Читать книгу У грани привычного - Владимир Петреев - Страница 2

– Пролёта никто не видел? – ворвавшись в клубах пара в баню, прямо с порога осведомился пронырливый проходчик лет сорока пяти Виктор Ходченко.

– Дверь закрой! Дует же с продола! – возмутился смывавший пену с огненно-рыжей шевелюры Олежа Заболотный. Он зябко передернул татуированными плечами. – Мороз трещит, а он тут булками трясет.

Витёк стремительно выскочил в предбанник и захлопнул за собой дверь, но через минуту появился снова, только уже раздетый. Он подошел к лейке, включил воду и вновь пристал с расспросами:

– Так чё? Видал Колька́?

– Не. Не было твоего подельничка.

– Да как же так-то? Нигде найти его не могу, – посетовал Витёк, торопливо намыливаясь.

– Там Степаныч парится, – указал Олежа в сторону парной и ухмыльнулся фиксатым зубом. – С ним перетри.

– Ага.

Наскоро смыв с себя въевшуюся за день тоннельную грязь, проходчик поспешил воспользоваться данным советом.

– Степаныч, здорово! – обратился он к механику участка, сосредоточенно стегавшему себя веником.

– Видались уже, – разделяя слова, отозвался Степаныч.

Кроме него в парной на верхнем полке́ сидел толстый и красный как рак миксерист Лёха. Завидев проходчика, он расплылся в блаженной улыбке:

– Привет, Витюша. А чё один? Где друга своего потерял?

– Сам его ищу. Здесь не было?

– Нет. Утром его видел.

– Утром и я его видел, – удрученно махнул рукой Витёк и, плеснув на раскаленные камни воды из мятого алюминиевого ковшика, полез на полок. – И на обеде видел. А потом пропал.

– Ого! И как это ты полдня без него? – делано трагически осведомился Степаныч.

Не заметив подвоха, Витёк набрал в легкие жаркого воздуха и стал рассказывать:

– Я с обеда остался пики получать, а они все в штольню ушли.

– Поди, долго получал? – едва скрывая издевку, вставил механик.

– Ну так… чайку с Митричем попил и пошел. Но дойти успел только до портала. Там меня зам сцапал. Виктор Петрович, говорит, судьба всего участка в твоих мозолистых руках. Окажи, мол, неоценимую помощь, помоги в починке режущего инструмента…

Степаныч и Лёха не смогли сдержать смеха.

– Ай да Витёк! Константиныч – тертый калач, с ходу тебя раскусил. Хрен бы ты до забоя дошел… Ну-ну, давай дальше. Спас участок?

– А как же! – подбоченясь, прогнусавил проходчик. – Ценой неимоверных усилий восстановил целых две шарошки на нашу Клавдию.

– Герой!

– Это что еще за Клавдия? Лаборантша, что ли, новая? – услышав женское имя, насторожился Лёха. – Красивая?

– Лаборантша… Эх ты, Лёха, Лёха. Бабник ты. Клавдия – это щит наш, которым мы тоннель идем.

Миксерист ненадолго задумался.

– Погоди-погоди! Получается, что эта махина, которая скалу грызет, – Клавдия?! Да вы надо мной издеваетесь!

– Ни разу, – невозмутимо отозвался механик. – Все тоннелепроходческие щиты называют женскими именами.

– Да ладно! – все еще не веря, изумился Лёха. – Прям все-все? И за бугром тоже?

– Везде так. Первыми стали называть, по-моему, канадцы. А уже от них и остальные понабрались.

– Прикольно, – проговорил Лёха, а потом, подумав, хихикнул: – А почему нашу машину назвали Клавой?

Степаныч пожал плечами. Вместо него в объяснения охотно пустился Витёк:

– Это наш директор так ее окрестил, – и с гордостью добавил: – Я даже знаю, в честь кого.

– Ну и?

– В честь своей секретарши.

– Не гони!

