Читать книгу Учитель физкультуры - Владимир Комиссар - Страница 4

Я никогда не был сколь значимым боксером. Чуть занимался боксом в школе, чуть в техникуме, провел с десяток боев на соревнованиях, получил третий разряд. Естественно, и сколь значимым тренером я не стал, да и не стремился. Моя задача не заключалась в воспитании спортсменов-разрядников, я стремился научить подростков постоять за себя, научить мужеству, превозмочь страх в экстремальных ситуациях. И занятия по боксу я проводил по своей собственной методике, что-то позаимствовав из своего опыта, что-то почерпнув из литературы. Хотелось бы чуть остановиться на ней.

По моему убеждению, в боксе самое важное – это удар. От него зависит успех в поединке. Отработка боксерского удара состоит из трех этапов, причем, только хорошо освоив предыдущий этап, можно переходить к последующему. На первом этапе необходимо научиться бить быстро. Нетренерованный человек на подготовку к удару и сам удар, тратит несколько секунд, а для бокса это очень большое время. Пока решился, пока замахнулся, пока реализовал, и в результате, профессионал его легко парировал. Надо научиться бить резко, без подготовки, с любого положения, так чтобы противник не успевал замечать твоих намерений и, соответственно, реагировать. Такой удар должен быть не один, а целая серия, на весь поединок. Довольно непростая задача.

Те, кто начинают с нею справляться, уже бьют быстро и резко, но куда попало. Точность удара отрабатывается уже на следующем этапе тренировок. Быстрый и резкий удар должен максимально достигать конечной цели —головы или корпуса противника, учитывая поставленные блоки и возможные уходы и отскоки. Для достижения этого требуется тоже определенный период времени.

Третий этап посвящен силе удара. Хороший удар основывается не только на крепости мышц боксера, но ина умении задействовать вес собственного тела, принцип «плеча», как сказал бы физик-механик. Для этого необходимо принимать соответствующие стойки, правильно двигаться корпусом, находить подходящие опоры для ног.

Естественно, все навыки по постановке удара оттачивались в основном на груше, (их на тренировке я вывешивал одновременно пять), и именно этому снаряду учащиеся уделяли большую часть времени занятий. Ну а время прохождения каждого этапа для конкретного учащегося было весьма индивидуально. Кто-то, спустя полгода тренировок, уже показывал неплохие навыки в силе удара, а кто-то за год так и не научился бить быстро и резко.

Защита в боксе опирается, прежде всего, на реакцию. Поэтому, одновременно с тренировкой удара огромное внимание я уделял тренировке реакции, используя, в том числе, несколько специальных упражнений. Первое упражнение я лишь показывал на своей секции, предлагая выполнять его на переменах и в другое свободное время. Суть его достаточно простая. Два учащихся садились за школьный стол лицом к другу, положив кисти рук перед собой ладонью вниз. Затем каждый из них поочередно должен был резко оторвать свою ладонь со стола и ударить по кисти соперника, второй же должен был успеть убрать свою руку и нанести ответный удар по второй кисти партнера. Этот прием я вычитал из литературы, и дал ему название «барабанщики».

Второе упражнения я проводил в спортзалевначале каждого занятия сразу после разминки. Один из учеников становился в вычерченный мелом круг диаметром с полметра и должен был, не выходя за линию, со сплетенными за спиной руками, уворачиватьсяот бросаемых в него теннисных мячей. Эти мячи, быстро один за другим, бросал другой учащийся с расстояния 15—20 метров, целясь в голову или корпус первого. Так мы тренировалиреакцию в техникуме. Однако, в школе мне скорым временем, после ряда случаев с разбитыми носами и поставленными синяками, пришлось заменить тяжелые тенисные мячи на более легкие детские резиновые. Скорость полета их, конечно гораздо ниже, но зато даже прямое попадание в лицо оказывается практически безболезненным. Правда, для обеспечения надлежащей нагрузки мячи в испытуемого теперь бросали одновременно двое.

