Читать книгу Хранители равновесия - Владимир Лошаченко - Страница 2

Зима в этом году выдалась удачная – теплая, с частыми снегопадами и большим количеством снега. Вот и сегодняшний предновогодний день порадовал горожан. Редкие большие снежинки кружились в воздухе, создавая праздничную атмосферу. Народ суетился на новогодних базарах и в магазинах, закупая подарки и деликатесы к торжеству. Так уж повелось исстари, главный праздник у россиян – Новый год.

Молодой человек в потертой кожанке с большой спортивной сумкой и небольшой елкой, перевязанной шпагатом, заскочил в вагон. За его спиной с мягким стуком закрылись двери, электричка, бодро мявкнув, неспешно отвалила от перрона. Упав на свободное место у окна, юноша бездумно уставился на проплывающие мимо городские постройки. Народ, обычно деловито молчавший в таких поездках, в этот день вел себя несколько иначе. Смех, шутки, анекдоты раздавались по всему вагону. Кроме Нового года, пожалуй, еще День Победы объединял незнакомых людей, делая их чуть ли не близкими родственниками.

Пассажиры в приподнятом настроении поздравляли друг друга с наступающим праздником, а некоторые нетерпеливые угощались горячительными напитками.

Пашка Чернов, вытянув ноги и прикрыв глаза, задремал – до нужной станции сорок минут езды.

Наш герой являлся весьма примечательной личностью. Его родители, очень достойные люди с твердыми жизненными и моральными принципами, воспитывали сына в любви и строгости. Результат превзошел все ожидания. Родная кровиночка переплюнула батюшку и матушку так, что они только руками разводили. Пашка с малолетства боролся за справедливость, потому и ходил постоянно с фонарями и царапинами. А когда пришла школьная пора, вот тогда родители поняли – главные испытания только начинаются. Мама-врач не успевала залечивать царапины и ушибы.

Вскоре вопрос встал ребром – ребенку нечего надеть в школу. Надо признать, у Пашки редкая неделя проходила без драки, ну а какой костюмчик выдержит подобное издевательство?! Папа-военный под нажимом любимой супруги выписал с полкового склада несколько метров хлопчатобумажной ткани цвета хаки, заплатив в кассе сколько положено. Парнишка с достоинством носил сшитую мамой уникальную школьную форму и на дразнилки одноклассников не реагировал. Родители вздохнули облегченно, но относительный покой их длился недолго.

В пятом классе, находясь на каникулах у деда, Пашка наткнулся на старый учебник истории. Не обратив внимания на год издания, он после недельной подготовки рванул в Африку освобождать негров от колониального гнета. Под Одессой Пашку с поезда сняла милиция. С родителями получился очень нелегкий и содержательный разговор. Впрочем, неприятное событие имело и положительную сторону – парнишка увлекся историей, а заодно и художественной литературой. Учился он хорошо, хромала лишь дисциплина, в дневнике частенько появлялись нехорошие записи. Правда, со временем их не стало, когда педагоги убедились, что хулиганства в действиях ученика Чернова нет, а драка – лишь следствие чьих-то непорядочных действий или слов.

Как ни странно, но первую кличку в школе Пашка получил именно от учителей – Ратоборец. У пацанов проще – Чернута. На прозвища он не обращал особого внимания, будучи от природы сообразительным и следуя завету деда: добро должно быть с кулаками. Пашка с пятого класса ходил на «Динамо» в секцию рукопашного боя. Устроиться туда помог отец. За три года он добился хороших результатов, и тренер Илья Спиридонович небезосновательно считал его весьма перспективным бойцом. К тому же Пашка обладал нужными качествами – волей к победе и большой работоспособностью. Кроме того, у него была очень быстрая реакция, а это, как известно, намного увеличивает шансы в поединке. Еще он отлично знал все тонкости и подлянки уличной драки.

Нет, Пашка не являлся твердолобым правдоискателем и не бросался голой грудью на танк, но и проходить мимо подлости и унижения слабого не мог. Отнюдь не всегда выходил победителем, но настойчиво доводил начатое до конца. Если в неблаговидном деле участвовало несколько плохишей, позже вылавливал по одному и жестоко избивал. В школе за ним вскоре установилась столь зловещая слава поборника справедливости, что с ним опасались связываться даже старшеклассники. К девятому классу достойных соперников у Пашки в школе не было.

Дотошный читатель в ожидании развития сюжета досадливо отмахнется от таких подробностей и будет совсем не прав. Именно из-за своих моральных принципов двадцатитрехлетний студент медицинской академии города Н-ска Павел Чернов влипнет в невероятную историю, которая радикально изменит его дальнейшую жизнь.

Однако обо всем по порядку. Пашка при всей своей честности и упертости слыл натурой увлекающейся, с некой долей разгильдяйства. Вокруг него всегда куча друзей-товарищей, он душа любой компании. Любящий и ценящий юмор, находящий язык с любым человеком – от дворника до министра, Чернота считался везде своим парнем, но близко к себе не подпускал – в плане личного и сокровенного.

На пятом курсе по весне с ним приключилась пренеприятнейшая история. Загремел в армию. И все из-за своего неуживчивого характера. Хоть и отслужил всего год, но время-то потерял. При всех идиотских последствиях Пашка о содеянном не жалел.

А случилось вот что. У них появились новые соседи этажом ниже. Молодые люмпены: муж с женой, переехавшие из частного сектора. Они оказались отмороженными меломанами – включали музыку во всю мощь, заставляя дрожать пол. Полное ощущение присутствия на дискотеке. Пашка по-хорошему предупредил пару раз невменяемую парочку, она не реагировала. А какая подготовка к сессии может быть под грохот колонок?! И Пашка, всегда рассудительный и выдержанный, сорвался. Вбухавшись в кроссовки, сбежал по лестнице на второй этаж и от злости рванул дверь с такой силой, что выломал замок. Откинув в сторону молодую девчонку, ворвался в комнату, где, обложившись пивными бутылками, сосед ловил кайф от оглушительного буханья колонок.

