Читать книгу Бойцы невидимого фронта. Приступить к ликвидации - Владислав Цегельнюк - Страница 9

Пока в доме Шейха происходили вышеописанные события, в следственном изоляторе произошло следующее: в восемь утра охранник, обычно приносивший еду, открыл дверь камеры и увидел, что там никого нет. Подскочив к столу, он нажал кнопку тревоги. Завизжала сирена, и вскоре в камеру ворвались бойцы роты охраны.

Поняв, что преступники удрали, солдаты подняли тревогу. Весть о бегстве трех бандитов дошла до командира опергруппы спецподразделения «Арсенал-25» майора Валерия Журавля. Не теряя ни минуты, майор набрал номер генерала Вернидуба и доложил ему о случившемся ЧП.

– Ко мне в кабинет, срочно, – отдал генерал короткий приказ.

– Есть! – отчеканил майор и, положив трубку, направился в генеральский кабинет.

Там уже находился командир спецподразделения «СОВА» подполковник Виктор Лазаренко и несколько офицеров – командиров спецподразделений киевской милиции. Подойдя, Валерий поздоровался, и тотчас генерал Николай Петрович Вернидуб велел всем выстроиться в его кабинете в шеренгу.

– Слушайте мою команду! – сказал он, встав перед коллегами. – Сегодня утром из специзолятора совершили побег трое опасных преступников, а, кроме того, есть информация, что где-то на территории области прячутся хорошо известные вам всем трое рецидивистов – Вахтанг Гванцеладзе, Шамиль Дадаев и Богдан Будяк.

Едва генерал промолвил последнее имя, по кабинету пронеслось дружное «о-ооох да-ааа», а кто-то из офицеров негромко буркнул: «Ай да Будяк, ай да сорняк вражий33».

А Вернидуб продолжил:

– По распоряжению главы ЧАСТНОЙ ВОЕННОЙ КОМПАНИИ «СОБР-АРСЕНАЛ» Гайдука и министра внутренних дел Сушкова по Киеву и области объявляется операция «Перехват». Руководство этой операцией поручено мне, а потому слушайте, кто и что должен делать. Итак, полковник Левченко, вы со своей «Коброй» и «Грозой»34 полковника Гудзенко перекрываете все дороги из Киева. Ваша задача, полковник Титаренко, – обратился он к суроволицему офицеру в форме, – обеспечить охрану ведомственных объектов силами вашего «Титана»35. Подразделениям «Барс», «Сокол» и «Арсенал-25» под командованием полковника Боженко, подполковника Недбайло и майора Журавля в данной операции ставится особая задача: найти и арестовать Вахтанга Гванцеладзе, Шамиля Дадаева и Богдана Будяка. Что же касается последнего, то его следует по возможности уничтожить. Задача ясна? Пошли!

Офицеры, отсалютовав, покинули кабинет, и, спустившись к своим оснащенным рациями автомобилям, сели в машины и помчались на базы групп. Майор Валерий Журавель тоже поднялся, но генерал жестом приказал ему сесть.

– Подождите, майор, – сказал он, – я забыл вам сказать, что один из трех сбежавших – наш человек, внедренный для слежки. Его не брать.

– Товарищ генерал, – спросил удивленно майор. – А это случайно не тот парень, которого я тут на днях видел в тюрьме? И почему вы не сказали об этом парне при остальных? Да его же в одночасье сцапают.

– Потому и не сказал, так как это наш сотрудник, – молвил генерал. – И не задавайте больше вопросов, майор. Но, – тут генерал Вернидуб потер затылок и дернул себя за казацкий чуб, – я назову тебе его имя и скажу, какое у него задание, но ты должен мне пообещать, что будешь молчать как рыба. Ясно?

– Слово офицера! – громко отчеканил майор и бросил ладонь к виску.

– Вот и добренько. В общем, зовут этого офицера Роман Жданов, – сказал генерал. – А побег из тюрьмы ему организовали для того, чтобы он узнал, где прячутся Вахтанг, Шамиль и Богдан. Как узнает – даст тебе знать, тут-то ты со своими ребятами этих трех «бегунов» и схватишь. С Богданом Будяком будь начеку – это матерый волчара: сколько раз уже его ребята из милиции ловили, и каждый раз этот Боб сбегал.

