Читать книгу Книга холопа. Записки московского таксиста - Владимир Попов - Страница 2

После окончания кокандского СПТУ-2 я три месяца ничего не делал, нигде не работал. Немного занимался ремонтом радиоаппаратуры. Чему-то меня научил отец, но большую часть опыта я наработал самостоятельно с паяльником в руках. Эти навыки мне пригодились в Советской армии. В военкомате сначала хотели определить меня в Воздушно-десантные силы. Рядом, в Афганистане уже разгоралась вялотекущая война и туда требовались русские призывники, уже прошедшие акклиматизацию в жарком климате. Всех моих одноклассников, наверно, отправили в Афган. Но у меня оказалось недостаточно веса – всего 45 кг. И для десантирования на парашюте я не годился – ветром унесло бы далеко от точки приземления части.

Вообще, последствия перенесенной в детстве двухсторонней хронической пневмонии сильно осложняло мне службу в СА. Я просто не мог выдержать длительную пробежку из-за недостаточной функции правого легкого, сильно пострадавшего от пневмонии. В армии мне также пришлось дважды оказаться в госпитале из-за этой болезни. Сначала в Учебке заболел после наряда по свинарнику, потом во время полевых учений осенью 1988 года в Германии.

После того, как выяснилось, что в ВДВ меня не ждут, отправился на поезде в Учебку в Горьковской области в фотограмметрический взвод. После окончания обучения меня самолетом перебросили в ГСВГ (группу советских войск в Германии).

Отправили меня в Отдельную батарею артиллерийской разведки в город Ордруф. В один из дней 1987 года, нас, сержантов, собрал в ленинской комнате замполит части капитан Морис. Он прочитал нам лекцию об ущербе для советской экономики от алкоголизма, приводил жуткие цифры какие-то. Потом перешел к теме отставания экономики СССР от Японии. В то время Япония была на пике своего развития и по ВВП обогнала СССР. И в конце лекции стал рассказывать страшные истории о сионистском заговоре в руководстве СССР. О вредительской деятельности представителей всем известной нации. К чему были такие политбеседы, мы узнали очень скоро. В Москве совершил посадку самолет Руста и после этого полетели головы старших военноначальников не только в СССР, но и по всему Варшавскому блоку. Спустя много лет я узнал, что таким образом был раскрыт и предотвращен военный антисионистский переворот в СССР.

Интересную картину я наблюдал, когда стоял в карауле на военном полигоне. Охранял я командный пункт, откуда начальство должно было наблюдать за учениями войск. Днем мотострелковые и танковые части отрабатывали наступление на позиции противника. На меня наступали орды узбеков с автоматами наперевес, а чуть позади них располагался командир взвода и пулеметный расчет – все русские. С флангов двигались танки Т-80, причем интересно, что когда они двигались на тебя – их практически не было слышно. Стоило им развернутся, как над округой раздавался грохот авиационных двигателей. Ведь на этих танках стояли именно газотурбинные двигатели.

Помимо пехоты из узбеков и таджиков, мне запомнились еще солдаты из Десантно-Штурмовых Бригад (ДШБ). Они хотя и выглядели как десантники и носили форму ВДВ, относились к сухопутным войскам и десантировались с вертолетов в ближайшем тылу противника. Они все были физически развитыми и высокими – разительно отличаясь от нас и тем более мотопехоты.

Главным нашим предназначением было расшифровка фотоснимков с высоты полета самолетов-разведчиков. Мы должны были выискивать и распознавать позиции тактического ядерного оружия в тылу у противника. Больше ни для чего мы не годились. Даже мотострелковый взвод мы бы не смогли заменить, так как были практически безоружны. АК-74 – это, конечно, не оружие в современном бою, а видимость. А ничего другого у нас и не было. К слову, стреляли мы из своего оружия за всю службу только два раза. Один раз в Учебке из АКМ, и второй раз в ГСВГ из АК-74. Если из АКМ я куда-то смог попасть, то из АК-74 я не наблюдал поражения цели.

Вскоре нашу часть передислоцировали в Арнштадт. Тут я с беспокойством увидел по телевизору, (в части работало кабельное телевидение, транслировавшее телепередачи из СССР) что в моем городе Коканде начались погромы турок-месхетинцев и в город введены воинские части. Вскоре после этих событий в ноябре 1988 года я демобилизовался из рядов СА.