Читать книгу Боярыня Морозова - Владислав Бахревский - Страница 26

В Успенском соборе на службах Федосья тянулась взглядом к царю.

Дома призналась Дуне:

– Я теперь знаю, какое лицо у счастья.

– Да какое же?! – У Дуни от такого разговора в каждом глазу по солнышку.

– А ты посмотри на царя.

– Мы же к Троице завтра едем.

– Вернешься – увидишь.

* * *

Осенью в добрую погоду всякая дорога на Русской земле – по золоту. Что ни лес – царский терем, купол небесный – Божий дар.

С холма, остановив лошадей, смотрели на Маковец, увенчанный Троицкой обителью.

– Как же я люблю собор Василия Блаженного и Спасскую башню, но здесь – дом Троицы единосущной!

Федосья опустилась на колени, поклонилась. И Дуня за сестрой на колени. Коснулась лбом земли.

В монастыре жили три дня.

Дни стояли солнечные. Решились ехать в обители Переславля-Залесского.

В какой-то деревеньке поили лошадей. Подошла поглазеть на проезжих собака. Морда веселая, глаза с искоркой. Федосья кинула приветливому псу половину калача.

Лошадей напоили, поехали.

Дуня все поворачивалась, оглядывалась.

– Не егози! – сказала Анисья Никитична.

– Федосья хлеб собаке дала. Теперь за нами бежит.

Федосья посмотрела. Собака, верно, бежит. Морда радостная, лапами землю от себя толкает, играючись.

– Может, голодная, – решила Анисья Никитична. – Дай еще кусок.

Федосья кинула собаке хлеб. На лету поймала. Остановилась.

Впереди увал: вниз – долго, далеко, а на взгорье так под самое небо.

– А собака бежит! – сказала Дуня.

Остановились, вышли из кибитки. Собака радостно скалила пасть.

– Возвращайся! – сказала ей Федосья. – Будь умной. Мы далеко едем.

Пошли садиться, собака ждала. Федосья вернулась.

– Ты посмотри, какой впереди подъем! Обессилеешь. Дом потеряешь.

Сели, поехали. На взгорье дали отдохнуть лошадям, а веселая собака все еще веселая. Матушка Анисья Никитична придумала:

– Федосья, дай ей кусок мяса. Пока будет есть, мы далеко уедем.

– Мы же нездешние! – убеждала Федосья собаку. – Ешь – и домой!

– Можно, я поглажу тебя? – спросила собаку Дуня.

Собака отпрянула, а вот еду от Федосьи приняла, виляя хвостом. Кони взяли резво, собака вскинула морду, но мясо было уж очень вкусное.

Остановились у церквушки. Поклонились иконам, поставили свечи. Пошли к лошадям – собака ждет. Морда счастливая.

Попросили священника. Посадил собаку на цепь. Батюшка налил в плошку молока. Но собака не променяла на молоко Федосью. Смотрела, поскуливала, металась.

– А мы уехали. Бросили, – сказала Дуня.