Читать книгу О русском пьянстве, лени и жестокости - Владимир Мединский - Страница 18

Изучая русский фольклор, ученые XIX века обнаружили поразительную вещь: русские в XVII–XIX столетиях очень хорошо знали историю Древней Руси. По всему Северу – в Ярославской, Олонецкой, Архангельской губерниях рассказывали былины. Это были предания о богатырях, служивших древним киевским князьям. Память народа хранила истории двора Владимира Красное Солнышко, правнука Рюрика, правившего в Киеве в 980–1015 годах.

Такова официальная версия определения, кто изображен в русских былинах под именем князя Владимира Красное Солнышко. Хотя мне лично всегда казалось, что речь фактически идет о слиянии в народном сознании двух исторических персонажей – собственно Владимира Святого – крестителя Руси и Владимира, долгие годы княжившего в Переяславле, а потом в Киеве, – Владимира Мономаха. Они-то оба и слились в народном эпосе в собирательный образ Владимира Красное Солнышко. Именно во времена их княжения (и между ними) Киевская Русь достигла своего наивысшего экономического и политического влияния.

При этом рассказчики былин в глуши северных лесов часто и не знали о том, где находятся Чернигов и Киев. Но «почему-то» народная память о Киевской Руси не задержалась ни под Киевом, ни под Черниговом. Она сохранилась именно на севере. Отметим этот важный момент – он еще понадобится нам для объяснения очередного мифа.

Несколько толстых книг можно заполнить историями приключений Ильи Муромца, Алеши Поповича, Микулы Селяниновича и других богатырей. Их сражениями с трехглавым драконом, Змеем-Горынычем, сидевшим на дубе Соловьем-Разбойником, иноземными богатырями, «наскакавшими» из степи.

Красивая сказка? Да, в былинах много откровенно сказочных персонажей. Сказочны описания силы богатырей и их врагов, легко поднимавших булаву в сорок пудов, на месте следов от которой оставались озера.

Так же сказочно-условны, возвышенны и отрешенны образы Владимира, его «светлой княгинюшки» и самих богатырей. Скорее икона, чем портрет. Скорее житие, чем биография.

Все так. Но при всей сказочности деталей, откровенной условности повествования былины строго привязаны к совершенно определенному периоду русской истории. Первые богатыри появляются при дворе киевского князя Владимира на рубеже X и XI веков. Последний из богатырей, Алеша Попович, погибает в битве на Калке – первой битве с монголами, в 1223 году.

Былины – это одновременно исторический источник и первый на Руси пример исторического мифа. Это не политический миф и не литературный: былины создают образ народа – такой, каким хотел бы видеть себя народ.

Положительный миф? Несомненно. Читая былины, убеждаешься: отразившийся в них коллективный образ народа на редкость симпатичен. Именно образ – проявление архетипа. Реальные исторические персонажи могут быть довольно далеки от описанных в былинах. Достаточно сказать, что былины умиленно живописуют супружескую идиллию Владимира Красное Солнышко и «его светлой княгинюшки». И появляются они вместе, и уходят, проводив гостей, и княгиня демонстрирует все необходимые для женщины качества скромности, стыдливости, покорности мужу. И Владимир то заботливо уводит уставшую пировать жену, то обнимает княгиню, прикрывая ее рукой от разбушевавшегося Соловья, то лукаво посматривает на нее, слушая о приключениях Забавы Путятишны.

Былины избегают называть «светлую княгинюшку» по имени. Потому что на самом деле было у Владимира до 40 жен[63], и даже брак с византийской царевной Анной, сестрой правящего императора, мало что изменил. То есть для порядка несколько телег с женами князя разъехались по разным городам, а часть гарема Владимир раздал своим приближенным и сподвижникам. Может, и кому-то из богатырей досталась жена с княжеского… плеча, как знать.

Такова история. Во времена Владимира еще живо было язычество. Князья носили два имени – христианское и языческое, и тот же Владимир – Владей Миром – был Василием в крещении. Двоеверие пронизывало жизнь Руси, языческие традиции не казались чем-то странным для первых поколений христиан.

Но авторы былин совершенно не желают считаться с историей! Былины-то сочиняли и передавали потомственные христиане! Они не одобряли языческой легкости нравов и хотели видеть князей строгими единоженцами, приличными и верными мужьями. Вот Владимир и описан в былинах самыми симпатичными красками. Народ дает ему хорошую жену, достойную такого славного князя.

И вообще, мораль былин исключительно высока. Аналоги былин есть и в Европе. Например, британские сказания о короле Артуре и рыцарях Круглого стола или повествования о графе Роланде. Но в европейских сказаниях супружеская измена – дело обычное.

