Читать книгу Мир Маньяка. Книга вторая - Владимир Уваров - Страница 4

О «О расставании»

– Друзья! Как хорошо, что вы приехали! – О встретил Ву и Кота на пороге своего дома.

– Ну как ты, Мефодьевич? – Кот уже с порога с обеспокоенным лицом задал этот вопрос.

– Что-то случилось? – О был удивлён этим вопросом.

– Слушай, ну ты даёшь… Десяток лет жил душа в душу с красотулей, каких свет не видывал, и такое дело! – Ву тоже был обеспокоен.

– А, ты о том, что Аннушка ушла? Я уж думал, что-то серьёзное. Нет, всё нормально.

– Ну да… Может, объяснишь нам, непросветлённым, как это не горевать, не ревновать?

– Други мои златы, всё просто…

– Да уж, совсем просто… – Кот даже вздохнул, вспомнив, как ему было тяжело, когда ушла его жена.

– Кот, не перебивай старших, – О улыбнулся, да так беззаботно! – Как только один в семье начинает задерживать развитие другого, то такие отношения напоминают шагающую ногу с гирей на ней. И нога – не сразу, но через некоторое время – будет стараться освободиться, чтобы пойти дальше с той скоростью, которая именно ей нужна, и туда, куда ей хочется. Но юмор в том, что не только гиря мешается ноге, но и нога мешается гире, ведь гирей она стала именно из-за ноги. И только когда они отцепятся друг от друга, они смогут найти общую дорогу для них обоих и стать не гирей и ногой, а двумя ногами, которые пойдут с удивительной скоростью. Правда… Они могут и не найти свою дорогу… Живущий подле тебя человек – не твоя собственность, а ты – не его. Люди не то что бы забывают об этом, просто не могут принять этого. Нельзя жить для другого, ты просто растворяешься в нём, исчезаешь и становишься неинтересен не только твоей половинке, но и себе. Твой мир меркнет, сжимается в кокон повседневных забот, нужных, но не главных в этом мире. Но это всё – разум. А сердцу сложнее. Сначала оно болит, а затем наступает тупое безразличие, которое для человека даже опаснее – многие непоправимые глупости совершаются именно в этом состоянии.

– А мне кажется, что во время боли и раздражения… – сказал задумчиво Ву, режиссёру был интересен разговор не только с личной точки зрения, но и с профессиональной. – Встречи-разлуки… Какой фильм обходится без этого? А часто – на этом только и держится.

– Ву, я о сердце говорю, а ты – об ЭГО. Оно-то как раз не может смириться, что тебя предпочли кому-то, и поднимает из глубины души всё самое тёмное, а иногда – и мерзкое. Но только в том случае, если оно управляет человеком, а не наоборот. Продолжу… Вообще-то процесс напоминает выздоровление от болезни. В большинстве случаев – у одного.

– А у второго что, иммунитет? – Ву продолжал спрашивать.

– В большинстве своём: один любит, а второй позволяет любить, то есть ему кажется, что он вместе с партнёром заражён болезнью по имени любовь, но это всего лишь так, за компанию. Даже при частичном выздоровлении появляются положительные моменты. И главный – это Свобода. Не свобода напиваться с друзьями, не менять партнёрш и всякое другое. А Свобода с большой буквы – Свобода Выбора. Конечно, можно разменять её на всякие мелочи, говоря, что живёшь в своё удовольствие и только один раз. Безусловно, любой может спустить свою жизнь в унитаз – ведь это только его жизнь… А можно уйти из старой жизни и начать новую: поехать наконец в Тибет, пожить в шалаше или написать книгу… Да просто почувствовать, что можно выбрать из тысяч разных дел те, которые не давали порой уснуть и казались в старой жизни невыполнимы, ведь ты уже стал гирей, прикованной к ножке, безупречно красивой и удивительной. Но как не прелестен охранник твоей тюрьмы, именно он отбирает у тебя свободу. И какое-то время ты согласен со своим рабством, ведь тебе завидуют – не всегда по доброму, но завидуют – и это сильно тешит твоё ЭГО. И как только эта замечательная ножка освободится от этой тяжеленной гири, вдруг окажется, что и не гиря это вовсе, а мячик, лёгкий на подъём и пушистый, ведь это ножка делала его гирей. Двое, когда соединяются в одно, всегда теряют часть своей свободы. И если это осознанная жертва, то она даже не воспринимается как жертва.

