Читать книгу Повелитель Запретной Магии - Владимир Николаевич Упоров - Страница 7

На Реннета торопливо накладывали лечащее заклинание. Судя по тому, с каким спокойствием Ладан это делал, ранение оказалось не таким уж тяжелым. Но возможно, шпион-маг был спокоен, потому что привык к виду крови. Юноша все время процесса оставался в сознании.

Катарина не могла оглядываться на них, занятая второй раненной – молодой девушкой. Возложив ей на лоб руку, мистик постаралась притупить одолевающую ее боль, а уж затем принялась за чтение мыслей и воспоминаний. Она догадалась, что невероятной силы ненависть исходила именно от нее.

– Ух, – выдохнула женщина-мистик спустя пару минут, закончив с делом. И честно говоря, читать сознание полностью поглощенного ненавистью человека оказалось непросто. Пришлось воспользоваться темной частью собственной натуры, незаметно для окружающих.

– Что тут приключилось? – спросила Валент, одна из первых прибежавшая на место происшествия.

– Найди Ливаду. Эта девушка из Алого Дождя, – отозвалась Катарина, – и она только что хотела убить Ренегата. Да, еще Валент… – Она взглянула на наемницу с ужесточившимся выражением лица и немного тише добавила: – Если она и ее клан попробуют оказать сопротивление или странно себя поведут, разрешаю не сдерживаться в силе!

Затем, уже не обращая внимания на застывшую от удивления наемницу, мистик поднялась и направилась к юноше. Призрак как раз заканчивал с заклинаниями.

– Какой мотив? – прямо спросил Реннет, едва увидев Катарину. – Если меня пытались убить, я хочу знать почему.

– Личная месть, я полагаю, – заговорила та. – Помнишь, ты убил того мага и принес отрезанную голову Ливаде?

Она упомянула недавний инцидент, в котором юноша учинил расправу над одним из членов Алого Дождя, изнасиловавшем горожанку на глазах мужа и малолетнего сына. Тогда еще Ливада и Реннет схлестнулись между собой, и успокаивать последнего пришлось самой Катарине.

– Тот самый? – без намека на удивление поинтересовался сейчас он.

– Девушка, что напала сегодня на тебя, была его сестрой. Все это время она копила в себе ненависть и сейчас, когда ты был без сознания и не мог оказать сопротивления, решила навсегда покончить с отравляющими ее эмоциями.

– Ясно, – кивнул Реннет и поднялся, впрочем, тут же схватившись за бок.

К тому времени появились Ливада Крейнер и Гончие в полном составе. Лидер Алого Дождя бросилась к смертельно раненной подчиненной и осторожно приподняла ей голову. Та оглядывалась вокруг, будто не замечая никого, и продолжала прижимать ладонь к животу, развороченному заклинанием огненной стрелы.

– Как я понял из услышанного, эта девушка пыталась убить Ренегата, но он как раз в тот момент пришел в себя? – озвучил свое предположение Оуэр, добавив в довершение: – Очень вовремя, не находите?

Но никто ему не ответил. Все ждали, что скажет сам Реннет о произошедшем. А он лишь молча, не без усилий опустился рядом с пострадавшей от его руки девушкой. Ливада заметила его и наверняка даже успела узнать, что именно от его заклинания сейчас умирала ее подчиненная, задыхаясь кровью. Однако глава Алого Дождя просто промолчала, сосредоточившись на умирающей.

– Может, мы еще успеем помочь? – осведомился один из лекарей ее клана.

– Бессмысленно, – бросил Реннет. – Я применил Огненную Стрелу. Подозреваю, что ее внутренние органы буквально выжжены. Магия лишь продлит ей страдания. И потом, – он сделал небольшую паузу, – я не потерплю в своем отряде тех, кто покусился на мою жизнь. Она сознательно выбрала мщение, пусть даже тот ублюдок не был достоин подобного.

