Читать книгу Лихославль – это город такой… - Владимир Кузьмин - Страница 4

Каким бы незначительным городком не казался людям конца XX века дооктябрьский Лихославль, однажды открыв старинные документы, все больше убеждаешься, что жизнь станции никогда не была «темным царством»…

После частых разговоров с теми, кто еще помнит былой Лихославль, я невольно представлял себе его улицы. И мне захотелось, чтобы любой смог совершить вместе со мной своеобразную прогулку по старому Лихославлю.

Итак, начало века…

Вы выходите из вагона поезда, отправляющегося дальше, может быть, в Торжок. Простенькие вокзальные постройки соседствуют с громадой водонапорной башни, строящейся под руководством Григория Кондратьева. Перед вами – стройный ряд краснокаменных домов (оштукатурены они были позже) на чугуне балконов некоторых видны вывески. Все купечество расположило свои лавки на молодой улице. Редкие деревья в садах и огородах выделяются среди капустных плантаций, раскинувшихся, как вспоминают старожилы, сразу же за домами.

Огромные кочаны часто привлекали ребятню. На них интересно покачаться, хотя рискуешь попасться в руки старику-сторожу, вспоминает столетняя жительница.

Многочисленные лавки предлагают всяческие товары. Нужен хлеб к обеду? Рядом пекарня и склады Шалыгина (ныне здание музея и хлебокомбинат). Хлеб горячий всех видов, калачи можно купить днем и ночью. А через дорогу (на месте рынка) купец Бардин торгует с маком и без баранками бараночника Петра Громова. «Бывало, идешь мимо озера, а аромат баранок да колбас уже чувствуешь», – вспоминают старики. Да, была на Тверской и колбасная купца Мухина (современная улица Гагарина). Свежие колбасы, окороки, другие копчености – прямо со двора. А пока идешь на Тверскую, прихватив горячих баранок да булочек, можно зайти к Бакакину (территория за магазином «Детский мир»), выпить ледяного кваску.

Для его изготовления артезианский колодец был оборудован прямо в лавке.

Если в семье кто-то заболел, поспеши в аптеку (бывшее, здание сберкассы, сейчас оно принадлежит кооперативу «Дизайн»). Ее двери были открыты всегда. Лишь звонок-колокольчик известит хозяев о посетителе, сверху (со второго этажа) спустится или хозяин аптеки, или его супруга. Не оказалось под рукой нужного лекарства – не беда, через странную трубочку на поручне лестницы (оказывается – переговорное устройство) прозвучит просьба принести его.

А дальше, на взгорке – «Праздники. Радости. Скорби»: церковь Успения Божьей Матери, построенная в 1887 году.

В праздники благовест слышен с высокой колокольни далеко в округе. Его дополнял перезвон Кавской церкви. Дети многих жителей пели в церковном хоре. О целой певческой династии Лужковых упоминает в своих записках «Жизнь учителя» бывший регент церковного хора, учитель земской школы В. Онуфриев.

Некоторые старожилы еще помнят Дусю Кондратьеву. Она обладала прекрасным голосом и вместе со своей подругой Катей Мухиной пела в хоре.

Вечерами же молодежь часто собиралась вместе, и тогда были слышны звуки гитары и звонкие молодые голоса.

«О жизнь! Ты миг, но миг прекрасный…» – эти строки из песенников Евдокии Кондратьевой, переданных в музей. Она, кстати, была «страстной театралкой». Накопят денег (а она хорошо шила и потому потом работала портнихой) – и в Москву, в Тверь, в театр.

Станция удивительно быстро застраивалась. Почти двадцать краснокирпичных домов за каких-то тридцать лет после открытия Николаевки. Треть из них была уничтожена во время фашистских бомбардировок. Это дом купца Семенова (был на месте нынешнего сквера перед зданием бывшего кинотеатра «Октябрь», под который переделаны конюшни Семенова), ресторан Шалыгина, трактир Филиппова.

Многое погубили и сами. О зимнем саде, парковом ансамбле имения Мошнина напоминают несколько чахлых яблонь. Само имение изуродовано до неузнаваемости. Экзотично выглядят некоторые предметы меблировки дома Мошнина в административных помещениях Лихославльского льнозавода. Недавно был уничтожен балкон на фасаде средней школы №7, на его месте теперь «красуется» типовая оконная рама5.