Читать книгу Тебя я, Дарвин, не виню - Владимир Свищенков - Страница 4

Творец, что нас и Землю сотворил,

Знал наперед, что так все и случится,

Что мир падет и Слово воплотится,

Чтоб дать надежду тем, кто согрешил.

В рай я ни за что не попаду,

Но святому тоже там не сладко.

Он слезу не раз смахнет украдкой,

Видя, как я мучаюсь в аду.

Во тьме веков две кучки праха

Застыли в думах о былом.

Одна была при жизни шахом,

Другая – его верным псом.

Дерзал, мечтал о лучшей доле,

Ловчил, обкрадывал, страдал.

Итог – разбогател, не боле,

Но лучше все-таки не стал!

Протри глаза свои, глупец,

Ужель тебе примеров мало?

То, что ты принял за конец,

Есть жизни новое начало.

Я не устану повторять,

Покуда сердце мое бьется,

Что вряд ли кто средь нас найдется,

Кого бы в Рай могли принять.

Тебя я, Дарвин, не виню,

Но ты ответь мне без обмана,

Как в родословную мою

С лиан спустилась обезьяна?

Чем больше в жизни отдаешь,

Тем больше в ней приобретаешь.

И больше в жизни ты теряешь,

Чем больше от нее берешь.

Какой у ангела, ты спросишь, интерес

Сопровождать тебя в земной дороге?

Он от Творца наказ имеет строгий,

Чтоб ты на пальму сдуру снова не залез.

Что толку в жизни смысл искать,

Коль создан мир без чьей-то воли.

Тогда для нас нет лучше доли,

Чем дни бесцельно коротать.

Сводя земное бытие

К добыче средств к существованию,

Ты обрекаешь житие

На суету и прозябание.

Всего-то в этой жизни мне и надо

В порядке тело содержать свое и душу.

Но я, законам подчиняясь стада,

Их ежедневно суетой лишь только рушу.

Ничто не происходит в мире зря.

И вряд ли я секрет большой открою,

Что беды и несчастья все с тобою

Случаются лишь пользы твоей для.

Когда тебе за пятьдесят, то, как и водится,

О том не раз тебе напомню, коль придется,

Что человек или философом становится,

Иль все таким же дураком и остается.

Секрет бессмертья нам давно известен.

Путь к вечности расчищен и открыт:

Спасется, кто пред совестью был честен,

Погибнет, кто забыл про честь и стыд.

Венчает путь твой на земле Голгофа,

Куда ты крест судьбы влачишь поставить,

Чтоб в ветхой жизни все грехи оставить

И заслужить прощенье Саваофа.

Мне не дает покоя драма,

В которой зло свой лик явило,

Когда безгрешного Адама

Праматерь Ева соблазнила.

Сценарий жизни мной прочитан до конца,

В догматах Библии для нас вопросов куча:

Грехопаденье человека – это случай

Иль дальновидный план незримого Творца?

Не наступил мой час прощенья,

И будь сегодня Страшный Суд,

То я б услышал: ах ты, плут,

Ты слишком любишь наслажденья!

Освободись из мыслей плена,

Какой же ты природы царь?

Ведь жизнь есть частный случай тлена,

А ты хоть Божия, но тварь!

Появляясь на миг лишь из вечности,

Мы творим непомерные глупости,

Растворяясь как дым в бесконечности,

Из-за жадности и из-за тупости.

Ты жадность тщательно скрываешь,

Но есть ли смысл тебе таиться?

Нас большинство, ты что, не знаешь?

Пойми, нам нечего стыдиться!

Не стоит им завидовать, чудак!

Они свое сполна уж получили:

Разбогатев, без меры ели, пили,

И впереди им светит только мрак.

Один мудрец сказал мне по секрету,

Что тот не зря свой на земле оставил след,

Кто сделать смог в теченье многих жизни лет

Хотя бы шаг от тьмы навстречу свету.

Коль правит бал земной не высшее начало,

То смысл в рождении моем найти нельзя,

Ведь прах мой завтра жадно съест сыра земля.