– Ну, от меня и моих бойцов он не удерет, мы его живо урезоним, а брыкаться будет – свяжем и привезем вам в фургоне тепленьким, – ответил майор, – будьте уверены, Николай Петрович.

– Ты, Анатольевич, не хвались и раньше времени не смакуй мясо не пойманного зайца, – отозвался генерал, – а раскрой уши и слушай: Богдан Будяк – не простой преступник, а психически неадекватный преступник, который на воле представляет особую опасность для окружающих, а, кроме того, опасен при задержании и склонен к побегу и вооруженному сопротивлению при аресте. Если не веришь мне, то Женя Журба или Олег Сова тебе расскажут, что в соцсетях у Богдана есть страничка с ником «Мстящий Волчар».

– Вот оно как, товарищ генерал! – воскликнул Валерий. – Так получается, что мы еще сумасшедшего ловить будем? Откуда же он такой сбежал, случайно не из первой сто третьей36?

– Именно оттуда, майор, – холодным тоном промолвил Николай Петрович, – Богдан Будяк – человек неадекватный, лечился в психиатрической клинике, состоял на учете у психиатра как склонный к неадекватным разрушительным насильническим действиям и побегу, вот, кстати, тебе характеристика-выдержка из заключения медико-психиатрической экспертизы на нашего Богдана, почитаешь, если время будет. Думаю, теперь тебе понятно, почему такой человек не может находиться на воле, а потому вот тебе мой секретный приказ: если при задержании Богдан окажет сопротивление, особенно вооруженное, либо попытается сбежать, немедленно ликвидируй его. Можешь взять в помощники своего брата Олега и еще парочку проверенных ребят из своей команды, но больше – никому ни слова, ясно?

– Вас понял, – коротко ответил майор и, громко топая берцами, выбежал из кабинета.

Добравшись на личной машине до базы своего подразделения, замаскированной от посторонних под санаторий отдыха, он вкратце рассказал суть операции, естественно умолчав о Романе и генеральском приказе. Повторять приказ дважды не пришлось, и уже через пять минут отряд быстрого реагирования на двух черных БРДМ «Дозор-Б» с сиренами и двух бронированных черных спецавтобусах «Богдан-А» без спецсигналов и маркировки и с тонированными стеклами уже мчался в указанный генералом квадрат.

А в это время Анатолий Лапченко, он же Шейх, отдыхал возле бассейна и, блаженно разлегшись в шезлонге, любовался, как его девушки плавают в воде. Гибкие полуголые красавицы резвились в воде, ублажая взор хозяина. Девушек тут было семь – Ира, Светлана, Жанна с Камиллой, Аня и Женя с Кристиной, но купались только пять красавиц, а Женя и Кристина, как и положено охранницам, ходили в купальниках по территории, время от времени прыгая к подругам в бассейн, чтобы освежиться, поскольку было очень жарко. А Андрей Череп и Рома Хряк проводили свое время в обществе юных красавиц: Андрей спал, прижав к себе двадцатиоднолетнюю каштанововолосую красавицу-шатенку Танюшу (как они познакомились, читателю известно), а Роман, как уже нетрудно понять, вновь проводил время в приятном обществе очаровательной Алёнки, которая, надо сказать, очень ему приглянулась и понравилась. Здесь стоит добавить, что и девушке нравилось быть рядом с Ромой, он очень понравился ей и каждый раз, когда Алёна смотрела на него, то чувствовала, как её сердце часто-часто бьётся и в нем зарождается то чувство, имя которому любовь. Поэтому, когда Роман предложил сходить в имевшийся в доме Анатолия небольшой тренажерный зал, Алёна тотчас же согласилась, и молодые люди отправились туда потренироваться. По-прежнему раздетый до плавок, Рома «оккупировал» силовой тренажер, а красавица Аленка, по-прежнему одетая в неопреновый купальник-бикини цвета морской волны, подчеркивающий изящество и стройность ее точеной фигурки и босая, обнаружила там два высоких металлических шеста для пилонной акробатики и теперь выполняла на одном из них комплекс упражнений. Будучи почти раздетой, в одних только узеньких купальных трусиках и лифчике и босой, юная спортсменка, крепко держась тоненькими но сильными руками за шест, сгибалась и скручивалась в различных положениях, так что казалось, в ее худеньком почти голом теле совсем не было косточек и жира, а одно только сплошное сплетение упругих эластичных мышц. Невероятно гибкая, очень тоненькая и пластичная, Алена чуть ли не обвивала собственное тело вокруг шеста, выполняла кувырки, растяжки, сгибания, держась только руками и изредка цепляясь ногами, и делая это настолько изящно, что ее пластике и гибкости могли бы позавидовать все известные гимнастки.

