Читать книгу Кварион - Владимир Леонидович Шорохов - Страница 2
1. Бриллиант
ОглавлениеГордей еще не спал, да и не мог уже спать, может тому виной старость, а может болезни, что стали его одолевать и не давали спокойно закрыть глаза. Сразу почуял, что в горнице кто-то есть, глаза были уже не те, но и страха, что был в детстве, уже нет.
– Кто? – уверенно спросил он и, поднявшись со скамьи, направился к печи, чтобы зажечь свечу.
Низкие потолки, приходилось нагибаться, чтобы не удариться о перекрытие, которое проходило через всю избу. Вспыхнул свет, он был тусклым, но хватило, чтобы рассмотреть девочку, которая сидела в углу и внимательно смотрела на него.
– Ты кто такая, откуда? Мамка выгнала или…
– Молчи и слушай меня внимательно, – девочка встала. Она была одета не как дворовые, вроде как и платье, но чудное, цветастое, словно цветок с поля. А еще брошь на шее и браслетики на тонкой ручке. Гордей склонил голову, признав себя не равного ей. – Они уже близко, перешли Кердь и Смердяка и подошли к Давыдово, – старик перекрестился, он понял, о чем говорит божий образ в лике девочки. Слышал от настоятеля, что порой приходит некий и вещает. – Скоро взойдет желтая звезда, как только на горизонте появится оттенок, бей в набат и никого не слушай, бей, что есть мочи. Спаси души.
– Кто ты? – еще раз спросил он девочку, но она, хихикнув, отбежала в угол и тут же исчезла.
Гордей перекрестился, помнил набеги, знал, к чему они приводят. Еще в детстве, когда жил в Горовке, испытал эту беду, но тогда ему с мамкой удалось скрыться в овраге и просидеть там два дня, а вот отца угнали, и с тех пор про него никто ничего не слышал. Вот пришлось встать к мехам, взять молоток и заменить отца.
Выйдя из дома, он посмотрел на черное небо, все уже давно спали, но он знал путь к монастырю, раньше помогал его строить. Спешил, словно опаздывал, задыхался, но не останавливался. Святой образ не лжет, он всегда говорит правду, старик перекрестился, коснулся толстого каната, посмотрел в сторону горизонта. Все было тихо, мирно, но были времена, когда Пронск горел, точно так же как и Рязань. Как только на горизонте появилась розовая полоса, старик еще раз перекрестился и, сжав пальцами канат, ударил в набат.
Через полчаса его скрутили, стащили с колокольни и бросили в подвал.
– Кто тебе сказал бить в колокол? – спросил немолодой монах.
– Ко мне приходил голос в образе девочки, вещал. Люди, что носят овчинные шапки летом, уже перешли реку Смердяка и теперь в Давыдово. Велел бить в набат.
– Будет тебе набат двадцать палок, узнаешь, как тревожить народ.
– Постой гневаться, – в подвал спустился воевода и, присев перед стариком, посмотрел ему в лицо. – Значит, говоришь, приходил голос к тебе.
– Вот истинный крест, приходил, а потом ушел, даже не открыв дверь, велел бить, сказал…
– Мирон! – крикнул воевода, – возьми Данила и в Давыдово, ворота закрыть, огни зажечь. Эх, старик, даже не знаю, что лучше, что бы ты оказался неправым или все же успел предупредить.
Гордея отпустили, а когда пришел в свою хижину, он увидел испуганное лицо Фоки, сына дочери Антонины, что скончалась в прошлом году.
– Что уставился, разжигай огонь, работать надо.
– Дед, там он…
– Что такое еще, – оттолкнув мальчишку, он вошел в дом и почувствовал неладное. На длинном столе лежал мужчина в диковинной одежде, такого Гордей никогда не видел. Грудь была в крови.
– Помоги мне, – из-за печки вышла та самая девочка и, подойдя к лежащему мужчине, стала расстегивать на нем рубаху.
Старик перекрестился, сделал шаг и тут же замер, словно увидел черта.
– Не стой истуканом, нужна вода и тряпки, видишь, его ранили. Ты умеешь лечить?
– Нет, но, – в детстве помогал матери собирать травы, а в юности научился ставить сломанные кости и вынимать стрелы.
– Никому не говори. Мне нужна вода.
– Фока, поть сюда, неси воду, да побыстрей, и чтобы язык за зубами, иначе отрежу, – старик засуетился, достал откуда-то мешковину и, подложив под бок мужчины, что не подавал признаков жизни, стал помогать снимать с него одежду. – Кто он? Князь или…
– Не болтай, он не от мира сего, придержи вот тут, видишь, рана глубокая, надо вынуть пулю, иначе заражение и умрет. Он должен жить, понимаешь?