Что был, что не был я на свете, толку мало.

Ну, если смысл у жизни в том, чтоб сыто есть,

В шелка и золото рядиться, жить с размахом,

Тогда зачем, почуяв смерть, бежим со страхом

К Тому, Кто в мир для нас послал благую весть?

Лукавый мир, где правит бал Мамон,

Нам обещает блага тленной власти:

Самодовольство ненасытной страсти

И пышность предстоящих похорон.

Для большинства живущих время не пришло

Понять, что побеждает только милость,

Что лучше претерпеть несправедливость,

Чем причинить, пусть негодяю даже, зло.

Мы в большинстве своем похожи на свиней.

Девиз один: погуще и досыта.

Чем больше грязи и полней корыто,

Тем жизнь считается успешней и ценней.

Не в том заслуга, чтоб влачить существование,

Сбежав от роскоши, в бездумном одиночестве,

А в том, чтоб честно, как предписано в пророчестве,

Дать бой соблазнам всем, презрев свои желания.

Шальная мысль сверлит меня подспудно:

Зачем, скажи, копытом землю рыть?

Что нужно мне – во мне должно и быть,

Все остальное тленно и подсудно.

Рецепт земного счастья существует,

Оно доступно каждому, поверь:

Ты плотские желания умерь

И свет в твоей душе восторжествует.

Я под знаменами страстей

Пока служу, но точно знаю,

Что все пороки обуздаю

Немощью старческой своей.

Ты предрассудки не спешишь отбросить,

Сверяешь каждый шаг с людской молвой.

Не просто в жизни быть самим собой,

Но лишь им став, ты сможешь плодоносить.

Ты утверждаешь, что душа есть свойство тела,

Но как тогда, сумев над тленом воспарить,

Вместо того, чтоб ему преданно служить,

Она пожертвовать субстанцией посмела?

В земных вещах, что радуют наш глаз,

Ты не найдешь ни счастья, ни утехи.

Они в судьбе играют роль помехи,

Успешно пряча истину от нас.

Тот, кто к богатству страстью одержим,

Но суетой пресытился однажды,

Тот утолять готов источник жажды,

Любуясь всласть страданием чужим.

То, чем ты являешься, в итоге

В сотни раз для счастья больше значит,

Чем сундук набитый и удача,

От которой ждет чудес убогий.

Тому доступны только счастье и покой,

Кто не боится одиночества и скуки,

Кто предпочесть готов бальзам душевной муки

Тусовке светской с ее пошлой суетой.

В природе каждого из нас таится гадость,

Людей безгрешных не сыскать и днем с огнем.

Мы даже что-нибудь в беде чужой найдем,

Что нам доставит пусть ничтожную, но радость.

Одно сказать тебе могу:

Того, кто в сердце зависть прячет,

Жизнь и швыряет, и дурачит,

И гнет безжалостно в дугу.

В мире тленном не в силах творение

Не запачкаться грязью порока.

Нет к спасенью пути без урока,

Как нет веры без доли сомнения.

Когда преследуют напасти

И мысли грусть одолевает,

Тогда до боли не хватает

Чужих страданий и несчастий.

Довольно часто тот, кто над нуждой

В жестокой схватке одержал победу,

Счастливей не становится соседа,

Который занят все еще борьбой.

В том, что не все дано нам знать, резон большой,

Иначе, я хоть головой готов ручаться,

С друзьями многими не стали б мы общаться,

Узнав, как те нас за глаза чернят порой.

Нас судит совесть, а не Бог,

Ее и должен ты бояться.

Того, кто будет с ней «бодаться»,

Она согнет в бараний рог.

Дух сребролюбия витает на планете,

Прельщает сытостью и роскошью пьянит.

А счастье наше с нами рядышком сидит

И ждет, когда мы, наконец, его заметим.

В попытке обрести успех

Моя душа, увы, не блещет:

Она то Богу рукоплещет,

То снова совершает грех.