«Какая же все-таки моя Алёнка красавица! – думал молодой капитан, тренируясь и любуясь, как грациозно и плавно девочка сгибает тело и как плавно и равномерно напрягаются и расслабляются ее мышцы под нежной и гладкой шелковистой загорелой кожей. – А умничка какая, как тренируется замечательно! Нет, я теперь никому ее не отдам, и никому не позволю ее обидеть, ведь она пришла в этот мир, чтобы жить и радоваться жизни, чтобы любить и быть любимой и найти в жизни свое счастье. И я ей это счастье подарю – сделаю ей предложение выйти за меня замуж, думаю, она будет согласна».

А тем временем Алёна, казалось, и не собиралась завершать тренировку, хотя было заметно, что она слегка устала, и ей было очень жарко: дыхание девочки участилось, по почти голому гибкому загорелому телу ее ручейками заструился пот, отчего тело Алёны теперь было мокрым и блестело. Но теперь, будучи такой мокрой и почти раздетой, она без особых усилий скользила голым смуглым телом по шесту и, завершая тренировку, Алёна винтом соскользнула с шеста на гимнастические маты, легла на спинку и ещё сорок пять раз прокачала пресс. После этого силы покинули ее окончательно и усталая измученная Алёна, дыша так часто и тяжко, словно вместо гимнастики таскала под палящим солнцем мешки где-нибудь на плантации в Бразилии, распласталась на ковре. Заметив это, Роман встал с тренажера, подошел к Алёне, и бережно взяв ее на руки, перенес и уложил на стоявшую тут же гимнастическую скамью.

Девочка же дышала часто-часто, словно ей не хватало воздуха, или же у нее были маленькие легкие. Прикрытая мокрым лифчиком бикини маленькая остренькая грудь девочки часто вздымалась, юное сердце билось учащенно, а по загорелому, худенькому почти обнаженному красивому блестящему и мокрому телу струился пот. В этот момент Алёна напоминала прелестную юную русалочку, которую в шторм выбросило из воды на сушу, и она превратилась в юную симпатичную земную девочку в одних неопреновых купальных трусиках и лифчике цвета морской волны вместо чешуи и с длинными стройными голыми загорелыми босыми ногами вместо русалочьего хвоста.

– Боже, мне так жарко, Ромчик, так жарко, если бы ты только знал! – тяжело вздохнула Алёна, утирая ладошкой пот со лба и глядя на свое мокрое, блестящее от пота тело. – Я просто умираю от этой невыносимой жары, просто обливаюсь потом, вон вся мокрая. Что же мне делать? А мое тело все так и горит, даже кровь, и та разогрелась. И такое ощущение, будто меня выбросило из воды под палящие лучи солнца, и оно сушит и жжет меня, и тело мое все так и ломит, мышцы все так и болят. И зачем я только под конец еще этот пресс качала, если у меня и так живот плоский и худощавый? Теперь у меня такое ощущение, что у меня в животе все горит, а мышцы связались в узлы и так болят, что даже больно притронуться, а сам животик мой стал твердым, как доска.

И в подтверждение своих слов она легонько надавила пальцем на живот возле пупка и вскрикнула, – очевидно, ей было больно.

– В таком случае, Олёнушка, тебя надо либо в холодном душе, либо в бассейне выкупать, – молвил Рома заботливо, – вода, говорят, хорошо мышцы расслабляет. Впрочем, я бы и сам после такой тренировки поплавать не отказался, хотя бы потому, что это для здоровья полезно.

