Читать книгу Трагедия царя Бориса - Владимир Уланов - Страница 5

Мстиславский и Романов, окруженные вооруженными холопами, подошли к Кремлю и стали стучать в ворота.

На стене появился стрелец и раздраженно крикнул:

– Чаво долбитесь?

Задрав голову, Мстиславский крикнул в ответ:

– Откройте ворота, иначе сломаем и войдем!

– Попробуйте! – зло ответил стрелец и сделал знак остальным. Те залпом выстрелили в воздух.

– Вы что там совсем осатанели? Мы советники царя Федора Ивановича, и вы обязаны нас впустить немедленно!

– Нам не было такого указания, чтобы пускать посторонних.

– Это мы-то посторонние?! – зашелся в гневе боярин Романов.

– Да я вас за это всех на дыбу отправлю, – уже не на шутку закричал Мстиславский. – Немедленно зовите сюда ваших начальников Годунова и Бельского, иначе мы призовем весь честной народ и возьмем Кремль штурмом!

Стрелец на некоторое время исчез и вскоре появился в сопровождении Годунова и Бельского. Бельский, нагло улыбаясь, крикнул:

– Ну что, бояре?! Что вы хотели?

– Немедленно откройте ворота, мы хотим войти в Кремль к царю Федору Ивановичу, а то, не ровен час, уже сгубили его, как Ивана Васильевича!

– Наш царь находится в добром здравии и вам того желает. А вот таких, как вы, к нему допускать не нужно. Вы вместе с Шуйским так и норовите всучить трон какому-нибудь польскому или шведскому королю. Поэтому мы сегодня учреждаем вновь опричнину, чтобы вычистить предателей.

– Да вы что, совсем там тронулись умом?! – уже не на шутку взревел Романов. – Да я сейчас подыму всю Москву, и мы выкурим вас из Кремля! Открывайте воро- та, пока не поздно!

В это время на площади все больше и больше прибывал народ. Люди вооружались чем могли, вплотную придвинулись к воротам. Толпа волновалась, шумела и возмущалась.

Видя все это, рассудительный Борис Годунов посоветовал своему другу Богдану:

– Надобно, Богдан, открывать ворота, иначе они вынесут их и нас всех перебьют.

– Сейчас открывать ворота очень опасно. Видишь, сколько народу на площади. Если они ворвутся в Кремль, то они все тут разнесут.

– Что делать будем? – в замешательстве спросил Борис.

– А я вот что предлагаю. – ответил хитроумный Бельский. – Давай сделаем так: запустим бояр через калитку без охраны на переговоры, а там видно будет.

– Хорошо, – согласился Годунов и крикнул стоящим у ворот Мстиславскому и Романову: – Мы только вас запустим в калитку и без охраны.

Стоящие у ворот бояре, посовещавшись некоторое время, согласились:

– Открывайте калитку, мы согласны, но имейте в виду: если вы нас не выпустите, то наши холопы, да и вся Москва, пойдут на приступ и возьмут Кремль.

По распоряжению Бельского в Кремль впустили Романова и Мстиславского.

Время шло, а бояре не возвращались. По всему было видно, что они оказались в заложниках.

Толпа на площади стала проявлять нетерпение. Народ все прибывал и прибывал. Уже с оружием в руках у кремлевских ворот появились вооруженные дворяне и бояре. Назревало антиправительственное восстание.

Ляпунов Прокопий и Ляпунов Захарий, рязанские дворяне, встали во главе мятежников. Основную же направляющую роль в это время играли князья Шуйские. Они не напрямую, а исподтишка руководили действиями восставших.

Василий Шуйский подозвал к себе боярских сыновей Михаила и Гаврилу, которые гарцевали на лошадях в сторонке от толпы.

Когда молодые люди подошли к князю, тот внимательно оглядел их и спросил:

– Не хотите ли вы помочь нам и не допустить смерти нашего царя Федора Ивановича? А то от этих супостатов можно ожидать всего, что угодно.