Таким образом, объявив суровый, но справедливо звучащий вердикт, он снова поднялся и остановил взор уже на Гончих.

– К разговорам вернемся чуть позже. Соберутся только главы союзных кланов и Гончие!

– Прости, юноша, но мы тебе не подчиняемся, – развел руками Кром. – Наш лидер сейчас Катарина, как это ни странно.

То был явный выпад в сторону мистика. Кузнец-мечник решил поступить правильно и без пустых предисловий. К тому же, если даже у него нашлось желание описать ситуацию в отряде помягче, скрывать изменения все равно не получилось бы. А если уж совсем на чистоту, со вчерашнего дня он начал испытывать неприязнь к ведьме.

– Как он и сказал, соберемся позже! – холодно произнесла Катарина, глядя на мечника с нескрываемым раздражением.

Гончие, видимо, не собираясь принимать участие в разборках между прошлым и нынешним командирами, отошли в сторону. Реннет с застывшим на лице удивлением обернулся к ней. В карих глазах отражался очевидный вопрос.

– Желаешь получить объяснения прямо здесь? – она, в свою очередь, мрачно смотрела на него.

– Нет, в таком случае поговорим наедине. Однако прежде мы должны решить вопрос с ней, – кивнул юноша на лежащую в руках Ливады девушку. – Она долго не протянет.

– Хорошо, здесь я решу, а ты не мог бы для начала одеться?

Взглянув на себя и обнаружив, что кроме штанов на нем ничего нет, тот согласно кивнул и отошел к навесу, где были сложены все его вещи.

Еще раз дотронувшись кончиками пальцев лба умирающей, Катарина приглушила терзавшую ее боль и сказала Ливаде:

– Отнесите ее к своим. Возможно, она захочет попрощаться. Уверена, он не будет против. А о случившемся и о том, как вы это допустили, у нас еще будет разговор, но не прямо сейчас, – добавила она тише.

По приказу лидера двое магов Алого Дождя подняли и безмолвно унесли своего товарища. Ливада также ничего не сказала. Возможно, понимала, что виновата не в меньшей степени. Очевидцы из других кланов и Гончие в частности лишь наблюдали за всем. Их-то как раз-таки покушение меньше всего волновало, потому что не совсем ясным оставалось положение нового лидера и Ренегата. Но опять же, они предпочли не вмешиваться…

– Так что там с Гелиосом? – решил зайти издалека Реннет, когда они с Катариной отошли на приличное расстояние от лагеря. Юноше все еще было трудно передвигаться самому, но мистик предлагать свою помощь не стала, словно отстранившись от него.

– Король Инферно убит. Клесс полностью поглотила его магию. Завязалась драка с его приспешниками. Можно сказать, что в ней никто не победил, – принялась отвечать женщина.

– Ожидаемый исход.

Она вкратце описала все, что случилось на поле битвы, в том числе непростую ситуацию с Лангиниусом, гибель Фланвола и вместе с ним еще около полусотни охотников, включая заместителя главы Остролиста Меркула. Не оказались забыты и странные маги в грязно-бурых одеждах, внешне смахивающих на живых мертвецов.

– Ничего себе! Как вижу, за время моего шестичасового пребывания вне тела охотники здесь совсем не скучали! – с долей восхищения и иронии пробормотал юноша, попутно задав десяток вопросов по части рассказанного ею. Получив короткие, но в то же время содержательные ответы, он призадумался.

Катарина не хотела отрывать его от размышлений и просто ждала, когда прозвучит главный вопрос. И он не заставил себя долго ждать.

– Остальные сказали, что ты теперь новый командир отряда. Честно говоря, не думал даже, что они сделают столь необычный выбор. Это выглядит чересчур странно.

Сказав так, ренегат вопрошающе посмотрел на нее. Разумеется, он нисколько не поверил, что кандидатура Катарины была избрана естественным решением Гончих. Пусть до нынешнего момента подозревать ее в предательстве не было причин, это отнюдь не означало их лояльность по отношению к ней, бывшей подчиненной Армии Ночи. Поэтому он ждал от нее подробных разъяснений.

