Читать книгу Леди с клыками - Леонид Кондратьев, Владимир Мясоедов - Страница 8

Артиллерийский многоцелевой голем прорыва модели «Лист» на то, что растет на ветке, походил слабо. Скорее уж он напоминал гигантскую гусеницу, на которую наступили, но не раздавили. Овальная блямба серо-зеленого цвета, из которой то тут, то там торчали шипы канонирских башен, передвигаться должна была на колесах и вмещала в себя не меньше двух десятков человек. Когда эту мобильную крепость подбили, сказать было сложно, данная модель использовалась аж на трех войнах в течение полувека, пока не изобрели кумулятивные огненные заклинания, прожигающие толстую броню маленькой дырочкой и разворачивающиеся в стандартное пылающее облако, неспособное плавить металл, но прекрасно испепеляющее экипаж уже внутри махины.

Но, так или иначе, на каторге, куда невесть за какие грехи умудрились попасть четыре мага-студента, это чудовище ушедших в прошлое битв имелось. И нам был дан приказ его разобрать. Вернее, продолжить работы, которые потихоньку шли, наверное, уже месяцев пять и в ближайшие года полтора прекращаться явно не собирались.

– Ну, Мист, ну погоди, доберусь я до тебя, – пыхтела я, прикладывая все свои силы к тому, чтобы открутить болт, удерживающий на месте один из элементов снарядного элеватора. Гайка поддавалась, но с трудом. Что бы я делала, если бы не была дампиром? Наверное, как Лаэла, плевалась бы ядом и вынуждена была бы заниматься единственной доступной работой – очисткой вырванных с боем у ржавых руин голема деталей от застывшего машинного масла и/или ржавчины. В результате многочисленных контактов с далекой от воды черной жидкостью городская эльфийка местами напоминала дроу, а по общей злобности характера легко бы прошла отборочный конкурс на верховную жрицу Ллос. – И ректор. У, мумия с магическим метаболизмом, доберусь я до тебя…

– И что ты с ними сделаешь? – скептически осведомился Торкат, плохо гнущимися от усталости пальцами рисуя на соседнем с моим звене руну, должную очистить металл от ржавчины. Без подобной магической обработки довести деталь до приемлемого состояния было решительно невозможно. Может, мой напарник пока и не великий мастер рун, но после подобных испытаний, уверена, некоторые из них он сможет сотворить даже в бессознательном состоянии или в виде зомби. Работа делалась уже не просто без участия разума, она стала рефлексом, столь же привычным, как дыхание.

– Покусаю! Нет! Сожру!!! – Мой крик души заметался по пещере, приспособленной то ли под ангар, то ли под свалку отработавших свое големов. На потерявшие способность, надеюсь временно, убираться клыки и изменившие цвет глаза никто уже и внимания-то не обращал. Постоянный стресс и большие нагрузки сделали из трех недоученных магов нечто, способное загрызть даже демона. Ну вот просто так. От «доброты» душевной. Да и спустя пару часов работы я не сильно-то и выделялась, мои друзья, перепачканные маслом, с содранной местами кожей, свежими подпалинами от демонтированных кристаллов Силы поголовно выглядели как коренные жители преисподней.

– Я буду подавать соус, – откликнулся откуда-то сверху из недр разбираемой орудийной башни Гроткар. Ему, как официально наиболее сильному из нас, досталась самая тяжелая работа – разбирать броню на листы, из которых ее когда-то склепали. В час гном умудрялся отодрать примерно три четверти броневой пластины. А весь «Лист» он смог бы обработать разве что лет за сто. К середине второй недели практики я, как и все мои товарищи по несчастью, остро сожалела о нехватке бранных выражений в известных нам языках. Человеческая, гномская и эльфийская брань стала уныло однообразной уже на третий день работы. Для полноценного описания сложившейся ситуации хорошо бы подошел гоблинский, в котором, по слухам, приличных слов вообще нет, но его никто не знал. А жаль.

– Па-а-берегись!!! – С грохотом и скрежетом откуда-то сверху на мою многострадальную голову посыпались целые хлопья ржавчины, больше напоминающие каких-то странных мотыльков, а мгновением позже мимо пролетело что-то неразличимое в полутьме ангара, разгоняемой только налобными светляками и находящимися где-то под потолком заклятыми светильниками. Сдвоенный звяк, раздавшийся откуда-то снизу, и сдавленное оханье Лаэлы заставили всех остальных, включая меня, бросить инструменты и чуть ли не прыжками, расстегивая страховочные ремни, буквально скатиться с брони поверженного древнего гиганта.

Стоящее рядом с полуоплавленным колесом, больше похожим на поставленный на ребро каменный жернов, большое монументальное корыто, склепанное из кусков брони какого-то голема, было наполовину пустым. То есть еще несколько секунд назад оно было полным керосина или той жидкости, в которую превращается керосин, если в нем третьи сутки подряд отмывать и отскребать ржавые обгоревшие детали. Отсутствующий объем этой буро-черной жижи наблюдался вокруг, на опорных поверхностях голема, на каменном полу ангара и на взъерошенной, мокрой как мышь фигуре.

Облаченная в мешковатый комбинезон, со свисающими сосульками вместо копны медовых волос, когда-то сбегавших подобно водопаду на плечи, Лаэла бросила взгляд на моментально появившихся спасателей и… И разрыдалась…

– Ну и чего это было? – мрачно поинтересовалась я у Торката, в то время как его брат успокаивал свою напарницу, впавшую в истерику. Магичка хныкала, как маленькая девочка, грозилась непонятно кому страшными эльфийскими карами и почему-то упорно не желала выпускать из рук слегка погнутое и местами ржавое, но все еще достаточно острое долото монументальных размеров, а кузнец рун прыгал вокруг нее кривоногой бородатой бабочкой и пытался промокнуть стекающие с девушки на пол ангара мутные потоки. Хотя, на мой взгляд, перворожденную от жуткой смеси проще было отжать.

– Я точно не уверен, – гном склонился над мутной жижей, оставшейся в корыте, и, зашарив в ней руками, вытащил на свет добычу, – но, похоже, книппель.

– Чего? Да ты спятил!

Вместо ответа мне под нос сунули два куска железа, соединенных цепью. Я внимательно осмотрела причину катастрофы и была вынуждена признать правоту своего оппонента. Действительно, передо мной был устаревший демоны знают когда снаряд, применявшийся раньше на море для уничтожения корабельных парусов и такелажа.

– И откуда он здесь? – озадачился Гроткар, убедившись, что эльфийке больше не грозит захлебнуться в стекающей с макушки на нос жидкости.