Читать книгу Как писать песни - Владимир Кочнев - Страница 6
Место. Обстановка
ОглавлениеНаряду с созданием образа героя следует уметь создавать образ пространства, места, пейзажа и т. п.
Многие лирические стихотворения и песни, как вы, наверное, уже заметили, вообще не содержат образов главных героев. Зато содержат описание, картинки места.
Место создается так же, как и образ героя – то есть деталями и подробностями. Без хотя бы двух-трех деталей места, происходящее как бы повисает в воздухе, и читателю очень сложно представить его.
Вернитесь к стихотворению И. Бродского и перечтите его. Вот так создается описание пространства. Можно действовать по-другому – см. стихотворение Гандлевского. Давайте, я приведу его снова.
Сигареты маленькое пекло.
Тонкий дым разбился об окно.
Сумерки прокручивают бегло
Кроткое вечернее кино.
С улицы вливается в квартиру
Чистая голландская картина —
Воздух пресноводный и сырой,
Зимнее свеченье ниоткуда,
Конькобежцы накануне чуда
Заняты подробною игрой.
Кактусы величественно чахнут.
Время запираться и зевать.
Время чаепития и шахмат,
Кошек из окошек зазывать.
К ночи глуше, к ночи горше звуки —
Лифт гудит, парадное стучит.
Твердая горошина разлуки
В простынях незримая лежит.
Милая, мне больше длиться нечем.
Потому с надеждой, потому
Всем лицом печальным человечьим
В матовой подушке утону.
…Лунатическим током пронизан,
По холодным снастям проводов,
Громкой кровельной жести, карнизам
Выхожу на отчетливый зов.
Синий снег под ногами босыми.
От мороза в груди колотье.
Продвигаюсь на женское имя —
Наилучшее слово мое.
Узнаю сквозь прозрачные веки,
Узнаю тебя, с чем ни сравни.
Есть в долинах великие реки —
Ты проточным просторам сродни.
Огибая за кровлею кровлю,
Я тебя воссоздам из ночей
Вороною бездомною кровью —
От улыбки до лунок ногтей.
Тихо. Половицы воровато
Полоснула лунная фольга.
Вскорости янтарные квадраты
Рухнут на пятнистые снега.
Электричество включат – и снова
Сутолока, город впереди.
Чье-то недослышанное слово
Бродит, не проклюнется в груди.
Зеркало проточное померкло.
Тусклое бессмысленное зеркало,
Что, скажи, хоронишь от меня?
Съежилась ночная паутина.
Так на черной крышке пианино
Тает голубая пятерня.
1973
Обратите внимание, как тонко, деликатно и тщательно Гандлевский создает зрительные образы – городской пейзаж, видимый из окна комнаты:
Сигареты маленькое пекло.
Тонкий дым разбился об окно.
Сумерки прокручивают бегло
Кроткое вечернее кино.
С улицы вливается в квартиру
Чистая голландская картина —
Воздух пресноводный и сырой,
Зимнее свеченье ниоткуда,
Конькобежцы накануне чуда
Заняты подробною игрой.
Конечно, требуется немного фантазии, чтобы это представить, а также некая осведомленность в живописи (опыт жизни должен включать созерцание голландских натюрмортов).
Далее действие переносится внутрь помещения, и мы видим дом изнутри:
Кактусы величественно чахнут.
К ночи глуше, к ночи горше звуки —
Лифт гудит, парадное стучит.
и так далее.
Рассмотрим еще одно стихотворение и роль деталей (и обрисовки обстановки, места) в нем.
«Любовь» Иосифа Бродского:
Я дважды пробуждался этой ночью
и брел к окну, и фонари в окне,
обрывок фразы, сказанной во сне,
сводя на нет, подобно многоточью
не приносили утешенья мне.
Ты снилась мне беременной, и вот,
проживши столько лет с тобой в разлуке,
я чувствовал вину свою, и руки,
ощупывая с радостью живот,
на практике нашаривали брюки
и выключатель. И бредя к окну,
я знал, что оставлял тебя одну
там, в темноте, во сне, где терпеливо
ждала ты, и не ставила в вину,
когда я возвращался, перерыва
умышленного. Ибо в темноте —
там длится то, что сорвалось при свете.
Мы там женаты, венчаны, мы те
двуспинные чудовища, и дети
лишь оправданье нашей наготе.
В какую-нибудь будущую ночь
ты вновь придешь усталая, худая,
и я увижу сына или дочь,
еще никак не названных, – тогда я
не дернусь к выключателю и прочь
руки не протяну уже, не вправе
оставить вас в том царствии теней,
безмолвных, перед изгородью дней,
впадающих в зависимость от яви,
с моей недосягаемостью в ней.
Бродский – автор сложный, продолжатель английских метафизиков, он иногда очень заковыристо выражается, пишет афоризмами, оперирует сложными понятиями, и если бы не было в его стихах двух-трех точных подробностей, конкретных предметов, его поэтику было бы крайне тяжело воспринимать. Но художник на то и художник, что умеет писать просто о сложном.
В самом начале, чтобы создать образ, картинку места, Б. пишет так:
Я дважды пробуждался этой ночью
и брел к окну, и фонари в окне,
обрывок фразы, сказанной во сне,
сводя на нет, подобно многоточью
не приносили утешенья мне.
Окно, фонарь. Лирический герой бродит по комнате, смотрит в окно, там фонари, похожие на многоточье. Время – ночь. Здесь а) создан пейзаж, б) задано время и место действия, в) показано внутреннее состояние героя
Первое дело сделано, можно продолжать.
Ты снилась мне беременной, и вот,
проживши столько лет с тобой в разлуке,
я чувствовал вину свою, и руки,
ощупывая с радостью живот,
на практике нашаривали брюки
и выключатель. И бредя к окну,
я знал, что оставлял тебя одну
там, в темноте, во сне, где терпеливо
ждала ты, и не ставила в вину,
когда я возвращался, перерыва
Герой пишет о своих чувствах, и нам, как читателям, интересно именно это, но чтобы не терять связь с реальностью, автор вынужден подбрасывать пару конкретных подробностей. Нам они не особо нужны и неинтересны, но нашему сознанию, воображению они необходимы.
Руки, живот, брюки, выключатель, окно – все эти прозаические вещи создают образ, они нужны.
Точно также, может быть менее изощренно сделаны некоторые тексты, в них угадывается определенное место, пространство. В тексте Виктора Цоя некая кухня.