Читать книгу Седьмое небо. Маршрут счастья - Владимир Козлов - Страница 7

В ресторане небольшой группой музыкантов исполнялся шансон. Женщина средних лет, приятной наружности пела песню знаменитой певицы Любаши, «Падает снег». Внешность певицы, были очень схожи с данными знаменитой артистки, но голос был большой противоположностью, как она только не пыталась изобразить Любашу. И любой человек хотя бы чуточку разбиравшийся в музыке, легко мог угадать, что этой женщиной исполняется обычный ресторанный ширпотреб с явной фальшью. Столик геологов не слушал её, они вели свои разговоры и иногда поглядывали в сторону Анюты и её соседа по столу. Седовласый Боб раздражённо затушил в пепельнице сигарету прокашлявшись, изрёк:

– Любаша женщина неповторимая, и её песни останутся на все века. Не знаю, как вы братики, а я лично терпеть не могу, когда женщина поёт фальцетом, – сказал Боб геологам, – зачем портить песню великой певицы. Если бы Любаша услышала здесь такую чернуху, в айсберг бы превратилась от возмущения.

– Я что – то не знаю такой певицы, – сказал геолог Герман, который, до Дудинки, раньше работал на Курейке, и на Хатанге и считал себя закоренелым полярником.

– Значит, жизни не видал, – ответил ему Боб, – Любашу слушать одно удовольствие. Её песни не обрастают плесенью, несмотря на их возраст. Они всегда популярны и красивы, как сама Люба.

– Что ты ему объясняешь Боб, сказал Алёша Маркин, самый старший по должности геолог. – Молодёжь сейчас любит металл и песни с казахским текстом. Им Земфиру подавай.

Герману не понравилась подковырка своего начальника, и он чуть задёрнув змейку на своей штурмовке, обиженно произнёс:

– Я давно вышел из этого возраста, чтобы слушать их, – но Шаляпина и Стравинского тоже не слушаю, как и вы. А популярных певцов всех знаю.

– А Роберта Яшина знаешь? – спросил Маркин.

– Льва я Яшина знаю, а Роберта не знаю.

– Да вот он сидит, – обнял Маркин Боба.

За столом раздался громкий смех геологов.

– Откуда мне знать, что Боб это Роберт, да ещё Яшин, – смутился Герман, – я же в экспедиции работаю, а не в паспортном столе.

Герман окинул быстрым взглядом Маркина и, прикуривая от зажигалки сигарету, утвердительно помахивал своей головой:

– Согласен Алексей с тобой. Боб профессионально владеет своим инструментом, но он знаменит только в тундре, а голоса у него совсем нет.

– Если человек поёт душой, то это посильнее будет любого красивого голоса, который бездушно исполняет песни, – объяснил Боб, – так примерно говорил, великий Утёсов.

– Боб, а слабо тебе сыграть здесь на своём аккордеоне? – спросил геолог Костя.

Боб чуть задумался над неожиданным выпадом геолога, но не спасовал. Ловя вилкой зелёную горошину в салате, ответил.

– Да не то чтобы слабо, а просто не хочется хлеб отбирать у местных музыкантов. Вы же хорошо знаете, что мне покоя не даст этот люд, что находится в ресторане.

– А ты пару вещей всего сделай, – прилип к нему Маркин, – для нас румбу с чечёткой исполни и для Анюты. «Седьмое небо». Ты же сам говорил, что тебе нравится смотреть на Анюту, когда у неё тают от этой песни её зелёные глазки.

Маркин отобрал у Боба салат с зелёным горошком, налил ему в рюмку водки, и протянул на вилке дольку свежего огурца и произнёс:

– Хватит, канцерогены есть, этому горошку, наверное, уже лет пять. Пей и закусывай свежими продуктами, а я пойду к музыкантам о твоей концессии договариваться.