Я за свои ошибки не цепляюсь,

Но если б вдруг убрать одну из них,

То стал бы я, наверно, в тот же миг

Совсем не тем, чем я сейчас являюсь.

Не нищий должен нас благодарить

За помощь нашу скромную ему,

А мы его – ведь бросив грош в сумý,

Смогли в себе мы жадность приглушить.

Ты людей напрасно не кори

Тем, что предают тебя порой.

Если мир вокруг тебя худой,

Значит ты и сам гнилой внутри.

Мы не настолько с вами хороши,

Чтоб не страшил нас предстоящий Суд.

К добру нас чаще понуждает кнут,

А не потребность собственной души.

Трудов о разуме написано немало,

И каждый претендует на открытие.

Одни твердят, что он продукт развития,

Другие ж видят в разуме начало.

Блюду закон моральный строго,

Не убиваю, не краду.

А если в чем-то не блюду,

То незаметно и немного.

Кто-то сказочно богат,

Кто-то безнадежно бедный,

Кто-то молится усердно,

Кто-то лижет чей-то зад.

Смотри, мой друг, не на осанку,

Не на размеры форм и прыть.

Чтобы о ком-нибудь судить,

Знать нужно всю его изнанку.

Чтобы в достатке жизнь свою прожить,

Здоровья люди не жалеют,

Но все готовы что имеют

Отдать, чтобы здоровье возвратить.

Меж строк в учениях пророков и церквей

Сокрыта истина святая без сомненья:

Нет преимущества у формы поклоненья,

Что православный Богу мил, что иудей.

Оставив за спиной последний класс,

Мы выбрали уж в юности кем быть,

Намного раньше, чем могли судить,

Что из всего есть лучшее для нас.

Твоя заслуга Небом ценится вдвойне,

Когда теплом своим ты нищего призрел,

Не потому, отнюдь, что лишнее имел,

Но óтдал то ему, что нужно и тебе.

Прав Платон, простите за банальность,

Утверждая философией своей,

Что наш мир есть отражение идей,

Что он – миф, а мир идей – реальность.

Все в мире служит Истине одной,

И дьявол, что от века искушает,

На деле волю свыше исполняет,

Толкая нас к работе над собой.

В мудром замысле Творца вселенной

Дьявол – зла не вечное начало.

То, что в тьму от Истины отпало,

К ней опять вернется непременно.

В том, что нередко не сбываются желания,

«Виновна» только мудрость Провидения:

Мешая часто в их осуществлении,

Она спасает нас от разочарования.

Не каждый день ложится точно в масть,

Судьба как кошка с мышью мной играет.

И вряд ли ангел мой хранитель знает,

Где мне подпрыгнуть, чтобы не упасть.

Не жди, посеяв лебеду,

Что в поле рожь заколосится.

Что заслужил, то и случится,

Ты сам растишь свою беду.

Не помогай другим бездумно,

Когда никто тебя не просит.

Слепая помощь вред наносит,

Не все в благих делах разумно.

Во всей вселенной нет пылинки ни одной,

Какой не сóздал бы рукой своей Всевышний.

В Его сценарии святом никто не лишний:

Ни поп, ни дьявол, ни шакал, ни домовой.

Никто не лучше и не хуже,

Один другому не судья.

У каждой твари жизнь своя,

Но все единой цели служат.

Ты не о том, мой друг, хлопочешь,

Не в серебре твоя награда.

Тебе намного меньше надо,

Чем ты от этой жизни хочешь.

Верчусь как все, грешу, страдаю и седею,

Роль человека не всегда мне по плечу,

И пусть я выговор от Бога схлопочу,

Я жить иначе, к сожаленью, не умею.

В минуты скорбные не надо

Молить о снисхожденье Бога.

Чем тяжелей твоя дорога,

Тем выше будет и награда.

Я вас с собою вдаль не позову,

Ведь вам нет дела до моих стремлений.

Меня пленяет мудрый слог учений,

А вас, простите, – хрюканье в хлеву.

Путь к Творцу в Эдем тернист и емок,

Но я тешусь втайне мыслью пьяной:

Если предок мой был обезьяной,

Значит, будет ангелом потомок.

