Читать книгу Империя. Тихоокеанская война - Владимир Марков-Бабкин - Страница 6

ЯПОНСКАЯ ИМПЕРИЯ. СЕВЕР КОРЕЙСКОГО ПОЛУОСТРОВА. 1 ноября 1921 года

Борис Норкин перебирал бумаги, когда в их блиндаж прибыл вестовой.

− Ваше благородие, вас вызывает к себе комбат.

Норкин кивнул.

− Иду.

Они уже вышли из блиндажа, когда Борис Ильич поинтересовался:

− А ты что же, братец, ещё из «зелёных»?

Тот заметно стушевался.

− Так точно, ваше благородие. − И добавил мечтательно: − Скорее бы в бой пошли. А то я тут в батальоне как та белая ворона, в одном ряду со всякими кашеварами и возницами.

Норкин понимающе кивнул. Ситуация знакомая. Причём, если в обычной части в европейской России это сейчас не настолько бросалось в глаза, то вот на Дальнем Востоке, где много ветеранов, это уже реальная проблема, а про части лейб-гвардии, где герой на герое, и говорить не приходится.

− Ладно, братец, пришли мы, как я вижу. Потерпи. Войны на всех хватит.

Вестовой кивнул:

− Хорошо бы. Спасибо, ваше благородие.

Подпоручик шагнул в блиндаж комбата и забыл о существовании вестового. Внутри его ждали склонившиеся над картой фигуры комбата и кого-то из офицеров, которого Норкин пока не знал.

Вытянувшись, Борис приложил ладонь к папахе и доложился:

− Товарищ капитан, по вашему приказанию подпоручик Норкин прибыл!

Князь императорской крови оторвал взгляд от карты и поднял голову.

− А, Борис Ильич, проходите. Знакомьтесь – штабс-капитан Новинский, наш командир разведывательной роты.

Норкин и Новинский обменялись рукопожатиями.

− Сергей Сергеевич Новинский. Рад знакомству.

− Борис Ильич Норкин. Рад знакомству.

Комбат вновь вернулся в разговор.

− Так вот, Борис Ильич, вы тут человек новый. Не желаете ли осмотреться? Так сказать, посильно ознакомиться с местными достопримечательностями?

Норкин несколько настороженно кивнул.

− Да, не отказался бы. А… тут есть достопримечательности?

Командир усмехнулся.

− Ну, там сами определитесь. По месту. Достопримечательности это, или, как говорится, отнюдь. Дело в том, что Сергей Сергеевич с группой разведки сегодня выдвигается на передок. А то японцы как-то расслабились, давно от нас гостинцев не получали.

Ничего не поняв, Борис всё же кивнул.

− Да, я готов.

Кивок.

− Ну, вот и славно.

ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. НОВЫЙ ИЛИОН. СТАДИОН «ЮНОСТЬ ИМПЕРИИ». 1 ноября 1921 года

Глядя в чашу стадиона, мой тесть тихо поинтересовался:

− А почему ты сам не выступишь? Они ведь твои подданные, и ты сам символ новой жизни?

Пожимаю плечами.

− Ну, кто я для них, ну, кроме того, что священная особа и государь император? Обыкновенный старый пердун, прости мой французский. Вот сам подумай на секундочку. Для молодых людей лет пятнадцати-двадцати все те, кому за сорок лет, представляются дремучими замшелыми стариками. Не согласен?

Император Рима кивнул.

− Да, пожалуй, что так. Но всё же? Ты достаточно молод и харизматичен. Уверен, что в тебя влюблено половину барышень всех возрастов в твоей Империи. И не только в твоей.

Киваю.

− Возможно. Но это совсем не то. Этого хватает для текущей популярности, но этого мало для движения вперед. Я ведь не музыкант какой-нибудь или поэт, что мне в восторгах толпы, особенно её женской половины? Это лишь фактор стабилизации общественных настроений, но не фактор развития. Нет, тут нужна яркая юная звезда, от которой сходят с ума и которая поведёт за собой.

Король Италии Виктор Эммануил Третий с некоторым сомнением покачал головой.