Своим рождением король Артур обязан тому, что предсказатель Мерлин узнал по звездам: если именно в эту ночь жена некоего герцога Игрейна зачнет младенца от короля Пендрагона, то на свет появится великий король, объединитель и слава Британии. Обсудив этот важный вопрос с королем, колдун Мерлин отвлек стражу, и король проник в замок своего вассала Горлойса. Околдованная стража приняла его за самого герцога, младенец был зачат… Фанфары!

Образ короля Артура сделался для своего общества еще ярче и интереснее – с его появлением на свет связана такая увлекательная история[64].

Но вот, боюсь, авторы былин сочли бы такое происхождение «неправильным» и даже обидным для героя.

Самому королю Артуру принято сочувствовать: обе жены были ему не верны. Король печален:

В кровесмесительных связях «английских былин» грех и не запутаться.

Легендарный Артур погибает от руки своего собственного внебрачного сына, рожденного от феи Моргаузы, кстати, тоже его дальней родственницы.

Нет-нет! И эти истории, и сказания о бесчисленных дамах графа Роланда – весьма увлекательны. И даже поучительны по-своему. Не будем ханжами, в конце концов.

Но в былинах нет ничего даже отдаленно похожего.

В былинах и мужчины, и женщины наделены высокой моралью. Забава Путятишна переодевается воином и отправляется искать пропавшего жениха. Победив полчища врагов и самых отборных чудовищ, она спасает парня, увозит домой… и уже вне опасности становится его законной супругой – ко всеобщему удовольствию.

В «Слове о полку Игореве» – тоже высоконравственные супружеские отношения. Княгиня Евфросинья Ярославна вошла в историю как образец беззаветной женской любви. Проводив князя Игоря на войну, в половецкий поход 1185 года, после гибели войска

Обязанность жены – оплакать мужа? Демонстрация своей роли вдовы? И это тоже. Ярославна ведет себя соответственно роли женщины патриархально-родового строя. Но есть в ее поведении и нечто индивидуальное: далеко не все вдовы князей и бояр оплакивали их так, что плач этот угодил в литературные произведения. Да и называет она князя, отца своих взрослых сыновей не иначе, как «другом милым», и не страхи вдовьей участи поминает, а то, что ей «без милого тоска».

Дамам, изображенным в фольклоре Европы, у Ярославны учиться и учиться…

Кстати, и во всех остальных отношениях былины утверждают высокую мораль. Богатыри – побратимы и нерушимо верны и преданы друг другу. Ни секунды не колеблются они перед тем, как броситься в бой друг за друга. Аналог в литературе Европы – разве что мушкетеры Дюма…

Жизнь богатырей – служение. И не столько князю, сколько самой Руси. Поссорившись с Владимиром, Илья Муромец уехал со двора, но служить Руси не перестал: отправился прямиком громить Змея-Горыныча.

В другой раз князь Владимир посадил Илью в темницу. Осаждают Киев враги, очень нужен Илья. Как ни просит Владимир Илью, обиженный богатырь непреклонен: не желает обнажать меч за обидевшего князя. Еле уговорили – и только потому, что разорение угрожало всему городу.

После этой истории Владимир кланяется Илье, просит прощения, уговаривает сесть во главе пиршественного стола, лично подает ему кубок с медом.

Получается, сравнение русских богатырей с европейскими рыцарями не в пользу последних. Несомненно, смелы они и горды, и воины могучие. Но служат все же не Отечеству, а герцогам и королям. К тому же обидчивы, как вздорные мальчишки. Вечно у них дуэли да драки. Вообразить же дуэль Ильи с Алешей Поповичем невозможно даже в бреду.

Точно так же невозможно представить себе короля Пендрагона, который извинялся бы перед герцогом Горлойсом. Какое там! Ну надо было владыке совершить важный политический акт – сделать нового короля. И вассал отброшен «аки ветошь».

Владимир тоже может нанести обиду, но его поведение намного что ли человечнее. Уже за счет готовности извиниться. Эта нравственная окраска абсолютно всех поступков, этическая выверенность жестов, поз, всех возможных сторон поведения – важнейшая часть жизни героев былин.

Да и скромнее они как-то – что русские князья, что богатыри. Последние – так вообще бессребреники, нестяжатели.

Благородство, великодушие к побежденным, отвага, широта души, честность и скромность – вот качества, которые народ подчеркивает в своих любимцах – богатырях.

Стало быть, эти черты он хочет видеть в самом себе. Вместе с неприхотливостью, терпеливостью, способностью к самопожертвованию, верностью семье, князю и Отечеству.