Читать книгу Неверность - Владимир Шеин - Страница 3

Конец марта в этом году выдался замечательным: солнечным, тёплым, пробуждающим. Не было ни дождей, ни холодного, пронизывающего ветра. Видя такую красоту, Женька Солодов, судебно-медицинский эксперт, мой давний знакомый, стал наседать на меня с требованием выехать за город, к озеру: половить рыбу, поесть шашлыков, короче, расслабиться. Пока я раздумывал, он успел подбить на эту авантюру ещё человек пять, среди которых оказался мой старший товарищ Фёдор Петрович Самсонов. Со вздохом и большими опасениями, я согласился. Зная Евгения, я сомневался в том, что дело дойдёт до ловли рыбы. В принципе, так и получилось. Наша тесная компания стремительным броском заселилась в арендованный дом, быстро побросала вещи, оккупировала мангал и мини-бар, после чего все забыли о рыбалке и красотах природы.

Как я уже сказал, компания подобралась серьёзная, все тем или иным образом связаны с работой в правоохранительной системе. Правда, преимущественно все уже на пенсии, но это роли не играет – профессиональная деформация сделала своё дело: если сначала разговоры шли на более-менее отвлечённые темы, то буквально через час тематика стала специальной. Долгая служба привила большинству ещё один навык – потреблять алкоголь (притом любой) умели все и в неимоверном количестве. О Солодове вообще молчу, судебно-медицинские эксперты являются специалистами не только в своей специфической области (Женька – точно). Не являясь любителем разговоров о том, кто и где служит, кто это заслужил, а кто – нет, я забился в угол и в ходе неспешной беседы с Фёдором Петровичем тихо надрался. Следующее утро ожидаемо отомстило мне.

«Это было вчера», – даже сама мысль отозвалась в голове такой болью, что я откинулся на лежак, который неимоверными усилиями с утра выволок на деревянную пристань у озера, и закрыл глаза. Минут через пять я открыл их и со вздохом посмотрел вокруг – красота неимоверная. Только что взошедшее солнце, разноголосое пение птиц, деревья и травы, дышащие свежестью, и едва ощущаемый ветерок подчёркивали контраст между моим состоянием и окружающим благолепием.

Накануне в ходе осмотра дома, в кухне я обнаружил кофемашину, которой и воспользовался сегодня утром. На выходе я прихватил удочку, снасти и наживку. Последние – как аксессуар, пользоваться ими у меня не было сил. Попивая кофе и наслаждаясь красотами природы, я не заметил, как ко мне подошёл Солодов, за что и поплатился.

– Лови! – Женька из-за спины бросил мне жестяную банку с пивом, которую я не имел возможности поймать, но попытался. Итог – кофе оказалось на мне, тара с пивом – в озере.

– С ума сошёл! – взорвался я.

– Реакция у тебя ни к чёрту, Талызин, – спокойно отреагировал Солодов, – Задаюсь вопросом: это врождённое или требуется медицинская помощь. Нервы точно следует подлечить, сходил бы ты к врачу. Могу порекомендовать хороших специалистов, – и заразительно захохотал.

– Надеюсь, ты не себя имеешь в виду? – взвился сначала я, учитывая, что мой товарищ пользует только трупы.

– Почему бы и нет, – усмехнулся в ответ Солодов. – Я ещё не поставил ни одного ошибочного диагноза, – и снова засмеялся.

Я решил его просто проигнорировать, хотя зарождающееся благостное настроение он мне испортил. Поэтому промолчал и сделал вид, что углубился в свои мысли. Женьку это нисколько не покоробило, он спокойно попивал пиво. Когда он заскучал, то разобрал снасти, которые я принёс, насадил на крючок наживку и занялся рыбалкой. Я понадеялся: когда Солодову надоест и это, кто-нибудь из нашей компании проснётся, и он переключится на новую жертву. Женька, несмотря на специфику своей работы, парнем был общительным, зачастую, даже слишком. Те, кто знал его хорошо, относились к его назойливости спокойно, а новых лиц он этим смущал.