– Все в руках бога.
– Перестань говорить глупости, а то стукну, дай кружку, вода хоть не из лужи?
– Из колодца.
– Это хорошо, – девочка взяла кружку и стала лить на рану, мужчина застонал и зашевелился.
– Жив, – радостно сказал старик и, убрав пропитанную кровью тряпку, приложил новую.
Лада забежала в комнату к Борису, у того было много книг. Быстро просмотрев полки, достала толстую медицинскую энциклопедию. Почти два часа просидела с карандашом, перелистывая страницы и записывая названия лекарств. Викасол, Фириноген, Трасилол, сделала приписку: для остановки кровотечения. Опять взялась за чтение, и новый список названий: Флостерон, Лоракорт, Гидрокортизон, Дипроспан. Она мало что понимала в медицине, путалась в терминах, но, составив несколько таблиц, стала догадываться, что еще нужны антибиотики, и на листе появился новый список: Панцеф, Цефорал, Амоксициллин, Аугментин, Азитрал.
– Фух, – захлопнув книгу, поставила ее обратно на полку. – Ой, забыла обезболивающие. Борька, у тебя есть таблетки от боли?
– Зуб болит?
– Ужасно, есть или нет? И побольше, давай все.
– Ты это чего? – в комнату вошел юноша и с недоумением посмотрел на девочку.
– Ну надо, и вот еще, это нужно купить, у меня денег мало. Купишь?
Борис взял список и присвистнул.
– Решила открыть свою клинику или кого-то травануть?
– Боречка, очень надо, понимаешь, надо, а я тебе вот, камушек дам, он дорогой, у тебя ведь есть паспорт, можешь в ломбард сдать, а на них все и купишь, – девочка порылась в кармане и, найдя в нем матовый камушек, протянула юноше.
– И что это?
– Алмаз, что, не видно?
– На улице нашла?
– Обижаешь, он настоящий, только ты к своему не иди, он в них ничего не понимает, тебе надо в центральный ломбард, там проверят, вот увидишь, настоящий.
Лада уже несколько раз давала ему камни, аквамарин, демантоид, а один раз даже цитрин, откуда она их брала, Борис не знал. Сдавал в ломбард, понимал, что за бесценок продавал, но делал, что она просила. А потом покупал по ее списку, а разницу клал себе в карман, и вот теперь утверждала, что это алмаз. Юноша внимательно посмотрел на серое стеклышко, видел только граненные, уже обработанные камни, а этот словно его и правда нашли в грязи.
– Ну если ты обманула, берегись, больше на меня не рассчитывай, ясно!
– Не дуйся, вот тебе список, а еще нужен хирургический скальпель, иглы для зашивания ран, пинцет, в общем, я приготовлю тебе список.
– И где я это возьму?
– В медтехнике, разве не знал?
Борису порой казалось, что Лада умна не по годам, вроде как ходит в пятый класс, а знает уже три языка, а может даже и больше, прекрасно разбирается в экономике, истории, а теперь вот и медицина. Он зашел в центральный ломбард, это было большое помещение, два охранника в центре и много камер. Сюда приносили все, что считали ценным, от серебряной ложки и самовара до бриллиантовых серег, что стоили целое состояние.
– Вот, посмотрите, – сухо сказал Борис и протянул в окошко, где сидел специалист по драгоценным камням.
Мужчина взял камень и, надев очки с линзой, стал внимательно рассматривать, потом установил его на платформу, посвятил лазером, взвесил, повозился еще с минуту и внимательно посмотрел на юношу.
– Алмаз, хотите провести полное обследование?
– Да, – сказал Борис, а у самого уже вспотели ладони.
– Возьмите, пробейте в кассу за исследование и подойдите ко мне.
Он так и сделал, уже через полчаса мужчина стал пояснять.
– По шкале GIA ощутимо желтоватый оттенок S-Z, незначительные включения VVS, в обработке он потянет на 3,5 карат. Если хотите знать мою оценку, то его могут у вас взять за 1500 долларов. Согласны?
Борис оцепенел от сказанного, даже подумать не мог о такой цене, и вообще сомневался в том, что Лада дала алмаз, но такая цена. Уже через полчаса, после дополнительной проверки камня, получил в кассе деньги. Это была большая сумма, сразу же направился в медтехнику и закупил все, что было в списке. С аптеками оказалось намного сложней, почти все, что написала ему Лада, шло по рецепту. Но и тут Борис выкрутился, он вечером зашел к своему другу Павлу, у того мать работала в больнице. Она иногда выписывала рецепты знакомым, вот он втихушку стащил у нее несколько пустых бланков с печатью. К вечеру все было готово, пришел к Ладе и поставил сетку с медикаментами.