Ну и естественно я проводил классические в боксе упражнения с лапой, а каждую тренировку заканчивал серией спаринга с неполным контактом. Вот такая нехитрая методика моих занятий. И так по 2.5.– 3 часа в день, четыре раза в неделю.

Где-то спустя три месяца после прихода Пяткина на мою секцию я пришел к выводу, что Сергей абсолютно не имеет даже маломальских способностей к боксу. Мало того, он так и остался самым худшим учеником группы в спортивном плане. Как я не старался, удар у него никак не получался. Упражнения с грушей Пяткин проделывал, как в замедленной съемке, ни скорости, ни силы, ни точности, не говоря уже о правильной постановке рук и ног. Полная безнадега. Реакция его также была наихудшей. В «барабанщиках» он не мог преодолеть заторможенность и постоянно получал по рукам от соперника. Та же ситуация происходила и в упражнении с резиновыми мячиками. Цели не достигали лишь те, кто и так должен быть пролететь мимо. Ни пригнуться, ни отвести корпус Сергей никогда не успевал.

Естественно, у меня не было даже и мысли за эти три месяца поставить Пяткина на спаринг. Боксерские перчатки на самом деле защищают в бою лишь руки, кулаки точнее, и даже не очень сильный удар в открытый корпус или лицо может вызвать серьезное болевое ощущение или травму. Поэтому с такой нулевой подготовкой как у Пяткина на ринге ему делать было нечего. Я уже стал задумываться, не привиделся ли мне тот случай в заднем школьном дворе. Но мои выводы поставил под сомнение очередной случай.

Я только закончил бросатьтеннисныемячей в одного из наиболее подготовленных членов моей секции (их я все-таки для отработки реакции иногда продолжал применять) и наблюдал, как бросают резиновые мячики двое учащихся в Пяткина. Ничего нового. Практически все мячи попадали по назначению. Я переминая в руках два теннисных мяча только безутешно качал головой. Не знаю, что меня заставило сделать это, но следующий поступок стал неожиданным для меня самого – я ни с того ни с сего замахнулся и с силой запустил тяжелый тенисный мяч в направление Пяткина. В следующее мгновение пришлось аж зажмуриться от страха. Мяч с большой скоростью приближался к лицу Сергея, угрожая нанести серьезную травму. Но в последний момент Сергей внезапно увернулся от него.

Что-то заставляет меня бросить следующий мяч. Бросок такой же сильный и точный, но Сергей опять чудом уходит от столкновения, показывая удивительную реакцию, которую до сих пор ни разу не проявил на тренировках. В моей голове тут же пронеслась мысль-разгадка этому чуду, но пронеслась очень быстро, как вспышка света, и я пока не смог ухватиться за нее и предать ей словесную форму. В задумчивости я провел всю тренировку, а в ее конце все же решился поставить Пяткина на спаринг.

Я подозвал для этого одного из лучших своих учеников семиклассника Костю Сикарева, имеющего примерно такую же весовую категорию, как и Пяткин.

– Смотри, Костя, – дал я инструкции – сейчас станешь на ринг с Пяткиным. Сосредоточься на атаке. Побольше обманных движений, побольше ударов, но в полный контакт не входи, фиксируй удар, а то еще нокаутируешь. Погоняй его по рингу. Посмотрим на его реакцию.

Спаринг начался. Костя налетел на Сергея, непрерывно демонстрируя поток техничных движенийруками с различных положений. Обманные комбинации, ложные выпады, прямые попадания в перчатку, легкие соприкосновения с корпусом – все то что он в общем то неплохо от меня усвоил в бесконтактном спаринге. Пяткин на эти атаки практически не отвечал. На обманные выпады не реагировал, перчатку подставлял с опозданием, легкие соприкосновения с корпусом пропускал. В общем реакции ноль. Но, как ни странно, меня это уже не удивляло – разгадка уже начала сформировываться.

– А ну давай, Костя, чуть интенсивнее. Достань его пару раз, но не очень сильно – рискнул скомандовать я.