Мистик не стала возвращать ему прямой взгляд и уставилась на полуразрушенную колонну. Это было необходимо, чтобы собраться с мыслями.

– Никто не выбирал. Им ничего другого не оставалось, кроме как подчиниться моей воле, – сказала она.

Повисло молчание. Реннет ожидал продолжения. Сейчас они оба находились у исчерченной трещинами стены разрушенного города. Вокруг не было ни души. Катарина поняла, что лучшего места для беседы им не найти. Подавив тяжелый вздох, она наконец-таки обратила взор на юношу.

– Я собираюсь рассказать тебе кое-что о себе. То, что должна была сделать уже давно, но не делала по сугубо личным мотивам. Возможно, и сейчас не самый подходящий момент, однако врать больше не желаю. Не прошу сочувствия и прощения, просто послушай.

– Ладно, – подтвердил свое согласие Реннет.

И женщина-мистик начала с самого начала. Она хотела, чтобы ему стало известно все, до самого последнего события ее жизни.

Если у Катарины когда-то и были родители, она их не знала и ни разу в глаза не видела. Иначе говоря, она была сиротой и выросла в бедном общественном приюте для детей, что находилась в одном из небольших городков по другую сторону Свободных Земель. Лет двадцать назад подобное было не редкостью даже в крупных и богатых городах. Можно сказать, ей повезло не замерзнуть или умереть от голода на улицах. Прямо из приюта она попала в Армию Ночи, хотя тогда еще никто не знал этого названия, да и сама организация представляла собой весьма разрозненное сообщество людей с задатками магии.

Лишь пять лет спустя мистики объединились под командованием одного человека, которая и поныне была их лидером. Женщину звали Трисса. Суровая и волевая, обладающая уникальным мышлением, она собрала под свое крыло практически всех талантливых и не очень мистиков, впоследствии обучая их, заставляя совершенствоваться в навыках и способностях, постоянно конкурируя между собой. Тогда еще мало кто знал, что мистики были всего лишь одной веткой поистине громадной структуры, управляемой новорожденным кланом Темная Ночь. И уж тем более никто представить не мог, что скоро эта структура превратиться в сильнейшую армию магов, мистиков, колдунов и некромантов. Между ними и Свободными Городами был заключен тайный договор, обязующий обе стороны не нападать друг на друга. Конечно, прежде всего его скрывали от Светлого Ордена и Империи.

Сама Катарина достаточно быстро поднялась по ступеням иерархии мистиков и попала в число лучших. Ее успехи заметили приближенные самой Триссы и начали тщательно готовить к службе в так называемых рискованных отрядах. Их отправляли на самые опасные задания.

Как раз в одном из таких походов – четвертом по счету – она встретилась с Реннетом. Тот, какими бы не были причины, спас ее, убив трех магов из числа светлых и наложив на ее раны исцеляющее запретное заклинание. Произошло это событие всего около полутора лет назад и, скорее всего, стало отправной точкой в чреде совершенных ею ошибок.

Прошлое не так просто забыть и отпустить. Катарине удалось в одиночку вернуться обратно в Армию Ночи, но поражение и беспомощность, испытанные девушкой на поле боя, уже крепко въелись в ее память. Они стали причиной жутких кошмаров, повторяющихся ночь за ночью…

– Ты ведь и сам знаешь, что мистики особо чувствительны к психо-эмоциональным травмам? – внезапно прервалась она.

– Разумеется, – кивнул Реннет, – потому не был до конца уверен в том, что произошедшее тогда не повлияет на твой рассудок. Быть может, по той же причине не дождался, когда придешь в сознание. Не хотел зарабатывать лишних проблем на свою голову.

