Читать книгу Кардистри - Владимир Сергеев - Страница 6

Во всяком замечательном положении дел имеется почти всегда один изъян: длится оно, как правило, недолго. Ещё недавно казалось, что в расследовании всё идёт своим чередом, основные фигуранты схвачены, а окончательное изобличение и наказание виновных – вопрос скорейшего времени, как вдруг всё переменилось.

Тело пропавшей девушки отыскалось к вечеру. Часов приблизительно в восемь, минут за 15 до закрытия, к магазину спорттоваров подъехало такси. Из него проворно выскочил молодой черноволосый парень в легкой куртке, без головного убора, забежал в магазин и потребовал Сашу Глока. Молодой человек говорил с кавказским акцентом, и все поначалу решили, что это какая-то шутка: или он их разыгрывает, или кто-то разыграл его. Тот настаивал на своём.

Ему объяснили, что никакого Глока тут нет, на что он сказал, мол, ладно, берите так. Видя удивление продавцов, парень сам немного смутился, потом, ободрясь, заявил им успокаивающе, что за всё уже заплачено, и они могут забрать свои гантели. Поскольку никто из работников не шевельнулся, он истолковал их робость по-своему – выбежал вон и вскоре вернулся с большим деревянным ящиком на плече. Ящик парень внёс без видимых усилий, поставил на пол, посмотрел покровительственно на присутствующих, сказал, чтобы они гантели поднимали, а то слабые совсем, после чего, вновь выйдя вон, сел в машину, завёл двигатель и уехал.

Несмотря на непонятное поведение и акцент, в поступках молодого человека не чувствовалось и тени угрозы, поэтому все просто удивлённо стояли, ни в чём ему не препятствуя, а быстрота его действий лишь усугубила общее замешательство. Через некоторое время кто-то позвонил в полицию и крикнул прочим, чтобы ящики не трогали. А часов двенадцать спустя, когда выяснилось, что ни взрывных устройств, ни гантелей в ящике нет, а есть разыскиваемая полицией пропажа, разложенная по пакетам, по городу начали неторопливо распространяться слухи о банде расчленителей.

Таксиста с акцентом задержали довольно быстро: его автомобиль зафиксировала камера магазина, диспетчер службы такси, эмблема которой была наклеена на машину, договорившись с полицией, послала водителю ложный заказ, на который тот, ничуть не опасаясь, приехал. При задержании он, как и первый таксист, не понимал, чего от него хотят. Когда ему объяснили, сильно ругался. Его рассказ был скупым, лаконичным и в значимых подробностях мало чем отличался от истории его коллеги.

В городе недавно – пару месяцев. Дядя здесь живёт. Дядя сказал, работы нет пока, дал машину и немного денег. Пошёл работать в такси. Город знаю плохо пока, навигатор сильно помогает. Пассажиры часто ругаются. Друзей пока нет, про случай с трупом не слышал.

Недавно на улице остановил мужик. Дал ему свой номер, чтобы возить со скидкой, потому что мужик не ругался, когда я сперва неправильно ехал, хороший человек. Мужик высокий, худой, старый, но не совсем, бодрый ещё. Звонил, заказывал, всегда с одного места. По ночам обычно.

Вчера позвонил вечером, вызовов не было, приехал. Мужик попросил отвезти ящик другу, друг – бизнесмен, Саша Глок, гантели продаёт. Надо гантели отвезти новые, обрезиненные, не стучат, не звякают, иностранные, очень лёгкие, для девушек, фитнес тренировать.

Давал 5000 рублей – десять, двадцать раз надо ехать, чтобы столько заработать. Сам поехать не мог, дела.

Пока уговаривал, позвонил его друг, Саша. Мужик сказал Саше, что сейчас хороший парень ему всё доставит быстро. Спросил, когда магазин закрывается, в восемь? Ничего, он успеет, он молодец. Денег дал, телефон Саши сказал, ящик дал. Я привёз, Саши не было, звонить ему не стал, ящик занёс, вижу, они хилые, не поднимут. Потом поехал работать дальше. Потом ваши взяли.

На этом рассказ молодого человека закончился. Описания пассажира, данное обоими водителями, совпадали. Адреса, по которым они регулярно за ним приезжали и на которые отвозили – нет. Телефоны не совпадали. Мужчина с описанными приметами по второму адресу также не проживал.

Разумеется, второго таксиста тоже на всякий случай взяли под стражу. Хотя становилось понятно, что водители в этом деле ни при чём.

Дальше начался какой-то ад. Звонило всевозможное начальство, местное и московское, звонили сотрудники мэра и губернатора, депутаты, помощники депутатов, адвокат родителей Нибунина тоже не слезал с телефона. Почему-то каждый из звонящих искренне полагал, что если на человека раз двадцать в день поорать хорошенько, то всю требуемую работу он выучится выполнять за четверть часа, чтобы прочее время со спокойной душой проводить у телефона, выслушивая дельные наставления, вопли и требования. Адвокаты арестованных писали жалобы в суд и в прокуратуру. Все желали немедленных результатов.