– Тогда знаешь, что мы сделаем, – молвила Алёна радостно, приподнявшись на локтях, – давай-ка мы с тобой прямо сейчас пойдем в бассейн и сегодня целый день будем там купаться, а еще я тебя познакомлю с моим братиком и сестренкой. А пойдем мы с тобой в тот мини-аквапарк, где мы с тобой первый раз повстречались, там целый день никого нет, разве что только по вечерам мы там с Аней и моей сестрой Наткой перед сном плаваем, а значит, там нам никто не будет мешать. Только вот утомилась я, совсем сил не осталось.

– Тогда я тебя понесу, – промолвил молодой капитан и, бережно взяв юную красавицу на руки, зашагал по коридору, неся Алёну на руках, и втайне удивляясь, почему ему так легко ее нести.

Пройдя уже знакомым коридором, Рома с Алёной на руках вышел к большой двустворчатой двери.

– Вот и пришли, – сказала Алёна, – давай вначале в душ.

И отворив дверь, они вошли в маленький коридорчик. Пройдя им, молодые люди оказались в душевой. Здесь Роман поставил Алёну на пол, и она подошла к стене с вмурованными в нее смесителями с кранами и подсоединенными к ним шлангами с душем. Здесь молодой человек взял в руки душ, и, отрегулировав струю воды, направил ее на девочку.

С непривычки Алёна вскрикнула – прохладные струи впились ей в голое худенькое тело, словно иголки, – но быстро привыкла и теперь с удовольствием купалась, подставляя прохладным потокам милое личико, плечи, прикрытую купальником грудь, тонкие руки, голые живот, бока и спинку. Вода приятно охлаждала девочке кожу, обволакивала и нежно ласкала приятной свежестью ее стройное гибкое тело, расслабляя натруженные мышцы и нежно пощипывая Алёну прохладными иголочками. Такое веселое купание девочке очень нравилось, она звонко и весело смеялась, брызгалась и плескалась в воде и, подставляя под летевшие в нее струи сложенные «лодочкой» нежные ладошки, зачерпывала в них воду и умывалась либо же просто плескала водой на тело. А Роман все лил и лил воду на юную красавицу, и Алёне настолько нравилось такое купание, что она, звонко и весело смеясь, словно ребенок, весело плескалась под струями, нежилась в них, прихлопывала в ладошки, брызгалась и явно не горела желанием выбираться из-под струй, хоть уже и была совершенно мокрая.

Но вот, вволю выкупавшись, довольная и счастливая мокрая Алёна вынырнула из-под струй. После столь длительного и приятного купания на девочке не было сухого места: волосы ее были мокрыми, капельки воды стекали по её мокрому, блестевшему от воды почти голому телу, а мокрые трусики и лифчик купальника пропитались водой, словно купальная губка.

– Ой, до чего же тут приятная водичка! – весело молвила Алёна, когда вода перестала литься и, отжав мокрые волосы, тряхнула ими. – Ах, как же это замечательно – после долгой и интенсивной тренировки с таким удовольствием выкупаться, и вот я выкупалась, и-иии! Теперь я и чистенькая, и свеженькая. Спасибо тебе, Ромчик, что меня выкупал, мне теперь так хорошо, так прохладно и так приятно! А после такого купания я словно заново на свет родилась и мне даже танцевать хочется, благо усталости во мне после такого приятного и ласкового душа и следа не осталось, а моя кожа словно насытилась приятной живительной влагой.

– Тогда давай потанцуем вместе, только я возьму тебя на руки, потому что здесь мокрый пол, а ты босая, – молвил юноша с улыбкой, – а потом пойдем в бассейн, и будем там купаться.

Предложение Романа Алёне понравилось, и она, легонько оттолкнувшись босыми ногами от пола, прыгнула, и Рома, поймав девочку на руки, закружился с ней в танце. Затем он отпустил её, и девочка пустилась в сольный танец, вновь поразив юношу невероятной гибкостью своего тела. Алёна грациозно изгибалась, выписывая полуголым телом невероятные фигуры. И вот, завершая свой танец, она легонько оттолкнулась от пола, подпрыгнула, звонко хлопнула в ладошки, и, мягко ударившись босыми ногами о кафель, приземлилась.

– Вот я и потанцевала, – молвила она, – а теперь идем в бассейн, и поскольку сейчас жарко, я предлагаю устроить там купальный день и в свое удовольствие плавать, плескаться и нырять. Кстати, как я и обещала, познакомлю тебя с братом и сестричкой. Впрочем, давай-ка и я тебя из душа ополосну, как ты меня купал, а потом и в бассейн пойдем, там уж досыта наплаваемся.