Вывод справедлив, хотя и строг:

Ты явился в мир не для забавы.

Если жаждешь денег ты и славы,

То тогда тебе не нужен Бог.

Ничто без ведома Небес

В подлунном мире не творится:

Ни рыба в речках не плодится,

Ни души не смущает бес.

Снежинка хрупкая сверкает и дрожит,

Ласкает землю нежно холодом и тает,

Журчит ручьем лесным и дымкой ввысь взмывает

И снова вьюгою беспечною шумит.

Жизнь хотя и стала сытой,

Но по-прежнему убога:

У кого дензнаков много,

Тот считается элитой.

Тут дело, брат, не в эволюции:

Она проект лишь воплотила.

Мир сотворен был мудрой силой,

Согласно чьей-то резолюции.

Чем больше денег в кошельке, тем ты и круче,

Но боги, слыша это, весело смеются,

Ведь блага истинные нам не продаются,

Но кто стремится к ним, бесплатно их получит.

Кто смотрит, брат, с твоей иконы,

Ответь мне честно на вопрос:

Толпой оплеванный Христос

Иль лик облизанной Мамоны?

Если б атеист с довольной миной

Доказал мне с цифрами в руках,

Что моя душа всего лишь прах,

Я б себя почувствовал скотиной.

Удобнее, конечно же, со стадом

Искать, мой друг, в потоке жизни брод.

Но стадо слишком медленно бредет

И не туда, куда с тобой нам надо.

Ты с каждым встречным, друг мой, не болтай,

Иначе ум свой к суете приучишь.

От многословья пользы ты получишь

Не больше, чем болтливый попугай.

Творца я вовсе не сужу,

Свои пороки не скрываю.

Зачем создал меня Он, зная,

Что рай я вряд ли заслужу?

И что бы там ни говорили,

Писали, спорили до боли,

Я обделен свободой воли,

Коль, не спросив, меня родили.

Бог всех детей к себе вернет,

И быть не может по-другому.

Любовь воздаст за труд святому

И душу грешника спасет.

Не может любящий Творец

Оставить чадо без надежды:

В ад вечный верит лишь невежда

Или законченный подлец.

В твоих желаньях кроется напасть,

С которою тебе не совладать,

Ведь все, чем ты стремишься обладать,

Имеет над тобой большую власть.

Два чувства будут только пусть

Всегда в душе у вас к услугам:

Пусть ваша радость будет с другом,

Врага же пусть встречает грусть.

Нужда рождает часто горе,

А изобилье дарит скуку.

Держи веселый нрав за руку,

С ним по колено даже море.

И юным, и немолодым

Винить не следует судьбину.

Кто весел, тот найдет причину

Всегда быть в жизни таковым.

На дряблость тела с грустью не смотри:

Земные вещи с вечностью не дружат.

Прекрасно, если молод ты снаружи,

Но трижды краше молодость внутри.

Всех за грехи вокруг себя гнобя,

Ты превращаешься в собаку,

Что с грозным лаем рвется в драку,

Не узнавая в зеркале себя.

Нужно превратиться в старика

И стоять на финишной прямой,

Чтоб понять, что жизнь с любой судьбой,

К сожаленью, очень коротка.

Кто смотрит внутрь себя умело,

Тот видит Свет заветной цели:

Бог ближе к нам на самом деле,

Чем наше собственное тело.

Под старость лучший тебе друг

Ни деньги, ни слуга прилежный,

А вечно юный, безмятежный,

Достигший зрелости твой дух.

Чтоб решать успешно все вопросы,

Нужно только очень захотеть.

Ты мечтаешь враз разбогатеть?

Срочно сократи свои запросы!

Лишь настоящее реально:

В нем жизнь и смерть, любовь и слезы.

Все ж остальное – только грезы

И существует виртуально.

Трава зимою не зазеленеет,

Не станет благородным вдруг подлец,

И не надейся даже, что глупец

Когда-то в этой жизни поумнеет.

