Читать книгу Истинный Монах - Владимир Волхов - Страница 9

Обратно в замок Куранитов они ехали не спеша. Первое время Рольт не обращал на друга внимания. Он был поглощен изучением подаренного колдуньей фокусатора – темно-серой кожаной перчатки с нашивкой в виде медвежьей пасти. На нее было наложено много непонятных Рольту заклинаний. Он смог разобрать лишь простейшее: в теплую погоду в ней будет нежарко, в холодную – тепло.

Колдовать с перчаткой было сплошное удовольствие. В ладони мага возникали то огненные, то ледяные, то электрические шарики. Он крутил их в воздухе и бросал в придорожные деревья, чтобы ощутить свою силу. Фокусатор позволял тратить гораздо меньше энергии на заклинания, поэтому можно было усиливать их в несколько раз.

Наигравшись с перчаткой, Рольт наконец повернул голову в сторону едущего рядом друга и не поверил своим глазам: Маркус совершенно изменился. Изменились черты лица, став тверже и грубее, карие глаза потухли и налились суровой тьмой. Изменилась осанка – он сидел, как истинный король, как тот, кто готов повелевать. Изменилось и поведение – Маркус уже не болтал о ерунде, он был сосредоточен и молчалив.

– Что эта ведьма сделала с тобой, друг?

– Не называй ее ведьмой.

– А как мне ее называть? Посмотри, как ты изменился. Здесь точно не обошлось без…

– Называй ее колдуньей, а еще лучше по имени – Сепатия. Договорились? – оборвал его Маркус и снова направил взгляд на дорогу.

– Ладно… – приостановившись, пробормотал Рольт, провожая его глазами. В глубине души он был рад. Потеряв детскость, друг снова стал близок ему, между ними исчез возникший было барьер. Они снова говорили на одном языке, пусть этот язык и был более неповоротлив и скуп, но теперь с Маркусом можно было не обращаться, как с маленьким или глупым.

– Как думаешь, твой отец уже собрал войско? – после паузы спросил Рольт.

– Ему не нужна вся армия сразу. Достаточно ударного отряда, чтобы осадить Умрэ. Но, думаю, он узнал, что мы убежали, и уже вернулся, взяв город без боя. Почувствовав силу, старый дурак отправит отряд в погоню за нами.

– Это было бы лучше всего. В поле я еще смогу что-нибудь придумать, но взять крепость – почти нереально.

Ускорившись, они промчались болота и уже скакали, разметая мокрую грязь, по равнине, изредка перемежавшейся пролесками. Перед копытами лошадей то и дело нервно отпрыгивали в стороны животные и птицы, не привыкшие, чтобы кто-то перемещался так быстро.

Из очередной попавшейся на их пути балки выехал всадник. Издали заметив Маркуса, он жестом попросил его остановиться. С усилием погасив огромную скорость, обе лошади, фыркая, остановились перед широкоплечим рыцарем.

– Меня зовут Туфон, господин Маркус, – представился всадник. Туфон не был красив, но не был и безобразен. Под тридцать лет, высокий, сильные мышцы распирали пластины доспехов, мощные руки крепко сжимали узду. Он выглядел, как настоящий воин, уже побывавший во многих боях и желавший побывать в стольких же еще.

– Что тебе нужно, рыцарь?

– Мой господин, граф Дидо, послал меня вперед на разведку.

– Значит ли это, что за тобой едет военный отряд?

– Именно так. Три графа во главе с Дидо по требованию вашего отца привели своих людей в Умрэ. Затем герцог послал их, то есть нас, чтобы схватить ваше высочество. В нескольких километрах отсюда вы встретите около двухсот солдат, идущих навстречу вам.

– Почему ты рассказываешь мне все это?

Помявшись, Туфон не стал подбирать мягких, обтекаемых слов и сказал, что думал:

– Я рыцарь, господин. И стал им не для того, чтобы помогать обезумевшему старику избежать расплаты за смерть изнасилованной им дочери. О вас говорят, как о честном человеке. Я бы предпочел сражаться именно за вас, а не за вашего отца.

– Ты достойный человек, Туфон. И я не забуду это.

– Что я могу для вас сделать?

– Поезжай к Дидо. Скажи ему, что мы не будем сопротивляться. Но чтобы не уронить достоинства, мы сдадимся только в руки самих графов, а не их солдат.

– Вы хотите сдаться? – удивился Туфон.

– Я хочу, чтобы они поверили, что мы хотим сдаться.

– Понял, – улыбнулся рыцарь, разворачивая коня. – Будет исполнено!

– Что ты задумал? – с интересом спросил Рольт, глядя в спину отъезжающего всадника.

