Читать книгу Прыжок через терминатор - Владимир Ворошилов - Страница 2

Словно по щелчку выключателя заработало сознание Джошуа Брэннигана, но его не покидало ощущение, что всё происходит во сне. Он осознавал себя как нечто бесформенное и летящее с бешеной скоростью через просторы Вселенной, не вступая во взаимодействие ни с одним объектом встреченным на пути. Так, словно он был частицей способной пройти сквозь ядро звезды и сохранить все свои свойства. Ничто не могло причинить ему ни малейшего вреда, будто он являлся чем-то нематериальным. Каким-то непонятным образом он понимал, что это так и есть, а в сознании всплыло до этого неведомое определение. Он попытался определить его значение и смог описать лишь как "одновременность информации и волны". Физики двадцатого века назвали бы это информационно-волновым дуализмом. Пусть это и не несло в их время никакой адекватной смысловой нагрузки.

Мгновенно-бесконечное путешествие закончилось жутким ударом, потрясшим каждую молекулу Джошуа и перемешавшим все ощущения теплым гулом серебристой тональности со вкусом тяжелого цвета. Закончилась эта фантасмагория чувственных ощущений острым приступ тошноты и сильным привкусом металла во рту. Слепящий свет ударил его по глазам, а звук с такой силой наполнил его голову, что он не удивился если бы она лопнула как арбуз. После чего он упал с высоты примерно в метр. В голове оставался гул от которого мысли разбежались как тараканы при включении свет. Только твердый и холодный пол рассказал его телу, что он еще жив.

Джошуа осознал, что правой рукой сжимает рукоятку пулемета, а система боепитания всё также на спине. Он с усилием подогнул ноги и, хорошо упершись левой рукой в пол, сел на колени. Все плыло перед глазами, но все же он различил фигуры людей метрах в восьми перед собой. Он начал приподнимать ствол пулемета, чтобы направить на них. Это стоило ему неимоверных усилий.

– О-о-о-о ы-ы-ы-ы – пытался сказать Джошуа. – К-о-о-о ы-ы-ы-ы?

Он продолжал нечленораздельно мычать. Зрение возвращалось к своей нормальной функциональности значительно быстрее других чувств. Вдруг из группы вперед вышел чернокожий человек и вытянул руку в сторону Джошуа. В руке было что-то смутно похожее на детскую погремушку с усеченной сверху сферой.

– Бросьте немедленно эту штуку! – проговорил мужской голос.

Голова Джошуа взорвалась от боли при первых же звуках. Он продолжал поднимать ствол пулемета, так чтобы люди попали в прицел.

– К т о уу в ыы ? – наконец он смог выговорить почти нормально, хотя язык так и не пришел в полное подчинение разума.

– Бросьте свою штуковину! Вы понимаете меня или нет? Бросай, черт тебя дери, или я вырублю тебя!

Боковым зрением Джошуа увидел справа какое-то движение и попробовал быстро перенаправить туда ствол пулемета. И в эту же секунду он потерял сознание.

Когда он очнулся, то лежал все также на полу, но оружия при нем уже не было. Состояние его явно улучшилось и он мыслил четко и трезво. Стараясь не привлекать внимания он, легкими поворотам головы постарался охватить взглядом помещение в котором находился. Это было в ярко освещенное помещение примерно в сто пятьдесят- двести квадратных метров с потолками метров шесть-семь высотой. С потолка лился свет очень похожий на настоящий солнечный. У дальней от него стены находилась странная почти кубическая конструкция с размерностью примерно в пять метров, в центре которой была горизонтальная площадка на высоте около метра. Слева от него стояли две группы людей. Четверо мужчин в обычной, на первый взгляд одежде, стояли довольно далеко от Джошуа. Трое из них были белыми и один азиат. Вторая группа была ближе. В ней были бородатый чернокожий мужчина и три человека в костюмах биологической защиты с темными, непроницаемыми стеклами шлемов. На груди каждого человека в костюме в районе левой ключицы виднелся красный огонек и был виден объектив. По движению второй группы он понял, что его хитрость не удалась и тот факт, что он пришел в сознание был замечен. Люди в костюмах вместе с темнокожим подошли к Джошуа.

– Вставайте! Мы знаем, что вы пришли в себя, – проговорил чернокожий мужчина.

Джошуа сел. Голос, похожий на синтезированный раздался от ближайшего человека в костюме.

– Как вас зовут?

– Джошуа Брэнниган. Капрал Корпуса Морской Пехоты США Джошуа Брэнниган. Вы кто? – решил он задать встречный вопрос.

– Старший врач инфекционного отделения местной больницы Хосе Карлос. Вы говорите на эсперанто?

– Нет. Это какой-то язык? Я впервые слышу.

– Хорошо. Я продолжу использовать автопереводчик. И да, эсперанто – это язык. Есть ли у Вас хронические заболевания?

– Нет, насколько я знаю, нет.

– Очень хорошо. Гражданин Джошуа Брэнниган, я предупреждаю Вас, что идет видеозапись всего происходящего для избежания конфликтных ситуаций сейчас или в будущем. Я, как врач-инфекционист, вынужден ограничить вашу свободу перемещения, так же как и этих граждан. На текущий момент имеется риск передачи инфекционных заболеваний. Вы все будете помещены в карантин по месту нахождения. Сейчас вас всех осмотрит робот-диагност и сделает несколько тестов. Пожалуйста, снимите рубашки.

К столу подъехал робот высотой приблизительно полтора метра. На вращающейся "голове" находилось несколько камер а из корпуса торчало пять-шесть манипуляторов разных форм, часть которых были сложены в несколько раз. Из "недр" робота раздался голос:

– Назовите себя.

– Джошуа Брэнниган.

Робот "разглядывал" Джошуа около минуты после чего снова заговорил:

– Немного отодвиньте левую руку от тела. Вот так хорошо.

Один из манипуляторов оказался гибким и он обвил бицепс Джошуа. Через тридцать секунд он освободил руку человека, а на груди робота промелькнули цифры давления.

– Поверните, пожалуйста, руку ладонью вверх.

Джошуа повиновался. Другой манипулятор обхватил его локоть, что-то прижал с двух сторон от вены и после секундой паузы воткнул ему шприц в вену и набрал кровь.

– Спасибо. Осмотр окончен.

И робот поехал к группе людей без костюмов защиты, успевших снять рубашки и футболки. Приблизительно через десять минут доктор и робот-диагност покинули помещение. За ним вышла группа людей без костюмов и Джошуа остался один с оставшейся парой человек в защитных костюмах. Один из них выглядел настоящим гигантом – он был выше Брэннигана на полголовы.

Пара представилась – это были два "милиционера" и цель их присутствия стала очевидной – они тщательно расспрашивали Джошуа обо всем. Кто он такой, где жил, где родился, где служил. Опрос занял не меньше получаса. После чего его предупредили, что покинуть здание будет невозможно – все входы и выходы заблокированы, а ему достаточно вести себя "разумно" и никто не будет его ни в чем ограничивать. В общем переживать ему не надо, достаточно быть просто "культурным человеком". Джошуа заверил, что он будет самым законопослушным гражданином и защитники закона ушли.