– В частности, именно из-за такого мистикам не полагается участвовать в сражениях, а вовсе не из-за плохой боеспособности. Одолевавшие меня кошмары выглядели настолько яркими и жуткими, что в итоге я перестала спать, начала нервничать, стала раздражительной и беспокойной. Такая атмосфера не позволяет мистику нормально пользоваться способностями и сосредотачиваться на них. Проще говоря, как мистик я уже оказалась на краю пропасти. – Катарина взяла короткую паузу, чтобы сделать глубокий вдох и собрать разбегающиеся мысли вместе, затем продолжила: – Именно тогда Трисса лично дала распоряжение включить меня в экспериментальную группу, занимающуюся поиском новых возможностей в мистицизме. Она верила, чтение воспоминаний и душ – не единственное, что нам подвластно, что это далеко не предел нашей силы. Благодаря ее усилиям Армия Ночи запустила проект «Другая Сторона». Не знаю, когда начался и сколько мистиков в нем принимали участие, но я была у них далеко не первой.

– Другая сторона… – он задумчиво раскатывал название во рту, пытаясь понять, что оно означает. Такие названия всегда дают с определенным смыслом.

– Думаю, имелась в виду обратная сторона мистика, ценящего человеческую душу, – подсказала Катарина.

– То есть…

– Чтобы открыть в себе новые возможности, необходимо изменится самому, а чтобы изменить собственную душу, мистик должен совершить нечто аномальное, противоречащее его природе. Он должен убить душу другого человека, представляющую для него точно такую же ценность, как собственная.

Заметив, что Реннет предался напряженным размышлениям и осмыслению услышанного, женщина решила не останавливать повествование.

– Убить чью-то душу не так просто, как может показаться. Даже нанося смертельное ранение физическому телу, мы не сможем навредить его душе. Все же, душа включает в себя нематериальные аспекты, такие как эмоции, чувства, воспоминания. Но для мистиков, имеющих дело с человеческим сознанием, все иначе. Для нас не составило труда по множеству часов в день беспрерывно насылать видения в разум жертвы, путая его мысли, вмешиваясь в память, стимулируя чувства и эмоции. Бесчисленные образы того, как он раз за разом убивает своих друзей и родных, или как его самого убивают самыми изощренными методами. Понятия не имею, кто проводил исследования помимо нас, однако точные инструкции, на какие части сознания лучше всего воздействовать и что за видения посылать, мы получали с самого начала эксперимента. Обычно ни одна жертва не выдерживала больше недели. Они превращались в сумасшедших, переставших различать сны и реальность, а затем уже отказавшихся от воспоминаний с эмоциями. Под конец уже достаточно было влить в них ярость и ненависть, запускающую процесс саморазрушения сознания. Если разбитая вследствие моральной травмы душа способно излечиться за десятки лет, то раздробленная нашими усилиями просто гасла, после чего человек умирал. Естественно, уничтоженная душа уже не найдет посмертного пути за Пределы! – чуть громче добавила Катарина.

– Неделя… этого… достаточно? – пораженно прошептал Реннет, словно уже не слыша ее.

– Я убила первую душу спустя около трех месяцев после нашей встречи, – решила не задерживаться мистик. – Было ужасно наблюдать за чьими-то мучениями, однако этого требовал от нас проект. После первого же убийства мы менялись, уже безвозвратно. Мы получили большую власть над человеческим сознанием и лишались всех слабостей обычных мистиков. Лично я… – глаза Катарины сузились, – убила четыре души. Наверное, убила и еще, если бы приказали. Однако Трисса запретила, потому что многие мистики сходили с ума и теряли над собой контроль уже после двух убийств. Двоих особо буйных из нас пришлось даже уничтожить. К удивлению руководителей эксперимента я держалась весьма неплохо. Тактика, логика, концентрация, спокойствие, а также определение плохого и хорошего никуда не делись после всего. Это не только удивляло, но и пугало их. Нормальному человеку ни за что не полагалось быть таким, – она едко улыбнулась и на несколько мгновений прикрыла глаза.