– Все, баклан, ты доигрался, – прорычал Пашка.

Ухватив одну колонку и выдирая провода, долбанул ею по голове любителя пива. То же самое он проделал и со второй, а музыкальный центр выкинул в окно. Сосед от радикальной воспитательной меры обгадился на месте и потом долго и безуспешно лечился от энуреза. Молодая жена его бросила, а сам он, разменяв квартиру, исчез с концами. Пашке эта выходка стоила нервов, да и не столько ему, сколько его родителям. Пришлось откупаться от урода, чтобы тот забрал заявление из полиции.

Папа-полковник дал сыну ценный совет: иди в армию, целей будешь. Так малой кровью Пашка и отделался. Отслужив в третьей сибирской мотострелковой дивизии в звании сержанта на должности фельдшера санблока, вернулся в родной город. Встречаясь с бывшими друзьями, с удивлением понял, насколько изменились их жизненные приоритеты. Все, чем жили бывшие товарищи и однокурсники, показалось ему мелким и никчемным. Пашка не стал заморачиваться и уехал на все лето к деду Силантию в деревню. Потом, восстановившись в академии, до Нового года проработал охранником на автобазе. К спорту несколько охладел, да и некогда – штудировал учебники, восполняя пробелы в знаниях. В его отсутствие отец привел в порядок дачу, обустроил паровое отопление, и родители сказали сыну, что теремок о двух этажах на шести сотках полностью в его распоряжении. Намекнули о женитьбе и возможности выбора невесты. Дерзай, мол. С этим делом у Пашки не совсем складывалось. Любимая девушка не дождалась его из армии – уехала с каким-то заезжим иностранцем на ПМЖ в Германию. Один из старых друзей Витька Денисов по кличке Денис регулярно знакомил с молодыми особами, и довольно симпатичными. Сегодня, кстати, должен привезти новых подружек – договорились вместе встретить 20…5 год.

Пашка вдруг вспомнил прошедшее лето – классно отдохнул у деда, деревушка которого живописно раскинулась на крутом яру. Внизу извивалась неширокая, но глубоководная речка Чуня. После всех неудачных реформ и глупых преобразований с территории России исчезли тысячи деревенек и сел, но дедова деревня уцелела. Правда, от нее осталось с десяток дворов, в которых проживали большей частью пенсионеры. Остальные дома заброшены, заколочены.

Пашка помогал деду с его большим хозяйством – корова с телком, гуси, утки, куры и визгливое хулиганье – десять поросят, которых он поил, кормил и выгонял со двора на выпас. Научился доить корову – благодарная Зорька облегченно освобождалась от ценного продукта.

Целыми днями Пашка пропадал на рыбалке и в лесу – красота. Вечера ему скрашивала Варя, симпатичная брюнетка, тоже приехавшая погостить к родственникам. Два месяца идиллии на природе – есть о чем вспомнить…

Его пасторальные видения прервал женский визг. Открыв глаза, юноша увидел неприглядную картину – два отморозка из шумной компании, обосновавшейся в дальнем углу вагона, поигрывая выкидухами, пытались взять на гоп-стоп отчаянно верещавшую дамочку. Публика угрожающе заволновалась. Пашка, не раздумывая, метнулся на помощь женщине. Перед глазами мелькнула сталь, послышалась брань, перемежаемая низкопробной феней[1]. Поворот корпуса, захват кисти с ножом, удар локтевого сгиба о колено – урод заорал, скрючившись в проходе. Второй грабитель, получив ногой в пах и ребром ладони по шее, прилег рядом с компаньоном. Пашка старательно тяжелым берцем раздавил ему пальцы на правой руке. Остальных недоразвитых повязали подоспевшие мужики – всю матерящуюся кодлу выкинули из электрички на ходу. В Сибири народ резкий и к разного рода беспредельщикам относится крайне негативно. В отдельных случаях дело доходило до самосудов, а это очень отрезвляет залитые пивом мозги.

– Не оскудеет земля дураками. Тьфу, чуть было праздник не испортили, – высказался Пашка и, ухватив сумку с елкой, поспешил к выходу – через пять минут его станция.

Легкий морозец, шапки снега на соснах, цокающие белки – красивое зрелище. Через полчаса Пашка открывал двери дачи. Первым делом затопил печь, продукты и алкогольную продукцию поставил на холодную веранду, а сам, накинув бушлат, направился во двор откинуть снег. До приезда гостей уйма времени, так что должен успеть подготовиться. В трудах и заботах полдня промелькнули незаметно. Пашка сделал генеральную уборку дачи, удивляясь про себя, откуда зимой скопилось столько пыли. Замариновал молодую свинину на шашлыки, к вечеру вытащил мангал и сложил возле него солидную охапку дров, поставив елочку в небольшой сугроб, полез за игрушками. Заканчивая обряжать лесную красавицу, услышал с аллеи жизнерадостный гогот и девичий смех. Понятно, Денис в своем репертуаре – ездит по ушам и травит байки прекрасной половине человечества. Вскоре троица гостей появилась на расчищенной дорожке дачного участка. Познакомились – Галина и Светлана. Хорошенькие девушки девятнадцати-двадцати лет с румянцем во все щеки, двигались отточенно, грациозно.

– Вы, наверное, «художницы»? – поинтересовался Пашка.