Гаврило и Михаил решительно заявили:

– Что нужно делать? Мы всегда рады помочь государю нашему!

– Скачите, ребята, по улицам Москвы и призывайте народ к Кремлю! Сообщайте, что государь в опасности и его надо спасать.

Посланцы лихо вскочили на коней и помчались выполнять поручение Шуйского.

Шуйский же обратился к братьям Ляпуновым и предложил:

– Надобно идти к Флоровским воротам Кремля и попытаться разбить их. Они укреплены меньше, чем другие. И если их хорошо постучать бревном, то они развалятся.

Толпа подступила к воротам. С десяток мужиков подхватили огромное бревно и с разбегу стали бить по воротам, которые трещали, но выдерживали удары.

На стене появился стрелец, крикнул в толпу:

– Перестаньте разбивать ворота, иначе прикажу стрелять!

Но восставшие, не обращая на него внимания, продолжали разрушать ворота. Уже полетели щепки от дубовых досок.

Деятельный Прокопий Ляпунов вскоре приказал холопам развернуть большую пушку на Лобном месте в сторону Кремля. Дело принимало серьезный оборот. Еще немного – и разъяренная толпа ворвется в Кремль, и начнется расправа с неугодными дворянами и боярами.

Стрельцы сделали залп над головами людей. Воставшие на площади притихли. Тогда со стены крикнул сотник Алексей:

– Если вы не прекратите разбой, то я прикажу стрелять из пищалей и пушек!

Восставшие стали кричать в ответ:

– Откройте ворота! Освободите Мстиславского и Романова!

– Где государь? Жив ли он?

Стрелецкий сотник крикнул в ответ:

– Государь жив и здоров, и на его жизнь никто не покушался! Мстиславский и Романов находятся с государем!

Восставшие стали кричать в ответ:

– Выдайте нам Бельского и Годунова, а мы сами их будем судить!

Толпа ревела:

– Отдайте нам Бельского и Годунова! Тогда мы уйдем!

– Кто же их вам отдаст?! Ведь это государевы люди!

Восставшие еще больше закричали и двинулись к воротам. Холопы стали кидать камни в стрельцов, а дворяне – стрелять из луков. Несколько стрельцов, обливаясь кровью, упали со стены. Разъяренная толпа тут же набросилась на них, раздирая на части.

Стрельцы стали палить в толпу из пищалей, из пушек. Всю площадь заволокло пороховым дымом. Кричали раненые и умирающие. Люди стали метаться по площади, пытаясь скрыться от выстрелов, давя друг друга. Толпа отступила подальше от стен, оставив лежать более двадцати человек убитыми и ста ранеными. Те, которые были еще живы, пытались встать, призывая людей помочь им.

Восставшие стали готовиться к осаде Кремля: притащили лестницы, вооружались кто чем может.

Видя сложность положения и понимая, что осажденным не устоять против всего города, стали совещаться:

– Что делать будем, Богдан? Кремль нам не удержать, – печально констатировал Годунов.

– Это понятно, что надо идти на переговоры. Да только ведь они нас с тобой требуют выдать для расправы, – тревожно ответил Бельский.

– Я, Богдан, предлагаю: во имя сохранения нашей власти, придется смириться тебе и отправиться в ссылку. А я через некоторое время верну тебя назад.

– Почему я должен идти в ссылку и терять власть? Почему не ты, а я?

– Хорошо, Богдан, давай вместе отправимся в ссылку, тогда кто же нас оттуда будет выручать? Ведь Романовы, Нагие и Шуйские только этого и ждут, чтобы полностью захватить власть. У меня сестра царица и зять царь! Я по-родственному выкручусь из этой ситуации, которая произошла по твоей милости, а тебя тут же сотрут в порошок наши враги. Поэтому, мой друг, как ни крути, а жертвовать придется тобой, и моли Бога, чтобы все обошлось. Выдавать мы тебя народу не будем, а сейчас же кого-нибудь из смышленых дворян пошлем к восставшим, постараемся договориться с народом и объявим, что тебя отправили в отставку, а затем и в ссылку. Ты согласен?

