Читать книгу Путесумасшествие. По белу свету с Гуглом и без него - Владимир Поленов - Страница 4

Вообще-то меня всегда мало тянуло на север Европы. Пытаясь оправдаться, для себя и для других я в порядке шутки рассуждаю о своей уверенности в том, что в прошлой жизни, мол, был обитателем одной из тёплых стран. Может быть, так оно и есть. Но кто проверит?

Однако со временем пути-дороги привели меня и в эту, географически близкую нам часть континента.

В начале 1990-х была командировка в Хельсинки по линии МИД.

Мои первые впечатления о Финляндии тогда естественным образом ограничились завтраком в гостинице, переговорами, рабочим обедом, непременным посещением сауны вместе с финскими коллегами.

Руководитель нашей делегации, замминистра, ставший впоследствии послом России в Хельсинки, как полагается, нырял после банных процедур в снежный сугроб. Финнов, обустроивших в своей стране, как говорят, 2 млн саун на 5 млн человек населения, это весьма впечатлило.

Тогда же из посещения сауны я смог вынести ценные знания о том, что дверь в самой кабинке обязательно должна иметь внизу продушину для естественной циркуляции воздуха. Что финны предпочитают подкладывать под себя в сауне специальную дощечку, чтобы не было так горячо восседать на дышащих жаром досках. Что оптимальная температура в сауне должна быть под 90 градусов, потому что, когда её десятилетиями держали там выше 100, сердечно-сосудистые заболевания в Суоми только прогрессировали. И уж, конечно, там никто, как принято у нас, не размахивает использованным «ароматным» полотенцем, разгоняя горячий воздух в кабинке. Тогда многое из этого было для нас внове…

А сейчас, вот, снова Финляндия, снова Хельсинки.

В городе холодно и ветрено. Впрочем, так же было здесь и 27 лет назад. Ленивые толстые чайки на ступеньках у кромки северной оконечности портовой бухты по-прежнему выжидательно косят глазом в сторону прохожих и праздных туристов. Расчёт понятен – извечная надежда на съестное, и она нередко оправдывается.

Ниже на слегка вздыбившемся льду старательно чистит пёрышки одинокий, во всяком случае, в данный момент, селезень. И для него это место, скорее всего, окажется «доходным» с точки зрения перспективы прокорма.

Но Старый крытый рынок за прошедшие годы изменился: внутри этого симпатичного здания конца XIX века, где раньше тянулись широкие ряды рыботорговцев, сейчас нечто вроде модного и в Москве, и в Хельсинки гастромаркета или фуд-молла, где можно, прежде всего, хорошо поесть. Ну а потом уже прикупить что-либо из продуктов, мясных или рыбных. Как говорится, каждому – своё.

От обилия съестного разбегаются глаза и умоляюще урчит желудок. Как тут не попробовать лохикейтто – знаменитого финского сливочного супа с лососем. Размер миски не имеет значения – суп этот насытит вас в любом случае.

После пищи телесной естественным образом тянет к пище духовной. Конечно, Хельсинки – не Париж, не Лондон и не Мадрид. Но столица Финляндии может похвастаться своеобычным художественным музеем, который основали выходцы из династии русских пивоваров Синебрюховых. Так же, как сочно звучит это имя, радует глаз их коллекция произведений старого европейского искусства с полотнами Рембрандта, Тьеполо, Лукаса Кранаха-Старшего.

Стоит посмотреть. А также попробовать пиво KOFF с безукоризненной экологической чистотой составляющих его компонентов. Оно и сегодня напоминает о том вкладе, который внёс предприимчивый русский купец на заре XIX века в дело утоления жажды на финской земле, да и за её пределами.

Мы, конечно же, пробуем это пиво. Мы – за исключением Александра, который сидит за рулём нашей взятой в аренду машины. Его милейшая супруга Людмила – рядом с ним, держит в руках экраном к мужу смартфон, выполняющий роль навигатора. Моя жена Алла – соответственно, рядом со мной, на заднем сиденье.

Убеждаемся в том, что автострады в Финляндии – прямые и ровные, почти что германского стандарта. Хотя дорожное полотно, понятно, не подогревают, как некоторые улицы в пешеходных зонах Хельсинки и других городах страны, но оно остаётся вполне пригодным для движения даже в самый сильный снегопад.

Спешить и на автодорогах в спокойно-медлительной Финляндии явно не стоит: система штрафов за превышение скорости там весьма эффективна, поскольку рассчитываются они на основе ежегодного дохода водителя. Иными словами, чем нарушитель богаче, тем весомее штраф. Вот вам демократия в действии.

Так, не спеша, мы доезжаем до Тампере.

Город встречает нас солнцем и лёгким морозцем. Пешеходов на улицах почти нет, если не считать владельцев собак, чинно прогуливающих питомцев на слегка заснеженных бульварах.