После этого в помещение заглянул темнокожий бородач и позвал его. Джошуа вышел в большой коридор, где остались только пять человек без костюмов.

– Кто нибудь объяснить мне где я и что здесь происходит? – спросил Брэнниган темнокожего, обоснованно считая его старшим в группе.

– Давайте знакомиться, капрал Брэнниган. Я – профессор Джордж Фанастил. И в свое время, я тоже был в звании капрала.

– Вы служили?

– О да! Еще как служил, – он широко улыбнулся.

Остальная четверка приблизилась к Джошуа и по очереди мужчины стали представляться.

– Клаус Шнайдер, – потряс руку Брэннигана шатен лет тридцати пяти-сорока. – Германия, Берлин.

– Поль Делиль, – следующим был тощий, с волосами до плеч, брюнет. – Франция, Сорбонна.

– Кевин МакДермот, – пожал руку руку рыжий здоровяк под пятьдесят с легкой щетиной с проседью. – Шотландия, Глазго.

– Как там старушка Англия? – спросил Джошуа. – Процветает?

МакДермот стоял словно оглушенный.

– Англия? Да вроде не хуже других живет. Вполне себе.

– Джошуа, стойте-стойте. Как думаете, какой сегодня день? – вмешался Фанастил.

В этот момент руку протянул азиат.

– Шао Джин, Китай, Шанхайский университет Академии наук КНР.

Джошуа отдернул руку, словно его током ударили.

– Это такая шутка? Вы думаете это смешно? Где я?

– Джошуа, назовите сегодняшнюю дату, – сказал профессор.

– Эээ… 24… июня… 2028 года. Да. 24 июня 2028 года. Так было когда… Где я?

Все переглянулись. МакДермот присвистнул.

– Похоже, что важнее не где вы, а когда, – заговорил Фанастил. – На дворе апрель 2194. Точнее 12 апреля 2194 года. Между прочим, поздравляю всех с днём Гагарина. В этот день человек впервые сделал шаг за пределы атмосферы Земли. А Вы находитесь в научном городке университета Филадельфии, город Маркс, штат Миссисипи, Социалистические Соединенные Штаты Северной Америки.

Джошуа почувствовал, что его мутит. Ноги непроизвольно сделали два шага назад и он наткнулся на дверь.

– Как? Как это всё произошло?

– Что именно?

– Почему Социалистические?

– А-а-а-а. Понятно. Произошло это также, как и раньше происходило. Война, революция, гражданская война, – спокойно проговорил Фанастил пожав плечами. – Все проходило по уже изведанному в двадцатом веке пути. Словно человечество не усвоило ни одного урока того столетия. А Вы, похоже, были свидетелем того, как сворачивалась та пружина, что развернувшись перевернула мир, чуть не расколов наш милый шарик на куски. Если, конечно, отбросить пару других теорий.

– Коммуняки все-таки победили? – он с усилием подавил желание наброситься на китайца и придушить его. Он понимал, что его снова вырубят и тогда уж точно лишат всякой свободы действия.

– Скажем так, победил разум. И я прошу Вас на время карантина быть максимально разумным. У нас нет желания постоянно применять станнер. Я полагаю, Вы достаточно цивилизованный человек, и избавите нас от необходимости запирать Вас в отдельном помещении. А сейчас, капрал, уже довольно поздно, и нам пора устраиваться на ночлег на последнем этаже этого прекрасного здания, чтобы наслаждаться предоставленными этим событием возможностями. Соберитесь и следуйте за нами.

Только сейчас Джошуа увидел, что возле дверей стояло шесть набитых чем-то рюкзаков и столько же коробок. Профессор Фанастил раздал каждому по рюкзаку и коробке.

– Идемте, капрал Брэнниган! Нам предстоит подняться на четыре этажа выше, так что шагайте бодрее. Гляди веселей, боец! Еще ни одному двуногому не помешала прогулка перед сном! Нужно с максимальной пользой использовать весь потенциал человеческих тел, подаренный нам эволюцией!

Четверка рассмеялась над шуткой профессора. Джошуа же было не до смеха. Он медленно приходил в себя и в его голове роились мысли.

"Посадят в концлагерь… Какого черта немец, француз и бриташка делают вместе с краснопузыми? Европа тоже продалась комми? Кто-нибудь организовал сопротивление? Черт. Когда это произошло? Какое к черту Сопротивление? Бежать и партизанить? Что, черт его подери, мне делать? ЧТО ДЕЛАТЬ?"

Как во сне он поднимался, продолжая думать о своей незавидной участи, в середине группы – трое шли впереди, а Фанастил и МакДермот шли за ним. Джошуа понял, что без подробного изучения того, что тут происходит, попытка бегства провалится.

По залитым светом коридорам и широким лестницам они пришли в просторное помещение с высоким потолком и окнами во всю стену, за которыми не было ничего видно – только беспросветная темнота. На полу было ковровое покрытие и при входе в эту комнату все разулись. Джошуа удивился, но последовал примеру ученых. Он застыл на входе, все остальные прошли несколько метров вперед и взялись распаковывать коробки и рюкзаки. Профессор оглянулся на стоящего Джошуа и сказал:

– Что Вы застыли, капрал? Это наше помещение для медитации, которое на время станет и нашей спальней. Проходите, проходите… И давайте уже располагайтесь. В коробке надувная кровать. Доставайте. Сейчас мы принесем компрессор. Располагайтесь как дома.

– Медитации? Зачем вам медитации? Это сейчас модно? Или вы буддисты какие-нибудь?

Профессор повернулся к статуи посмотрел некоторое время и сказал:

– Ну, как Вам сказать… Признавать себя религиозным человеком можно только будучи совершеннолетним. Я, например, так и не могу поверить в реинкарнацию. Даже сейчас нет документально подтвержденных случаев и мы до сих пор не можем определить, что же такое сознание и как формируется наше "Я". Так что основа научного подхода – измеримость и повторяемость результатов эксперимента здесь пока не соблюдается. Поэтому мне проще заниматься медитацией и использовать "освобождающие действия" как эффективные инструменты повседневной жизни, которые мне вручили, когда я был ребенком. Такой подход, лично для меня, кажется достаточно честным. Так меня учил отец, а его – мой дед. Что же до буддизма, то Сидхартха Гаутама учил, на мой взгляд, очень важным вещам, но я так и не стал просветленным. И не знаю никого, кто мог бы себя таковым считать. Хотя мы иногда так шутливо называем некоторых наших сограждан. И все же… некоторые слова Гаутамы нашли измеримое подтверждение спустя 2500 лет и это позволило совершить революционный рывок в научно-техническом прогрессе. Да и очень серьезно изменило наше общество.

– Это чему же он такому ценному учил?

– Ну, например, о пользе медитации. И о неотделимости всех процессов и явлений. Это вылилось в сознательное участие в политической жизни практически каждым человеком в наше время. Быть диалектиком не очень просто, но, порой, возможно. О-о-о-о… Индивидуальный суточный рацион, – профессор опустошал рюкзак, – Вы голодны, Джошуа?

Джошуа прислушался к своим ощущениям и отрицательно помотал головой.

