Читать книгу Империя страха - Владимир Колычев - Страница 8

Мраморные стены, гранитный пол, холодный свет неоновых ламп в хромированных нишах подвесного потолка. Зал пафосный, большой, гулкий, и так неуютно в нем, что хочется поскорее уйти отсюда.

Но Сергей Архаров сам пригласил на встречу Вадима по кличке Барабас, своего бывшего друга. Ресторан построил Тереха; по взаимной договоренности братков это была нейтральная территория, хотя и находилась она в Первомайском районе, который контролировал Сергей. Отделочные работы здесь уже закончились, осталось только завести в заведение мебель и оборудование. Но не успел Тереха…

– Может, здесь прощание с ним устроим? – спросил Барабас.

Кличку свою он получил еще в далеком детстве – за то, что избил парня из соседнего двора, которого все называли Буратино. С тех пор и повелось – Карабас-Барабас. Тогда и Тереха был жив, и Валера Черепанов не мотал срок.

Было время, когда они собирались вместе в жаркой уютной баньке, где было весело, где пиво лилось рекой, где знойные девы не давали покоя. Но эти времена давно уже канули в Лету, и ушло тепло между друзьями, как жар из каменки…

– Поговори с его женой, можешь наедине, – предложил Архар. – Тебе же нравится его жена?

В другое время этот вопрос прозвучал бы иначе – не было бы в нем злого сарказма, как сейчас. Естественно, Архар не стал бы задавать его в присутствии Терехи, чтобы не оскорбить его чувства. А его молодая жена действительно впечатлила Барабаса. Видел Архар, какими глазами тот смотрел на нее на свадьбе.

Женился Тереха зимой этого года, и хотя он перестал считать Архара и Барабаса своими друзьями, на свадьбу их все-таки пригласил. Правда, не по-людски все вышло. Барабас напился до поросячьего визга, полез обниматься к невесте; Терехе стоило усилий, чтобы не врезать ему тогда по морде. Зато сам Архар начистил физиономию кому-то из родственников молодой жены. Терехинские «быки» стали разнимать, но его бойцы вмешались, завязалась драка. Все бы ничего, если бы они с Терехой были друзьями. А так – и не друзья, и не враги. Поэтому и остался на душе осадок.

– Это ты на что намекаешь? – насупился Барабас.

В зале совершенно не было мебели, но Архар не требовал кресел, потому что хотел стоя почтить память погибшего друга. Сейчас он снова считал погибшего Тереху своим другом и действительно скорбел.

Они разговаривали стоя, и Барабасу не надо было вскакивать с кресла, чтобы встать в стойку. А драться он умел, и удар у него был убойный. Но Архар не дрогнул под его пока что моральным натиском и скривил губы в безмятежно-пренебрежительной улыбке.

– А чего ты завелся? Может, рыльце в пушку?

– Чтобы я Тереху предал из-за бабы?!

Барабас резко развел полы своего пиджака жестом, которым особо горячие головы рвут на себе тельняшки.

– Угомонись! – сверкнул взглядом Архар.

Его косматые черные брови грозно сошлись над переносицей.

– А чего ты за Милу разговор завел? – сбавил обороты Барабас.

– Да так, вспомнил, как ты на свадьбе на нее смотрел, – смягчился и Архар.

Ссора с бывшим другом не входила в его планы.

– Ну, понравилась она мне… Но ты же знаешь, с кем я живу…

– Почему я должен это знать?

– Потому что пасешь за мной.

– Я за тобой пасу? Ты в своем уме?

– Только давай без «ля-ля»! – скривился Барабас. – Я за тобой пасу, ты – за мной. Менты пасут за нами… А что, не так?

Архар сдался перед этой кажущейся душевной простотой. Он действительно наблюдал за Барабасом по мере возможности. Говорить Архар об этом не стал, но в некоторых случаях молчание – знак согласия. Это был как раз тот случай.

– Лика у меня «Мисс Волга», если ты не знаешь…

Архар ничуть не изменился в лице, но Барабас даже не понял, что это был дипломатический ход с его стороны.