– А… – начал было он, однако Катарина чуть качнула головой, тем самым давая понять, что не закончила.

– По сути, на эксперименты и неограниченную силу мне было плевать и единственное, чего хотелось – это избавления от мучительных кошмаров. Но они продолжились, даже стали ужаснее прежнего. Пусть я превратилась в так называемого темного мистика или ведьму, противостоять им оказалась не в силах. Какая ирония. Очень скоро меня отправили руководить северными группами мистиков, там же я получила письмо от некроманта, которое впоследствии свело нас вместе. Я отчетливо помнила совершенный тобой поступок. Пусть тебе не удалось тогда спасти меня от самой себя, я все равно испытывала благодарность. Не стану врать, участие в побеге было и моим шансом покинуть Армию. У ведьм, таких как я, нет близких и друзей, поэтому терять было нечего. – Женщина печально улыбнулась. – Не зная, куда податься, я увязалась за тобой и когда мы провели ночь в лесу, случилось нечто неожиданное. Заснув возле проблемного и достаточно жалкого на вид юноши, я впервые не увидела жутких снов.

– По этой причине ты согласилась пойти со мной в убежище? – прямо спросил Реннет, прослеживая ход ее мыслей.

– Именно, – подтвердила Катарина без тени сожаления. – Просто подумала, что виной исчезновения кошмаров мог быть ты – странный мальчишка со странной силой. Я хотела воспользоваться выпавшим шансом. И хотя изначально все строилось на одних предположениях, они оказались верными. Стоило мне заснуть подальше от тебя, ужасы вползали в мои сны. До сих пор не могу понять, но похоже твоя аура способна отпугивать даже тьму в сердце.

– Но ты утверждала, после того как Гончие начали действовать, дурных снов больше не видела? Только, не говори мне…

Юноша замолчал на полуслове.

– Ну да, причина скорее всего в той ночи, когда мы были вместе. Думаю, не стоит скрывать такое. Я переспала с тобой, чтобы проверить собственные теории. Наверное, ты посчитаешь это жестоким, даже омерзительным поступком, однако правда останется правдой, какая она есть. Мои слова не значат, что никакой симпатии я не испытывала по отношению к тебе. Ты действительно мне нравился, но не как мужчина, а лишь как человек. За случившееся я прошу прощения настолько искренне, насколько вообще возможно для ведьмы. Но расскажи я тогда правду, ты бы меня не захотел.

Реннет осторожно прочистил горло, избегая смотреть прямо на нее, примостившуюся на высоком обломке камня, лежащего перед ним. Лицо Катарины выглядело холодным и безэмоциональным.

– Почему осталась после? – спросил он.

– Сложно сказать. Быть может, некуда было идти.

– Ясно, – кивнул он, еще ниже отпустив взгляд. Сознание юноши почему-то от этих слов прояснилось и начало работать быстрее.

– Нет, это не все, не единственная причина! – внезапно повысила она голос. – Я хотела лучше тебя узнать. Кто ты и что за человек? Почему прощаешь мои грехи и, в то же время, жесток с другими? И потом, сказанные тобой слова о том, что ты не жалеешь о ночи, проведенной со мной… В результате, я решила остаться при Гончих. Возможно, начала тебя немного понимать, а заодно и себя тоже. Не раз пыталась признаться в прошлых грехах, но останавливалась в последний момент.

Она поднялась на ноги и встала перед ним.

– Сложно словами объяснить происходящее с нами. Ты довольно юн, даже по сравнению со мной, но думаешь всегда как взрослый мужчина. Порой ты пугаешь и кажешься по-настоящему ужасным человеком. И, тем не менее, я подсознательно выбрала тебя.

– … ? – Реннет слегка ошарашенно посмотрел на нее.

– Да, я ведьма, убившая не одну душу!