– Итак, ты болел, а теперь выздоровел? – спросил Ву, расположившийся на маленьком диванчике, который стоял на уличной веранде.

Погода ещё баловала тёплыми деньками, и сидеть на улице, ловя последние тёплые лучи, было просто превосходно, хотя и слегка прохладно, но приятно, особенно, закутавшись в мягкий и пушистый плед.

– То есть – до этого ты болел, – теперь уже утвердительно продолжил Ву. – Как-то незаметно…

– Друзья, я пытался объяснить, используя сравнения. Их не надо воспринимать буквально. Всё же любовь – это не совсем болезнь, а расставание – не совсем выздоровление.

– Ты нас запутал уже. Это был сон про не сон. Или не сон про сон?

– Да, о любимейший мой Алладин Вуалов! Вижу, что ты внимательно следишь за моей мыслью. А она заключается в том, что от отношений – особенно близких – надо получать радость, и если она исчезает, то нужно…

– Расстаться!?

– Можно и расстаться. А можно вернуться на исходную. И построить всё заново.

– А как же быть с тем, что нельзя войти в одну реку дважды? – теперь уже Кот задал Учителю вопрос, который волновал его.

– В одну – нельзя, надо другую создать. Только эта река – не всегда новый партнёр, а совсем новые отношения.

– Сложно.

– Согласен, вообще выстраивание отношений – вещь не простая. Человек умеющий сделать шаг назад, может посмотреть на них по-новому. И решить: какой шаг будет следующий.

– Каков же твой?

– Могу показать один. Пойдём!

В гостиной у Мефодьевича появился новый житель. Он был жёлтый, двухколёсный и очень красивый.

– Позволишь? – Ву со знанием дела уселся на мотоцикл. – Хорош, без понтов, но хорош. У тебя кризис какого возраста?

– Среднего, просто он запоздал немного, – О улыбнулся. – Не то, что бы я долго мечтал о таком. Желание и решение появились одномоментно. На фоне Свободы Выбора.

– Не думаю, что твоя Анечка не давала тебе возможности прикупить такого «железного коня»… – сказал Кот.

– Безусловно. Не она, а я – но в той системе координат – сдерживал себя, даже не подозревая об этом. Сладкие и прелестные оковы хоть и приятны, но всё же остаются оковами. Оковы или связи создаются двумя сторонами, а не одной.

– А что он у тебя необычный такой? Выхлопушки нет, да и цепи – тоже. И стоит в доме. Что, запах масла и новой краски приятен? – майор ходил вокруг мотоцикла кругами.

– Кот, это – не совсем мотоцикл, это – е-байк, – вмешался режиссёр, который уже встречался с подобным чудом.

– И кого он делает, этот еб…

– Темнота… – Ву рассмеялся. – Это мотоцикл на электрическом ходу, полиция уже комплектуется такими. Не дымят, деталей минимум: колесо – мотор – батарея – процессор – провода. И почти беззвучные. В общем – наше будущее. И в дом его можно втащить, запах бензина и масла отсутствует.

– Слушай, режиссёр, поработал бы с моё – без выходных и отпусков! Сразу бы информации в голове, не относящейся к работе поубавилось. Особенно – в части предметов роскоши – майор сказал это не обиженно, а как то устало.

– Не обижайся, да и новшество это совсем недорогое – деталек-то мало, правда, аккумулятор недёшев, но надеюсь, что только пока.

– И что? Вокруг дома ездить будешь? – майор не сдавался.

– Обижай старого больного человека, обвиняй его в слабоумии… – О ласково погладил своего нового друга. – На таком люди из Москвы во Владивосток ездят. По дороге заправляются, вернее – заряжаются.

– Поменял жену на мотоцикл? – опять влез с вопросом Кот.

– Можно и к этому всё свести. Или выпивать лишний стакан и считать: вот она новая жизнь. Только… Через некоторое время поймёшь, что это – не она, а просто пить стал больше. А если не поймёшь, то просто сопьёшься… Ты, Кот, сам таких случаев море видел.