Так прошло около часа. К этому времени боль и тяжесть в моей голове стали исчезать, я встал и сходил в дом за новой порцией кофе (ну и банкой пива для Солодова, отдых был запланирован на три дня, и он не собирался ограничиваться вчерашней пирушкой). Также взял плед.

По возвращении я вновь занял лежак и, спокойно попивая кофе, стал наблюдать за действиями Солодова. Клёва не было, это раздражало его: он то менял наживку, то отходил от меня в сторону, надеясь хоть что-то поймать. День был явно не его, поэтому с раздражением бросив удочку на землю, Женька переключился на меня. Сходив в дом и принеся лёгкое кресло, он уселся рядом.

– Талызин, ты чего такой мрачный? – начал Женька. – Выпил бы пива, и жизнь наладится.

– Женя, не хочу я пить. В кои-то веки выбрались на природу, дай насладится красотой и покоем.

– Это можно делать и с пивом. Одно другому не мешает, – пожал плечами мой собеседник.

– Не хочу, – раздражённо бросил я.

– Ладно-ладно, – Солодов поднял обе руки вверх. – Успокойся.

– Господи, когда же все остальные проснутся и ты переключишься на них. В таком состоянии ты просто не выносим, – со вздохом сказал я.

– На себя посмотри, – не остался в долгу Женька и вдруг заинтересованно посмотрел на меня. – Слушай, вчера, когда ты уже ушёл спать, кто-то из этих – он мотнул головой в сторону дома, – сказал, что у тебя прозвище есть – «Сутенёр в законе». Подробностей никто рассказать не мог, да и мне не до этого было. В чём соль?

– Ни в чём, – я скривился, – забудь.

– Не хочу я забывать, – упрямо наседал на меня Солодов. – Не расскажешь, у других спрошу. Тебе же будет хуже.

– Я, кстати, тоже хотел бы послушать твою версию тех событий, – раздался за спиной голос Самсонова, который незаметно подошёл к нам и услышал нашу беседу. – Доброе утро.

– Не такое оно и доброе, – вновь скривился я. – Чего вы оба ко мне пристали? И так голова болит.

– Вячеслав, – обратился ко мне Самсонов, – чего ты как девка молодая ломаешься. Мне действительно интересно, просто раньше спросить не привелось. То, что я слышал от других – это лишь слухи. А ситуация, насколько я понимаю, в тот раз сложилась интересная.

– Что случилось? – встрял Женька.

– Ничего тогда необычного не произошло, – я не желал продолжать.

– Не соглашусь. – Фёдор Петрович умел быть настойчивым.

Сначала я решил не реагировать – не хотелось мне ворошить прошлое. Но, посмотрев на своих собеседников и увидев, что оба ждут от меня ответов и молчание их не устроит, передумал.

– Хорошо, – обречённо вздохнул я, – только история долгая, и рассказ таким же получится.

– Согласен, – тут же воскликнул Солодов. Самсонов просто промолчал.

– Сейчас схожу за кофе, – начал я вставать.

– Сиди, – остановил меня Самсонов, – сам принесу. Фёдор Петрович ушёл в дом и через 10 минут вернулся с подносом, на котором принёс кофе для меня, пиво для Солодова и чай для себя (очень он любит этот напиток). Затем Самсонов вновь ушёл, а вернулся с раскладным креслом и табаком.

Набив себе трубку и раскурив её, я поудобнее уселся и начал.

– Случилось это около трёх лет назад. Прошло чуть более полутора лет с того момента, как я сдал экзамен на адвоката. В то время я снимал офис на задворках Николаевска, в старом разваливающемся здании советской постройки, на углу улиц Партизанской и Московской. Офис – громко сказано. Я занимал небольшую комнатушку, которая ранее, при прежнем владельце, являлась кладовой. На большее денег у меня не хватало.

– А при чём тут сутенёрство? – встрял Евгений, что было ожидаемо. – Давай ближе к теме.