Прежде чем стать «Мисс Волгой», Анжела Малицкая выиграла городской конкурс красоты, в жюри которого председательствовал Архар. Девчонка действительно была хороша собой, и он запросто мог бы попробовать ее на вкус. Более того, она сама напрашивалась на постель, без особых тонкостей намекая, что готова сделать это «сейчас и по-быстрому». Архар отказался от ее услуг, но девчонка перепрыгнула с него на другого члена жюри. Только Барабасу вовсе не обязательно было об этом знать…

– Мне все равно, с кем ты живешь. Не о том разговор. Мы с тобой здесь не для того, чтобы обсуждать личную жизнь. Нам нужно подумать о жизни вообще… Меня очень интересует, кто убил Тереху.

– Ты думаешь, меня это не интересует? Или ты считаешь, что я в курсе, кто его сделал? На меня думаешь?

Архар смерил его ледяным взглядом. Иногда молчанием можно сказать больше, чем целой тирадой. Барабас и без слов понял, что снова хватил через край.

– Что-то меня сегодня заносит, – повинился он.

– Это плохо. Но еще хуже, что Терехи больше нет.

– Я здесь ни при чем.

– Хотелось бы верить.

– Может, это Череп? – выдал вдруг Барабас.

– Череп?! – От удивления Архар взял более высокую ноту, чем обычно. – Зачем ему это?

– Он звонил мне недавно, спрашивал, как там его пашни поживают. Предъявил мне, что я на его пашнях свои бабки выращиваю…

– А разве не так?

– А с каких паев ему бабки на счет сливаются?

– У него автосалон, автосервисы, магазины. С них бабки на его счет идут.

– И с охранной фирмы тоже идут. Реальные бабки.

– Насколько реальные?

– Ты что, тоже предъявлять мне будешь? – вздыбился Барабас.

Теперь сам Архар понял, что пересолил разговор.

– Пусть этим Череп занимается. У него с тобой договор был, а не со мной, вы сами с этим и разбирайтесь…

Стоило признать, что Архара обошли с этим договором. Череп мог бы ему доверить свои территории, но он выбрал Барабаса. Обидно, но не смертельно. Во всяком случае, никто за это не поплатился своей жизнью. А ведь можно было бы грохнуть и Барабаса, и Черепа заодно. Задача несложная, если отбросить личные мотивы. Только вот не получается от них отмахнуться, и не поднимается рука ни на кого из них.

– Да мы-то разберемся… Если он сам со мной не разберется, – стиснул зубы Барабас.

– Ты бы определился, с кем Череп хочет разобраться, с тобой или с Терехой.

– А это хитрый ход такой: типа, ты подумаешь, что это я Тереху заказал, и сам на меня войной двинешь. Или я на тебя подумаю. Короче, или я тебя порешу, или ты меня. Если ты меня сделаешь, то Череп тебя одного потом завалит, чтобы весь город под себя взять. Моя братва за ним пойдет, и твои архаровцы тоже, потому что Череп для наших пацанов свой. Если никто не узнает, кто нас на тот свет отправил, то Череп легко город под себя возьмет.

– Череп в колонии, руки у него коротки, – покачал головой Архар.

– Да уж, коротки, если он мне с мобильника звонил… Киллера нанять хоть откуда можно – хоть с тюрьмы, хоть с Луны, лишь бы бабки были. А у Черепа доступ к банковским счетам. Надо бы глянуть, кому он бабки перечислял; может, заказ ими оплатил. А может, он в лагере киллера нашел. Мокрушник на волю выходит, денег у него нет, а тут такая маза. Я тебе так скажу: в тюрьме даже больше возможностей, чем на воле.

Архар молча покачал головой. Не верил он Барабасу, но и признаваться в этом не хотел. Ведь в этом случае придется обвинить его в том, что он пытается натравить его на Черепа. А это конфликт, возможно, с кровавой развязкой. Но ведь можно видом выразить свои сомнения насчет честности Барабаса.

– Да ты сам подумай, откуда эта баба взялась? – взывал Вадим.

– Какая баба? – не понял Сергей.

– Ну, баба, которую Тереха к себе на работу хотел взять. Каратистка. Она, говорят, трех его «быков» на раз уделала. Он хотел, чтобы она жену его охраняла.

Барабас мог бы не утруждать себя объяснениями – эту историю Архар знал и без него.

– Ну и?

– Он ее в душе мочалил, а когда вышел, киллер нарисовался. Говорят, какой-то сантехник… Никто не видел, как он Тереху валил. Может, эта баба его завалила, а на сантехника все спихнули.