– Ага, третий курс ИФК, факультет гимнастики, – подтвердила Светлана, озорно сверкая большими карими глазами.

Ввалившись гурьбой в дом, распределили обязанности. Мальчики готовят шашлык, а девочки – салаты и легкие закуски. Пашка для поднятия тонуса девушкам включил музыкальный центр «Эленберг» – из динамиков полилась спокойная легкая музыка. Разведя в мангале огонь и неспешно подкидывая чурки, парни обменивались новостями. Витюха Денисов – личность яркая и колоритная – успел отучиться в трех институтах и сейчас грызет гранит науки на историко-философском педагогической академии второй год.

– Слышь, Чернота, Галина – моя девушка, а Светлану я для тебя привез. Смотри, не перепутай, студент, – забеспокоился Денис.

– Ну это вряд ли, – буркнул Пашка, кидая окурок в пламя мангала.

Действительно, девушек спутать – это постараться нужно.

Светлана – жгучая брюнетка с короткой стрижкой, а Галина блондинка с локонами до плеч и синими глазами. Как говорится, день и ночь.

К десяти часам вечера компания уселась за круглым столом. Девушки постарались, закуски радовали глаз, от шашлыка исходил непередаваемый аромат. Зазвенели бокалы – начали с шампанского. Где-то к одиннадцати вечера обнаружилось, что к водочке в запотевших графинах не хватает острой закуски. Собственно, вякать стал Денис, девушки пили вино и соответственно отнеслись к проблеме индифферентно.

– Хорошо, что напомнил, у нас же в подполе разные соленья-варенья. По-моему, даже грузди есть. – Пашка в задумчивости почесал затылок.

У Дениса рефлекторно дернулся кадык.

– Так чего стоим, кого ждем? Что есть в печи, на стол мечи, – заблажил он.

Пашка вздохнул и поплелся на кухню. Открыв крышку люка, спустился по короткой лесенке, на ходу нашаривая выключатель. В небольшом погребе довольно прохладно.

«Надо было куртку накинуть, – подумал он запоздало, зябко передергивая плечами. – Ага, вот и огурчики. Так, а где у нас грибы?» Притащив поочередно банки к лестнице, Пашка с огурцами шагнул на первую ступень. Внезапно погас свет. Не успев выматериться, парень почувствовал толчок, затем возник калейдоскоп цветных пятен в глазах и раздался резкий свист. Проморгавшись, Пашка озадаченно оглянулся.

– Ешкин кот, в лето попал!

Он стоял посреди проселочной дороги, а вокруг одуряюще пахло разнотравьем и земляникой. Березовые рощи, стрекот кузнечиков, жаворонок в синеве неба пел свою песню. Вокруг порхали бабочки – обычная картина среднерусской полосы. Юноша, не выдержав мгновенной смены зимы на лето, присел на обочину, поставив рядом банку с огурцами.

– Что за бред, на «белочку» не похоже, да и не пью я в таком количестве.

Серое вещество, напрягшись, выдало ответ: «Сон, это всего лишь сон».

Пашка облегченно рассмеялся, но на всякий случай ущипнул себя за ногу.

– Больно.

О разных «попаданцах» читал, у него скопилась неплохая подборка фантастики, но в реальность подобных ситуаций не верил. Чтоб он стал «попаданцем»? Да это все равно что в России лотерейный билет на сто миллионов баксов получить! А значит, это все-таки сон.

Что же, двинемся навстречу волшебным приключениям в стране грез. Пашка, ухватив банку, бодро зашлепал сланцами по дороге, удивляясь по пути, ну как он мог заснуть у лестницы, ведь выпили всего ничего.

– Дойду до ближнего колка, вон до тех березок, и проснусь.

Отчаянно фальшивя, просвистел куплет модного шлягера. Из-за поворота донеслось:

– Не свисти, милок, денег не будет.

– Оба-на, кто это у нас тут?

За изгибом дороги, на траве, сидела старушонка в синем сарафане, белом платочке и вьетнамских кедах на босу ногу. Старушка протянула руку и дребезжащим голосом попросила:

– Угости бабушку, добрый молодец, с утра маковой росинки во рту не было.

Пашка, на миг растерявшийся, отреагировал – открыл капроновую крышку и поставил рядом со старушкой.

– Извините, но у меня, кроме огурцов, ничего нет.

Бабушка улыбнулась:

– Достань парочку, много ли мне надо, болезной. Спасибо тебе, вьюнош, спаси тя Христос. Банку-то забери.

Пашка в легком ступоре слегка поклонился и отправился дальше. Не успел сделать и двух шагов, как услышал сзади неуместную в данной ситуации фразу:

– Первый тест пройден.

Резко обернувшись, никого не увидел – бабулька исчезла.

– Чудеса, а впрочем, чего только во сне не бывает, – сказал и, благодушно махнув рукой, продолжил путь-дорогу.

До колка – молодой березовой поросли – оставалось не более пяти метров, пора просыпаться. К сожалению, получилось не то, что задумано, а то, что получается всегда, когда хочешь сделать как лучше, – обычная российская ситуация. Внезапно из ближних кустов донесся женский крик:

– Помогите, убивают, насилуют!

Затрещали ветки, и на открытое пространство вырвалась красивая блондинка в разодранной блузке и белых шортах. Девица, сошедшая с обложки глянцевого мужского журнала, с писком бросилась к Пашке, явно ища у него защиту, и шустро спряталась за его спиной. Следом за ней выломился здоровенный бородатый мужик в красной косоворотке, подпоясанный почему-то бельевой веревкой. Бугай в два прыжка оказался рядом. Пашка рефлекторно метнул в него банку и попал точнехонько в лоб. Мужик, мелькнув каблуками сапог, грохнулся оземь. Банка, как ни странно, уцелела и откатилась на траву. Девушка восторженно зааплодировала.