− Ты знаешь, мне тут, после твоих слов, почему-то приходит на ум сравнение с Жанной Д’Арк. Она плохо кончила, и я, как отец, не хотел бы такой яркой судьбы для своей дочери.

ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. НОВЫЙ ИЛИОН. СТАДИОН «ЮНОСТЬ ИМПЕРИИ». 1 ноября 1921 года

Звучали фанфары. Маша привычно и гордо поднималась на трибуну. Что она ощущала в этот момент? Ничего, по большому счету. Обычный день и обычная работа. Подумаешь, произнести очередную речь. Давно уже прошёл тот мандраж, который был у неё сразу после коронации.

Говорят, что многие творческие особы буквально живут вниманием толпы, словно те вампиры, высасывая энергию из восторгов и беснования поклонников. Императрица никогда не чувствовала ничего такого. Может, она не творческая личность?

М-да. Как говорит Миша: «Можно вывезти девушку из Рима, но нельзя вывезти Рим из девушки». Нет, в Риме огромное количество творческих натур, но вот личности, которые относятся к высшим слоям Рима и Ватикана, как-то не страдают излишней легкомысленностью и романтизмом. Так уж получилось. Естественный отбор по методу господина Дарвина.

Что ж, все, кто сейчас не сводит с неё глаз, тоже прошли несколько степеней естественного отбора прежде чем попасть сюда. И далеко не все пройдут следующие этапы. Включая неизбежный мордобой в Звездном и все прелести учёбы там.

Но это будет потом. А пока двадцать пять тысяч юных лиц смотрели на неё с восторгом. Да, Миша был их императором. Но и она сама была для них символом. Символом новой жизни, надежды на будущее, мечты, в конце концов.

Двадцатилетняя императрица. Дерзкая и озорная. Величественная и простая. Жесткая и смешливая. Холодная и открытая.

Конечно, над её образом работали лучшие специалисты, а самым лучшим спецом был, конечно, её родной Миша, но она и сама была такой. Юной и задорной. Жестокой и беспощадной. Весёлой и коварной. Она была просто императрицей. Молодой, ищущей себя и смысл бытия в себе, как все барышни в двадцать лет, умеющие ненавидеть всем сердцем, и, как все итальянки, страстной и верной, противоречивой и идущей до конца. Да, нельзя вывезти Рим из девушки. Тут Миша прав.

Хочет ли она назад, в Рим? Нет. После корон Третьего и Второго Рима ей будет в Первом слишком тесно. Она была и есть императрица самой великой Империи на Земле. И пусть Британская империя больше по площади (формально), пусть Американская империя намного богаче, но именно Империя Единства является той силой, которая движет всё человечество в будущее.

Какой уж тут Рим!

Двадцать пять тысяч лиц смотрели на неё. Будущее Империи. Будущее мира.

Что ж, она на трибуне. Перед ней на пюпитре её речь, но она не заглядывает туда. Текст она знает, а если что захочет добавить от себя – добавит. Суфлёр ей тут не нужен.

Звонкое:

− Честь в Служении!

Слитный рёв молодых глоток:

− На благо Отчизны!

Рёв, переходящий в овацию, затем в скандирование. Маша терпеливо ждала, улыбалась, распростёрла свои руки в жесте объятий, а они всё скандировали и скандировали.

Наконец, императрица властным жестом вернула на стадион звенящую тишину. Мастерская театральная пауза. И вот, всё внимание обращено к ней.

Только к ней.

− Дорогие мои. Передо мной текст официальной речи, которую я по плану должна произнести перед вами. Но нужна ли эта официальная речь? Разве в формальных словах сила и правда? Разве станет от сухих канцелярских восторгов наша жизнь лучше? Или станет в нашей жизни больше справедливости?

Маша демонстративно отставила пюпитр в сторону. Теперь между ней и полным стадионом молодежи не было никаких визуальных препятствий. Она стояла на площадке трибуны, и ветер жарким пламенем развевал подол её багряного платья.