Будь доволен тем, что ты имеешь,

Не завидуй никому ни в чем,

И тогда однажды богачом

Ты себя почувствовать сумеешь.

Давно ушла эпоха Октября,

Пора о революциях забыть.

Не мир пытаться нужно изменить,

А перепрограммировать себя.

Смешно испытывать испуг

От рыка грозного зверей.

Куда опасней льва когтей

Ум человеческий, мой друг.

Ты в суету, мой друг, не лазь,

Ведь счастье с суетой не дружит.

Зачем рыбачить в грязной луже,

Где рыбы нету отродясь?

Души богатство ржа не уничтожит,

Кто мудр духовно, не боится зла.

Что не фортуна нам с тобой дала,

То и отнять у нас она не сможет.

Никто судьбу не в силах изменить,

Все наперед известно под луною.

И то, что нам предписано судьбою,

Не может даже Небо отменить.

Если ты зевнул в игре ферзя,

Не теряй надежду на спасение.

Тех, кто не боится невезения,

Победить практически нельзя.

Что ни человек, то индивид,

Всех с ума генетика свела.

Одному природа все дала,

А другой ни с чем всю жизнь сидит.

Тот или глуп, или контужен,

Кто, вместо света выбрав тьму,

Решил однажды, что ему

Бог в жизни, в принципе, не нужен.

Чтоб быть, мой друг, угодным Небу,

Закон духовный соблюдай:

То, что имеешь, отдавай

И ничего взамен не требуй!

Бог не нуждается в защите,

И драться за него не нужно.

Бог хочет, чтоб мы жили дружно,

Он в каждом есть из нас, поймите!

Повсюду слышится скулеж:

Желают лучшей доли люди.

Друзья, нас скоро здесь не будет,

Цена земным проблемам – грош!

Мы часто в скуке пребываем,

Досуг занять не зная чем.

Скажите мне тогда, зачем

Мы стать бессмертными желаем?

Наука заявляла уж не раз,

Что Бога нет и не было в природе.

Но верят вопреки всему в народе,

Что Он искусно прячется от нас.

Если вы лишились вдруг работы

И осталось средств у вас в обрез,

Значит, по сценарию Небес,

Вам отмыться нужно от чего-то.

Кто страдает больше, чем другие,

Должен быть доволен своей долей:

Чем несчастней Бог дает нам роли,

Тем богаче будут призовые.

Ты напрасно думаешь, приятель,

Что большой начальник к Небу ближе,

А всех тех, кто рангом его ниже,

Держит дальше от себя Создатель.

Коль Нострадамус уже знал

И о чернобыльском кошмаре,

То это значит, есть сценарий,

Который кто-то написал.

Вполне возможно, что твоя награда

В том, чтобы нищим по земле скитаться,

Всю жизнь страдать, терпеть и унижаться

Вдали от прозябающего стада.

В наш суетливый век чрезмерно

Подумать некогда порою,

А смерть уже не за горою,

И старость «душит» планомерно.

Нередко то, что с виду гладко

И формой радует наш глаз,

Я убедился уж не раз:

Внутри бывает очень гадко.

С грехом покончить навсегда

Задача очень непростая,

Но люди созданы для Рая

И Бог нас всех ведет туда.

Духовной жизни даже миг,

О чем известно из Писаний,

Дает намного больше знаний,

Чем люди черпают из книг.

Коль опыт ты обрел солидный,

Борясь с собою – подлецом,

То и представ перед Творцом,

Тебе, мой друг, не будет стыдно.

Жить – значит плакать и смеяться,

Приобретать, терять, творить,

Прощать, без памяти влюбляться,

И умирать, и снова быть.

Нравственная жизнь – не панацея,

От пороков нас не избавляет.

Лишь духовный путь нас очищает,

Многократно делая мудрее.

Ученый Бога не найдет —

Не там с наукою он ищет.

Пусть хоть вселенную обыщет:

Бог в чистом сердце лишь живет.

Объехав все страны, пройдя все моря,

Я понял, что кротость ума и смиренье

Важнее в дороге земной, вне сомненья,

Чем женщины, деньги и даже друзья.

