Читать книгу Каникулы безобразия и другие невероятные истории - Владимир Владимирович Гораль, Владимир Владимирович Майборода - Страница 7

– Скучно! Скучно-кучно-кучно! Скучно-о-о-о!

Пых никак не мог придумать, чем ему заняться. Даже есть не хотелось. Он слонялся по квартире, исполняя песню скучающего кота. Маршрут пролегал из детской комнаты по коридору в зал, потом на кухню и снова в детскую.

На втором круге Пых заглянул в ванную и спел песню там. Получилось неплохо, только так громко, что ушки заложило. Пых потряс головой и решил, что в ванной ему петь не нравится.

В прихожей Пых запрыгнул в коробку, которую папа Валера удачно забыл выбросить, уходя на работу. Накануне вечером из коробки извлекли какой-то «гаджет», как сказал Вадик. Пых покрутился под ногами, понаблюдал, как папа доставал и изучал что-то чёрное, круглое, похожее на большую сковородку с крышкой, но без ручки. Он ещё подумал, что хорошо бы это что-то было для кота. А потом Вадик позвал его делать уроки – и Пых убежал помогать другу.

Сидеть в коробке было классно, если недолго. А если долго – то опять же скучно. Пых вылез и снова пошёл бродить и петь.

После третьего круга бродить надоело. Он запрыгнул на кухонный стол и приготовился исполнить заключительную арию кота «Один дома». Пых уселся поудобнее, обернулся хвостиком, закрыл глазки, вдохнул и…

– Штой! Оштановишь, прошу!

Пых открыл глаза. Перед носом на паутинке висел Сеня. Он вытянул вперёд четыре ножки, а ещё четыре – умоляюще сложил на груди.

– Я тебя как друга прошу, не пой! – восемь Сениных глазок наполнились слезами. – Я от твоих кри… твоего пения работать не могу! У меня паутинка криво вяжетша и узелочки рвутша!

Пых почесал за ушком. Он всегда так делал, когда надо было немножко подумать.

– Сеня, а зачем ты паутинку плетёшь? Брось её, давай лучше в догонялки поиграем!

Сеня опустился на стол и забегал вокруг Пыха:

– Вы только пошлушайте, что он говорит! Это же нешлыханно! Это шкандал!

– Поду-у-умаешь, – Пых махнул лапой, – паутинкой больше, паутинкой меньше! Мама Катя, когда уборку делает, иногда нечаянно тряпкой паутину смахивает.

– Я очень-очень огорчён твоей неошведомлённоштью! – Сеня остановился и взмахнул ножками. – Моя работа очень важная! Без моей паутинки будет штолько мух и мошек, что здешь невозможно будет вдохнуть! Их будет столько, что тебе, маленькому и глупому Пыху, не останется места в доме! А мама, кштати, шмахивает только ненужную паутинку!

Пых слушал друга, открыв ротик. Довольный произведённым эффектом, Сеня сел и скрестил четыре ножки на животе. Пых снова почесал за ушком и прищурив глаз, спросил:

– А ты не врё… не преувеличиваешь?

Сеня гордо вздёрнул головку и едва удержал равновесие:

– Шеня вшегда говорит правду! И тебе неплохо бы занятьша чем-нибудь полезным, кштати!

Пых тяжело вздохнул:

– А чем я могу заняться? В школу меня не пускают. Я просил… уговаривал, что буду дома сам заниматься… само-обра-зованием… ух, еле выговорил, по телевизору буду программы смотреть, и что? Из-за одной несчастной разбитой баночки варенья теперь прячут пульт!

Котёнок совсем поник и, похоже, вот-вот мог расплакаться.

– Ну что ты – что ты! Не горюй! – Сеня забегал возле друга. – Пульт шпрятали, потому что ты ещё маленький и не вше передачи тебе можно шмотреть! А знаешь, – Сеня всплеснул ножками, – ты же помнишь, что ты тигр? Ты – замечательный тигр!

– Правда? – Пых искоса посмотрел на друга.

– Да-да! Ты можешь пойти и поохотитьша на какого-нибудь зверя. Например, крокодила… или кто там ещё у ваш в джунглях водитша!

– Здорово! – Пых вскочил. – Сенечка, ты молодец!

Пых выгнул спину и боком прошёлся по столу.