– Что же Вы все стоите как соляной столб? Давайте, распаковывайте все чем Вас снабдили. Кровать раскладывайте где-нибудь вот здесь. Так, чтобы не мешать друг другу.

Джошуа начал распаковывать вещи. Вернулся МакДермот, который успел выйти, пока профессор и Джошуа разговаривали, с компрессором и удлинителем. Джошуа подумал, что прогресс все-таки не так далеко ушел за это время. Через пятнадцать минут на полу стояли шесть надувных кроватей со спальными мешками на них. Француз чем-то хрустел, старательно оберегая пол от падения возможных крошек. Китайца нигде не было видно. МакДермот и Шнайдер громко спорили периодически переходя с языка на язык, при этом используя как английский с немецким, который Брэнниган еще мог узнать, так и еще какой-то непонятный язык. Спорили они о литературе перепрыгивая с века на век и упоминая то Сэлинджера, то Дидро, то Гете, то называя еще какие-то имена, которые были абсолютно незнакомы Джошуа.

– Профессор, а Вы американец?

– Да. Мой дед остался здесь уже после армии. Так что, я – американец в третьем поколении. Почему это Вас интересует.

– Просто так. Праздный интерес. Почему в Америке спрашивают про какой-то эсперанто?

– Эсперанто стал сначала языком производственного общения почти сто лет назад, когда серьезно увеличилась миграция людей по всей планете. А потом он стал обязательной частью начального образования. Он одинаково оскорбляет любых националистов. – Профессор рассмеялся и продолжил абсолютно серьезно. – Для того, чтобы сохранить все человечество потребовался отказ от идей превосходства той или иной нации и её культуры. Диалектика. Только равенство всех культур создало почву для их развития и спасения жизни на планете. Это долгий путь, который все еще продолжается, несмотря на то, что есть люди которые хотят все это законсервировать и вернуть ушедшее прошлое. Стремление сохранить "статус кво", вот что было и будет сильнейшим тормозом любого прогресса. Инерция сознания масс. Так-то… Для Вас, наверняка, будет диковинным то, как сейчас мы живем. Необходимо будет позаботиться, чтобы после карантина Вам выделили персонального тьютора. Да уж! Надо будет завтра связаться с местными самуправами и решить тьму вопросов. Давайте-ка готовиться ко сну. Пойдемте, покажу где тут туалет и комната для болтологии.

– А английский?

– Английский сохранил неофициальный статус международного языка науки. Как медики до сих пор учат латынь, так и любой, кто хочет заниматься наукой, должен изучить английский. И естественно, это один из государственных языков в Штатах.

Они прошлись немного по этажу. Наличие туалета напомнило Джошуа что он живой человек. Он оправился, умылся после этого экскурсию по этажу продолжился.

– Вот здесь мы занимаемся болтологией, до или после медитации… Вот тут Вы найдете питьевую воду, чай, кофе…

Это было довольно большое помещение в котором стояло несколько столов в один ряд и были расставлены стулья.

– Это как бы клуб для дискуссий?

– Нет, что Вы… Для дискуссий у нас немало конференц-залов во многих жилых зданиях, образовательных заведениях и даже на заводах и самых маленьких фабриках. Кстати, здесь он находится на первом этаже, по коридору направо от спортзала.

– У Вас тут и спортзал есть?

– И очень приличный. Ученым, знаете ли, необходимо регулярно обеспечивать хорошую циркуляцию крови в мозге, – профессор широко улыбнулся. – Если захотите, кто-нибудь из коллег проведет Вас завтра по первому этажу. Это здание целиком и полностью наше на время карантина.

– А как долго он продлится?

– Если не будет ничего экстраординарного, то он закончится через три недели. И все мы вернемся к обычному распорядку жизни. А с Вами будут разбираться социопсихологи, скорее всего. Давайте-ка вернемся в медитативную и завалимся спать. – Профессор поднял левую руку, так словно там были часы. Часов там не было, но был браслет шириной примерно в дюйм. Джошуа не удивился увидев свечение дисплея. – Ого. Первый час ночи. Джошуа, я уже немолодой человек и мне пора баиньки. Возвращаемся.

За несколько минут обратного пути Джошуа узнал, что профессору уже пятьдесят два года, он женат и у него двое сыновей. Один из которых уже взрослый, а второму скоро идти в армию. Его удивило, что профессор с гордостью в голосе сказал, что тот сам этого хочет и не может дождаться своего девятнадцатого дня рождения – в этом возрасте начинается призыв.

Когда они вернулись в "медитативную", то все остальные уже валялись на койках. Европейцы лежали в одежде поверх спальных мешков. Делиль меланхолично смотрел в потолок закинув руки за голову. Макдермот и Шнайдер продолжали спорить. Китаец залез в спальный мешок и уставился в то, что Джошуа определил бы как согнутый пополам лист бумаги, если бы не цилиндрическая часть диаметром примерно в полдюйма по всей левой стороне, зажатая в левой руке китайца. Рядом с его койкой лежала аккуратно сложенная одежда.

– Коллега Шао высказал дельную мысль, Джордж, – сказал Делиль. – Раз нас тут заперли, то нам надо позаботится о чистой одежде. Мы уже заказали.

– Кстати, да. Я завтра помогу с заказом Джошуа. Вы, двое, если хотите продолжить ваш спор, то шагайте в болтальню. Дайте старику отдохнуть.

Спорщики рассмеялись, но встали и вышли из комнаты.

– А почему не видно звезд? Это какая-то экологическая проблема? Смог?

– Да какой тут смог? Наш корпус в центре большого парка, можно даже сказать – леса. Просто все здание под защитным силовым куполом, – ответил Делиль.

– Силовое поле?

– Ага. Твое появление так всех перепугало, что Джордж даже с дозиметром по этажам бегал, пока ты был в отключке. Вот и натянули поле, чтобы ни одной молекулы воздуха не могло пройти мимо систем очистки. Пожарные управились минут за пятнадцать. Шустрые ребята. Если хочешь, завтра спустимся, я тебе покажу шлюз, устроенный на входе. Прямо космическая станция получилась, – Делиль хохотнул.

Китаец положил цилиндр на одежду и пробурчал:

– Поль, серьезно, если хотите болтать – шагайте к Шнайдеру с МакДеромотом. Спокойной всем ночи.

– И тебе, уважаемый коллега.

Поль Делиль слез с койки, разделся и залез в спальник. Джошуа последовал его примеру и попытался заснуть. Сон не приходил. К нему все относятся вполне хорошо, но остается гаденькое чувство, что это наигранное дружелюбие. Он пытался размышлять о политике, пытаясь вспомнить, кого же называли социалистами в новостях, пока он был там, в своем времени. "В тогда"… Джошуа горько ухмыльнулся. Как могло это "тогда", где все довольно было ясно и понятно превратиться…

"Во что превратиться, Джош? Давай говорить прямо – тебе нужно больше информации. Еще больше. Ясно только одно – американцы отбросили идеалы свободы и демократии и дружат с тоталитарным коммунистическим Китаем… И сбежать тебе, Джош, дружище, точно не выйдет. Только это и понятно." Так он думал, продолжая ворочаться. Через несколько часов сон все же победил его.