Ничто: ни деньги, ни высокий чин

Нас не приблизят к Богу ни на йоту.

Бог ждет от нас духовную работу,

Без коей не спасется ни один.

Зачем на свет тогда являться,

Коль гибнет все в конце пути:

Бездарно время провести

И навсегда потом смотаться?

Пред Богом голову склоняют

Лишь те, кого Он выбрал Сам.

Самим решать же что-то нам

На Небесах не доверяют.

Вернуться к Богу – дело чести,

Я без конца о том твержу,

Но ежедневно нахожу,

Что я топчусь на прежнем месте.

Только дух очищает природу

От невежества тьмы и страстей.

Он врагов обращает в друзей

И прозревшим вручает свободу.

Ну что с того, что равнодушно

На лунный люди лик взирают?

Луна нисколько не страдает:

Средь звезд на небе ей не скучно.

На словах Творец для нас – опора,

Но на деле мы безбожно врем.

В сердце мы давно уже своем

От Него укрылись за забором.

Цветы, свой дом нашедшие в полях,

Ни в чьем уходе не нуждаются.

Они цветут и наслаждаются,

Не помышляя даже о делах.

Порадуйтесь всем сердцем за магната

И не завидуйте сокровищам его.

Вы не теряете при этом ничего,

Но ваше «я» становится богатым.

Ты монарх? Певица? Свинопас?

Не имеет сей аспект значенья.

Деньги, слава, статус – не везенье,

А возможность лучше стать для нас.

Не стыдись, мой друг, своей халупы

И перед магнатом не робей.

Даже если он тебя умней,

Этот факт не значит, что ты глупый.

Если Бога выдумали люди,

То и жизнь – иллюзия тогда.

Мы ведь с вами были не всегда,

И нас скоро здесь уже не будет.

Если скарб ты свой раздал

И живешь один в халупе,

С Диогеном тогда вкупе

Ты большой оригинал!

Тебе ведь только показалось,

Что ты всего уже достиг:

Судьба разрушить может вмиг

Все, что с трудом тебе досталось.

«Блудить грешно», – когда за шестьдесят

Юнца ты призываешь быть аскетом,

А сам-то ты внимал таким советам

Лет, скажем, тридцать пять тому назад?

Земное счастье – слабая лишь тень

Безмерной трансцендентной благодати,

А человек на что все силы тратит?

На всякую мирскую дребедень!

Всем угодить, мой друг, нельзя,

Всегда обиженный найдется,

Который, если доведется,

Заденет чем-нибудь тебя.

Не могут лучшие умы

Прийти к единому ответу:

Зачем Творец создал все это

И кто на самом деле мы?

Не клевещите на науку,

Ей тяжело и без того:

Она никак Творцу всего

Пожать не может крепко руку.

Нас в омут гибельной трясины

Влекут греховные желания.

Мы ненавидим все страдания,

Но страстно любим их причины.

Мы правде посмотреть в глаза обязаны,

Иначе выход не найдется никогда:

И кризисы, и бедность, господа,

Не с нашей жадностью ль, простите, связаны?

Обезьяньи гены нам велят

Поступать во всем как наши предки:

Обезьяны гадят на те ветки,

На которых сами же висят.

Всех не подгонишь под клише:

Одни – добры, другие – злые.

Не замечать грехи чужие

Под силу взрослой лишь душе.

Всякое притворство, как халтуру,

Жизнь без сожаления сметет.

Маска, брат, когда-нибудь спадет,

Обнажив при всех твою натуру.

Шопенгауэр раскрыл большой секрет,

Заявив однажды громогласно:

Раз вы чем-то хвастаетесь страстно,

Значит, этого у вас как раз и нет.

Считает каждый не за лесть,

Что он-де далеко не худший.

Нам очень хочется быть лучше,

Чем мы в действительности есть.

Пока ты все земные страсти

Из сердца не прогонишь вон,

Ты так и будешь обречен

Быть кузнецом своих несчастий.