Я внимательно посмотрел на него, Солодов заткнулся.

– Как и сказал, в то время я был молодым адвокатом. Нет, – заметив, что Солодов опять собирается встрять, уточнил, – не в силу возраста. У меня было мало опыта, практику я только начинал, клиентов не имел. Главная проблема – не я выбирал себе работу, клиентов, а они меня. Из-за этого я занимался практически всем, брался и за уголовные дела, и за раздел имущества, даже страховкой занимался.

– Ну-ну. – Самсонов посмотрел на меня со скепсисом. – То есть делал тоже самое, что и сейчас. Так?

– Нет. Но если вы будете меня прерывать, я сейчас же закончу рассказ.

– Молчим, – ответил Фёдор Петрович за себя и Женьку.

– Итак, как я уже сказал, клиенты выбирали меня. К тому времени мне удалось удачно завершить пару дел о разделах имущества. Признаюсь, в большинстве случаев хороший исход дела обеспечивала сама ситуация, а не мой профессионализм. Рекламой я тоже не занимался, поэтому потенциальные клиенты находили меня либо случайно, либо по рекомендации кого-либо из знакомых.

– Ты долго будешь ныть и вспоминать тяжёлое прошлое?! – вновь не выдержал Солодов. – Давай к сути!

– Женька, успокойся! – взорвался я. – Рассказываю, как умею, – и продолжил. – В один из дней она и пришла ко мне.

– Кто она? – спросил Самсонов.

– Ну… пускай её будут звать Полина Кулакова. Настоящее имя никому не интересно. Итак, она зашла в мою комнатушку ранним утром, без стука. Уверенно пройдя внутрь, осмотрев убогую обстановку (стол, три стула, кресло, на котором я сидел, шкаф в углу), она с непонравившейся мне гримасой на лице уселась на единственный стул. Вот тогда всё и началось.

– Что началось? Какая она? – Женька был неутомим.

– Какая? – я на минуту задумался, вспоминая. – Знаешь, в тот момент она произвела на меня впечатление. Возраст около 28–30 лет, высокая, под метр восемьдесят, стройная, но не худая, блондинка, но волосы точно крашеные. Лицо? Не знаю, как его описать. Полина не была красавицей в классическом понимании этого слова: голубоглазая, но цвет глаз имел небольшой изъян в виде серых прожилок; нос прямой, но с небольшой горбинкой и чуть вздёрнут, кроме того, он казался несколько великоватым; рот небольшой, но губы чётко очерчены, на верхней губе слева небольшой поперечный шрам.

– Чего ты её описываешь как труп на столе медицинского эксперта! – взорвался Солодов. – Я тебя спросил, какая она!

– Холёная, ухоженная. На ней было бирюзовое платье, не дорогое, но сидящее просто идеально. Полина следила за собой: причёска, лицо, открытые участки тела были именно ухоженными. Я повторяюсь, но не знаю другого слова, которое бы подходило к ней. Косметикой она не злоупотребляла, но эффект от её использования был виден. От девушки исходил аромат духов с оттенками чего-то сладко-свежего.

– Теперь ты её описываешь, как хорошую, дорогую скаковую лошадь, – вклинился Самсонов. – В зубы ей не заглядывал?

– Рабочая лошадка, – расхохотался Женька.

– Соглашусь, – усмехнулся я, – такое впечатление у меня и создалось, когда она появилась в офисе. Скажу одно – она была такой, какой должна.

– В смысле? – неугомонный судебно-медицинский эксперт не мог не встрять с новым вопросом.

– Полина всем своим видом показывала оскорблённое достоинство, непонимание того, почему муж решил расторгнуть брак. Иногда мимолётно проскальзывал страх перед неизвестностью. Такое часто видишь, когда супруги разводятся после длительного брака.

– Ладно, описал ты свою Полину, – продолжал напирать Женька, – что дальше?

– Дальше? – переспросил я. – По сути, ничего интересного не было…