Утром его разбудил Делиль и сопроводил на завтрак. Кафе-столовая находилась на первом этаже, куда они вдвоем спустились на лифте. Остальные их уже поджидали там. Столовая могла вместить наверное две сотни человек одновременно и картина небольшой группки за столом вызвала у Джошуа ощущение словно он находится в фильме о постапокалипсисе.

На столе была расставлена еда. Пицца, что-то из китайской кухни. Профессор доедал лазанью.

– А вот и наш соня. Выбирайте себе что-нибудь, Джошуа. Кофеварка вон там, – профессор махнул рукой в дальний угол где была длинная стойка. – Персонал допущен не будет, это ясно. Робофицианты отключены. Еду нам доставляют из города через шлюз. Мы взяли на себя наглость управлять вашими запросами, пока вы спали. Давайте, завтракайте, и я покажу Вам первый этаж. Может быть, даже отвечу на какие-нибудь вопросы. Конференц-зал полностью в наших руках.

Джошуа сходил за кофе и взялся за пиццу. Пока он ел за столом остался только профессор Фанастил. Остальная четверка разбрелась. МакДермот отправился вздремнуть в "медитативную". Делиль и Шнайдер отправились в лабораторию, а Шао Джин сказал, что пойдет подумать в библиотеку.

После завтрака профессор провел Джошуа по первому этажу и показал спортзал. Он действительно оказался великолепно обеспечен снарядами и тренажерами. Как прикинул Джошуа, тут также могла за раз заниматься сотня человек. Он поинтересовался у профессора по поводу такого размаха, на что получил ответ, что это еще маленький филиальчик в небольшом городке, а значит все организовано по минимуму. Джошуа даже не смог представить, как же должен выглядеть спортзал "по максимуму". Закончили они свой поход в конференц-зале.

– … "Система" – так надо обращаться голосом к киберпомощнику в общественных местах. В жилых помещениях принято говорить "помощник". Так обычно настраивают. И в публичных местах для доступа может понадобиться авторизация, обычно это происходит через коммуникатор… Которого у вас пока нет. Я думаю, ко вторнику мы это исправим, – разъяснял профессор.

– А вдруг, я к среде умру?

Профессор посмотрел на Джошуа и ехидно спросил:

– А что, у Вас есть такие планы?

– Нет, но вдруг?..

– Давайте трезво смотреть на вещи. Вы здоровы, я здоров… Возможно какие-то вирусы или другие вредоносы и попали сюда к нам, но пока нет признаков никаких болезней, а значит и поводов для паники.

– Тогда зачем было нас тут запирать?

– Безопасность общества выше карантинных ограничений для нескольких человек. Даже если бы нас было в сорок раз больше, я бы понял действия доктора Карлоса. Да и остальные бы, наверняка, поняли.

– А что вообще вчера было?

– Мы с коллегами работали над изучением гравитации. Я надеялся, что мы сможем добиться в этом эксперименте проявления эффекта отрицательной гравитации в той установке, из которой на мою голову выпали Вы, Джошуа. Да уж… Решили задержаться в пятницу на свою голову… Давайте-ка пока решим вопрос с одеждой для нас с вами. "Система", формируем заказ на имя Джорджа Фанастила, отдел мужского белья…

– Погодите, профессор… Может стоит воспользоваться "секонд-хендом"?

– Чем? Я не понимаю Вас.

– Магазином ношеной одежды. У меня нет денег, и мне будет очень неприятно стать должником.

– Магазин ношеной одежды? – На лице Фанастила отразилось мучительное размышление. – Опишите, как Вы это себе представляете. Я правда не понимаю.

– Ну что сейчас делают, если, например, купил одежду, пару раз использовал, но она не понравилась. Есть какие-то магазины подобной одежды для бедных?

– Заказ для Джорджа Фанастила выбор начат, – раздался приятный женский голос.

– Ношеная одежда для бедных? – Джошуа кивнул и профессор продолжил. – Нет. Сейчас такого нет. Если появилась такая одежда, то ее обычно просто сдают в переработку. Промышленность исправно производит огромный ассортимент на любой вкус. Даже представить не могу кого-то, кто решил бы воспользоваться таким магазином.

– Разве нет бедных?

– Уровень реального благосостояния человечества росло последние сто сорок лет. Сейчас нет нуждающихся в удовлетворении базовых потребностей. Есть, конечно, жадные до роскоши и развлечений, но что поделать, это результат личностного развития.

На стене напротив рядов стульев над небольшой сценой появились изображения одежды с ценами и цветовой индикацией, видимо, наличия. Сами предметы одежды выглядели трехмерными. Профессор называл номер товара и добавлял "В корзину", потом он спрашивал у Джошуа про его размеры и пожелания по номерам. Джошуа смеха ради заказал себе боксеры с Гуффи. Его удивило, что этого персонажа и в "это" время все еще изображают на одежде. Так они перешли к футболкам, выбрали по полотенцу и, по совету профессора, Джошуа выбрал себе шорты и легкие сандалии. Перед оформлением заказа профессор запросил вывод всей корзины с суммами для просмотра. После чего сказал "Заказ оформлен" и назвал адрес. Система подтвердила заказ, адрес. Стоимость была озвучена в долларах. Джошуа счел это хорошим знаком. Может быть все не так уж плохо, раз сохранился американский доллар. Профессор поднял левой предплечье, посмотрел на засветившийся дисплей и несколько раз прикоснулся к нему указательным пальцем правой руки.

– Профессор, мне крайне неудобно… Как только я найду деньги, я Вам сразу же верну – начал было Джошуа.

– Не стоит переживать. Я могу помочь брату по разуму, который оказался в непростой ситуации… Щедрость создает положительную карму, знаете ли.

– Так Вы же не верите в буддизм.

– Правильно. Не верю. Но лучше создавать положительную карму, если знаешь как это делать. Это ни к чему не обязывает и совершенно безопасно. С точки зрения кармы, – профессор широко улыбнулся. – Ну а сейчас, я готов отвечать на ваши вопросы. Задавайте.

***

За разговором они провели часа три или четыре, не меньше. Джошуа перескакивал с темы на тему. Профессор иногда говорил, что для понимания Джошуа нужно серьезно подучиться. И что это ему потом разъяснят. Несколько раз они ходили за кофе и снова возвращались в конференц-зал…

– Ну вот смотрите, Джошуа, школьная задачка из политики… "Система", инфографика на карте, города ССШСА с указанием процента насильственных преступлений в год и населением…

Над сценой появилась карта Северной Америки, Мексика была закрашена монотонным зеленым, а от Аляски до границы с Мексикой были показаны города в виде кружков разных размеров и рядом с каждым из них были столбики с красными цифрами. Как увидел Джошуа, лидировали Нью-Йорк, Майами, Вашингтон, Даллас, Калгари, Оттава…

– А где на этой карте город где мы находимся?

Профессор подошел и указал очень маленький кружок, рядом с ним стояла цифра "0,54%".

– И что всё это должно мне сообщить?