Двадцать пять тысяч смотрели, не отрываясь, на это колдовство визуального огня. Несмотря на день, невидимые зрителям прожекторы подсветили с разных сторон её фигуру теплым светом, а скрытые бесшумные вентиляторы не давали подолу платья прекратить свою магическую феерию.

ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. НОВЫЙ ИЛИОН. СТАДИОН «ЮНОСТЬ ИМПЕРИИ». 1 ноября 1921 года

− А она хорошо держится.

Киваю.

− Порода.

Усмешка.

− Это ты на неё дурно влияешь.

− Ну, может, и так. Зато посмотри с каким обожанием они на неё смотрят!

− Это да, согласен. Свет опять же. Долго репетировали?

Неопределённо.

− Не очень. Маша прекрасно и сама знает, что ей делать и что говорить. Постановщики, стилисты, хореографы, осветители и прочие ребята графа Суворина хорошо знают свою работу, но они лишь обеспечивают воплощение её желаний и фантазий, не более того. На роль куклы твоя дочь не согласится никогда, и ты об этом прекрасно знаешь.

Кивок.

− Да, знаю. Она ещё тот своенравный чертёнок. Как, впрочем, и все её сёстры.

Кошусь взглядом на Малую Императорскую ложу. Опять они там хихикают. И судя по всему, Джанна там вновь верховодила, ненавязчиво подчинив обоих моих сыновей своему влиянию.

Да уж, порода. К тому же женщинам держать мужиков в узде всегда легче.

ЯПОНСКАЯ ИМПЕРИЯ. СЕВЕР КОРЕЙСКОГО ПОЛУОСТРОВА. 1 ноября 1921 года

− Иваныч, ну давай же быстрее! Александр Христофорыч, ехать пора!

− Уже готово, товарищ штабс-капитан! Всё прихватили!

Командир разведроты кивнул мехводу, мотор взревел, и их колонна начала выдвигаться навстречу приближающимся сумеркам.

Норкин не удержался и спросил:

− Сергей Сергеич, а почему один и тот же человек у вас и «Иваныч», и «Александр Христофорыч» одновременно? Так как всё же?

Тот пожал плечами.

− Да, и так правильно, и сяк правильно. Есть Ванька, а есть и Иваныч. Ванька – молодой солдат, а Иваныч – степенный солдат в возрасте.

− Почему так?

− Не знаю, откровенно говоря. Повелось у нас так. «Иваныч» − это собирательный образ в армии, мужик-ветеран, которому уже за сорок. Он всякое повидал в жизни, у него семья, какое-то хозяйство дома, устоявшийся философский взгляд на жизнь, он спокоен и рассудителен. Часто он прошёл войну, но это необязательно. Это просто тот самый коренной мужик, опора трона и Отечества. Причём не только великоросс. От национальности это никак не зависит, насколько я могу судить. Великоросс, чухонец, чеченец или тот же кореец – суть одна и та же. Эти сорокалетние мужики – соль земли. И когда эту соль призывают под знамена, именно они становятся тем становым хребтом, который вытаскивает любую армию к победе. Да, у них мысли о семье и о хозяйстве, которые они оставили дома, да, долго держать их в окопах безо всякого смысла не рекомендуется, потому как они глубиной своего жизненного опыта и естества чувствуют и знают суть вещей, чувствуют ложь, фальшь и показную бравурность начальства, их, в отличие от зелёных юнцов, труднее всего убеждать пропагандой, им чужды высокие слова, они не рвутся сломя голову в бой, но именно они, когда нужно, когда прикажет Родина, переоденутся в чистое, встанут во весь рост и сделают всё, что необходимо – пойдут на противника в штыковую или встанут на своих позициях насмерть, а выжив там, где выжить было совершенно невозможно, просто придут со своим котелком к кашевару и даже не попросят добавки, дабы молодым тоже хватило. И, главное. Они дали зарок – победить и вернуться живыми к своим семьям. А это самая главная клятва для солдата. И мы, их командиры, обязаны победить так, чтобы наши солдаты вернулись домой. Мы больше не воюем числом. Только лишь умением.

ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. НОВЫЙ ИЛИОН. СТАДИОН «ЮНОСТЬ ИМПЕРИИ». 1 ноября 1921 года

Реяли флаги по всему стадиону. За исключением шелеста полотнищ на ветру, стояла в воздухе полнейшая напряженная тишина. Да, в атмосфере была разлита едва уловимая нотка восторга и обожания, но она не мешала молодой императрице, не отвлекала её, не позволяла присутствующим отвести взгляд от Благословенной.

− Сегодня у нас финал большого пути. Целый год по всей Империи мы отбирали лучших из лучших, тех, кто вскоре пополнит кадровый резерв нашей Державы. Вы – финалисты конкурса. Вы те, кто дошёл до финала и теперь сидит рядом со своими коллегами. Впереди вас ждёт годичный курс специальной учёбы в Звёздном университете, где вы будете учиться рядом с теми, кто в этом году сдал выпускные испытания в Звездном лицее. Сдали, в том числе и досрочно. Им есть чему научиться у вас, но и вам есть много чему научиться у них.

Маша краем глаза покосилась на сестру Иву, которая при этих её словах что-то многообещающе сказала сыновьям императора, и те вновь прыснули. Что-то у них какое-то игривое настроение сегодня. Надо будет дать сестрёнке по шее.

− Через год каждый из вас получит распределение. Но Служение ваше начинается уже сегодня. В Звёздном вас распределят по факультетам. По направлениям нашей жизни, по факультетам управления, экономики, права, науки, военного дела, технического развития и многим другим. В отличие от обычных факультетов, вас будут учить организации и администрированию процессов государственного управления в указанных сферах жизни нашего народа. Империи нужно новое поколение молодых управленцев, которые смогут влиться в обновленный государственный аппарат, неся с собой свежий ветер перемен, новый взгляд на вещи и процессы, во имя великого дела Освобождения.

ЯПОНСКАЯ ИМПЕРИЯ. СЕВЕР КОРЕЙСКОГО ПОЛУОСТРОВА. 1 ноября 1921 года

Их шестерка внедорожников петляла между сопками и прочими неровностями рельефа местности. Скоро начнутся сумерки, но пока они могли двигаться, не включая фары на своих авто. Шесть машин. Шесть новеньких «Руссо-Балтов» усиленной армейской конструкции. Легкие, серии АРБ-9, и тяжёлые бронированные АРБ-11БМ. Одна с установленным на открытой площадке кузова миномётом, одна с необычного вида агрегатом, который штабс-капитан Новинский обозначил для Норкина как «автоматический ленточный гранатомёт», бронемашина с автоматической ленточной 20-миллиметровой пушкой АПБТ-3 системы Беккера−Токарева и спаренный с ней стандартный ПД-20, бронемашина с шестиствольным 7,62-миллиметровым пулемётом МПГД6-7 системы Гатлинга−Дегтярёва в башне и четырьмя десантниками на борту, легкое авто с семью десантниками-разведчиками и пулемётом ПД-20 под 7,62-миллиметровый патрон, ну и, наконец, их командирская бронемашина с крупнокалиберным шестиствольным пулемётом МПГД6-12 и радиостанцией на борту и пятью десантниками. Итого 33 бойца и один «Писатель».

Новинский критически поглядывал на Норкина, который явно чувствовал себя не в своей тарелке. Тактическая форма была великовата, бронежилет и разгрузка сидели на нём, как на корове седло, пятнистая балаклава всё время съезжала, заставляя глотать дорожную пыль, лохматый коричнево-зелёный маскировочный комбез делал его похожим на нелепое чучело, к тому же он то и дело поглядывал и поглаживал новенький автомат АФ-21, словно мальчишка, радующийся новой игрушке, в общем, Писатель, как его уже окрестили в батальоне, хоть вроде и был ветераном с парой Георгиевских крестов, но до уровня зубров Кавалергардского полка никак не дотягивал. Мягко говоря.

Придется с ним работать. Невозможно мириться с необученным ветераном. Это куда хуже просто желторотого новобранца. Нужно выбивать всю эту дурь: «Я ветеран, я прошёл Великую войну, я опытный и всё-всё знаю». Впрочем, этот Норкин вроде не производил впечатление зашоренного упёртого осла.