– Вы настоящий рыцарь. – и впилась в губы жарким поцелуем.

Блондинка выглядела столь ослепительно, а разорванная блузка открывала вид на такую упругую грудь с розовыми сосками, что у Пашки от нестерпимого желания заныли зубы и прочее. Красавица, видимо, правильно оценив состояние парня, хмыкнула и поцеловала его в шею. Стрельнув огромными зелеными глазищами, выдала странную фразу:

– До свидания, мой рыцарь, советую заглянуть в теремок за рощицей.

Пашка, подобрав банку, услышал за спиной:

– Второй тест пройден.

– Ыть.

Резко обернулся – никого. Исчезла обольстительница в белых шортах. Мало того, лежавший без сознания сексуальный маньяк не наблюдался в пределах видимости.

– Бесовщина какая-то, – пробормотал юноша.

Подойдя к березкам, увидел дом, построенный в псевдорусском стиле. Действительно, теремок – с высоким крыльцом, ажурными ставнями, стены из рубленых лесин.

– Загляну ненадолго, чисто из любопытства, – успокаивал себя Пашка.

Открыв входную дубовую дверь, оказался в клети, выполнявшей роль кладовки. Везде висели гирлянды лука, чеснока и красного перца. Вдоль стен стояли мучные лари и мешки, видимо с крупами. Из клети попал в довольно большую и светлую комнату без мебели, лишь кованые сундуки вдоль стен числом семь. Подняв крышку первого попавшегося, Пашка невольно ойкнул. Сундук, поделенный перегородкой на две половины, оказался полнехонек золота. Слева – золотые монеты, справа – бруски желтого цвета. Взял один в руки:

– Тяжелый, зараза.

Прочитал на нем:

– «Императорский Российский банк».

Сверху отчетливо просматривался в выдавленном кружке двуглавый орел. На обратной стороне бруска – четыре девятки. Высшая проба. Осторожно положив брусок на место, взялся за монеты. Среди червонцев царской чеканки обнаружились золотые гинеи 1664 года выпуска и соверены 1750 года. Высыпав монеты обратно в сундук, закрыл крышку. Его внимание привлек неказистого вида сундучок, стоявший особнячком.

– Странно, такое богатство и без замков, – удивлялся Пашка.

Увиденное в сундучке заставило зажмуриться – ограненные драгоценные камни излучали ослепительный блеск. Чего тут только не было – огромные бриллианты, рубины, изумруды и жемчуг редких цветов. Розовый и черный.

– Да тут камней ведер десять, ни фига себе.

Поворошив пальцем камушки, без сожаления покинул комнату. Почему не стал набивать карманы золотыми? И, вывалив из банки огурцы, насыпать туда камни?

Во-первых, ясен пень, что это сон, а во-вторых, у сокровищ должен быть хозяин. Да и вообще он не так воспитан: брать чужое – большой грех, а Пашка честный человек. Из сокровищницы попал в большой зал, обставленный вполне современной мебелью, даже плазменный телевизор на стене. У окна, на широченной тахте, застеленной пушистым пледом, полулежал седой мужчина в барском халате и бежевых вельветовых брюках. Хозяин увлеченно играл сам с собой в шашки, периодически разворачивая доску.

– День добрый! Извините за вторжение. – Пашка смущенно переминался с ноги на ногу.

– А, Павел Игнатьевич пожаловал. Здравствуйте, здравствуйте. – Хозяин развел руки, словно хотел обнять гостя, но вместо этого энергично пожал юноше руку. – Ничего, что я к вам на «ты»?

В ответ Пашка лишь пожал плечами.

– Разрешите представиться, Петр, э-э, Петрович Архангелов. Прошу к столу.

Пашка, повернувшись вполоборота, обнаружил квадратный стол, покрытый белоснежной скатертью и уставленный всевозможными яствами. Чернота мог поклясться, что стола раньше здесь не было.

«Чудеса продолжаются», – мелькнуло в голове.

– А баночку можешь на буфет поставить, – подсказал Петр Петрович.

Насыщались долго и обстоятельно. Завершив трапезу, хозяин вдруг протянул:

– Ра-ада, где чай?

– Несу, несу, – послышался знакомый голосок, и из неприметной двери выплыла давешняя красавица, держа в руках огромный самовар. В зеленом сарафане до пола и кокошнике, скромно потупив глазки, хлопнула самовар на стол и тихо удалилась. Ну прямо боярская служанка XV века. Так и хотелось крикнуть:

– Верю, верю!

Заметив остекленевший взгляд парня, Петр Петрович улыбнулся:

– Хороша девчонка, а?

– Да уж, – провякал Пашка, с шумом отхлебнув чай из блюдечка.

– Познакомишься с ней поближе, тогда откроешь в ней массу достоинств. Рада не только талантлива, но и боец первостатейный.

– Кто боец? – Пашка аж поперхнулся.

– Как кто, Рада, конечно. Вижу, у тебя появилась масса вопросов. Спрашивай. Для начала отвечу – это не сон.

Юноша тупо посмотрел на хозяина.

– Видишь ли, Паша, пришлось пригласить тебя в гости, здесь другое временное измерение. Ты слышал о множестве параллельных миров?

– Читал кое-что, но это же сказки, досужие вымыслы писателей-фантастов.

Хозяин, отвалившись на стуле, лукаво улыбнулся:

– Да нет, не сказки, тут ваши фантасты верно угадали. Скажи, Паша, как ты относишься к злу?

Молодой человек пожал плечами.