– Сейчас узнаете один из вариантов ответа. "Система", анализ рекомендуемых действий для снижения уровня преступности.

– По результатам многочисленных исследований и подтвержденных практикой шагов рекомендуются: перестройка устаревших районов крупных городов с целью снижения плотности населения; развитие парковой структуры в местах проживания и работы жителей; уменьшение количества учеников в классах общеобразовательных школ для повышения образованности; снижение уровня шумового загрязнения в местах проживания и работы жителей.

Синтезированный голос замолчал. Джошуа переваривал услышанное.

– Все-таки мне не очень понятно как это все связано.

– О-о-о-о… Вам нужно учиться, Джошуа… Иначе Вы не поймете как все работает… Но, похоже, уже время обеда и я очень голоден. Давайте-ка закажем чего-нибудь…

Во время обеда они сидели впятером – китайца не было нигде видно, и это порадовало Брэннигана. Когда они приступили к десертам в кафе-столовую зашел Шао Джин и сунул свой "листок" профессору Фанастилу, допивавшему свой кофе, почти под нос. Тот внимательно и долго разглядывал то, что ему показали. Сделал большой глоток из кружки и резко поставил ее на стол, расплескав на него часть напитка.

– Так, братцы, похоже ваш вожак стал совсем старым и годится только на административную работу. Давайте-ка дружно пойдем в лабораторию и возьмемся за работу. Джин будет ведущим.

– Но сегодня выходной, профессор, – улыбаясь после слов Фанастила начал Делиль.

– И что? У нас прекрасная возможность использовать лабораторию и не заботиться о времени и отчетах, а наш Джин, похоже, нашел что-то такое…. У меня нет слов… Сам посмотри.

Китаец подал "листок" уже Делилю. МакДермот и Шнайдер встали за спиной француза и тоже внимательно разглядывали принесенное Шао Джином. Шнайдер толкнул в плечо Делиля и спросил:

– И ты хочешь это отложить, ленивая ты задница?

– Я думал, что денек будет скучным… Профессор, я с вами.

– Джошуа, будьте добры, приберите здесь все. Мы будем в нашей лаборатории 417 на четвертом этаже, – проговорил профессор и ученые быстрым шагом направились к выходу. Шнайдер и МакДермот, похоже, опять взялись о чем-то спорить на непонятном языке отчаянно жестикулируя.

***

За выходные Джошуа узнал, что двадцать пять лет на Луне действует постоянная база. И уже пятнадцать лет, как она превращена в научно-производственную. А во второй точке Лагранжа начато строительство флота громадных транспортных кораблей для доставки грузов и людей на Марс. Вторая пилотируемая экспедиция к Марсу должна будет начать строительство сначала научной базы, а параллельно будут идти геологоразведка и строительство промышленных объектов. Миллионы тонн грузов должны будут в соответствии с графиком доставляться на поверхность красной планеты.

А на родной Земле не было войн или даже вооруженных конфликтов больше семидесяти пяти лет. Примерно столько прошло после разработки станнеров и защитных полей, которые впервые применили во время миротворческой операции Объединенных Государств на Ближнем Востоке. Эти технологии сделали любой наземный или морской конфликт с участием людей бессмысленным – все оружие предыдущих веков потеряло свою эффективность, кроме ядерного, от которого планета избавилась еще в середине прошлого века.

Продолжается грандиозная автоматизация и роботизация производства и оказания услуг, а за экономией электроэнергии следить нет никакой нужды. По всей планете построены реакторы холодного синтеза – три в обеих Америках, четыре в Евразии и по два в Африке и Австралии. И нет никаких проблем ни с климатом, ни с голодом, ни с мусором. Вот только невозможно воскресить те виды животных, что безвозвратно погибли.

Все разговоры о политике или технологиях так или иначе сворачивались к набившей оскомину тираде профессора "Джошуа, Вам нужно будет много учиться. Я запрошу для Вас тьютора, как только мы разберемся с карантином. Вам надо учиться."

Один из разговоров больно врезался в память Джошуа. Они все сидели после ужина в воскресенье и разговор зашел об экономике. Брэннигану было интересно, есть ли еще свободные страны на планете, или все захватили коммунисты.

– … Но планирование экономики же невозможно! – Джошуа перешел на повышенный тон. – Только свободная конкуренция может создать условия для нормального удовлетворения спроса…

Поль Делиль сидел рядом с Джошуа облокотившись двумя руками на стол и запустив руки в волосы повторял:

– C’est inimaginable ! C’est juste inimaginable !8– при этом с его лица не сходила широкая улыбка.

– Джош, братишка, да ты же абсолютно не понимаешь, о чем говоришь, – встревал МакДермот. – Весь механизм конкуренции построен на манипуляции информацией. Как только исчезает тайна, исчезает возможность манипуляции и тогда становится возможной кооперация без конкуренции.

Шао Джин качался на задних ножках стула напротив Джошуа с несколько высокомерным выражением интеллектуального превосходства на лице. Профессор, сидящий рядом с Шао, тоже начинал кипятится и сжал стол правой рукой:

– Вот Джошуа, вот… Этот стол, да и все что Вы сейчас видите материального… Да и то, что увидите когда нас отсюда выпустят, это всё – результат труда миллионов и миллионов людей. Тех людей, чей труд был планово организован. Все развитие экономики, науки и техники за последние сто пятьдесят лет – это все результат тщательного планирования. Как Вы не поймете, все что нужно для развития общества неизбежно вступало в конфликт с интересами корпораций и их владельцев. Всё то, что действительно нужно для человека – качественная еда, отличное образование, комфортное жилье и медицина для каждого – это всегда приводит к большим тратам, а это противоречит основному принципу капитализма – получению прибыли ради накопления капитала. При этом, мы еще не можем обеспечить полный отказ от рыночных механизмов при распределении, как и необходимости использовать деньги. Но человечество идет к этому и однажды придет.

– А прогресс? Ведь он был нужен корпорациям.

– Вообще-то не очень. Им нужен был максимально дешевый исполнитель, чтобы получить максимум прибыли…

– Ну а как вы запланируете потребление хотя бы еды людьми? Вот сегодня я хочу яичницу, а завтра захочу какой-нибудь камамбер? И что тогда?

– Для начала запомните, Джошуа, что есть процессы, которые невозможно запланировать целиком, но можно предусмотреть с достаточной прогностической точностью. Какова вероятность появления потребности в сотню килограммов камамбера в Марксе сегодня? Наверняка не очень большая. А в килограмм? Однозначно, значительно выше. Для всего этого необходима статистика, Джошуа, статистика. Её обработка позволяет делать вполне достоверные прогнозы по распределению произведенных продуктов. Главное – нам нужно получать достоверные данные о потреблении и запросах людей, и вот тогда мы получаем ключ к разумному планированию. Именно в двадцатых годах XXI века начали разрабатывать довольно эффективные математические модели для корпоративного планирования…

– Я Вам не верю, профессор… Это какая-то чушь… Вы еще скажите, что корпорации хотели загнать всех в рабство.

Повисло молчание и с лица француза сползла улыбка.