Ладно, поработаем.

ЯПОНСКАЯ ИМПЕРИЯ. ЮЖНЫЙ САХАЛИН. АВИАНОСЕЦ «ХОСЁ». 1 ноября 1921 года

Второй день японская эскадра крейсировала у южной оконечности Карафуто. Пока разведка не подтверждала начала погрузки десанта в районе русской Императорской Гавани. Шли, хоть и весьма интенсивные, но достаточно вялые взаимные обстрелы сторон. Насколько знал принц Ямасин Такэхико, перед их эскадрой ставились две главные цели – воспрепятствовать высадке русского десанта в японской части острова Карафуто и, по возможности, обеспечить безопасность вывоза угля из портов Карафуто в адрес Метрополии.

Насколько можно было судить с борта авианосца и на основе слухов в кают-компании, с вывозом угля были простые сложности – вывозить было практически нечего, не на чем и не через что. Русские разбомбили почти все ключевые места добычи, хранения и перевалки угля на острове, все транспорты, стоявшие под загрузкой, а заодно и всю основную портовую инфраструктуру. Что касается высадки десанта, то, судя по всему, никто ничего толком не знал. Да, русские вели обширные приготовления, но рискнут ли они высадиться на Карафуто в преддверии зимы? Воевать против хорошо укрепленного противника, отлично знающего местность, зимой, в горах, под кинжальным огнём, со всеми сложностями в части снабжения и санитарной эвакуации раненых – решатся ли на это русские?

Зазвенели колокола воздушной тревоги. Принц поднял глаза к небу и попытался найти противника. Да, вот он, заходит со стороны закатного солнца, ещё достаточно яркого, чтобы слепить японских комендоров.

Это была уже третья тревога за два дня и вторая за сегодня. Командование запретило принцу поднимать из ангаров истребители. Истребителей было слишком мало, и они лишь мешали средствам противовоздушной обороны отрабатывать по противнику.

Проморгавшись, принц прикинул количество аэропланов противника. Не больше дюжины в этот раз. Явно просто беспокоящий рейд без особых целей и надежд. Захлопали автоматические пушки на кораблях, затрещали спаренные пулемёты, прошивая воздух зажигательными трассами, ударили в ответ пушки и пулемёты на русских аэропланах, завертелись в воздухе вражеские машины, уклоняясь от огня с кораблей, вот распался строй, часть отвалила в сторону, заходя на цели низко над водой для сброса торпед, другие наоборот поднялись ввысь и, резко опустив нос, понеслись почти вертикально вниз, наполняя воздух рёвом моторов и диким душераздирающим воем пикирующих аэропланов и специальных звуковых насадок на стабилизаторах бомб.

Это был новый трюк русских. Пока никто в мире не обладал аэропланами, которые могли вот так в пикировании бомбить свои цели, да и опыта ни у кого не было. И технологий тоже. А уж ужасная какофония просто вгоняла в панику многих моряков, которые часто начинали суетиться, метаться безо всякой цели по кораблю, стараясь найти место, где можно укрыться.

Из шести тяжелых бомб в цели попали только две, вспухнув огненно-черными облаками над морем…

Палуба «Хосё» вздрогнула.

− Торпедное попадание по левому борту!!

Вокруг забегали, засуетились, пытаясь оценить ущерб и принять вовремя необходимые по ситуации меры, но по мере поступления докладов становилось ясно – Аматэрасу миловала их на сей раз, противоторпедные були приняли на себя удар, сам же авианосец практически не пострадал.

И лишь русский воздушный строй, пролетая на фоне жирно чадящего тонущего эсминца, степенно уходил в сторону материка.

ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. НОВЫЙ ИЛИОН. ЛЕТНИЙ ИМПЕРАТОРСКИЙ ДВОРЕЦ. 1 ноября 1921 года

− И чем было вызвано ваше безудержное веселье на стадионе? Ты что, не понимаешь, что за вами следили тысячи глаз?