Предложение Алёны Роме понравилось, и вскоре он стоял, а девушка поливала его из душа.

После этого молодые люди поспешили в бассейн и едва вошли в павильон, где он находился, молодой капитан вновь восхитился, насколько хорошо и качественно здесь потрудились строители и дизайнеры, создав поистине несказанную красоту, уют и комфорт. Но было видно, что тут потрудились и специалисты по гидросистемам, установив высококачественные фильтры, благодаря которым вода в бассейне была прозрачной, очень чистой и в которой так и хотелось выкупаться.

Естественно, юной Алёне, как и в первый раз, при виде воды тотчас же и захотелось это сделать, и она, подбежав босиком прямо к краю бортика, вновь прыгнула «ласточкой» оттуда в бассейн и нырнула.

И лазурная чистая вода вновь обволокла тело девушки приятной свежестью и прохладой, и довольная, Алёна на этот раз проплыла под водой уже половину длины бассейна.

– Ой, Ромка, до чего же тут приятная и прохладная водичка! – весело воскликнула она, вынырнув на поверхность и, проплыв обратно к бортику, вылезла из воды, отжимая мокрые волосы. – А теперь давай вместе в воду прыгнем! Возьмемся сейчас за руки и прыгнем!

– Так ведь ты же хотела меня еще с кем-то познакомить, – проговорил Рома с улыбкой, обняв девушку за голые мокрые плечи и заметив краем глаза какое-то движение под водой, – впрочем, мы тут, похоже, не одни.

– Ой, виновата, я и забыла, – смутилась Алёна, – сейчас, сейчас. Наташа! Сережа! – позвала она, – выныривайте, дети!

И тотчас из воды показалась мокрая головка девочки, а затем по лесенке на сушу из воды вышла симпатичная и слегка похожая на Алёну босоногая стройная тоже русоволосая, только кареглазая загорелая юная красавица лет тринадцати в неопреновом купальнике-бикини цвета морской волны. Затем из воды показалась еще одна мокрая голова, на сей раз мальчишеская, и по лесенке на сушу выбрался симпатичный коротко стриженый русоволосый сероглазый спортивного телосложения мальчуган лет тринадцати в одних таких же, как и у Ромы, черных с зеленой и красной полосками сбоку спортивных плавках – «трусиках».

– Приветик, сестренка, – белозубо улыбнувшись, звонким голоском молвила девочка, – вот, тут мы. А ты звала нас, да? А мы с Сережей под водой плавали. Ой, а я вижу, ты тут не одна.

– Да, Ната, я тут не одна, – молвила Алёна, – знакомься, это мой друг Рома. Сережа, знакомься, это Рома.

– Очень приятно, – представился мальчик, – я Сережа, брат Наты и Алены.

– Очень приятно, – вежливо представился Роман детям, невольно залюбовавшись ими. Надо сказать, юная Наташа была очень симпатичной: у нее были нежные черты личика, точеная фигурка, гибкое худощавое чуть подкачанное тело, узкие плечи, тщательно прикрытая купальником маленькая остренькая грудь, плоский живот с ямочкой пупка, тонкая талия и стройные бедра, тонкие руки с нежными ладошками и тонкими пальцами и длинные стройные босые ноги. Роста юная Ната была не очень высокого, но и малорослой назвать ее тоже было нельзя, примерно метр сорок девять. Венчали же красоту и прелесть девочки покрывавший все ее почти голое худощавое стройное смуглое тело темно-бронзовый загар, так что создавалось впечатление, будто юную Наталку отлили из бронзы и слегка подкачанный плоский живот. Из одежды же на девочке был только купальник – неопреновые узенькие трусики-плавки и маленький лифчик цвета морской волны, тщательно прикрывавшие от посторонних взоров низ ее голого плоского живота, таз и маленькие остренькие девчоночьи груди. Но Ната вовсе не стеснялась, что она почти раздета, на ней из одежды только купальные трусики и лифчик, и она босая; наоборот, ей было даже приятно, что окружающие могут видеть и оценить всю красоту и прелесть ее худощавого изящного стройного атлетического тела и точеной гибкой стройной и тонкой девчоночьей фигурки.