– А куда она ствол дела? Я в курсе, менты все перерыли, ствол не нашли. И пацаны искали, ничего.

– Ну, может, заныкала капитально, в канализацию сбросила…

– В канализацию… – мрачно усмехнулся Архар. – Раньше мы не разлей вода были, а сейчас канализация – единственное, что нас объединяет.

– Да, но менты ее у себя держат, значит, в чем-то подозревают.

– Потапыч свое дело знает. Если она Тереху завалила, он ее раскрутит. А если и она, что с того?

– Ну, если ты в курсах держишься, то должен знать, что девка эта срок мотала. Полгода назад откинулась. Может, Череп ее по тюремной почте нанял.

– А почему Череп? Может, Байбут…

Барабас вздрогнул, как дрессированный тигр на тумбе, над ухом которого щелкнули кнутом. Какое-то время он молчал, напряженно переваривая услышанное. В зале установилась звенящая тишина, которая, казалось, вот-вот разлетится от громового взрыва. И у самого Архара на душе стало вдруг неуютно.

Байбут – старый вор, матерый, у него в городе несколько бригад: автоугоны, контрафакт, наркотики, квартирные кражи, уличные грабежи и все такое прочее. Сам он, конечно, этими делами напрямую не заправляет, как бы в стороне держится, но процент на общак имеет солидный. И бойцы у него реальные, такие, что к нему не подступишься. И «торпеду» по чью-то душу послать ему не проблема. А самого его лучше не трогать: за ним стоит сильный воровской клан, в котором он большая величина. Да и не достать его – он сейчас в городском изоляторе, там у него камера со всеми удобствами, оттуда он дергает за нужные ниточки, чтобы дело его и на плаву держалось, и вперед шло без всяких сбоев.

– Да нет, я не думаю, что это Байбут, – покачал головой Барабас. – Зачем ему все это? У него свои дела, у нас свои. Процент он свой получает, зачем ему нас трогать?

– Может, его процент не устраивает? Может, мало?

– Ну, ты же знаешь, по таким делам сначала стрелу забивают, разбор, все такое…

– А был у него разбор. Из-за «Подмоста». Тереха не давал ему угнанные тачки сбывать и кидал гонял, карманников…

– Так миром же договорились.

– Мир заключили, а камень за пазухой остался. Сначала пацанов терехинских завалили, а потом и его самого. С авторынка все началось. Улавливаешь момент?

– Ну, я и сам по этой теме думал, – пожал плечами Барабас. – Но я не думаю, что это Байбут. Из-за Терехи война может начаться, а ему беспредел не нужен. – Барабас пристально, напряженно посмотрел на Архара. Так он обычно глядел на собеседника, собираясь его в чем-то обвинить. – Признайся, положил глаз на Промышленный район?

– Ты не мент, и я не на допросе, чего я признаваться должен? – окатил его ледяным взглядом Архар.

– А я признаюсь. Территория не должна оставаться бесхозной, и ты это прекрасно знаешь.

– И что?

– Куски там сытные: железо, цемент, химия…

Заводами в Промышленном районе владели серьезные люди, но Тереха все равно получал с них солидный процент, причем вполне легальным образом, в качестве платы за охранные услуги. Охранное предприятие у него, караульные точки на всех заводах, служба идет, денежки капают. И очень хорошо капают, если роскошный ресторан в центре города построил. Да и дом у него – высший пилотаж.

– Вот я и думаю, – продолжал гнуть свое Барабас, – что добро не должно пропадать.

– Тереху еще не похоронили, а ты уже о наследстве думаешь.

Архар и сам почувствовал, что его упрек был нафарширован фальшью. Чего уж греха таить, он и сам собирался обсудить вопрос о наследстве.

– Только давай без всяких, – поморщился Барабас. – Если бы Тереха сам помер, а то убийство, менты долго тянуть будут, не скоро его похороним. За это время Килотонна раскрутится, все под себя возьмет.

Килотонной называли Диму Затулина за его габариты и взрывной характер. В первомайской команде он был с самого начала. На одной из разборок с бойцами Тельца его серьезно покалечили, но парень выжил, вернулся, что называется, в строй. Старая гвардия, одним словом. После большого раздела он остался с Терехой, и все это время был его правой рукой. Но амбиций у него с лихвой, и никого не удивит, если он захочет прибрать к рукам территорию покойного босса. Вряд ли терехинские откажут ему в праве на это. Если, конечно, вовремя не подсуетиться.