– Хочу показать им и всем остальным, что я теперь истинный Куранит, а не просто сын Нерита, – Маркус говорил твердо, с тайной угрозой. Мысли, одна темнее другой вспыхивали в его мозгу, но он не боролся с ними, как всегда делал прежде, а рассматривал их, как диковинных уродов. За одну ночь Сепатия при помощи своего тела и ласк объяснила ему, что он – это не его мысли, не его желания и даже не то, что он делает. Человек – это не тот, кем он хочет быть, а тот, кто он есть.

И Маркус понял, кем он точно не является, – это рыцарем. Благородство, честность, вера в идеалы, готовность умереть в неравной схватке за правду – все это было в его душе, но он вдруг открыл, что есть в ней и другое – беспощадное, властное, холодное. Маркус осознал удивительную вещь: обе эти части его натуры могут дополнять друг друга. Для этого нужно лишь перестать постоянно принимать сторону одной из них, подавляя другую, и встать над ними обеими. В конце концов, темная часть его души невиновата в том, что она темна.

Как выяснилось, Маркус способен переступить через все свои светлые, высокие принципы. Колдунья вынудила его почти что переспать с собственной сестрой. Ни один рыцарь никогда бы этого не сделал. Но так сделал он, Маркус Куранит. И он смирился с тем, что страсть к Сепатии могла заставить его пойти еще и не на такое. А раз так, то нет нужды пытаться быть каким-то героем, воином света. Проще и удобнее, решил он, быть самим собой.

Вскоре перед ними выехал большой вооруженный отряд. Два всадника оказались напротив двух сотен человек.

Солнце вовсю разогрелось и сушило размокшую от ночного дождя грязь. Воздух парил, отражаясь в каплях и лужах. В небольшом лесу за спинами солдат наперебой кричали птицы. Они жили своей, хотя и наполненной тревогами, но все же более простой и ясной жизнью, чем люди, которые пришли сюда не ради еды, не ради тепла и не ради продолжения рода. Их подняла и привела сюда воля всего лишь одного старика, желающего скрыть одно свое преступление другим, не менее подлым.

От войска отделились три дворянина на породистых конях и подъехали к Рольту и Маркусу. Впереди, гордо подпрыгивая, скакал Дидо – самый верный слуга Нерита. По натуре своей он был похож на господина и при его правлении наслаждался тем, что можно было, кивая на герцога, воплощать в жизнь любые грязные влечения к женщинам.

– Молодой господин! Ваш отец приказал мне доставить вас в замок.

– Ты правильно сказал, я твой господин, – спокойно ответил Маркус. Его манера держаться и холодная уверенность в себе произвели впечатление на графов, привыкших видеть в нем глуповатого юнца. – Но пока я не приказываю, а просто прошу тебя присоединиться к нам.

В ответ на это Дидо только усмехнулся, но чтобы сохранить вид показного почитания сына своего господина, он с сожалением отрицательно покачал головой и пафосно ответил:

– Я присягал на верность вашему отцу и не могу преступить клятвы.

– Значит, у нас только один выход, – размеренным движением, словно доставал флягу, Маркус вынул нож и резко кинул его в горло Дидо. Лезвие не попало точно в цель, а вонзилось ему в рот. Обливаясь кровью, граф, как мешок, повалился с коня, хрустнув переломанной шеей.

Второй граф отточенным движением выхватил лук. Но Рольт взмахом руки мгновенно выпустил в него огненный шарик, который насквозь прожег несчастному грудь. Еще один труп свалился на землю.

– Ты? – холодно спросил Маркус у последнего оставшегося в живых графа. Это был Гуро, слывший расчетливым и прагматичным человеком. Он уже начал стареть, но только не глупеть. Чтобы не потерять лицо, Гуро, совладав со страхом и обдумав свои слова, поклонился и размеренно произнес:

– Быть виновным в смерти дочери и заточить сына в темницу – это страшнейшие преступления. Уверен, что если бы об этом узнал король, то, чтобы восстановить справедливость, он встал бы на вашу сторону, ваше высочество. Что же мы, жалкие вассалы, по сравнению с королем? Ведите нас, господин.

Так Маркус получил целое войско и достаточно веское политическое объяснение своих действий. Не теряя времени, он направился к Умрэ. Уже на следующее утро Маркус с солдатами подошли к городу. Гарнизон даже секунды не думал о том, чтобы умирать за своего хозяина. Все понимали, что Маркус прав. Городские стражники буднично принялись крутить колесо, отпирающие ворота. В это время Нерит бегал среди них, умоляя остановиться. Волосы его растрепались, глаза покрыли слезы. Поняв, что ворота все равно откроют, герцог помчался в замок и заперся в одной из дальних комнат.