Маша строго смотрела на сестру. Но та и не думала тушеваться и уж, тем более, в чём-то раскаиваться.

– Подумаешь, несколько тысяч много воображающих о себе мальчиков и девочек. Слишком большого мнения они о себе, вот что я скажу. Вот в чём их заслуги-то? Они ничего пока не сделали в жизни, а уже столько апломба. Некоторые идиоты даже позволяют себе смотреть на нас сверху вниз лишь на том основании, что они чисто биологически старше нас.

Принцесса Джованна Савойская с вызовом смотрела на августейшую сестру. Но ту смутить тоже было невозможно, и она лишь едко заметила:

− А мне кажется, дорогая Ива, что это в вас играет комплекс неполноценности?

Младшая Савойская вскинулась.

− Чушь! С чего бы у нас появился комплекс? На почве чего?

Спокойное:

− На почве возраста. Ты самая старшая из вашей банды, но и тебе лишь тринадцать лет…

Та буркнула:

− Тринадцатого ноября уже четырнадцать!

Но Маша проигнорировала реплику сестры и продолжила:

− …А «молодым лидерам Империи» от пятнадцати до двадцати лет. И лет через пять они составят надежный костяк государственной машины на низовом уровне государственного управления.

Ива продолжила свою фронду:

− Зато выпускникам Звездного лицея «низовой уровень» не грозит. Не для того столько учились, пота и крови пролили.

Ироничное:

− Ивушка, это ты такая умная оттого, что твоя старшая сестра – императрица Единства, твой отец – император Рима, сама ты принцесса тысячелетнего Савойского дома, а будущий жених твой – великий князь Сунгарийский с короной владетеля и суверенными правами? Или твоя уверенность основана на каких-то твоих особых личных достижениях, и ты вот прямо, как в той народной поговорке, «из грязи да в князи»? Всего добилась своим упорным трудом?

Джованна огрызнулась:

− А что, я мало приложила сил, упорства, упрямства? Мало пролила пота и крови на занятиях и на полигонах? Ты не хуже меня знаешь, как жестоко учат в Звёздном, не обращая ни малейшего внимания ни на твоё происхождение, ни на твои заслуги в прошлом. В Лицее у меня прав и привилегий не больше, чем у дочери крестьянина!

Кивок.

− Не спорю. На этом и построена система образования и обучения в Лицее. Звездный готовит новую, жизнеспособную и агрессивную элиту Империи, и тут не до сантиментов. Но ты всегда должна помнить о том, что в социальный лифт ты вошла на одном из самых верхних этажей. На вас смотрят даже не тысячи, а десятки и сотни миллионов глаз. И спрос с вас всегда будет по наивысшему разряду. Когда-нибудь, если Бог даст, ты станешь великой княгиней Сунгарийской. У тебя и Мишки будет много миллионов подданных, будет свой двор, свои дворяне, свои чиновники и министры, своя элита. И миллионы тех, кто будет следить за каждым вашим словом и жестом. Сейчас твои комплексы неполноценности мешают тебе стать лидером, помни это.

− А с чего это мне мешает стать лидером? Я и так лидер в нашей тусовке, тебе это прекрасно известно!

Терпеливое:

− Быть лидером в тусовке – не велико достижение. Даже в любой банде лидерство куда более сложный процесс, где на кону всякий раз стоит жизнь атамана. А про управление государством и говорить нечего. Прекращай играть во взрослость, оставаясь при этом маленькой девочкой в душе. Пора взрослеть, моя дорогая сестричка. Через пару-тройку лет твой Мишка станет официальным правителем Сунгарии, целой Маньчжурии на секундочку. А ты, как я понимаю, намереваешься стать великой княгиней этой прекрасной страны. У тебя есть кадровый резерв?

Растерянное:

− Кадровый резерв?

Кивок.

