Читать книгу Я всё ещё не спел… - Владимир Маталасов - Страница 91

В одном дворе, в старинном переулке,

Что весь тонул в сиреневом цвету,

Ютился домик в самом закоулке

В два этажа, с мансардой наверху.

А в доме том Андрюшка жил вихрастый

С овчаркой Стрелкой, маленьким щенком,

Счастливей их, чем он и зверь ушастый,

Никто, пожалуй, не был в мире том.

Когда её в забавах обнимая,

Он говорил: «Подруженька моя!»,

Она хвостом от радости виляя,

На целый двор скулила, как могла.

И видел двор, и видели соседи,

Как даже тот, что каждый день хмельной,

Всегда угрюмый дворник дядя Федя,

Им вслед махал приветливо рукой.

И оба друга были неразлучны,

Где был один, туда спешил другой,

Судьбы иной им не желалось лучшей.

Ну что была за дружба, Боже мой!

Кровей не тех, без почестей, без званий,

В упрёк бросал какой-нибудь пижон,

В ответ звучало: «То, что без регалий,

Уж как-нибудь мы с ней переживём».

А дни летели, множась на недели,

Промчался год, за ним прошёл другой,

Уже давно два друга повзрослели,

И майский сад шумел своей листвой.

Была она грозою хулиганов,

Крутым щитом для местной детворы,

Своих друзей, от лиха отвращая,

Она не раз спасала от беды.

Но вот прошла пора забав ребячьих,

Серьёзных дел настали времена.

Окончен курс премудростей собачьих,

Как вдруг назавтра грянула война.

И встали в строй два друга спозаранку,

Чтоб гнать врага с поруганной земли.

По всем статьям как «истребитель танков»,

Андрей со Стрелкой оба в паре шли.

И сразу – в бой. Вдали стальная свора

Ползла, стеная залпами огня,

Земля стонала от беды и горя.

Смертельным грузом Стрелка снабжена:

Закон войны! И в том её жестокость,

Не уточняет – стар ты или млад,

Переступил свою черту – и в пропасть

Летишь на крыльях сквозь кромешный ад.

И вот всё ближе, ближе вражья стая,

Уже в ста метрах главная броня.

Хотелось жить! И бремя расставанья

Легло тяжёлой ношей на бойца.

Дай на прощанье лапу, и до боли

Дай обниму тебя в последний раз.

Слеза из глаз скатилась у обоих,

И тут же дал он ей команду: «Фас!»

И через бруствер, с пылом искромётным,

Стрелой помчалась Стрелка на врага,

Была, однако, залпом пулемётным

На полдороге изрешечена.

Тут пелена застлала взор Андрюшки,

Он, стиснув зубы и сомкнув глаза,

Вдруг из окопа бросился к подружке,

А та была пока ещё жива.

Он подхватил, сердечную, на руки,

К её ушам прижав свою щеку.

Прости-прощай!, сказал сквозь грома звуки,

И вместе с ней метнулся под броню.

Под лязг и скрежет вражьего металла

Их на мгновенье встретились глаза.

Ещё рывок! И всё! Друзей не стало!

Их души вмиг взметнулись в небеса…

Давно уж нет старинного проулка,

И дома в нём, что был в два этажа,

Там мир иной, там весело и гулко

Гоняет мяч другая детвора.

А где смертельный бой гремел когда-то,

Там, подчиняясь веянью времён,

Растёт ковыль и пряно пахнет мята,

Зарёй подёрнут синий небосклон.

Но до сих пор, с времён поры жестокой,

Глядят на нас с небесной высоты,

Из глубины далёкого далёка,

Глаза друзей, глаза большой войны.