Читать книгу Сказки от Чичера Колымского - Владимир Сергеевич Неробеев - Страница 3

– Было это, мой милый дружок, давным-давно, когда ещё не родился твой папа, не было твоего дедушки и даже дедушкиного дедушки.

– Далеко отсюда, на Крайнем Севере, за Полярным Кругом, жили медведи. Они были белые-белые и на снегу совершенно незаметные. Это сейчас у них чёрные носы и когти, и во время охоты им приходиться хитрить: прикрывать чёрную носопырку лапой.

«Отчего у них носы почернели?» – спросишь ты.

– О-о-!!! Это забавная история. Я расскажу тебе, мой дружок, послушай.

Жил среди медведей медвежонок, такой же маленький, как и ты, мой дружок. И такой же шалунишка, как и ты. Любопытный, любопытный. Везде совал свой нос, где надо и не надо. Ты ведь то же суешь свой нос, где надо и не надо. А на Дальнем Севере, у Полярного круга мест, куда бы можно было сунуть свой нос, крайне мало: бесконечный снег и колючий лёд.

Ты же знаешь, мой дружок, как бывает скучно, если некуда сунуть свой нос?! Вот и белому медвежонку стало скучно-прескучно.

– Непоседа! Ты куда? – спросила мать – медведица.

– Скучно здесь на Севере, – грустно сказал Непоседа. – Вчера на берегу я подслушал разговор двух уток, прилетевших с Юга. Там столько всего интересного! Пойду и я посмотрю.

Мать-медведица знала, что Непоседа далеко не уйдёт. Ты же, мой дружок, то же далеко от мамы не уходишь? А уходить далеко и не надо было. Всего несколько шагов – и оказываешься в тундре. Там птиц – видимо-невидимо! Сунулся было Непоседа к одной птице полюбопытствовать, она и слушать не захотела, сунулся к другой – и та упорхнула.

– Сколько птиц в тундре, а поговорить не с кем,– буркнул недовольный Непоседа.

– Каждая птица занята своим делом, – сказал маленький лисёнок, бежавший по тундре мимо медвежонка. – Лето здесь короткое, нужно успеть набрать пуха, свить гнездо, высидеть птенцов, поставить их на крыло, – и всё это за два месяца. Так что лясы точить тут с тобой никто не собирается. Некогда.

– А тебе есть когда? – спросил медвежонок у лисёнка.

– Я жду, – отозвался тот, – жду, когда наступит завтра.

– А что будет завтра?

– Сегодня папа сказал: «Хватит бить баклуши. Завтра пойдёшь со мной на охоту».

– На охоту?

– Угу.

– И что это такое?

– Не знаю,– ответил лисёнок

– Давай у кого-нибудь спросим. – предложил Непоседа.

– Зачем спрашивать? – перебил его лисёнок, – Ты далеко живёшь?

– Нет. Тут рядом. На льдах океана.

– Приходи завтра сюда. Я схожу с отцом на охоту, и расскажу тебе, что это такое.

– Ладно, – согласился Непоседа и пошёл по тундре на Юг.

– Сразу за тундрой начинаются колымские сопки, их много-премного. Между сопок лежат долины, поросшие густыми лесами, и распадки, по которым текут ручьи, образуя реки. Один такой ручей переплывал Непоседа и увидел Бобра.

– Что ты тут делаешь? – поинтересовался медвежонок.

– Плотину строю, – ответил тот. – Кладу сначала камни, потом на них ветки, потом опять камни, потом ветки.

– А потом? – перебил его Непоседа.

– Беру глину и ею затыкаю дыры между камнями и ветками. Получается очень прочная плотина. – Бобёр размял когтями чёрную-пречёрную глину, положил кусок в дыру и приткнул его носом. Опять положил глину и приткнул носом. Затем на том месте, где затыкал дыры, широким хвостом-лопаточкой стал размазывать глину, чтобы не было трещин. Это так интересно, мой дружок, – размазывать глину по стене.

Непоседе тоже понравилось.

– Можно мне попробовать? – попросил он Бобра.

– Можно, – ответил тот и протянул медвежонку большой кусок глины. – Только разминай когтями хорошенько и носом затыкай дырки, а я своим хвостом буду разглаживать. Ведь хвост у меня не случайно, словно лопаточка.

– Какая глина крепкая, – удивился Непоседа.

– А что я тебе говорил? Не глина, а асфальт! Прилипнет, – ничем не отдерёшь. Люди стали этой глиной дороги покрывать. От Магадана до Якутска тянется Колымская трасса гладкая, как яйцо, и ни одного метра асфальта.

– Ой, как интересно! – воскликнул Непоседа.

Тебе, дружок, тоже понравилось бы дело, которым занялся медвежонок (я-то знаю, сам не раз и не два пачкал стены глиной).

– Неплохо у тебя получается,– похвалил нового приятеля бобёр, нос у тебя прямо создан для этого: мою дневную норму сделал за час. А вообще-то ты кто? – Бобёр подозрительно глянул на медвежонка.

– Я-я-я… я-я-я, – растерялся Непоседа, – Я-я-я медведь.

– Ха-ха-ха, – громко рассмеялся широкохвостик. – Сказки не рассказывай! Медведь у нас ниже ручья живёт. Здоррровый такой, стррррашный такой и бурый такой. Его все ббббоятся, аж ддрррожжжат.

– Как это боятся? – спросил Непоседа. Он действительно не знал, что значит «бояться», и сам ещё ни разу не дрожал, потому что на Крайнем Севере белым медведям некого бояться ,– они там самые сильные. Это их все боится.

– А вот так, – сказал Бобёр и затрясся всем телом, всей своей густой-прегустой шерстью.

– Можно я попробую? – попросил Непоседа.

– А зачем пробовать? Медведь вот-вот начнёт ловить рыбу на обед. Ему это не всегда удаётся. Со зла как начнёт орать да камни кидать, тогда и взаправду задрожишь.

Непоседа и Бобёр сидели на плотине и болтали лапками. От нечего делать медвежонок стал рассматривать лес. Он никогда не видел леса. Ведь на Крайнем Севере, мой дружок, лес не растёт, а лишь кустарники. А здесь стояли огромные сосны,, ровные берёзы, пахучие тополя и клёны. Они сильно-сильно качали макушками высоко в небе, нагоняя на землю и вокруг себя ветер.