Читать книгу Дорога к Пушкину (сборник) - Владимир Михановский - Страница 98

Жил банкир – других богаче,

Золотом беря.

Слыл он королем удачи,

Видимо, не зря.

И, дружа всегда с моментом,

В крупном деле маг,

Королей ссужал с процентом,

А не просто так.

Знали все окрест купчину!

Так что под конец

Он жилье обрел по чину,

Выстроив дворец.

Драгоценный белый мрамор

К злату снизошел,

На четыре века замер,

Выстеливши пол.

Славься, шустрый бог торговли,

Вечно молодой!

Вознеслись над пьяццой кровли

В купол голубой.

Невесомо многотонны,

Чутки как весы,

Непреклонные колонны

Стали на часы.

Наш банкир не ведал лени,

Чтя завет творца.

Под ковры легки ступени

Нового дворца.

И вели к нему компасы,

Генуей горды,

И шагнули на террасы

Южные сады.

Корабли плывут по воле –

Солнце ль, лунный серп.

Алый крест на белом поле –

Генуэзский герб!

И не топит их ненастье

Тайных незадач,

И цепляются за счастье

Якоря удач.

Над морскою благодатью

Ходит ветерок.

Перед парусною ратью –

Запад и восток!

И, не ведая кручины,

На семи ветрах

Выше всех не без причины

Вьется пестрый флаг.

Между тем другой, безвестный,

Душу жег трудом,

Чтоб родился звук чудесный

Под его смычком.

Жил не во дворце – в лачуге,

Не всегда и сыт.

Люди ведали в округе:

Скрипки мастерит.

Не стучал в чужие двери.

Не скупал земли.

Скрипку – «Иисус Гварнери»

Люди нарекли.

Над свечою пламя пляшет,

Душу веселит.

Он не сеет и не пашет,

И убог на вид.

Дом ему не по карману –

Нету ничего.

Только струны, как ни странно,

На уме его.

Дремлют звуки в горле скрипки,

Слышные едва.

Знает: хоть они и зыбки,

Ими жизнь жива.

Спотыкаясь средь сомнений,

Он твердит одно:

Сможет пробудить лишь гений

Звуки, как зерно.

То, что на землю упало,

Чтобы дать росток.

Звуки!.. Разве это мало?

Много, видит Бог.

И нашелся дьявол тощий,

Всех канонов враг.

Поглядеть – живые мощи,

А играл-то как!

Доставал из душ занозы

В очищенья миг.

Выжимал игрою слезы

Из сердец людских.

Скрипка – ах, одна забава

С бесовством худым.

Что еще? Мирская слава?

Но ведь это дым.

Среди веток слыл корягой

Странный виртуоз.

Жил и помер он бродягой

В мире вечных грез.

Был еще один бродяга –

Брат волны морской,

И была ему отвага

Верною женой.

Не пленялся он товаром,

А исполнен сил,

Распростясь со светом Старым,

Новый свет открыл.

Плыл-то в Индию, одначе

Не туда попал.

Паруса слепой удачи

Ветер изорвал.

Оклеветанный врагами,

Брошенный потом,

Уж не в долговой ли яме

Он отыщет дом?

Дом его стоит без крыши,

Грозен неуют,

Стены – облака, а выше

Ангелы поют.

Губернаторствовал, вишь-ка,

Взять бы под надзор:

Может спрятал золотишко

Хитрый Христофор?

Застилает очи влага,

Солнце бьет в глаза.

На песок упала влага,

Высохла слеза…

Но купцу какое дело

До безумств чужих?

Свой корабль ведет он смело,

Тороват и лих.

Жизнь сладка, пиры обильны,

Многоцветен мир.

Только деньги не всесильны –

Помер наш банкир.

Той же смутною порою,

Грустью окроплен,

И дворец угас свечою,

Погрузился в сон.

Жизнь, увы, такая малость

На пиру людском.

Что ж от тех времен осталось?

Что в палаццо том?

В генуэзской сизой сини,

На семи ветрах

Только скрипка Паганини

Да Колумба прах.