– Как и все. Его нужно уничтожать.

– Правильно, вот ты этим и займешься под нашим чутким руководством.

– А вы, собственно, кто?

– Служба равновесия, а я главный координатор… Кстати, иногда приходится сталкиваться с представителями так называемого добра – их намерения сам знаешь, куда ведут.

Пашка, дернувшись, пытался было закончить мысль хозяина, но тот прижал палец к губам:

– Не нужно лишний раз упоминать о преисподней. У меня к тебе, Павел, последний вопрос: веришь ли ты в Господа Бога?

Устав удивляться необычному разговору, юноша утвердительно кивнул.

– Верю, в душе, но, грешен, в церковь редко заглядываю.

Координатор осуждающе покачал головой:

– Довольно легкомысленно с твоей стороны. Молитва – благое дело.

Пашке отчего-то стало стыдно.

– К сожалению, ни одной молитвы толком не знаю, – пробормотал он, краснея.

– Это ничего, научим, подправим, ты ведь один из лучших представителей молодого поколения великой страны. Третий тест прошел с успехом – значит, можно приступить к инициации.

– Выходит, это все ваши шуточки, устроили экзамен, понимаешь ли, – вскипел Павел.

– Стоп, стоп. – Архангелов примиряюще поднял руку. – А ты чего хотел? Мы в нашу службу берем с очень большим разбором и довольно редко, надо признать. Моральные качества так же важны, как физические. Хранители следят за тобой с детства. Ты отмечен Богом, у тебя огромный потенциал и хорошие данные. Для проявления твоих способностей и нужен некий обрядовый процесс.

– Ух ты, дак я чё, стану магом? – Пашка запрыгал на стуле.

Хозяин поморщился и посмотрел на парня, словно на дауна.

– Павел Игнатьевич, ну что вы, право, фэнтези начитались, да?

– А что, я ничего.

И, не удержавшись, спросил:

– Скажите, Петр Петрович, а эльфы всякие, орки и гномы существуют? И неужели магии вообще нет?

В ответ раздался хохот. Вытерев белоснежным платком выступившие слезы, координатор, вздохнув, выдал:

– Господи, кого мы на работу берем, а ведь это один из лучших. Все ваши фэнтези – сказочки для детей младшей ясельной группы, а читают их вроде взрослые люди. Нет таких существ в природе, их выдумали писатели, как, впрочем, и инопланетян – зеленых человечков. Других разумных существ, кроме человеческой расы, не существует – прописные истины надо бы знать, молодой человек. По поводу магии и прочей богопротивной ереси – да, существуют в некоторых мирах, но явление столь редкое, что и говорить пока о них не стоит. Не вижу энтузиазма в ваших глазах, юноша. Или не желаете влиться в наши ряды? Между тем перспективы и условия у нас прекрасные.

– С этого места поподробнее, пожалуйста.

Архангелов вместо ответа заорал:

– Рада, где тебя носит?!

– Чего изволите, барин? – высунулась из-за портьеры девчонка.

– Иди сюда, хватит придуриваться. Объясни Павлу все прелести нашей работы, в смысле – условия, оплата, премии.

Рада выскочила из трапезной, вернулась через пять минут с кожаной папкой в руках и совершенно в другом виде. В строгом брючном костюме, в белоснежной блузке, застегнутой под горло, и очках с дымчатой оправой Рада являла собой пример неприступного делового референта. Усевшись рядом с Пашкой, вытащила из папки несколько бланков и дала для ознакомления. Первым документом оказалась подписка о неразглашении с довольно неприятной концовкой: «Болтливому сотруднику – высшая мера путем усекновения головы».

– Круто у вас, – пропыхтел Пашка, тем не менее поставивший свою подпись антикварным гусиным пером, макая его в бронзовую чернильницу.

В последующих четырех бланках по пунктам перечислялись условия работы и величина оплаты, премий, бонусов и командировочных боевых. Отпуск – два месяца, полная медицинская страховка, социальные гарантии. Отдельной строкой записано: «Пятьдесят процентов добытых трофеев принадлежит работнику, вторая – службе». Пашку поразили три вещи: продолжительность жизни рядового хранителя – тысяча лет, оплата – голый оклад – составляла восемьдесят тысяч мировых кредитов. В скобках указано: «Один кредит – тридцать рублей».

– Ни хрена себя зарплата, чуть не два с половиной миллиона.

И последнее: возможность отдыхать в отпуске на любом курорте иномирья – услуги телепорта оплачивала служба.

Рада шлепнула перед ним чистый лист бумаги.

– Пишите заявление о приеме на работу в качестве оперативника на имя главного координатора.

Пашка не задумываясь нацарапал заявление, но перед тем, как поставить подпись, тормознул.

– А как же моя учеба, госы через полгода? Что за врач без диплома?

– Не волнуйся, Павел, мы дадим тебе возможность не только институт окончить, но и поработать по специальности два года. Предупреждаю сразу, будет трудно – одновременно станешь проходить наши ускоренные курсы. Твой учитель-наставник сидит рядом с тобой. – и куратор слегка улыбнулся.

Пашка, резко выдохнув, поставил подпись, число и год.

– Рада, подготовь все для обряда, а я пока переоденусь.

Оба исчезли из трапезной, а юноша призадумался. Не свалял ли он большого дурака? Куда он, собственно, залез? Но назад хода нет. «Ничего, прорвемся», – хорохорился Пашка. Утешала мысль, что это все-таки сон.

* * *

Ожидание затянулось – Пашка провел в одиночестве полчаса. Пробовал включить телевизор лентяйкой – бесполезно. Помаявшись, осмотрелся и, заметив большой книжный шкаф, заинтересовался. К сожалению, все книги на незнакомом языке, а некоторые тексты – сплошь иероглифы и руны.