– Вот те крест! Когда только щит этот получали, была у него секретарша… Потом, правда, директора с ней его же жинка на даче застукала. И не стало у нас больше секретарши Клавы…

– «Санта-Барбара», блин!

– О! У нас, Алёшенька, в тоннельном отряде и не такое бывало. Помню вот…

– Сдается мне, что ты заврался, – прервал готовую уже было начаться следующую историю механик.

Витёк возмутился:

– С чего это?!

– А с того, что не позволила бы жена назвать щит в честь любовницы. Или ты скажешь, что она таких вещей не знает?

– Знать-то, конечно, знает, – ничуть не смутившись, парировал проходчик с хитрым прищуром, – да только думает, что машина носит ее имя. Ее ведь тоже Клавой звать.

В парной вновь раздался взрыв хохота.

– Беспроигрышная тактика – подбирать себе любовницу с таким же именем, как у жены! – вдоволь просмеявшись, восхитился Лёха. – Хрен же перепутаешь!

– Вот умеешь же ты, Витёк, байки травить! Ведь и придраться не к чему.

– Точно-точно. Как вот тебя сейчас проверить?

– А что меня проверять?! – возмутился Витёк. – Я же всегда только чистейшую правду!

Колька́ в комнате не оказалось. Ни мирно похрапывающего, ни бодрствующего – вообще никакого. Витёк, поразмыслив, развесил полотенце сушиться и отправился на поиски. Обойдя все возможные места пребывания друга и нигде его не обнаружив, проходчик заявился туда, где, по его мнению, можно было разжиться достоверной информацией, – к горному диспетчеру.

Диспетчер явно был чем-то серьезно озадачен. Он даже не обратил внимания на вошедшего и продолжил напряженно слушать гудки вызова в телефонной трубке. Молчание длилось достаточно долго, а потом он, так и не сказав ни слова, брякнул ее об аппарат. И только после этого заметил топтавшегося в нерешительности у двери Витька, а заметив, изменился в лице. Близорукие глаза на миг осветились надеждой, но, наткнувшись на потерянно-вопросительный вид посетителя, сразу же погасли.

– Как я понимаю, ты тоже не знаешь, где носит мастера и все ваше звено, – констатировал он, даже не попытавшись придать сказанному вопросительного тона.

Витёк пожал плечами и уселся на скамейку, стоявшую возле входной двери.

– Палыч, а что, и мастера нет? И остальных тоже?

– Нету. Отчет за первую смену не с кого спросить, а у меня доклад… – начал было жаловаться он.

– Ну, ты эту свою шарманку брось, – прервал собравшегося уж было излить все свои неурядицы диспетчера Витёк. – Искать же нужно, а не об отчетах переживать.

– Ищут, – вздохнул Палыч. – Отправил уже ночника на вашу сбойку.

Словно услышав слова диспетчера, ожила рация.

– Палыч, из дневников никого в сбойке нету, – кричал сквозь шипение эфира натужный голос ночного мастера. – Забой обурен, но не заряжен. Порода вся убрана. Никого нет.

– Да мы его еще до обеда обурили, – вставил Витёк неожиданно хрипло.

– А по штольне смотрел? – замахав на Витька рукой, прокричал в рацию диспетчер. – Или, может, они где на портале засели?

– Я, по-твоему, слепой?! – раздался ответ. – Нет их нигде. И вещей тоже нет. Наверняка пьют в какой-нибудь комнате в общаге. Так что ищите у себя, а мне работать нужно.

И рация смолкла.

– Палыч, я тут уже все обыскал. Дай мне машину. Сам на портал поеду.

Спустя полчаса, едва уместившись на единственном пассажирском сиденье МАЗа-самосвала, одного из числа тех, что тоннельный отряд в свое время выкупил с армейских складов длительного хранения, Витёк вместе с не усидевшим на месте диспетчером трясся по направлению к припортальной площадке.