А вот Сережа обладал той красотой, которая характерна для мальчиков в возрасте тринадцати лет: у него были приятные черты лица, спортивная тренированная фигура и худощавое атлетическое телосложение. Чуть широкие голые плечи, сильные руки и босые ноги, подкачанное голое по пояс загорелое тело и хорошо заметный «пресс» в области плоского живота с ямочкой пупка были явным свидетельством, что мальчуган уже долгое время занимается спортом. Роста же юный спортсмен был примерно такого же, как Ната, а из одежды на нем были только спортивные черные с зеленой и красной полосками сбоку плавки-трусики. Но мальчугана это вовсе не смущало, наоборот, ему даже было приятно, что окружающие могут видеть его спортивное атлетическое тело и оценить фигуру юного спортсмена исключительно с лучшей стороны.

Из последующего за приятным знакомством разговора Роман узнал, что Сережа и Ната, как и их старшая сестра, очень любили плавать. Также девочка призналась, что летом большую часть времени она проводит на пляже, занимаясь там спортивной гимнастикой и шестовой акробатикой для поддержания фигуры в форме и стройности, и помногу плавает. Сережа же поведал, что занимается плаванием и силовым воркаутом, и что летом большую часть времени проводит на пляже или стадионе, где много плавает и занимается на силовых спортивных снарядах. В завершение же рассказа дети признались, что летом вместо шортиков с футболками Ната просто носит купальники, которых у нее два – тот, что на ней сейчас, и цельный неопреновый спортивный темно-синий купальник, Сережа носит просто одни трусы, а ходят дети босыми.

– А как же ты смогла так загореть, раз ты почти все время проводишь в воде? – поинтересовался у девочки Рома. – И, смотрю, шортики с футболками, сарафаны и платья ты не носишь, а ходишь просто в купальниках. И шлепанцы, я так понял, ты тоже не носишь, раз ходишь босая.

– Нет, дядя Рома, я не все время в воде провожу, – молвила на это Ната, – я же еще занимаюсь спортивной гимнастикой и акробатикой на шесте, но тренируюсь я не в шортиках и футболке, потому что в них жарко, а просто в одном купальнике, поэтому и загорела так на солнышке. А шортики с футболками и сарафаны мне просто ни к чему, в них тренироваться неудобно и жарко, а вот в купальнике я могу просто ходить, могу тренироваться в нем на стадионе, в спортзале и на пляже, и просто загорать в нем на солнышке. Также в купальнике я хожу в спортшколе, где учусь, и на тренировочных базах – одной в Бердянске, второй – здесь, в Киеве, на Трухановом острове, только вот в спортшколе я ношу не раздельный, а уже слитный купальник и босой хожу только в зале, а по самой школе – в шлепанцах. И поэтому, – продолжала девочка, – носить только купальники и ходить босой я просто уже привыкла, и летом, когда жарко, для меня самая удобная одежда – это купальник, который на мне: в нем мне не жарко, потому что он открытый, я могу просто носить его, загорать, заниматься спортивной гимнастикой или акробатикой на шесте. Кстати, для занятий акробатикой на шесте такой купальник – самая идеальная одежда, потому что я раздета и мне легче сцепиться с шестом, согнуться и легче сделать крутку или кувырок. А если же мне после занятий гимнастикой и акробатикой или просто во время прогулки все-таки становится очень жарко и хочется освежиться, то, поскольку я раздетая и босая, я могу с удовольствием выкупаться, поплавать и поплескаться в бассейне, озере или речке, либо просто освежиться в летнем душе, – окончила свой рассказ девочка.

– Ну что же, я вижу, вы любите купаться, кроме того, мы еще земляки с вами, я тоже с Полтавщины, только в Тернах живу, – молвил Роман, – а раз так, то давайте тогда и продолжим купание.

Возражений ни со стороны Наташи с Сережей, ни со стороны Алены не последовало, и все вчетвером спустились в воду. Особенно понравилось это Наташе и Сереже, и дети признались, что плавать им нравится больше всего на свете.

– А сколько же ты времени можешь под водой находиться? – полюбопытствовал Роман у Наты, когда они все вчетвером – он, Сережа, Наташа и Алена – плыли на противоположную сторону бассейна.