– Все может быть, – кивнул Архар.

– Вот я и думаю, что наследство надо оформить. Тереха был нашим братом, нам он все и должен был завещать.

– А если короче?

– По идее, нужно поделить все поровну. Ну, а еще есть такое понятие, как справедливость! – заявил Барабас.

– О как! – в недобром предчувствии посмотрел на него Архар.

– Трое нас осталось – ты, Череп да я. На троих и надо все делить. А как Промышленный район делить? С Западным все понятно, там Басурма течет, пополам все делит…

Архар исподлобья глянул на Барабаса. Он уже понял, к чему тот клонит. Не зря зашел разговор о Западном районе. Если брать пригороды, то по своим размерам он больше, чем Первомайский, и сам по себе хорошо делится рекой на две части – левобережную и правобережную. Но так уж вышло, что центр города находится в Первомайском округе: там и администрация, и самый большой рынок, банки, казино, рестораны… А еще порт на Волге – а это не фунт изюма, это реальные деньги. И весь этот район в свое время достался Архару, а Череп и Барабас поделили между собой Западный район – и потому чувствовали себя обделенными. Потому и взывает сейчас Барабас к справедливости. А у Архара планы на Промышленный район, и у него должна быть там своя доля.

– Короче!

– В городе три района, и нас осталось трое. Мне остается весь Западный, тебе твой Первомайский, а Черепу отойдет Промышленный, – громовым голосом отчеканил Барабас.

Браток так был напряжен, что на его лысом виске вздувалась и пульсировала вена.

– И скажи, что это несправедливо! – свирепо выдал он.

Действительно, с таким раскладом трудно поспорить. Тем более что все четыре года Барабас и Череп мирились с тем, что Архар владел гораздо более лакомым куском, чем они.

– А Черепу это понравится? – раздраженно, сквозь зубы спросил Архар. – Ты же говорил, что он Тереху завалил.

– Говорил, но не утверждал. Может, он, может, не он… Если он, это всплывет, и тогда мы его приговорим. Тогда и районы поделим. Весь город – пополам.

Архар кивнул. Неплохо было бы поделить между собой весь Многореченск. Может, это действительно Череп Тереху заказал?..

– А если не всплывет? Если не узнаем, что это Череп с Терехой так?

– Но мы же не можем просто так его задвинуть? Все-таки он наш брат.

Барабас внимательно смотрел на Архара в надежде увидеть в его глазах «нет». Не брат им Череп, и его можно в расход. А почему бы и нет? Сначала город пополам, а потом и самого Барабаса на тот свет. И тогда весь Многореченск будет принадлежать одному хозяину…

Но все-таки Архар удержался от соблазна рубануть шашкой. Нельзя нарушать договор, иначе Барабас решит, что ему позволено избавиться не только от Черепа, но и от него самого.

– Все правильно, Череп наш брат. И делиться мы должны по-братски. Может, мы уже и не друзья, но братья. И не должны стрелять друг в друга.

– Значит, Промышленный район мы Черепу отдадим?

– Если он захочет взять.

– Захочет. У меня в Западном все на мази. Все, что его было, уже, считай, мое. Он, конечно, с этого имеет, но, по-любому, его дела с моими так срослись, что их с корнем вырывать надо, чтобы разделить. Он и сам это понимает. А Промышленный район как на тарелочке, там все терехинское, ни с кем ничего делить не надо.

– А Килотонна?

– Думаю, он все поймет. А не поймет сам, поможем. Череп, кажется, через месяц откидывается?

– Через двадцать шесть дней, – уточнил Барабас. – Встретить надо будет. Можно баньку организовать и все такое, а то живем как неродные.

Сам Архар оставался при своем. Плохо это, хотелось расшириться. Но уж лучше такой расклад, чем война за землю. Война, в которой мог пострадать он сам. Если, конечно, эта война уже не началась. Может, следующим на очереди после Терехи он сам стоит…

– С Промышленным-то что сейчас делать? Может, я туда своего человека поставлю, пока Черепа нет…

– А может, я своего? – жестко отрезал Архар.

Не хотелось ему ехать в зону, сутки, а то и двое на это дело терять, но нужно было поговорить с Черепом. В глаза ему посмотреть, может, дрогнет его взгляд, когда разговор пойдет за Тереху…