– Дружище, – обратился проходчик к флегматичному водителю, – а из ваших сегодня никто не пропадал?

– Так а пропадать-то некуда, – с видимой неохотой ответил водитель, пытаясь совладать с непослушной ручкой переключения передач. – Шатуны вон, говорят, ходят. Кому при таком раскладе захочется жизнью рисковать?

– А машины-то все на месте?

– Не понял.

– Ну, в смысле – или в поселке, или на портале.

– Да я ж откуда знаю? – явно недовольный учиненным Витьком допросом, пожал плечами водитель. – Вроде все тут. Ну, кроме уазика начальника: тот застрял за наледью.

Расспрашивать дальше скупого на слова водителя Витёк не решился, и оставшийся путь они проделали под рев двигателя да завывание мостов видавшего виды самосвала.

Ночного мастера штольни, с которым по рации разговаривал Палыч, в нарядной не было: видимо, действительно пошел работать. Был там только мастер из тоннеля. Румяный и круглолицый, он, отвесив губу, старательно переписывал какие-то данные из потрепанного блокнота в один из стопкой сваленных перед ним журналов. Его намокшая от повалившего накануне снега куртка па́рила, будучи развешана на батарее отопления.

– Викторыч, ты, часом, не видал дневного мастера из штольни сегодня вечером?

– Спрашивали уже, – не отрываясь от писанины, проговорил Дима. – Никого не видел.

– А может такое быть, чтобы они у тебя на щите загасились?

– Не было их там. И сам смотрел, и звонил, спрашивал недавно.

Закончив запись, он поднял голову и стал переводить глаза то на одного, то на другого из своих нежданных гостей. Почти сразу озабоченность Витька и нервозность диспетчера передались и ему. Взгляд задержался на непривычно серьезном лице Витька.

– Ну, хотите – сами проверьте, – видимо засомневавшись, добавил он.

Они вместе проверили все еще раз. Палыч, лихорадочно светя фонариком во все стороны, обошел всю припортальную площадку и даже, проехав на самосвале, проверил, нет ли пропавших на отвале. Витёк же с Димой отправились под землю. Мастер пошел по тоннелю, проходчик – по штольне. Встречаясь на каждой из трех вскрытых сбоек, они полностью исключали возможность разминуться с кем бы то ни было.

– Вить, я, как машину обойду, на портал вернусь и буду тебя там ждать. А ты не забудь на Западном портале все бытовки проверить, – напутствовал Витька мастер, перед тем как разойтись на последнем месте соединения тоннеля и штольни. – Мало ли, может, они там заседают.

Витёк кивнул и, привычным движением поправив каску, двинулся дальше по штольне. По пути, безрезультатно расспросив работавших в сбойке на сорок четвертом пикете проходчиков, он едва не распластался, споткнувшись о брошенный прямо на проходе каким-то, мягко говоря, нехорошим человеком ржавый огнетушитель. Последовавший за этим поток отборного мата, призывавший на голову этого негодяя все мыслимые, да и немыслимые тоже, напасти, вывел Витька из состояния мрачной задумчивости, нараставшей внутри него с самого обеда. Теперь уже явственно ощущалось предчувствие обреченности, достигшее апогея, когда, наконец добравшись до своей сбойки, он ожидаемо не обнаружил в ней никого из разыскиваемых. Расспросы налегавших на лопаты и заиндевевшие перфораторы проходчиков тоже не добавили ясности. «Пришли. Забой обурен, порода убрана, и никого нет», – пытаясь перекрыть шум, прокричал звеньевой, практически полностью повторив слова ночного мастера. Были, правда, еще и наверняка риторические сетования на несправедливость судьбы, заставившей их не только выполнять свою норму, но и доделывать оставшуюся от дневной смены работу. Этот плач Ярославны привычный к вечным неурядицам между разными сменами и вахтами Витёк практически не слушал и при первой же возможности отправился дальше.