Наконец объявилась Рада.

– Мой рыцарь, следуйте за мной.

– Нет, ну до чего нахальная особа – уже «мой рыцарь». Впрочем, все женщины – страшные собственницы, – бурчал под нос Пашка.

Открыв одну из дверей, зашли в обыкновенный лифт, который стремительно ухнул в сторону. Выйдя из кабины, уселись в маленький вагончик – тот через десять минут доставил их к тупику пещеры. Огромная бронированная дверь бункерного типа открылась легко: Рада нажала на неприметный камешек в стене – и проход свободен. В коротких отсеках таких дверей оказалось три. Перед входом в главный зал Рада завязала глаза юноше повязкой и взяла его под руку. Шли недолго, по гулким звукам шагов Пашка понял – они находятся в большом зале. Когда сняли повязку, обнаружил себя стоящим перед алтарем в виде креста из красного камня. Вокруг с зажженными факелами в руках в белых балахонах и масках стояло не менее десяти человек. Был здесь и Петр Петрович в таком же одеянии с большим крестом на груди, но без маски.

– Раздевайся, Павел, и ложись на алтарь. – Рада, выйди.

– Ой, ну опять! Хоть бы разок дали посмотреть.

– Цыть, нишкни.

Строптивую девчонку словно ветром сдуло.

Сложив аккуратно на песок одежку, парень улегся на камень. Народ с факелами затянул молитву, воздух в пещере задрожал, затрепетало пламя факелов.

– Потерпи, Павел, сейчас больно будет.

Юноша с удивлением увидел, как Архангелов, перекрестившись, протянул к нему руку. Указательный палец засветился золотом, вот этим перстом он и ткнул Пашку чуть выше левой груди. Такое впечатление, что приложили раскаленный гвоздь. Парень стиснул зубы, к боли ему не привыкать. Напевная молитва не умолкала ни на минуту, факелы придвинулись ближе, взяв алтарь в кольцо. Внезапно на Пашку упала колонна нестерпимого белого сияния. Сознание померкло, в себя Пашка пришел уже в тереме Петра Петровича.

– Попей, Паша. – Хозяин напоил юношу из фарфорового кувшина чем-то горьковато-кислым. Заставил выпить не менее литра.

– А теперь спи, организму нужен покой от встряски. – Архангелов положил Пашке на лоб прохладную ладонь.

Глаза закрылись, веки отяжелели, и вскоре парень уснул глубоким спокойным сном.

– Ну вот, нашего полку прибыло. – и Петр Петрович вышел из комнаты, закрыв бесшумно за собой дверь.

Как оказалось потом, Пашка продрых трое суток, о чем ему сообщила Рада. Приняв душ и посетив туалет, он чувствовал себя прекрасно, одно свербило в душе – там Новый год, ребят бросил, тоже хозяин называется.

– Не переживай, рыцарь, у тебя на даче все в порядке. Ждут с огурцами. – И зловредная Рада расхохоталась. – Тебе пора, иди по дороге. За поворотом, где встретил старушку, попадешь в свой родной погреб.

На крыльце объявился Архангелов.

– До свидания, Павел, через два земных года увидимся.

Рада, немного проводив юношу, на прощание так поцеловала, что Пашка стал посматривать на ближайшие кустики, дабы уединиться в них с красавицей. Блондинка, сексапильно изогнувшись в его объятиях, заметила:

– Пашенька, не о том думаешь, дуй домой, скоро встретимся. Банку не потеряй, рыцарь.

– У-у, заноза! Не может без подколок.

Не сделав и двух шагов за поворотом, Пашка оказался в родном подполе – возле лесенки стояла банка с грибами, люк открыт. Из зала доносилась музыка и пахло всякими вкусностями. Появление Пашки с соленьями никого не удивило, воплей Дениса: «Ты где пропадал, мы тут заждались», – не последовало. Словом, нормальная ситуация – хозяин отлучился ненадолго, всего и дел-то. Девчонки кинулись раскладывать огурчики и грибы на две большие тарелки, а Витюха сосредоточенно наполнял рюмки холодной водкой. Денис постучал вилкой по графинчику, привлекая внимание.

– Ребята, проводим старый год с надеждой, что новый принесет нам больше радости и меньше огорчений.

Девушки расслабились, исчезла некоторая зажатость – видимо, поняли, что попали в компанию нормальных, порядочных парней. Потанцевали, а в двенадцать ночи встретили Новый год во дворе у елки. Прекрасный получился праздник, лишь Павел иногда уходил в себя, уставившись остекленевшим взглядом в одну точку, – вспоминал сон. Надо же, как все реалистично выглядело, а Рада – это нечто. Светлана, видимо, запавшая на парня, оказывала ему знаки внимания, ухаживала за столом и приглашала потанцевать. Часа в три разошлись парами на отдых.

Оказавшись в спальне, Светлана взяла инициативу в свои руки. Приятно, когда тебя раздевает девушка. Гимнастка оказалась несколько неумелой в любовных утехах, но ласковой и страстной. Пашка, немного выбитый из колеи (Рада мелькала перед глазами), не осрамил род Черновых. Довольная Светлана ластилась и мурлыкала у него на груди. При свете ночной лампы точеное тело девушки навевало грешные мысли. И вот на самом интересном месте, когда Пашка собрался идти в очередную атаку, его пассия вдруг спросила:

– Пашенька, а что за странная татуировка у тебя на груди? Если секрет, то можешь не отвечать.

Издав нечленораздельный хрюкающий звук, юноша метнулся к трюмо, по пути включив верхний свет. На левой груди – странный знак. Круг размером с пятак и на синем фоне отливающий золотом крест.