Прохожие нас интересуют, прежде всего, потому, что мы ищем музей Ленина – не из-за того, что мы правоверные члены КПРФ (какими, естественно, не являемся; а КПСС осталась в прошлом), а поскольку это сейчас – единственный в мире музей вождя Октябрьской революции (или переворота – как кому хочется). Это часть нашей общей с финнами истории, с благополучными и менее радостными страницами для обоих народов.

Спасибо финнам. Прежде всего, за то, что они сумели рассказать в своей музейной экспозиции о потрясших тогда мир событиях сдержанно-корректно, фактологически выверенно, без идеологических штампов, даже с некоторой долей юмора, разместив фотографии высоких гостей музея на дверцах ящичков для хранения сумок посетителей. Под фото – шутливые подписи.

Будем надеяться, что увековеченные таким образом высокие гости из прошлого (включая наших Гагарина и Хрущёва с Брежневым) не обидятся…

Внимательно изучив экспозицию и постояв на том самом месте, где в 1905 году впервые встретились на конференции Ленин и Сталин, и послушав песню А. Пугачёвой, символизирующую сегодняшний день России, мы под впечатлением от увиденного отправляемся восвояси. Как тут не вспомнить бессмертное: Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить…

Музеи шпионажа, обуви, бокса и хоккея, которыми также может похвастаться Тампере, нас как-то не привлекают.

Александр настаивает, чтобы мы, прежде чем достичь нашей следующей цели – Турку, обязательно заехали в Наантали – маленький портовый городок, один из старейших в Финляндии, окаймлённый шхерами.

Припарковавшись, мы прогулочным шагом идём к замёрзшей, за исключением сравнительно небольшой проталины, портовой гавани. В проталине, нахохлившись, несут свою брандвахту утки. Увидев нас, неуверенно двигаются в нашу сторону. Но, узрев в нас праздно шатающихся туристов, явно не готовых к кормлению пернатых, быстро сдерживают свой порыв и откатываются назад.

Всё вокруг белым-бело и пустынно. Дощатый настил, обозначивший прогулочную дорожку вдоль гавани, поскрипывает под ногами. Смеркается. Окна приветливо горят только в одном из ресторанов, расположенных вдоль уютной гавани. Как говорят, это заведение работает всегда, невзирая на время года и погодные условия.

И тут в Наантали начинается снегопад. Надо признаться, я давно такого не видел. Падающие снежинки такие крупные, что кажется, будто можно рассмотреть все их узоры, сработанные природой. В Москве снегопад, как правило, достаточно скучный, надоедливый, особенно если спешишь по делам. Здесь – другое дело.

Снег падает тихо и мягко, а возникшая в результате лёгкая пелена заставляет воспринимать округу как нечто почти нереальное, волшебное, удалённое от порой серых будней обычной жизни.

Снег на земле, на голых ветвях деревьев, на крышах домов, на наших куртках, на ресницах. Но всё-таки нам удаётся рассмотреть главную красоту Наантали – двухэтажные деревянные дома XVIII–XIX веков, преимущественно пастельных тонов, спускающиеся прямо к портовой гавани.

Мы представляем себе, как в зимнюю стужу финские девушки в этих домиках, расположившись в глубоком кресле под старой лампой, вяжут разноцветные тёплые носки. Если верить Гуглу, для жителей города в трудные времена это было занятием не только для души, но и для того, чтобы просто выжить. Сегодня вязание – просто хобби, хотя и имеющее по-прежнему практическое значение: трудные времена для финнов, слава Богу, ушли (теперь Наантали – второй по величине сбора налогов город в стране после Хельсинки), но морозы в холодное время года остались. А кому не хочется тепла и уюта?!

Нам хочется этого тоже. И потому, перед тем как заселиться в отеле в Турку, мы вдоволь запасаемся в ближайшем супермаркете копчёным лососем в разных видах. Надо ли говорить, что под один-другой бокал доброго вина (как говорится, «у нас с собой было») рыба радует свежим мягким вкусом ещё больше.

Конечно, мы не стали повторять ошибок Умберто Эко (см. его замечательный рассказ «Как путешествовать с лососем»), и после ночи в гостинице, когда упаковки рыбы в целлофане были временно размещены для сохранности в мини-барах, восстановили там нетронутые нами запасы алкоголя. Поэтому, сдавая ключи, нам не пришлось испытать те чувства, которые возникли у знаменитого итальянского учёного и писателя при виде астрономического счета за пользование мини-баром в гостиничном номере в Лондоне.

Нам было в этом смысле проще: номера в Турку у нас были не такие просторные, а мини-бары не такие большие, и платили за гостиницу мы сами, а не издатель, как в случае с Умберто Эко.

И лососи у нас, в отличие от него, доехали до места назначения вполне съедобными. Наверное, потому, что мы помнили финскую пословицу – «для гостя и рыбы один закон: через три дня протухают».

На третий день мы и вернулись в Москву, не нарушив, таким образом, финского закона…