Работавшие люди, повстречавшиеся на его последующем пути, тоже ничего не знали. Так одолеваемый туманными опасениями да по причине позднего времени невольно накатывавшей зевотой Витёк, с трудом отворив свистевшую мощным сквозняком воротину, очутился на Западном портале. На тесной по сравнению с восточной припортальной площадке было безлюдно. Мутной полосой света, желтой из-за валившего хлопьями снега, выделялась щель от приоткрытой двери одного из нескольких приютившихся здесь вагончиков. К этой самой двери тянулся одинокий свежий след, а в самом проеме светился красным глазом сигаретный огонек.

При ближайшем рассмотрении курившим оказался Паша Вавилов – тот самый ночной мастер штольни, который отвечал по рации диспетчеру тремя часами ранее.

– Тебе-то, старому, чего не спится? – ничуть не удивившись и как-то даже обыденно-сварливо поинтересовался он. – Должно быть, своего дружбана ищешь?

– Не появлялись? – пропустив обычные для Паши колкости мимо ушей, напрямую спросил Витёк без особой надежды в голосе.

Мастер отрицательно покачал головой и, открыв перед

Витьком дверь, прошел внутрь вагончика.

– Я и сам думал, что если уж они все вместе и свалили с работы, то податься могли только сюда, – начал делиться он своими умозаключениями. – Но, опять же, их и здесь нету.

Усевшись на отшлифованную множеством штанов дощатую лавку и дождавшись, пока Витёк обстучит свои сапоги от снега, мастер заметил:

– Жалко, что снег повалил: даже если они и ушли куда отсюда, все следы уже замело.

– Да чего это им куда-то уходить? Да еще и с запада, где одна тайга вокруг? – больше для проформы осведомился Витёк. – Ни с того ни с сего, да еще и всем сразу.

– Да. Тем более что в тайге медведи на кой-то хрен попросыпались, – согласился Паша и, помолчав немного, нарочито серьезно добавил, с усмешкой посмотрев на Витька: – И уж совсем невозможно представить, чтобы Пролёт тебя одного смог бросить.

– Так вот и я ж о том же, – рассеянно согласился проходчик, глядя в сторону и явно думая о чем-то своем.

– Был у меня на службе вот какой случай, – стараясь отвлечь собеседника от грустных мыслей, начал мастер. – Служить я угодил в подводники на Северный флот. Сразу после учебки отправили нас в часть, а там прямиком в казарму, где мы должны были дожидаться возвращения своих пароходов из автономок. Городок наш был одно название. Глухомань, да и только! Прям как тут: тайга вокруг, даже в самоволку сходить некуда. А командовать над нами поставили мичмана одного… Редкостный он гад оказался. Настолько редкостный, что за первую же неделю довел двоих матросиков до желания сбежать, что те в итоге и сделали. Проснулись утром, а их нет.

Что делать? Нужно же искать. Отрядили для этих целей человек десять, разбили на пары и отправили вдогонку по наиболее вероятным направлениям. К вечеру список пропавших пополнился еще двоими.

Услышав про пропавших, Витёк встрепенулся и участливо спросил:

– Нашли в итоге?

– Слушай дальше. На следующий день на поиски вывели нас всех. Выстроили цепью и погнали. Полдня шли, пока кто-то не наткнулся, пардон, на следы рвоты. Если бы не она, так бы и прошли мимо.

В тех местах в войну бои шли, а конкретно в том месте фрицы стояли. Понятное дело, немцы – народ основательный, квартироваться под открытым небом им несвойственно, а посему понарыли они там целую уйму землянок, в том числе и под складские нужды. Большинство-то из них от времени давно землей заросло, но кое-какие все же уцелели. Вот в одну из таких землянок и провалился свободолюбивый матросик. Как потом выяснилось, те двое, которые ушли их искать и не вернулись, беглецов-то обнаружили, а вот уйти от землянки не смогли.

– Мины, что ли?