В интернете бушевали разоблачители оборотней в погонах и прочая возмущённая общественность, которая уже, в целом, раскрыла дело и потому могла от чистого сердца шпынять нерасторопных правоохранителей.

Вместо одного следователя теперь работало пятеро – была создана следственная группа. Возглавил её человек чрезвычайно опытный и толковый. Звали его Афанасий Михайлович Бергаков, а сослуживцы называли Михалычем. Николай Синтаков, проводивший расследование в одиночку, теперь подчинялся ему вместе с ещё тремя коллегами. Афанасий Михайлович довольно энергично, но без избыточной торопливости взялся за работу, и через некоторое время по делу стало известно вот что. Телефоны, предоставленные вторым таксистом, зарегистрированы на Недостойного Михаила Фёдоровича, проживавшего когда-то в соседнем Энске, продавшего свою квартиру, деньги – пропившего, а теперь находящегося неизвестно где – тут всё было, как со Словацким, только без судимости: Недостойного лет семь назад задерживали по делу об уничтожении чужого имущества, но потом производство прекратили за примирением сторон. Обе сим-карты приобретены в тот же день, что что и сим-карты Словацкого, но в другом салоне сотовой связи. Видео покупателя также отсутствовало.

С одного из телефонов (с телефона пассажира) действительно были неоднократные звонки второму таксисту. Со второго на первый (от «Саши Глока» – пассажиру) звонков не было – всё, как в прошлый раз. Видимо, пассажир в обоих случаях как-то имитировал сигнал вызова, например, с помощью будильника, а потом разыгрывал перед водителями разговор, чтобы их убедить отвезти груз – мол, друг ждёт. Никаких других входящих и исходящих звонков по всем четырём номерам зарегистрировано не было: тот, кто пользовался номерами, общался с их помощью только с таксистами. В настоящее время все телефоны отключены и в сети не обнаруживаются.

Покончившая с собой Таня была сиротой, родственников и наследников нет, недвижимость – квартира в районном центре, оставшаяся от родителей, за год до её поступления в вуз угоревших в домике, расположенном на территории садового участка. Рыночная стоимость квартиры – около пятисот тысяч рублей. Садовый участок в собственность родителей оформлен не был, использовался неофициально, по наследству их дочери не передавался.

Девушка по неизвестным причинам пошла в школу с опозданием на год, поэтому 18 лет ей исполнилось в выпускном классе, в связи с чем опекун ей не был назначен, и она смогла самостоятельно вступить в наследство. На какие средства жила – неизвестно. Возможно, родители хранили дома деньги, банковских вкладов со значительной суммой за ними не значилось.

Во время учёбы проживала в общежитии, коммунальные услуги по квартире родителей оплатила осенью на год вперёд, задолженностей не имеет. Отношений ни с кем не поддерживала, своей нынешней жизнью была разочарована: хотела поступить в Медицинский университет, на лечфак, стать врачом-психиатром, но не хватило баллов, поступила на менее престижный биолого-почвенный факультет Государственного университета. Учёба не нравились, однокурсников называла дураками.

Много времени проводила в интернете, выходила в него со своего смартфона, с кем общалась – неизвестно, в соц. сетях под своим именем не зарегистрирована. Смартфон не найден, возможно, похищен расчленителем. Перед смертью часто брала ключ от двери, ведущей на крышу соседнего дома, в последние дни брать перестала, но, судя по некоторым её высказываниям, продолжала там бывать – видимо, сделала свой дубликат. Крышу посещала, вероятно, планируя самоубийство.

Вскрытие – если, опять же, пересказать его результаты сколько-нибудь лаконично – показало, что девушка (рост 155 см, вес – около 45 кг, некоторые фрагменты тела отсутствуют) умерла от сочетанной травмы. Проще говоря, разбилась. Следов борьбы на теле нет, под ногтями чисто, ни кожи, ни ткани, костяшки пальцев не сбиты, биохимия в норме (ни алкоголя, ни наркотиков, ни ядов). Расчленявший, возможно, обладает навыками мясника, расчленение, видимо, производилось ножом и пилой по металлу – всё совпадало с выводами по предыдущему тело с теми же буквально оговорками.

Рослого, толстого бородатого мужчины в верхней одежде из искусственного меха с внешностью лица без определённого места жительства на указанной территории никто до того дня не видел. Его проживание в данном районе было маловероятным. Места кормления и проживания обычно распределены между бомжами, и новичок вряд ли может запросто прийти и поселиться, не потревожив аборигенов, а никто из коренных его не припоминал. Слухи о неком Николаиче, скупающем свежие трупы, действительно ходили. Однако неясно, появились они до происшествия или же были им спровоцированы.

Вместо внятной версии у следствия оказалось беспорядочное скопище фактов.

Дела больше не было.