«Ой! Значит, не сон. Значит, все правда. Какой, на хрен, из меня защитник, то есть хранитель, тьфу. Уменья только хулиганам морды бить. Чё делать, куда бечь?»

Нет, Пашка не испугался, просто ситуация образовалась настолько дикая, что сознание отчаянно сопротивлялось. К тому же парень являлся ярым материалистом.

– Светочка, я чичас, одну минуту! – И как был голый, так и выскочил из спальни. Забежав в зал, схватил графин с водкой и налил полный фужер. Выпил одним глотком, словно воду, не почувствовав вкуса. Набулькал второй – стресс нужно срочно снимать, а то мозги закипят. Закусив долькой лимона, сел к столу отдышаться, подумать.

«А чего, собственно, раньше времени суетиться? Ну хранители, ну наводят революционный порядок, ну и пусть. В конце концов, бьются-то за правое дело, не мелочь по карманам тырят. Научат, подскажут!» Он вспомнил, что предстоит встреча с Радой, это подняло ему настроение.

– Пора идти, девушка, поди, заждалась.

* * *

Чем ближе подступала дата госэкзаменов, тем меньше свободного времени оставалось у будущего медикуса. Спорт почти забросил, оставил только утренние пятикилометровые пробежки для поддержания формы. Со Светланой периодически встречались – обоих устраивала необременительная связь. Может, девушка и рассчитывала на большее, но пока тактично молчала. Пашка сдал экзамены хорошо, но имел в душе некоторый раздрай. При вручении дипломов бывшие студенты радовались от души, лишь только он сидел за банкетным столом с хмурой физиономией.

Пашка окончательно осознал: медицина – не его призвание. Получается, занимал чужое место, пошел на поводу у мамы, балбес. Конечно, труд врача благороден, врач спасает, лечит людей, но, как только он представлял, что каждый день придется заниматься нелюбимым делом, настроение сразу портилось. Родителям ничего рассказывать не стал – незачем раньше времени огорчать.

Он решил погостить у деда и, предвкушая летний отдых, собирал рюкзак, упаковывал рыбацкие снасти. В день перед отъездом пошел по магазинам кое-чего прикупить. Наткнувшись в спорттоварах на японское удилище-шестиметровку, не удержался и приобрел деду в подарок. Ближе к вечеру забежал попрощаться с папой и мамой – те нагрузили кучей свертков и пакетов. При прощании мама всплеснула руками:

– Чуть не забыла! Тебе повестка, Павлик. Признавайся, что натворил в этот раз?

Пашка озадаченно вертел официальную бумажку, недоуменно пожимая плечами.

Встрял отец:

– Павел, твоя явка обязательна, контора-то серьезная, ФАБ[2].

На следующий день, сдав на вокзале билет, он поехал в Серый дом. Оказывается, вызвали его в ОБЭП – отдел борьбы с экономическими преступлениями.

Сидя перед следователем и чувствуя себя абсолютно невиновным человеком, Пашка искренне не понимал, зачем его вызывали. Следователь – невзрачный мужичонка в штатском – сразу взял быка за рога.

– Павел Игнатьевич, явка с повинной значительно облегчит вашу участь.

– А в чем дело-то, гражданин начальник?

Следак нехорошо улыбнулся:

– Признайтесь, вам сразу станет легче жить.

– В чем? – лаконично спросил Пашка.

Гэбист взвился и, хлопнув по столу, заорал:

– Прекрати валять дурака, здесь тебе не тут! Я следователь наркоконтроля. Знаешь, что тебе положена расстрельная статья?

Пашка обалдело смотрел на кипящего, словно самовар, мужика.

– Извините, но я, видимо, не туда попал, мне нужен ОБЭП. – и поднялся со стула.

– Сидеть на месте, ты попал куда нужно, в нашем отделе ремонт, вот и работаем здесь временно. Да что я перед тобой отчитываюсь, выкладывай все по наркотрафику.

Подобного выверта гражданин Чернов не ожидал, потому и зашелся в диком хохоте.

– Ну вы и шутник, господин следователь.

– Какие тут шутки, на ваш банковсий счет пришел перевод из Первопрестольной на двенадцать миллионов рублей.

Следователь уставился на потенциального наркобарона добрыми глазами анаконды. Пашке на миг поплохело.

– Это что, зарплата за полгода? Тогда маловато будет. А может, платят как стажеру?

Дальше допрос больше напоминал препирательство. Пашка смикитил – у органов нет никаких доказательств, а на нет и суда нет.

– Откуда мильоны?

– А не ваше собачье дело. Презумпцию невиновности никто не отменял.

Служитель Фемиды мурыжил Пашку еще три дня, но в конце концов отвязался. Обозленный парень заявил, что работает в закрытом спецучреждении и давал подписку о неразглашении – выложил чистую правду. А на все наглые вопросы следователя, решившего, что он накрыл крупный наркотрафик и предвкушающего карьерный рост и дождь наград, заявил:

– Предоставьте факты моей преступной деятельности, искать улики – ваша работа. Нет ничего, тогда пошли на фиг, а я поехал отдыхать на природу.

* * *

Отвязавшись от придурочного следователя, Пашка на вокзале наконец купил билет на проходящий поезд Москва – Владивосток. Затем с легким сердцем запрыгнул в вагон пригородной электрички, направляясь на дачу.

Идя по аллее дачного кооператива «Волна-2», Пашка мурлыкал незатейливую песенку:

В последние два дня шутливая песенка далеких лет прямо-таки привязалась к Пашке.