– Да никакая это не чушь. Они это чуть было не сделали. Группа Маркуса Брауна вскрыла секретные разработки федерального правительства США, в интересах нескольких крупных корпораций по созданию жестко контролируемого общества, где основой должны были стать плановое производство и поддерживающая деградацию людей культурная среда. За эти исследования платили налогоплательщики, простые граждане, а результатами должны были пользоваться корпорации. Это одно из основных правил, Джошуа. Сделать расходы общими и завладеть доходом. Вот в чем подлость. А действия Маркуса и его группы по пропаганде реального равенства всех людей и привели к победе революции 2029 года в США. И хорошо, что китайские коммунисты опередил корпоративщиков в разработке нейроинтерфейса. Трудно даже представить как бы мы сейчас жили…

– Браун? Я ничего не слышал о таком…

– Насколько я помню, он стал широко известен только в середине 2029. Примерно через год после начала Двухнедельной Войны…

– А когда она началась?

– 24 июня 2028…

***

Через час, вдвоем с профессором Брэнниган пришел в конференц-зал. Профессор захватил чай в термокружке.

– Вот так, Джошуа – профессор сделал глоток чая. И запросил у системы ролик о послевоенных столкновениях без звука. Запустилось видео со знакомым логотипом ООН с текстом "malfermiteco racieco humanismo"9 под ним. Это, похоже, была нарезка из новостных репортажей, к каким привык Джошуа – мелькали плашки телеканалов и бегущая строка. В правом верхнем углу была большая надпись на зеленом фоне "Originala. Kontrolita"10 – Уже в первые сутки войны не стало надводного тихоокеанского флота США. Все тихоокеанские порты и базы США были уничтожены – Сан-Франциско, Сиэтл, Лос-Анджелес, Сан-Диего… Гавайям досталось немногим меньше. За первые часы были выпущены лишь десять процентов запасов ядерного оружия со всех сторон. Обмен не был тотальным, но этого хватило чтобы поставить человечество на грань практически неизбежной мучительной гибели. На что рассчитывало правительство и военные США так и остается загадкой. Словно они все дружно сошли с ума и не понимали, к какому шагу они подтолкнут Китай. К сожалению, никто из них не прожил достаточно долго, чтобы их могли допросить или оставить какие-то воспоминания о тех днях. Историки судили только по оставшимся документам и пришли к выводам, что большая часть разведсводок имели серьезнейшие расхождения с действительностью. Или кто-то ошибался в силу некомпетентности, или намеренно создавал предпосылки для Армагеддона.

И все же многие ответственные за запуск ракет отказывались выполнять самоубийственный приказ, некоторые даже стрелялись… А в России в первые часы войны произошел военный переворот. Китай после применения ядерного оружия выступил с инициативой немедленного прекращения столкновений. К тому времени они все-таки объединились с Тайванем. На тот момент еще никто не осознавал, какие изменения произошли внутри правящей коммунистической партии Китая. Россия и часть европейских государств поддержали инициативу, но не все были готовы сложить оружие. И все же самый сильный участник – США получил настолько серьезный ущерб, что был вынужден отступить. Еще предстояли несколько лет борьбы народов Европы и США за право влиять на политику своих государств. Происходили перевороты, военные путчи, власть переходила из рук в руки до тех пор, пока массы не взяли всю власть под свой контроль. В США после революции началась гражданская война, расколовшая страну на два лагеря вкупе с вооруженными столкновениям на расовой почве. Очень долго шли эти гражданские столкновения. Владельцы капиталов и их наемники шли на любые ухищрения, лишь бы сохранить прежние порядки, но объективные условия требовали немедленного мира и решения насущных проблем. А их после обмена ядерными ударами было просто гигантское число. Радиоактивные осадки по всей планете гарантировали страшные заболеваниям в ближайшем будущем, эхо которых мы можем наблюдать даже сейчас. Начиналась ядерная зима. На второй год производство продуктов питания на всей планете упало больше чем на треть. Сотни миллионов голодающих людей буквально втаптывали полицейские и армейские части, выделенные для подавления волнений, в землю и захватывали оружие. Иногда агитаторам и пропагандистам удавалось перетащить на сторону народных масс полицейских и солдат.

Пока профессор говорил на экране беззвучно сменялись кадры новостных репортажей тех дней. Джошуа успевал читать названия городов Милан, Париж, Берлин, Сантьяго-де-Чили, Мехико, Мадрид, Дели, Йоханесбург, Лондон. Везде стоял то ли вечерний, то ли предрассветный полумрак. Летали трассеры, на улицах взрывалась припаркованная техника, из окон домов нередко вырывался огонь, люди, рискнувшие бежать по улицам, падали и уже больше не поднимались. Вся видеозапись велась только из-за спин солдат продвигающихся вперед. Некоторые из них тоже падали и больше не поднимались.

– А почему так темно? Днем разве столкновений не было?

– Чаще всего это и есть день, Джошуа, – профессор обхватил ладонями кружку и постарался удобнее сесть в кресле. – Нехватка солнечного света – это результат ядерных ударов и причина похолодания и голода. Это миллионы тонн сажи в верхних слоях атмосферы. Вот к чему привела война, этот подарок империализма. Для того чтобы она осела естественным путем могли понадобиться десятилетия, а это означало гибель для всего человечества. Голодную смерть для миллиардов людей. И то, что я имею радость сейчас разговаривать с Вами – это заслуга ученых и военных из Китая, России и Социалистических Штатов.

– Вы это серьезно? – Джошуа повернулся к профессору.

– Абсолютно. Пока весь мир лихорадило, те ученые, которых удалось сохранить китайскому правительству смогли найти решение ускоренного осаждения сажи. И им помогали русские. А вот реализовать техническую сторону в необходимом объеме даже две такие большие страны одни не могли. Но они начали…

***

Почти две недели Джошуа избегал любых разговоров и максимально много времени проводил в спортзале. Практически все остальное время он валялся на койке в медитативной. Иногда он следил за процессом медитации ученых. Группа медитирующих делилась на две неравные части. Все сидели на специальных подушках в почти идентичной позе, но если Шнайдер и профессор Фанастил сидели молча положив руки на колени, то остальные доставали четки и порой что-то бубнили. Посидев так минут пятнадцать-двадцать ученые уходили, оставляя Джошуа в одиночестве. Изредка у того просыпалось любопытство, но он так и не спросил, в чем же для них разница в процессе.

Такое затворничество начало тяготить Джошуа. Самая острая жажда общения скрутила его на восемнадцатый день карантина. Брэнниган бродил разминаясь по этажу и зашел в "болтальню". Там сидел профессор и рисовал в альбоме. На столе стояли пара кружек, блюдце и яблоко.

– Вы еще и художник, профессор?

– Я-то? Нет, что Вы, Джошуа. Вот мама моя прекрасно рисовала.

– Она еще жива?

– Жива… Но тяжело болеет. Медицина ушла далеко вперед, но все же не сделала нас неуязвимыми или бессмертными… В юности я сопротивлялся попыткам завлечь меня изобразительными искусствами. Считал это не очень важным. Музыка и спорт – вот что мне было тогда интересно.

Джошуа присел в стороне и спросил:

– Вы делаете только то, что важно?