− Ну, да. Кадровый резерв. Личный. Или вы с Мишкой собираетесь опираться только на кадры, которые из России пришлёт Мишкин папа? Ну, допустим, на первых порах так и будет, но что вы и лично ты будете делать лет через пять? Опять надеяться на дядю Мишу? Вспомни тот ворох кадровых проблем, с которыми столкнулась в Румынии Ольга Николаевна, и это при всём том, что дядя Миша не только помог, но и фактически удержал её на троне. В общем, подумай над тем, чтобы не настраивать против себя и Мишки «молодых лидеров Империи», а выделить из них группу тех, кто составит ваш кадровый костяк и которые будут обязаны своим жизненным успехом вам обоим и тебе лично, в частности.

ЯПОНСКАЯ ИМПЕРИЯ. ЮЖНЫЙ САХАЛИН. АВИАНОСЕЦ «ХОСЁ». 1 ноября 1921 года

Третий за день сигнал боевой тревоги застал принца Ямасина за ужином в офицерской кают-компании. Спешно отставив миску с рисом, он вскочил и бросился к выходу, спеша вслед за офицерами, которые оказались ближе к выходу.

Да, третий налёт за день. Русские явно не собирались оставлять их в покое. Хорошо хоть новолуние гарантировало их от повторения авианалёта ночью. Вряд ли в «свете» новолуния русские авиаторы найдут их эскадру в кромешной тьме.

Выбежав на верхнюю палубу, принц быстро осмотрелся. В сумерках было мало что видно, но судя по мощному гулу с небес, к ним шла большая группа авиации. Зашарили по небу прожектора, захлопали первые противоаэропланные пушки, затарахтели пулемёты, усевая небо следами трассирующих пуль. Вот даже в кого-то попали, и вражеский аэроплан, жирно зачадив, отвалил из строя, стараясь уйти ближе к материку. Конечно, он точно не дотянет, но, как показал разбор предыдущего дня, у русских за ударным строем авиации шли гидропланы спасения, в задачу которых входила посадка на воду рядом с упавшим аэропланом и эвакуация экипажа. Да, у русских было много аэропланов, и они могли себе позволить такие операции. К сожалению, доблестные пилоты Страны восходящего солнца были лишены такой возможности.

Что ж, его эскадрилье истребителей снова запретили вылет, и ему только и оставалось, что помогать подтаскивать боекомплекты для спаренных пулемётов согласно боевому расписанию, принятому на авианосце. Впрочем, быстрая механическая работа не мешала ему крутить головой, подмечая детали русской тактики.

− Катера! Катера-торпеды по правому борту!

− Катера-торпеды по левому борту!

Принц Ямасина перегнулся через леера, высматривая новую угрозу. Бинокля у него не было, сумерки мешали рассмотреть происходящее, но он всё же различил хищные силуэты нескольких катеров. По ним тут же захлопали противоминные орудия, пулемёты устроили целое морское поле из фонтанчиков от пуль, но попасть в сравнительно небольшую маневренную цель было не так просто. К тому же русские сбрасывали в море одну торпеду за другой. Они шли с разных сторон, отвлекая на себя внимание комендоров и пулемётчиков. Один из катеров-торпед взорвался в мощной вспышке, по ушам ударила взрывная волна. Тонна взрывчатки – это вам не шутки. Ещё один взрыв. Третий, но на этот раз катер-торпеда взорвался, ударив в борт крейсер.

Яркий сполох озарил море. Ещё один. Ещё. Судя по всему, торпеды вонзались одна за другой в борт линейного крейсера «Харуна» − флагмана их эскадры. Ещё один мощный взрыв. Похоже, в этот раз катер-торпеда. «Харуна», охваченный пламенем, явно начал крениться на левый борт. Пикирующие аэропланы с темного неба сбрасывали на флагман пятисоткилограммовые бронебойные и фугасные бомбы, что довершало разгром.

Четверть часа спустя русские растворились в ночи, оставляя за собой яркие очаги пламени на поверхности моря. И вот один из них, самый крупный, погас, скрывшись в глубинах океана.

Принц смотрел на пожарища. Еще неделя такого избиения, и в Метрополию будет просто некому возвращаться…

ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. НОВЫЙ ИЛИОН. ЛЕТНИЙ ИМПЕРАТОРСКИЙ ДВОРЕЦ. 1 ноября 1921 года

− Что скажешь, Виктор?