Чтобы зависть оказалась в луже,

Выстави преграду перед ней:

Ты на тех всегда смотри людей,

Кто живет тебя намного хуже.

Средь нас немало есть людей,

Что, не показывая виду,

Таят в душе своей обиду

На тех, кто явно их умней.

Не могут шахи и цари

Создать уют в своих хоромах.

Уютно нам тогда лишь дома,

Когда уют у нас внутри.

Природу трудно изменить,

Процесс прозренья не мгновенен.

Понять, что ты несовершенен,

Не значит перестать им быть.

Мы, как сказано в Писанье,

Быть должны добры и кротки,

А не грызть друг другу глотки,

Как зубастые пираньи.

Я никогда бы не был точен,

Порок описывая сжато,

Когда бы не был сам, ребята,

Как и другие все, порочен.

Его послушать – ангел во плоти,

Но зацепи его хотя бы словом,

Он бросится как Цербер на любого,

Кто у него вдруг встанет на пути.

Телу своему не доверяй

И не поступай ему в угоду.

Усмири телесную природу

И узнаешь, что такое Рай.

Если ты всегда доволен

И любуешься собой,

То иллюзии не строй:

Ты на деле очень болен!

Похоть семьи склеивает прочно,

Но в излишних дозах ядовита.

Если ум твой похотью пропитан,

Взор направь свой к Небу тогда срочно!

В уме и боль, и наслажденье,

И дух смятенный, и покой.

Ум – и палач, и лекарь мой,

И средство для перерожденья.

Бог, воплотившись, в полной мере

Раскрыл нам жизни сей секреты,

Но большинство людей планеты

В Него по-прежнему не верит.

Внутри себя ищите клад,

Путь вне себя – бесперспективен,

А кто им следует, наивен,

Как сад, цветущий в снегопад.

Мы не должны ни в коем разе

Считать, что мир возник случайно:

И жизнь, и космос – это тайна,

Что глубже наших всех фантазий.

Пока мы не поймем, ребята,

Что благо в нас самих сокрыто,

Мы будем в полное корыто

Как в символ счастья верить свято.

Без духовной жизни пустота

Нам со всех сторон являет лик.

Без нее земные блага – пшик,

А стремленья наши – суета.

О чем задумался, мой друг:

О том, что плоть к земле стремится,

Или о том, что помолиться

Тебе все время недосуг?

Давайте скажем себе честно:

Наш мир от Бога удалился,

В нем дух наживы воцарился,

Причем почти что повсеместно.

Коль муки вечные рискую

Я грешной жизнью заслужить,

То предпочел бы я не быть,

Чтоб участь не иметь такую.

Наш век кичливый и лукавый

Идеей ложной заражен:

Гордится силой своей он

И верит в разум свой дырявый.

Не стоит быть чрезмерно падким

До женщин, кушанья и злата,

Ведь горьким станет все когда-то,

Что поначалу было сладким.

Судьба людей особо не балует,

И многих ждет сюжет парадоксальный:

Сегодня он директор генеральный,

А завтра в лавке дынями торгует.

Исправно платит он налоги,

Но сон спокойный не приходит:

То ли над ним смеются боги,

То ли во сне не там он бродит.

Каждый к солнцу рвется быть поближе,

Чтоб как можно выше был «насест».

Бог же хочет, чтоб ты нес свой крест,

А не думал о земном престиже.

Сидящий на скамье, а не на троне

Ничем не хуже знатного собрата.

Поймут умы незрелые когда-то,

Что служат все Божественной короне.

Благополучие и женщины

Для душ незрелых хуже ада.

Все те, кто рвется жить в усладах,

В духовном смысле – деревенщины!

А все ли могут короли?

Боюсь прослыть поэтом склочным,

Но от путей духовных точно

Они находятся вдали.

Мы так привыкли к чудесам,

Что нас ничто не удивляет:

Ни то, что ночи дни сменяют,

Ни то, что солнце светит нам.

Мы все в гробу одной ногой

Стоим от самого рожденья.