– Да, уж! Пьют от неразделённой любви, понимаешь. Дежурка разрывается от звонков об их подвигах… – подтвердил майор.

– Как-то приехал ко мне старинный мой друг. Хороший человек, глубокий, хотя и не простой…

– Да где ж они – простые среди интересных? – перебил О режиссёр.

– То-то и оно… – продолжил Учитель. – Смотрит на меня и говорит: «Решил я из жизни уйти…». И хочется ему что-то услышать от меня, возможно – последнее в его жизни. Ну, что обычно в таких случаях говорят: «Ты что? Да брось эти глупости! У тебя есть то и то, надо жить!», – так, примерно, Кот?

– Ну да, похоже! – майор слушал внимательно, уже не обращая внимания на необычный мотоцикл.

– А я ему несколько другое говорю: «Правильно, уходи!», – серьёзно, без подколки так говорю. Он молчит, в глазах недоумение и вопрос, а я продолжаю: «Из этой жизни уходи, коль достала, да надоела. Из этой уходи, в новую…». – «В какую, новую?», – спрашивает он меня. – «А вот это тебе решать, ведь её построить ещё надо, старая-то закончилась – ну и уходи из неё. Оставь в ней работу, друзей. Чем больше в ней оставишь – тем реальней будет новая…», – отвечаю.

– А обязательно менять всё? – тут же спросил Кот.

– Нет, но важно, чтобы это получилась не «как бы новая», не новая понарошку. А так – тебе же её строить из многих вещей. К чему это я? А к тому, что для кого-то достаточно покупки мотоцикла – и вот она, другая жизнь, а для других – это много-много разных свершений и поступков, им одной покупки маловато будет, правда, и жизнь у них поярче, да поинтересней, правда, и посложней.

– Всё логично, всё отлично и… Сразу без проблем? – подключился Ву, вроде как шутя.

– Признаюсь сразу: я – человек, даже если кто-то из вас в этом сомневается, – ответил вроде как серьёзно О.

– Ну, так, иногда… – друзья рассмеялись.

– А значит, ничто человеческое мне не чуждо – страх, сомнения. И первоначальный диссонанс присутствовал. По существующему дресс-коду4 мои шансы встретить попутчицу согласно моим запросам равны если не нулю, то минус сколько-то.

– О, не смеши, мы обожаем тебя и очень дорожим нашими беседами, правда, Ву? – пошутил Кот.

– Спасибо, но вы – не в моём вкусе. Как минимум – пол не подходит.

– Тебе ведь нужен образ, ради которого… – Кот попытался руками что-то показать, но смешался и замолчал.

– Точно. И момент, когда старый мир рухнул, а новый ещё не построен – не сильно приятен даже для философа. Это, знаешь, как старый диван, уже негодный, но такой привычный! А к новому надо ещё привыкать. Так и отказываться от старой привычной жизни ох, как нелегко, а уж новую жизнь построить – да так, чтобы она лучше прежней была – ещё та задача! Но любой кризис проходит. При небольшом насилии.

Майор переспросил его:

– Усилии?

– Кот, и при этом – тоже. Так что жизнь продолжается, поэтому перекусить нам не помешает. Не так ли? И увидеть, что стол у меня хуже не стал! А потом сходим искупаться на озеро.

– Ты, как всегда, извиняй меня, но на гуляния у меня возможности нет – служба, понимаешь… – ответил Кот и продолжил. – От стола отказаться нет сил, больно душевный он у тебя. А вот искупаться… У режиссёров-то график свободный, он с тобой и погуляет. Ведь погуляешь? – спросил у Ву майор.

Как бы здорово не рассказывал О, но новая жизнь и одиночество…

К ним ещё привыкнуть надо, и наличие хорошего человека рядом явно не помешает. Это понимали все. И поэтому Ву не стал отнекиваться, а только сказал:

– Хорошей компании завсегда рад. Жаль только, что ты уезжаешь…

– Ну и ладненько! А сейчас – за стол! – и хозяин дома повёл гостей-друзей на кухню.

4

Дресс-код (англ. dress code – кодекс одежды) – форма одежды, требуемая при посещении определённых мероприятий, организаций, заведений. Здесь – как бы определённый стиль жизни.