Последние строчки припева Пашка пропел на автомате, уставясь на большую зеленую лягушку, вольготно расположившуюся на крыльце. Парень любил братьев наших меньших, а потому не стал гнать земноводное веником.

– Ну здравствуй, красавица.

Лягушка в ответ заквакала и доверчиво прыгнула в его ладонь.

– Заходи в гости, молоком угощу.

В воздухе раздался еле слышный смешок.

«Почудилось», – решил Пашка и поволок гостью на кухню.

Себе приготовил яишенку, а лягушонке налил блюдце молока. Пока поглощал ужин, рассказал ей анекдот:

– Вот в чем секрет крепкой и дружной семьи Ивана-царевича с лягушкой. Иван крепко пил, как махнет стакан-другой, так жена превращается в секс-бомбу из стриптиз-клуба. А она по этому поводу и не квакала.

Лягушка, допив молоко, припрыгала к столу. Устроилась на подставленной Пашкой ладони, вытянула губы трубочкой – мол, поцелуй. Раздался звонкий смех, юноша встрепенулся:

– Рада, где ты? Объявись.

Хохочущая красавица обнаружилась у дальнего конца стола.

– Здравствуй, мой рыцарь, – промурчала она с некоторым подтекстом, сверкая зелеными глазищами. Юношу пробрало всерьез – аж мурашки поползли по спине. Рада, одетая по случаю лета в легкомысленный топик и короткую юбчонку, вызывала жгучее желание овладеть ею тут же, невзирая на присутствие лягушонки. Гостья с понимающей улыбкой посмотрела на Пашку:

– Покажи свою дачу, а ты сгинь. – она небрежно махнула рукой в сторону лягушки, и та исчезла.

Парень таращился во все глаза:

– Никак магия?

– Не обращай внимания. Так, безобидная шутка. Это еще не магия.

Экскурсия по дому, как и следовало ожидать, закончилась в спальне. Оказывается, и блондинки бывают страстными, ну а Рада, в частности, вообще тайфун. Измочаленный Пашка пришел в себя на третий день. Опять пропал билет на поезд.

– Это мелочи, готовься, у тебя впереди трудный учебный процесс. Для его выполнения необходимо прикупить пару участков по соседству. Сегодня едем к нотариусу – оформляем доверенность с правом купли-продажи на мое имя. К своему дедушке отправишься завтра, на месяц, не больше. В деревне не лежать пузом кверху, а изучать материалы, которые тебе дам. Через два года у тебя начинается стажировка, не хочу твоей гибели, а потому буду обучать на совесть.

Обратив внимание на жесткий взгляд девушки, Пашка внутренне поежился. Оформив все юридические дела, на следующий день он укатил на отдых.

Рада, оставшись на хозяйстве, развила кипучую деятельность. Ближайшие соседи, не выдержав легкого ментального воздействия, продали свои участки, причем за неплохие деньги. Через три дня на бывших дачах грянула реконструкция и грандиозная стройка. Некоей строительной фирме-подрядчику посулили приличный куш, и та нагнала кучу техники и рабочих.

Затем Рада беспрепятственно прошла на прием к начальнику местного управления ФАБ, генералу С. Молодая ведьмочка – определение не совсем точное – обработала генерала в пять минут. Больше вопросов у органов к Чернову Павлу Игнатьевичу не возникло. Посчитав свою миссию законченной, Рада выпорхнула из «высокого» кабинета. Через неделю непутевого следователя вызвали на ковер… И в результате загнали далеко на периферию участковым.

* * *

Пашка с интересом листал толстенный том «Основы магии», лежа на сеновале. Книгу ему вручила красавица с требованием ознакомиться и иметь для начала общее представление о сути дела.

– Как же так? Архангелов ведь утверждал, что магии нет!

– Ай, не обращай внимания, очередной бзик, модные веяния. Между прочим, Петр Петрович сам архимаг. Ладно, потом разберешься.

Чем дальше Чернота погружался в книгу, тем больше обалдевал. С тем, что он читал раньше в фэнтезийных романах, – ничего общего. Правда, в одном авторы сказок для взрослых не ошиблись – магам или колдуньей может быть только тот, у кого есть врожденные способности. Пашка, листая увесистый том и понимая с пятого на десятое (текст, к счастью, на русском, но с ятями), лишь удивлялся:

– Где заклинания и сложные плетения?

Просмотрев весь фолиант, призадумался – было над чем поразмыслить. По сути, «Основы магии» являлись некоей базой, на основе которой можно овладеть разными направлениями магического искусства. Оказывается, опытный маг мог черпать силу, энергию везде: в самой природе, космосе, различных тектонических разломах. Процесс медленный, но верный. Тут же давалась сноска: во многих мирах магия отсутствовала как таковая. Причина одна – нет у человеческих рас к ней предрасположенности. На Земле дела обстояли получше, но ненамного: один потенциальный маг – на миллион жителей. Времена инквизиции в Средние века не прошли даром, много талантливого народа взошло на костер, еще больше погибло невинных.

Для себя Пашка уяснил одно – начинать нужно с медитации, а потому после утренней пробежки подолгу сидел на крутом берегу с закрытыми глазами. Сначала по методу йогов, созерцая свой пупок, ожидая мерцающего сияния, – не дождался. Перестав маяться дурью, дальше действовал точно по книге. Дней десять изображал из себя статую Будды, пока не добился первых результатов. Дед уже начал беспокоиться за умственное здоровье внука – ничего, обошлось. Месяц пролетел незаметно, пора домой, в каменные джунгли.

«Как там Рада? Первым делом познакомить ее с родителями, а то как-то нехорошо получается. Она здесь надолго обосновалась, да и предков успокоить: хотели невесту – получите».