Читать книгу Код Адольфа Гитлера. Финал - Владимир Науменко - Страница 8

«Писать историю войны надо, но только через пятьдесят лет. Тогда страсти улягутся, это сейчас они будут кипеть после окончания войны с Гитлером, и можно будет спокойно и взвешенно взглянуть на события тех лет, что я и страна прожили, прилагая неимоверные усилия для нашей победы. Я не вечен. Я смертный человек. Из Гори, что означает «холм». Город, сжатый платановой бурей, тополя, как зелёное пламя, здесь и ветер звучит, как пандури, тонкозвонный – рождён ледниками. Велик и могуч русский язык! Его я знаю отлично и люблю употреблять образные литературные сравнения, примеры, метафоры. Я считаю себя русским человеком и знатоком русской литературы и музыки. Поймут ли это люди следующих поколений? В истории всегда найдётся масса примеров, когда после смерти творца истории восторженное отношение к нему меняется, а его самого будут обвинять во всяческих бедах. Я знаю, что, когда меня не будет, не один ушат будет вылит на мою голову. На мою могилу нанесут кучу мусора, но ветер истории безжалостно развеет её. Жизнь покажет моему народу, что в конечном счете победит историческая правда».

Сталин медленно поднялся, обошёл стол, в размышлениях прошёлся по кремлёвскому кабинету и возвратился на своё рабочее место, осенённое портретом Ленина. Время промелькнуло неуловимо быстро. Кровью советских солдат возвращены было потерянные территории, Красная Армия достойно выполняла великую освободительную миссию в Европе. Как они сладостны, берущие за душу эти мгновения предстоящей победы! Таких впечатляющих военных успехов в русской истории, кроме него, не добивался ни один из правителей этой страны. Вождь мог быть доволен текущими событиями, что имели место в Берлине, и не сомневался, что Берлин, этот центр мирового катаклизма, покорится ему. За четыре года этой мясорубки советский народ, поднявшийся на борьбу с иноземными захватчиками, это заслужил, а сам он являлся лидером державы, что защитила мир в который раз. Возглавляемый им народ не скатился в болото, не унизился, а оказался на высоте своих великих задач. Нас должны бояться и уважать, иначе откат в рабство для советского народа неизбежен. Ждать начальника Генштаба долго не привелось, так как генерал Антонов сам явился в точно обговоренное по телефону время.

– Здравствуйте, товарищ Сталин!

– Здравствуйте, товарищ Антонов!

Поднявшись с кресла, Сталин подошёл к генералу, несколько раз задумчиво пыхнул трубкой и строго посмотрел на Алексея Иннокентиевича.

– Как скоро падёт Берлин, товарищ Антонов? – с подчёркнутым спокойствием спросил Сталин, где генерал уловил неброскую корректность.

– Всё зависит от нашего солдата, товарищ Сталин!

– Правильно говорите, товарищ Антонов! – сказав, Сталин одобрительно кивнул – Красная Армия есть величайший аппарат, товарищ Антонов, соединяющий партию с рабочими и беднейшим крестьянством. Успехи нашей армии в пока что не взятом Берлине я объясняю, прежде всего, сознательностью и дисциплиной.

– Полностью с вами согласен, товарищ Сталин!

– Это замечательно, что мы думаем и говорим на одном языке, товарищ Антонов! – продолжал говорить Сталин. – Теперь же мне хотелось бы услышать от вас оперативную обстановку, что на данный день вырисовывается в Берлине! Скоро Первомай, а он ещё в руках Гитлера. Что я, генерал Антонов, в своё оправдание буду говорить советскому народу?