Сикарев перешел к более настоящим ударам, целясь в лицо Пяткина. Обманный выпад с левой – Сергей не отреагировал. Короткий прямой с правой – Сергей быстро подставил перчатку. Удар левой снизу – Сергей отклонился назад. Боковой сильный удар справой – Сергей с профессиональной сноровкой ушел под руку соперника. Разгадка происходящего внезапно полностью обрела словесную форму в моем мозгу: «УПяткина просыпается отменная реакция только в момент реальной опасности, реальной угрозы получить боль или травму».. Я был шокирован теперь уже четкой и ясной этой мыслью и даже несколько секунд перестал контролировать дальнейший ход поединка.

– Все, Костя, брэк. Расходимся – с некоторым запозданием выкрикнул я следующую команду.

Но Сикарев увлекся и усилил атаку, пытаясь достать Пяткина уже сильными и опасными ударами. Удар с левой – Пяткин парировал перчаткой. Удар с правой – Пяткин угнулся. Следующая попытка – и Сикарев внезапно опускает руки, получив прямой встречный удар в нос. Все правильно, ведь спасительная реакция заключается не только в способности быстро уйти от опасного удара, но и в возможности предотвратить его успешной контратакой.

– Все, ребята, расходимся! – повторил я свою команду, встав между двумя учениками.

Костя, еще полностью не пришел в себя после удара и таращился удивленными глазами по сторонам, вытирая кровь из разбитого носа. Сергей стоял также с удивленным видом, прижимая перчатку к затылку.

– Что с головой? Пропустил удар? – спросил я у Сергея.

– Да вроде, нет. Просто закололо в затылке, – ответил тот

– Все тренировка на сегодня закончена. Все в раздевалку. – распорядился я и добавил, обратившись к Сергею – А ты, Пяткин, подойди ко мне завтра после уроков, пожалуйста.

Итак, по моему мнению, я стал свидетелем очень редкого, но все же объяснимого явления. В обычных обстоятельствах реакция у Пяткина «спит», «отдыхает», наверное, правильнее выразиться. Он не в состоянии вовремя убрать кисть в «барабанщиках», не способен увернуться от резиновых мячей, ведь ни шлепок ладонью, ни попадание легкого мяча не доставляют сколь весомого болевого ощущения, а значит, не представляют опасности, так же, как и фиксированный толчок перчаткой в корпус. Но все становится совсем по- другому, когда удар производится настоящий, а мяч запускается тяжелый. Результат будет достаточно болезненным, а значит опасным. И на эту опасность он быстро реагирует, парирует удар или предупреждает следующий. Его удивительная реакция теперь внезапно «просыпается». Какой-то индикатор внутри него в доли секунды распознает, что может представлять угрозу, а что нет «включая» при необходимости упомянутую реакцию.

Я к тому времени стал достаточно начитанным человеком и подобные случаи я иногда отмечал в научной литературе. Да, это – очень редкое явление, но отнюдь не фантастическое.

Далее мои размышления перешли к следующему аспекту. Поединок в профессиональном боксе – это всегда боль, разбитые губы и носы, легкие сотрясения, а иногда и более существенные травмы, а значит реальная опасность. Поэтому Сергей со своими уникальными способностями сможет стать первоклассным бойцом, может даже чемпионом, а я как первооткрыватель этого стану его тренером. Надо только основательно заняться тренировкой этих способностей. В моей голове поплыли яркие картины-фантазии недалекого будущего. Вот Сергей с моей помощью все-таки осваивает технические навыки бокса. Вот он дерется на ринге, повергая одного за другим соперников в нокауты. Вот он уже с чемпионской лентой. И его славу заслуженно разделяю я сам.

«Его уникальный индикатор опасности будет своевременно включать такую же уникальную реакцию, которая не позволит пропустить сколь значимый удар, заставит парировать его и мобилизует все силы, чтобы выиграть поединок», – подытожил я свои размышления.

Ох. Как же я еще тогда был далек тогда от истины.