– Ошторожно! – Сеня отскочил и, поймав паутинку, мгновенно забрался повыше.

Котёнок спрыгнул на пол и умчался из кухни.

– Вот и шлавненько! Вот и шпокойненько! – бормотал Сеня. Он бежал по потолку, быстро перебирая ножками:

– Пушть играетша хоть в тигра, хоть в шлонёнка, а Шеня шпокойно будет паутинку плешти!

***

«Я стою на опушке густого тропического леса. Там, среди деревьев, прячется страшный зверь! Это слон… О-о-о! Или гиппопотам… ладно, какой – потом придумаю! Я должен его победить!»

– Бойся, зверь, к тебе идёт грозный тигр Пых!

Пых храбро запрыгнул в шкаф-купе. Пробираясь между костюмами, платьями и куртками, он искал свою добычу. На нижней полке добычи не было. Пых вцепился в мамин плащ и поднялся по нему, как по лиане, на перекладину.

– Страшный зверь, ты меня слышишь? Я уже близко!

Никто не отозвался.

«Ага, прячешься! Ну ничего, от тигра Пыха спрятаться невозможно!»

Пых осторожно встал на задние лапы и заглянул на полку над перекладиной. Среди плотно наставленных коробок разглядеть что-нибудь было невозможно.

«Зверь там! Я это чувствую!»

Он нашёл маленький зазор между коробками и, подтянувшись, запрыгнул.

– Ой, мамочки!

Лапы едва не соскользнули, но Пых удержался и осторожно посмотрел вниз.

– Ого-о! Как высоко!

На полу валялся папин пиджак, выпавший из шкафа.

«Это крокодил! Он стережёт меня внизу!»

Было страшновато, но охоту на зверя никто не отменял. Пых просунул лапу между коробками и, зацепившись за картон когтем, потащил на себя.

«Да что же так тесно!»

Коробка нехотя сдвинулась с места. «Ещё немножко!» Покачавшись на краю полки, как бы раздумывая, оставаться или нет, коробка полетела вниз прямо на пиджак.

– Ага, вот тебе, крокодилище!

Теперь можно было пробраться вглубь полки. Между верхним рядом коробок и потолком была небольшая щель. «Поищу там!»

Пых просунул голову, подтянулся и пополз. Далеко впереди, в самом конце, он заметил свободное пространство. «Похоже, там зверь и прячется!»

Чем дальше полз Пых, тем уже становилась щель. Голова и лапы проходили хорошо, а вот животик – с трудом. Пых вытянул лапы вперёд, вцепился когтями, подтянулся… и понял, что не пролезет.

«Ну и ладно, тогда назад!»

Он упёрся лапами и попытался сдвинуться с места. Не тут-то было! Круглый животик не пускал ни туда, ни – сюда!

– Ой! Ай! Ай-яй-яй!

Пых отчаянно пытался вырваться из коробочного плена, но ничего не получалось!

– Фр-р-р! Фы-р-р! Фу-р-р! – раздались незнакомые звуки.

Перед носом Пыха пролетела большая белая мошка, за ней – вторая, третья! А дальше пока Пых считать не научился.

Одна из мошек зависла у Пыха перед носом. Она была похожа на бабочку, только очень маленькую. Когда-то Пых гонялся за бабочками по травке и помнил, как они выглядят. Эта была какая-то дальняя родственница тех больших, с белыми крылышками.

– Хи-хи-хи! Ты кто? – спросила мошка. Голосок у неё был тоненький и противный.

– Я – тигр Пых! – сказал он как можно увереннее. – А ты кто?

– Я – моль! А это мои сестрички!

Пых повернул голову вправо, потом – влево. Вокруг было множество молей-сестричек.

– Ты такой хорошенький! – пропищала моль. – У тебя, наверно, шёрстка вкусненькая! Сейчас мы её попробуем! Сейчас мы её покушаем!

Моль расхохоталась, и Пых увидел, какие у неё маленькие острые зубки и как их много. Рассмеялись и все сестрички.

– Сеня-я-я! – истошно завопил Пых и со всей силы задвигал лапами.

– Сеня? Какой Сеня? Зачем Сеня? Ты знаешь Сеню? – сестрички-моли испуганно заметались.

– Сеня – мой друг! Он сейчас придёт и вам всем покажет!