», произнесенные в самолете, когда Казарин сообщил ему, что в Тикси им придется задержаться только до получения груза из Якутска? Что он имел в виду, произнося эти слова?