Бельский в досаде сорвал с себя шапку и бросил ее наземь, заскрежетал зубами, сжал кулаки, кое-как сдерживая себя, чтобы не накинуться на Бориса, медленно хриплым голосом заявил:

– Ну что ж, объявляйте об отставке! Я согласен! Раз все это произошло по моей вине!

Борис Годунов подозвал думного дворянина Михаила Безнина и дьяка Андрея Щелкалова и без всяких предисловий попросил:

– Сможете ли вы сейчас выйти к восставшим и начать с ними переговоры о примирении?

– Да они нас растопчут и растащат по кускам, если мы к ним выйдем, – испуганно ответил Безнин.

– Мы же посылаем вас не сейчас, прежде всего, переговорим со смутьянами, а тогда уж вы выйдете к народу.

– Что мы им скажем? Ведь народ требует не возобновлять опричнину, выдать вас и Бельского, – заметил Щелкалов.

– Прежде всего, надо попытаться народ успокоить. Пообещать им, что никакой опричнины не будет, что это сплетни, а главного виновника всей смуты Богдана Бельского царь отправляет в отставку, а затем в ссылку. Ну а про меня скажите, что Борис Годунов, наоборот, уговаривает всех не вводить опричнину и договориться всем между собой.

– Борис Федорович, мы согласны выполнить ваше поручение, только вы предварительно договоритесь с восставшими, что когда мы выйдем на переговоры, чтобы нас не тронули, – согласился Щелкалов.

– Хорошо. Я сейчас попрошу стрельцов, чтобы они вас вывели на стену, пока поговорите с народом, а там видно будет.

На стену вышел стрелецкий сотник в сопровождении Михаила Безнина и Андрея Щелкалова.

Сотник, подойдя к краю стены, крикнул:

– Слушайте все!

Все находившиеся на площади замолчали. Затем кто-то из холопов крикнул:

– Выдайте нам Годунова и Бельского, и мы разодемся.

– Тогда уйдите с моста, у кремлевской стены к вам выйдут думный дворянин Михайло Безнин и дьяк Андрей Щелкалов, и обо всем договоритесь.

– Мы согласны! – выкрикнул Прокопий Ляпунов.

Тут же восставшие стали уходить с моста, освобождая место для прохода послам.

Через некоторое время калитка в кремлевских воротах чуть приоткрылась, затем вышли посланники, настороженно озираясь по сторонам.

– Идите сюда поближе, не бойтесь, коли пришли договариваться. Мы вас не тронем, – пообещал Ляпунов, видя, как настороженно ведут себя переговорщики.

Михаил и Андрей уже более уверенно подошли к восставшим.

– Давайте говорите, что вы там, в Кремле, надумали, – в грубоватой форме потребовал Захарий Ляпунов.

– Да что тут говорить? Царь Федор Иванович велел вам передать, что зачинщика смуты Бельского он отправляет в отставку, а затем в ссылку, что опричнину никто возрождать не будет, сплетни все это.

– А Годунова куда повелел царь отправить? – жестко спросил Ляпунов.

Посланник Михаил озадаченно потер рукой переносицу, не зная, что ответить, но тут на помощь пришел находчивый Андрей Щелкалов.

Тот уверенно и твердо спросил:

– А Годунова-то за что? Ведь только он и радел за то, чтобы прекратить сегодня междоусобную бойню. Он уговорил всех послать нас на переговоры.

– Так вон оно что! – задумчиво произнес Прокопий Ляпунов.

– Ну что, вы согласны прекратить бунт и разойтись по своим домам?

Толпа некоторое время молчала, затем Василий Шуйский громко сказал:

– А что?! Дело сделано, Бельского царь в ссылку отправляет; пожалуй, и нам пора расходиться по домам. Главное, что наш государь жив-здоров, опричнины не будет.