Отсюда вывод – лишь везенье

Жизнь с продолжительной судьбой.

Лукавый мир непритязателен,

Его запросы просто смех:

Ему бы денег и утех,

И даже Бог не обязателен.

Пожить подольше? А зачем?

Чтобы грехами наслаждаться?

Но с ними Бог велел сражаться,

А не устраивать гарем.

Ты меня, мой друг, не убедишь

И своим лукавством не обидишь.

Если Бога ты в упор не видишь,

О каком ты счастье говоришь?

Не то все наши фишки, господа:

Труд беспросветный, стрессы, ожиренье,

И нет намека даже на прозренье,

Кто мы, откуда и идем куда.

Нечистый ум гневлив и жаден,

Спесив не в меру и блудлив.

Он беспокоен и пуглив,

И бестолков, будь он неладен!

Чем больше человек наворовал,

Тем страсть сильней в нем к самооправданью.

Плут убежден, что за его старанья

Сторицею сам Бог ему воздал.

И к похвале, и к порицанию

Духовный разум равнодушен.

Он целомудрен и послушен

И от Творца лишь ждет признание.

К духовным истинам, ребята,

Прийти не может плотский ум:

В нем много лжи и грязных дум,

Пустых мечтаний и разврата.

Кто жадным и завистливым прослыл,

Кто не привык давать, а только брать,

Когда приходит время умирать,

Не может объяснить, зачем он жил.

Для большинства богач – пример,

Как извлекать барыш из дела,

Но выше быть запросов тела —

Слабак любой миллиардер!

Причина рабской участи людей

В привязанности кроется всегда

К плодам убогим светского труда:

Нас делает рабами власть вещей.

Всезнайством Божий гнев не навлеки:

Итог Суда лишь глупый прогнозирует.

Бог, может, и язычника помилует,

Христианину же и не подаст руки.

Кто говорит, что плохо мы живем,

Не доедаем, дескать, то да се?

Но, как известно, хлеб еще не все,

Вся фишка в том, туда ли мы идем.

Молчать, конечно же, сложнее,

Чем языком болтать часами,

Но я согласен с мудрецами,

Что тишина ума важнее.

В безмолвии – начало всех начал,

Откуда плотский ум бежит с позором.

Там места нет сомнениям и спорам,

Там только мы и Тот, Кто нас создал.

Нам на земле недолго быть,

Ведь жизнь короткая такая,

И важно, время коротая,

Случайно здесь не наследить.

Намного больше нынче тех,

Кто страстно лижет зад мамоне:

Служить Божественной короне

Призвало Небо нас не всех.

За трон земной привыкли люди драться,

Но править мудро кто из них готов?

Людей с умом правители боятся,

Держа охотней в свите дураков.

Мы здесь пришельцы – в этом вся мораль,

Поэтому нам нечего делить

И наших душ безмерную печаль

Ничем земным вовек не утолить.

Зачем, скажи мне, на земле дворец,

В котором сплошь хрусталь кругом и злато?

Меня бы здесь устроила и хата,

Пусть только там меня бы ждал Творец.

К земным заботам мы пригвождены,

Зачем? Об этом и не размышляем.

Рождаемся, стареем, умираем,

Как будто мы не Божии сыны.

Коль я и вправду был Любовью сотворен

И ангел Божий обо мне печется,

Неужто ли язык чей повернется

Сказать, что Ею я могу быть не спасен?

С учетом нашей жизни скоротечности

Дешевой суетой себя не дай увлечь.

Земная жизнь – игра, и стоит она свеч,

Когда в ней место есть стремленью к вечности.

Говоришь, ни разу не споткнулся

И обласкан жизнью в полной мере?

Это значит, можешь мне поверить,

От тебя Всевышний отвернулся.

Взойти на крест нам, брат, самим не суждено,

Распять грехи свои кому из нас под силу?

Чтоб благодать от скверны нас отмыла,

Сие быть в замысле Создателя должно.

Опоры точку в мире потребления

Найти не смог из смертных ни один.

И будет разве только что кретин