– Стараюсь сделать самое важное за день. Так учил меня отец. А его – мой дед. Да, в принципе, и школа, и армия учат этому же. Даже Будда этому учил.

– Вы же не буддист…

– Я и не "общественник"… – профессор взял ластик и начал подчищать в альбоме. – И все же полностью разделяю их идеи, идеалы и направление действий, и тщательно слежу за каждым словом, которое произносятся Советами. Вдруг мне придется взять свой станнер и встать за защиту демократии? – Профессор замолчал и снова начал наносить штрихи карандашом.

Помолчал и Джошуа.

– Так зачем же Вы тратите время на рисование?

– Трачу? Нет, друг мой, это не трата. Нет приятнее момента чем тот, когда получается нечто, что было некогда безмерно трудным… А может даже пугало, – Фанастил посмотрел на Джошуа и продолжил. – И прямо сейчас я изучаю мир активно его изменяя.

– Серьезно?

– Конечно. Я изменяю не только бумагу и грифель, но и самого себя. Ведь я же тоже часть мира? Так? Год назад когда меня сюда командировали, а Джесс уехала на Аляску по своей работе, я и решил проверить границы своего "Я" получше. Тем более, в здешнем Центре развития творчества прекрасная молодая преподавательница. Напомните мне как-нибудь – я вас познакомлю.

– Так все дело в юной красотке?

– Отнюдь. Я же сначала решил рисовать, а только потом познакомился с Синтией. Так-то.

– Вот Вы сказали, что всех в школе учат выбирать важное… Вам не кажется что это ограничение свободы?

– А что плохого Вы видите в таком совете?

Джошуа промолчал. Подумал и выдавил:

– Но ведь люди становятся одинаковыми. Одни идеи…

– Джошуа, Вы внимательно посмотрите на нашу маленькую группу. У всех схожее образование. Одни и те же принципы вкладывались в каждого из нас… И все же, насколько разными все получаются. Темперамент, генетика, опыт – все это делает многообразие людей просто безграничным и я не вижу ничего плохого, если большинство будет придерживаться принципов равенства и честности. А Вы?

– Нет, это конечно хорошие качества… Если все будут честны, это же просто рай получится на Земле.

– Пожалуй, я разочарую Вас. Там, где есть люди, рай попросту невозможен, – профессор улыбнулся. – Но разумное сосуществование людей организовать можно. Кое-кто давно сказал: "ад – это другие". И это похоже на правду. Ад начинается там, где идет взаимодействие между людьми. Когда тебе приходится выбирать между собственной позицией и мнением другого человека. Ведь твоя свобода заканчивается там, где начинается свобода другого. Не задумывались над этим? И надо иметь мозги и волю, чтобы в каждый момент трезво признаться себе, что ты можешь быть неправ. Только понимая, что именно ты можешь ошибаться, ты создаешь условия для сохранения выбора своих действий, а значит и создаешь свою свободу. Без такой свободы ты будешь вынужден бегать по кругу своих закостенелых суждений и, как результат, привычных действий. Как считаете, Джошуа?

Джошуа задумался. Подобной глубины беседа превосходила все его идеи о свободе и он решил сменить тему.

– Профессор, расскажите лучше чем вы тут занимаетесь?

Профессор бросил короткий взгляд на собеседника и сказал:

– Уже ничем.

– Ого… И какие теперь у Вас планы?

Профессор помолчал, поднял альбом, сравнил нарисованное со стоящей на столе композицией и вернулся к рисованию.

– Планы? После Вашего появления, все мои планы пошли псу под хвост. Последние две недели мы пытались проработать идеи Шао Джина о генерации туннеля, подобного тому, что был обязан появиться для Вашего появления. Это был бы прорыв. Настоящий прорыв! Все транспортные средства стали бы не нужны. Мощнейший прогресс во всех сферах! Но мы все сворачиваем… Сегодня до меня довели решение Советов Безопасности и Науки. Мы вынуждены свернуть все практические изыскания в области гравитации на Земле. Понимаете? Все до единого. Будут заморожены десятки, если не сотни, запланированных экспериментов. Везде… В Монголии, в Центральной Африке, и, конечно же, здесь. Было решено, что мой эксперимент вышел из под контроля и угрожает безопасности планеты и человечества.

Повисло неловкое молчание и спустя пару минут Джошуа не выдержал.

– Эта работа так важна для Вас?

– Что? Для меня? Для меня наука давно уже стала просто воздухом, которым я дышу. А те результаты, которые приносили исследования, в которых я участвовал, это как… я не знаю… Я не могу представить мир, где мои усилия не идут на цели прогресса. А сейчас эти советы внесли в Верховный Совет Государств предложение о переносе всех исследований гравитации за пределы Земли. Понимаете, Джошуа? В космос.

– На Луну?

– Нет, не на Луну. По их мнению, даже это будет очень опасно для человечества. И я допускаю их правоту. Все исследования будут проводиться на Марсе и его орбите.

– Но ведь туда еще никто не полетел…

– Вот именно! Вот именно, Джошуа! Верховный Совет постановил расширить программу освоения Марса. А это полностью меняет экономическую и техническую сторону этой программы. Перерасчет планов. Понадобятся две термоядерные установки. А это десятки тысяч тонн дополнительных грузов на Марс. Увеличение количества рейсов, а может даже потребуются дополнительные корабли. Предварительные расчеты показывают, что первая лаборатория заработает не раньше чем через 25-30 лет. Хоть я и не самый честолюбивый человек, и не нуждаюсь в славе и дополнительном почете сверх уже имеющихся, но я надеялся завершить эту работу. Это была бы революция, настоящая революция! Только представьте – свежие бананы из Эквадора напрямую, в туже секунду, доставлялись бы в любую точку Земли. Да и не только Земли. На лунную базу. А Марс? Хватило бы одного корабля для установки ответной части для транспортного туннеля. Мы до сих пор используем сжигание ядовитого топлива для выхода в космос, а количество запусков только увеличивается…

Джош почувствовал раздражение и разочарование в словах профессора. Его полуулыбка, казалось, прикрывает нежелание продолжить разговор, но он продолжал.

– Дело в том, что уже давно есть мнение, что такой туннель в пространстве-времени, через который прошли Вы, Джошуа, должен формироваться из неизвестного нам вида материи. Даже сегодня это всё ещё просто гипотеза. Результат мысленного эксперимента. То, что произошло в лаборатории 12 апреля – это нечто просто невообразимое. Если не наша группа сформировала туннель, то это сделал кто-то другой. Каким образом это произошло – абсолютная тайна. Но нам стало ясно, что та установка, с которой мы работали – это фактически готовый приемник для такого туннеля. Пусть это и не было очевидно, когда ее разрабатывали, но это факт, который мы должны изучить и как можно скорее. И так хочется эту тайну раскрыть. Увидеть, пощупать, сделать первый шаг по этой дороге.

Профессор замолчал на минуту. Дошел до аппарата с напитками, налил себе чай и вернулся за стол. Сделал глоток и сжал кружку руками.