Тесть не спеша шел рядом со мной по дорожкам парка и всячески изображал свою расслабленность и истинное наслаждение пением птиц в парке. Наконец он ответил:

− Из Европы мы их не побьем. Как и они нас. Заведомый позиционный тупик. Всё, что мы можем сделать – это лишь наглухо блокировать Суэцкий канал и лишить британцев всякого судоходства в Средиземном море. Да, это болезненно, но не смертельно. К тому же пострадает множество заинтересованных лиц, а торговля придет в упадок. Не думаю, что наши партнеры будут в восторге от такой перспективы. Мы сможем как-то больно щипать англичан только при вступлении Франции в войну на нашей стороне, но, насколько я помню, Орлеан давал согласие на вступление в Новоримский Союз при условии, что в ближайшие десять лет никто Францию втягивать в войну не будет. Им проще выйти из НРС, чем быть втянутыми в войну с Англией.

Киваю.

− Оно как бы да, но тогда Германия займется Францией и Орлеану это вряд ли понравится, не так ли?

Виктор-Эммануил III пыхнул трубкой.

− Да. Займётся. Но нужно ли нам это? Те же британцы с восторгом будут приветствовать французов на своей стороне. К тому же это новая полноценная война в Европе, к которой не готовы ни ты, ни я. Нет, нам не нужна большая война в Европе ещё минимум лет двадцать, а то и тридцать. Так что я бы предпочёл по факту нейтральный статус Франции, чем участие Орлеана в войне на нашей стороне. Да и толку от них, откровенно говоря, немного.

Я внутренне хмыкнул. Если уж итальянский король с пренебрежением рассуждает о военных качествах французских армии и флота, то видимо дела во Франции действительно печальные. Даже с учетом вечной итальянской болезни шапкозакидательства и неуемной, ни на чем не основанной, гордости за подвиги далеких предков, к которым они не имеют никакого отношения. Впрочем, как сказал бы в этом случае товарищ Сталин, других главных союзников у меня для вас нет. Да и сама Россия сейчас всё больше пиар-проект, чем реальная сверхдержава. Так что чья бы корова мычала…

Да, Суэц блокировать мы можем. И Средиземное море. И даже можем что-то там сделать в Атлантике и в Индийском океане. Не так чтобы очень, но можем. Но что дальше? Война неизбежно станет затяжной, наших ресурсов и войск в европейской части Империи сейчас крайне мало, а это значит, что какие-то активные действия возможны не ранее весны-лета следующего года. А ещё это значит, что до весны-лета 1922 года на Дальний Восток особых подкреплений поступать не будет, снабжение войск пойдет «на минималках», а никаких наших сил не хватит для продолжения блокады Японии, если нам придется отвлекать массу ресурсов и сил на другие театры военных действий, а те же Австралия, Канада и Новая Зеландия не будут стеснены даже фиговым листком «нейтралитета». Однако совершенно понятно, что загнать джинна назад в бутылку уже не получится, слишком большие силы приведены если не в движение, то точно в боевую готовность.

И хорошо если всё сведётся к череде региональных войн на разных театрах военных действий, ведь всё действительно может свалиться в новую мировую войну. Да, Лондону она не нужна, и нам с итальянцами не нужна, и немцам не нужна, и даже американцам не очень интересна, разве что японцы не откажутся «спрятать лист в лесу» растворив свои проблемы на общем фоне и заручившись поддержкой мощных союзников, но в истории часто бывает так, что ситуация полностью выходит из-под контроля. Затевая ту же Великую войну, ни одна из сторон не планировала воевать более трёх-четырёх месяцев, но как-то не сложилось.

Да, спорить с тестем было бессмысленно. Большая война в Европе ни нам, ни мне лично была точно не нужна. Я ещё не настолько сцементировал Новоримский Союз и своё влияние в нём, чтобы ввергать его в пучину непредсказуемой войны. В той же Великодакии Ольга не настолько ещё укрепила своё положение, чтобы смело бросать свою страну в огонь войны. Да и вообще…