– Товарищ Сталин! – приступил к докладу Антонов. – В районе Берлина мы расчленили войска вермахта на две изолированные части: большую, окружённую в Берлине, и меньшую, окружённую в районе острова Ванзее и Потсдама. К сожалению, действия нашей авиации, а это свыше 8 тысяч самолётов, затруднены из-за многочисленных пожаров, облаком дыма которых окутан весь Берлин. Как нам показывает опыт боёв за Берлин, товарищ Сталин, крупные населённые пункты обладают значительной оперативной ёмкостью. Как для их обороны, так и для штурма потребовалось большое количество войск и боевой техники. Мы обеспечили себе решающее превосходство наших сил над силами противника. В штурме Берлина участвуют свыше 13 тысяч артиллерийских стволов, которым противостояло порядка 3 тысяч стволов берлинского гарнизона. С самого начала Берлинской операции мы применили правильные методы боевого использования войск в виде усиленных стрелковых подразделений, предназначавшихся для атаки отдельных объектов. Мы отказались от метода наступления со сплошным «прочёсыванием» фронта наступления. Наступление нами предусматривалось по отдельным направлениям. Наступавшие подразделения при этом стремились как можно быстрее и глубже врезаться в расположение противника, чтобы затем осуществлять маневр охвата или окружения целых кварталов или их групп. Что касается боёв, то они ведутся за город Потсдам правым флангом 1-го Белорусского фронта. К этому часу центр города наш – дворцы Сан-Суси, Цицилиенхоф, гарнизонная крепость. Гарнизон крепости частью был уничтожен, но продолжает обороняться. Я думаю, что к исходу сегодняшнего дня они или сдадутся в плен, или сбегут на юг, где их ждут не дождутся танкисты Лелюшенко. В Берлинской операции, товарищ Сталин, участвуют 6300 танков и самоходных установок. Как показал опыт боёв в Берлине, для прорыва современной заблаговременно подготовленной глубоко эшелонированной обороны требуется большая насыщенность танками боевых порядков наступающей пехоты. В среднем до 50–60 танков и самоходных установок на один километр фронта. Берлинская операция показала нам, что использовать танки в боях в самом Берлине нецелесообразно. Мы ввели танки в город только потому, что Берлин являлся основной стратегической целью операции, завершавшей войну. Приняв участие в боевых действиях в Берлине, танковые армии на продолжительное время лишаются возможности участвовать в осуществлении оперативного манёвра. Танковые армии, получая самостоятельные полосы для наступления во вражеской столице, не имеют достаточного количества пехоты, чтобы сформировать необходимое число подразделений для штурма объектов. Я считаю, товарищ Сталин, что для усиления же танками подразделений, выделяемых для штурма объектов стрелковыми частями, наиболее целесообразно использовать отдельные танковые батальоны, полки и бригады. И сегодня, товарищ Сталин, я распорядился о том, чтобы все танковые и механизированные корпуса были переподчинены командующим армиями, за исключением 8-го гвардейского танкового корпуса, составлявшего фронтовой резерв. В течение прошедшей ночи и с утра этого дня дивизии 79-го стрелкового корпуса, накануне потерпевшего неудачу в форсировании реки Шпрее, очистили от противника кварталы юго-восточнее Сименштадта. До рейхстага, товарищ Сталин, осталось всего две тысячи двести пятьдесят метров. Задачей корпуса Бабаджаняна является овладение юго-западной частью парка Тиргартен.

– Если я вас правильно понял, товарищ Антонов, – сказал Сталин, улыбнувшись генералу мягкой улыбкой, – корпус Амазаспа Бабаджаняна должен пройти мимо рейхсканцелярии и выйти к рейхстагу?

– Так точно, товарищ Сталин! – подтвердил Антонов. – Гвардейцам Катукова поставлена задача овладения железнодорожным узлом южнее Ангальтского и Потсдамского вокзалов, а затем танковым корпусом форсировать канал западнее Потсдамского вокзала и нанести удар по рейхстагу.

– Можете идти, генерал. – Сталин, нахмурившись, видимо, что-то старался припомнить, словесно позволил Антонову покинуть кабинет. – И запомните: наша задача и наш долг – добить врага, принудить его сложить оружие и безоговорочно капитулировать. Я верю. Эту задачу перед нашим народом и перед всеми свободолюбивыми народами Красная Армия выполнит до конца. И доставьте мне Гитлера живым!..