– Все? – по-деловому спросила она и, высыпав на диван, стала просматривать содержимое.
– Откуда ты берешь камни?
– Наследство. Хватило?
– Да, есть сдача, отдать?
– Нет, оставь у себя, пригодится, потом еще скажу, что надо.
– А тебе это зачем?
– Не спрашивай, спокойней будешь спать.
Борис и не хотел спрашивать, заработал на этом хорошие деньги, а девочка даже не спросила, во что это обошлось и сколько у него осталось. Он прикинул, что денег хватит на хороший компьютер с монитором в 43 дюйма и еще останется.
Лесков Виталий, как только юноша ушел, сразу позвонил по номеру, что ему оставили на прошлой недели.
– У него очень редкий алмаз, уже не первый раз приходит… Да, я покажу, он в хранилище… Эти вопросы не ко мне, а к Истомову.
К Виталию приходил следователь, месяц назад в Екатеринбурге был налет на ювелирный, что там взяли не знал, но просили сообщить, как только кто-то решит сдать алмазы.
Осокин не вел расследование данного налета, это было в другом городе, но к нему поступила просьба проверить все ломбарды на предмет новых поставок. Он тут же собрался и уже через полчаса был у Лескова, тот показал камень и, сделав несколько снимков, переслал своим коллегам в Екатеринбург.
– Говоришь, уже не первый раз приносит?
– Да, и все время редкие камни, он в них не разбирается. Был цитрин, кажется, еще демантоид и аквамарин, а это все же драгоценные камни и размеры приличные. Возможно, сбытчик, – такие люди часто приходят, Виталий их сразу видит, глаза непонимающие, жадные, соглашаются на любую цену, что он им предложит.
– Спасибо, данные паспорта в бухгалтерии?
– Да.
Евгений и сам ничего не понимал в камнях, привык иметь дело с наркотой, что в последнее время стала процветать. И все же дело есть дело, получив адрес, сразу отправился к Борису, но тот появился ближе к вечеру. Увидев удостоверение полицейского, юноша первое время пытался юлить, мол, это наследство.
– Тогда я поговорю с твоими родителями, все равно ведь узнаю, откуда они у тебя. И запомни, сбыт краденного – уже соучастие в преступлении. Тебе это надо?
Борису нечем было крыть, никакого наследства, а если узнает мать или отец, будет скандал, и тогда он все рассказал.
– Как ее зовут?
– Лада, она нормальная девчонка, дружит с моей сестрой, часто прибегает. В прошлый раз приносила монеты, – тут Борис осекся, поняв, что сказал лишнего.
– Монеты? Золотые?
– Вроде как медные.
– Царские или иные?
– Не знаю, маленькие, чуть больше ногтя, там мужик с топором.
– Ладно, а где она живет, знаешь? И откуда все это берет?
– Откуда, не знаю, не говорила, а живет у школы.
Евгений сталкивался в своей практике, когда дети таскали родительские украшения, даже не понимая их ценности, и в этом случае, наверное, было то же самое. И все же он должен был поговорить с девочкой и ее родителями. Уже на следующий день позвонил в дверь, ему открыла рыжая девочка.
– Здравствуй, мама или папа дома?
– Нет, а вы кто?
– Мне надо с ними поговорить, я из полиции, можно тогда с тобой пообщаться?
– Борька проболтался? Ладно, заходите. Мама на работе, а папы нет. Чай будете?
– Спасибо, – Евгений знал из своей практики, что с детьми надо разговаривать с разрешения их родителей. Да и сами дети могли в любую секунду поменять свою историю, и так десять раз, а потом попробуй разберись, где правда, а где вымысел. – Скажи, это ты дала ему? – и показал фотографию необработанного алмаза.
– Точно Борька, вот я ему… Ладно, проехали, я не воровала, мне его подарили.
– Подарили, а кто?
– Путята.
– Путята, это что еще такое?
– Не что, а кто, он не из этого мира. Сколько времени?
– Десять, – ответил он.
– Ой, я опаздываю, – и девочка убежала на кухню.
Евгений просидел минут пять, потом окрикнул Ладу, но ответа не услышал, поднялся и заглянул на кухню, но там никого не было.
– Она что, сквозь землю провалилась, – заглянул в ванную, туалет, в зал и спальню, но девочки нигде не было. – Ты где? Не бойся меня, я только хотел поговорить и все, выходи.
Дверь была закрыта, а значит никто не выходил. Посидев с полчаса, Евгений ушел, захлопнув за собой дверь.