– Да какие мины! – махнул рукой Паша. – Землянка та складом оказалась. И не чего-нибудь вроде обмундирования или, скажем, патронов, а немецкого шнапса. Бутылки такие, сургучом закупоренные. Не иначе как офицерский запас. И закуска в виде консервов там же присутствовала. Кто ж от такого склада по своей воле уйдет? Вот они там все и засели… Только поблевать с перепоя наружу и выбирались.

– И как шнапс-то?

Мастер усмехнулся:

– Ты думаешь, нам хоть что-то досталось?! Офицеры все себе позабирали.

– Обидно вышло.

– Не то слово, Вить. Одно радует: мичману нашему тоже ни хрена не досталось. Ох и злой он потом ходил! – вновь усмехнулся былым воспоминаниям Паша. – Так вот. К чему это я? Всякое в жизни бывает. Может, Пролёт тебе еще из лесу гостинцев вынесет. Не огорчайся. Отыщется.

Посидев в вагончике еще какое-то время, мастер и проходчик вышли под снег. Потом вопреки всем предупреждениям насчет хищной живности, не удержавшись и исходив из конца в конец всю припортальную площадку (более, наверное, для проформы, чем в надежде кого-то обнаружить), они растолкали храпевшего на теплом капоте дизелевоза машиниста, уселись в людской вагон и, уже нигде не останавливаясь, добрались до Восточного портала.

Начальнику участка № 5

В. Н. Трешневу

от геолога участка № 5

А. П. Новикова

Служебная записка.

Довожу до Вашего сведения, что мною, в соответствии с распоряжением заместителя начальника участка № 5 Руденко В. К., 21.01.2016 был произведен осмотр состояния забоя сбойки на ПК36+88,215 (геологическая справка прилагается).

Породы слабовыветрелые и слаботрещиноватые представлены аргеллитами, переслаивающимися с алевролитами. Крепость по Протодьяконову в массиве – 8,6. Водопроявления отсутствуют. В целом геология соответствует проектной.

Величина отставания временной крепи не превышает установленной ППР-16-32.80-2015, паспортами крепления забоя и БВР1.

Визуальным осмотром возможность самопроизвольного обрушения части горного массива в призабойной зоне не выявлена. Вероятность возникновения горного удара считаю пренебрежительно низкой.

Геолог участка № 5   Новиков А. П.

22.01.2016

Начальнику участка № 5

В. Н. Трешневу

от г/мастера участка № 5

П. А. Вавилова

Служебная записка.

Довожу до Вашего сведения, что прием мною ночной смены с 20.01.2016 на 21.01.2016 состоялся при отсутствии горного мастера дневной смены И. Д. Шевченко. Наряд выдавался заместителем начальника участка В. К. Руденко.

В соответствии с выданным им распоряжением, в 20 ч. 10 мин. я направился по транспортно-дренажной штольне в сбойку на ПК36+88,215 с задачей выяснить причину отсутствия горного мастера и части работников дневной смены.

Приблизительно в 20 ч. 45 мин. я прибыл в указанную сбойку. Ни по пути, ни на месте я не встретил никого из разыскиваемых. Кроме того, расспросив работников ночной смены, находившихся в сбойке с 20 ч. 00 мин., я выяснил, что ни один из работников дневной смены им также не встречался.

Вывалов, подвижек горной породы, так же как и следов их более раннего проявления, в забойной зоне сбойки не было обнаружено. Вещи работников дневной смены отсутствовали.

В 21 ч. 50 мин., по выходе на Восточный портал, я связался с горным диспетчером Н. П. Шерстобитовым и доложил ему о результатах проведенных поисков.

Дальнейшие попытки обнаружить пропавших работников дневной смены, предпринятые мною в течение оставшегося времени смены, результатов не дали. Свидетелей выхода разыскиваемых ни на Восточном, ни на Западном портале обнаружить не удалось.

Горный мастер участка № 5   П. А. Вавилов

22.01.2016