– А сейчас мне предложили другое направление работы. Правда есть еще возможность преподавать по моей теме и готовить группу для полета на Марс, – профессор грустно улыбнулся. – Сам-то я к тому моменту буду уже очень стар и если смогу участвовать в работе, то только подавая советы издалека.

– Мне очень жаль, профессор, что стал невольным препятствием в Ваших планах.

– Вы? Что Вы такое говорите, Джошуа? Хочу чтобы Вы поняли – Вы никак не могли повлиять на создание туннеля и свое появление здесь. Кто-то более умелый, в сравнении с нами открыл этот туннель. Возможно это были люди через сотни или тысячи лет в будущем.

– А я? Я был намеренно отправлен сюда?

– Мне нечего ответить Вам. О том кто создал туннель и о их мотивах я имею такое же представление как и Вы. То есть абсолютно никакого. Остается надеяться на доброжелательность сил создавших туннель.

– Профессор, почему Вы думаете, что это могли быть люди? А не какие-нибудь зеленые человечки?

– Вероятность вмешательства инопланетного разума, следов которого мы до сих не нашли, крайне мала. Но пусть эта вероятность и ничтожна, но она существует. При этом мы, я имею в виду человечество, уже стоим на пороге раскрытия тайн многомерного пространства и использования этих знаний. Да и в конце концов, подобные сценарии уже не раз рассматривались беллетристикой. Вот Вам еще одна гипотеза, которая сейчас рассматривается – наличие параллельных миров. Возможно, по стечению обстоятельств, Вы попали к нам из параллельного мира. Объяснять разницу в событиях и временных эпох я даже не возьмусь – это удел фантастов. Зато у этой гипотезы есть продолжение. Возможно, где-то рядом, в рамках многомерного пространства, есть мир где во время войны человечество погибло. Или жизнь так никогда не зародилась на поверхности Земли и она продолжает вращаться вокруг Солнца безжизненным камнем. А может эволюция пошла по другому пути и разумными стали еноты, которые построили свою цивилизацию.

Джошуа представил школьный автобус, в каком он ездил в свою школу, где за рулем сидит седой енот, а маленькие еноты с ранцами, набитыми книгами и тетрадями, сидят в салоне. Кто-то уставился телефон. На последних рядах толкаются, а вот тот малыш у окна грызет яблоко. Эта картина заставила улыбнуться.

– И все же, профессор, почему именно я прошел через туннель и попал сюда? Со мной было еще два десятка парней…

Профессор пожал плечами.

– Джошуа, вот абсолютно не могу предложить какого-либо толкового объяснения. Попробуйте не искать какого-то смысла или важной цели Вашему переходу через туннель. Работайте, учитесь, отдыхайте, влюбляйтесь, женитесь, заведите детей. Просто будьте человеком и поступайте соответственно. Как говорил один русский классик: "Человек – это звучит гордо". Возможно, однажды, Вы перестанете искать скрытый смысл Вашего путешествия и будете жить полной жизнью каждый день.

– Выбирая каждый самое главное из того что нужно сделать?

– А почему нет? Как любил повторять наш ротный:"

Наполни смыслом каждое мгновенье,

Часов и дней неуловимый бег, -

Тогда весь мир ты примешь во владенье,

Тогда, мой сын, ты будешь Человек!"11

Джошуа молчал "пробуя на вкус" это четверостишие. Профессор продолжил:

– Это Киплинг. И я Вас заклинаю, Джошуа, учитесь, читайте. Вам это понадобится, раз уж Вы хотите найти свое место в этом мире.

– Так с чего именно мне начать, профессор? Может дадите совет?

– Вы когда просыпаетесь, о чем вы думаете первым делом?

– Буду честен – не обращал внимания. Просто начинаю заниматься по привычке гигиеной и зарядкой.

– А вы попробуйте, как только откроете глаза задать себе вопрос "Что я могу сделать сегодня для того чтобы мир стал лучше для всех?".

– Хм… Прямо так? "Для всех"? Я, конечно, попробую. Лишь бы не забыть.

– Попросите Шао Джина помочь Вам с этим упражнением. Вы двое явно терпеть не можете друг друга.

– Вот уж дудки, профессор, – Джошуа криво ухмыльнулся. – Ни о чем я его просить не буду.

***

Утром двадцать первого дня карантина, после очередного утреннего осмотра медроботом, к ним пришел доктор Карлос, уже без защитного костюма и, на очень плохом английском, сообщил что все в норме. Это был сухопарый латиноамериканец, обладатель крепкого рукопожатия. Внимание Джошуа привлек костюм доктора. Тот был одет в брюки напоминающие армейские с дополнительными карманами и полувоенный белый френч с большим красным значком в виде банта на левой стороне груди. Он был Общественник – не раз уже Джошуа видел подобные значки в новостях и лекциях, что показывал профессор в конференц-зале.

Доктор быстро сообщил что карантин закончен и к вечеру будет снято защитное поле. Все, наконец, возвращается к обычному течению жизни. Они еще о чем-то несколько минут разговаривали с профессором на языке, который не понимал Джошуа. После чего доктор вручил Джошуа коробку с коммуникатором и удостоверение личности. Как пояснил профессор, коммуникатор был жизненно необходим, так как нес в себе БЦП12 и участвовал во всех основных сферах жизни – связь, аренда жилья, покупки, трудоустройство и образование. В добавок ему был вручен полицейский отчет о том, что он считается погибшим в бою и его имя выбито на одной из плит на Арлингтонском кладбище. Кроме информации о нем самом в отчете были короткие справки и о его родных, о местах их захоронения. Он остался совсем один в этом мире.

Вечером, когда их группа собралась на верхнем этаже для того чтобы отойти ко сну, Джошуа простоял больше двух часов у окна. Через него был виден огромный парк расстилавшийся на несколько километров. После заката на безоблачном небе загорелись звезды.

Профессор подошел и негромко, чтобы не беспокоить тех, кто уже залез в спальные мешки, завел разговор о планах на следующий день. МакДермот храпел так, как еще не храпел ни разу до этого.

– Ну что ж, Джошуа… Завтра мы поселим Вас в университетском жилом комплексе. Скорее всего, это будет временный шаг. Не забудьте утром надеть коммуникатор – он будет необходим.

– Ну естественно. "Большой брат" должен знать, что я делаю.

– Да вы параноик, друг мой. Развитие технологий, в любом случае, приводило к большей публичности жизни гражданина. Вопрос был лишь в том, с какими целями использовать такую открытость человека.

– И какие же цели стоят сейчас?

– Равенство перед законом. Равенство в праве на жизнь. Это есть наши ключевые принципы защиты каждого и всех.

– А кто следит за соблюдением закона?

– В первую очередь – милиция.

– А кто следит за ними?

– Вам доводилось слышать фразу: "государство – это я"? Ее приписывают Людовику XIV. Нет? Сначала Вам нужно понять, что все мы и есть милиция. Наши демократические устои позволяют самим людям контролировать работу Советов, органов правопорядка и производство. А система нейроинтеграции позволяет выявлять подлецов на ключевых позициях и отодвигать их от власти. Любой власти. Подробно Вы будете изучать этот вопрос уже с завтрашнего дня с тьютором, а сейчас давайте спать.