– Примерно минуту двадцать секунд, – молвила с улыбкой девочка, – а учиться сдерживать так под водой дыхание я стала, когда мне было еще десять лет. Но купальник я еще тогда не носила, только трусики одни, и вот однажды летом, когда наша группа жила на сборах на территории санатория «Славутич» в Пуще-Водице, мы с одной моей подружкой решили попробовать подышать под водой. Но на беду, на территории санатория не было бассейна, куда бы мы могли нырнуть, а был только большой фонтан с глубокой чашей. И тогда мы пробрались в медпункт и чисто случайно нашли там сломанный старый ингалятор, а у него были две длинных резиновых трубочки-шланга. Взяли мы эти трубочки, пришли к фонтану, одни концы трубочек на поверхности воды оставили, другие – взяли в рот и погрузились под воду. И несколько минут мы так под водой пробыли, потому что дышали воздухом через трубочки, – продолжала девочка с восхищением, – зато так я тренировала легкие, потому что все-таки непросто сдерживать в них воздух, когда происходит давление воды на грудь. Но в одиннадцать лет я уже могла быть под водой и не дышать минуту, и вот, мне уже тринадцать, и теперь я могу задержать дыхание в легких на минуту двадцать. А вот плавать просто так, купаться и плескаться могу очень долго, и я не простужусь, потому что закаленная, и плаваю с пяти лет.

– Я тоже могу пробыть под водой столько же и подолгу плавать, – молвил Сережа, едва девочка умолкла, – просто возле залива мы почти с детства живем, вот там плавать и научился. А папа еще научил меня дыхание под водой сдерживать.

– Ну, если так, тогда давайте плавать, – проговорил юноша и все четверо продолжили плыть на противоположную сторону бассейна.

И пока они плыли, молодой человек не мог отвести взгляд, как красиво и грациозно плывут его очаровательная подружка и ее брат с сестрой. Казалось, Алена и Ната совсем не ощущали сопротивления воды, а рассекали тонкими голыми руками водную гладь плавно и грациозно, словно у сестер были не руки, а крылья, да и сами они своими движениями напоминали рыбок или даже прекрасных лебедей.

Когда же доплыли до середины, юная Ната сделала глубокий вдох и, задержав дыхание, нырнула. Сережа, Роман и Алена последовали ее примеру, и теперь все плыли под водой вместе.

Когда же они доплыли до бортика и вынырнули, на этот раз уже Алена, очевидно устав, обняла Рому за плечи и прижалась к нему всем своим прекрасным загорелым гибким изящным юным телом. Никакими словами нельзя было передать то, что она в эту минуту испытывала, ей было просто хорошо, приятно и прохладно, а ласковая лазурная вода так и обволакивала тело приятной свежестью.

– Если бы ты знал, Ромка, как мне хорошо и приятно плавать здесь с тобой, братом и сестричкой, – промолвила Алена, когда молодой капитан обнял ее под водой за талию и осторожно поцеловал в мокрые алые губки.

– А вот мне совсем на сушу не хочется, – ввернула Ната, вынырнув из воды после очередного спуска в брызгах с водной горки, – а хочется плавать и плескаться как рыбка или русалочка.

– Да и мне, – подхватил Сережа, – на суше так жарко, что просто ужас. Лучше уж в воде плавать, там прохладнее.

– Да если честно, то вы на этой суше практически и не бываете, – пожурила детей слегка Алена, – как встаете утром, зарядку поделаете, и в воду – прыг! И ты, Нати, целый день плещешься там, как русалка, с горок в воду летаешь, ныряешь, плаваешь, даже есть нормально из-за своих купаний и то перестала: утром только йогурт фруктовый или творожок и съедаешь, а потом до самого ужина ничего не ешь. Впрочем, Сережа, – обратилась она к брату, – тебя тоже из воды за уши не вытащишь: как залезешь в неё, так целый день там в ней плаваешь и плещешься, впрочем, это и понятно, если на тебе одни трусы.

– А потому что на суше мне очень жарко, – молвила на это девочка, – и это притом, что на мне из одежды только купальные трусики и лифчик. И стоит мне длительное время побыть на солнце, как я уже просто изжариваюсь от жары, и пот льет с меня ручьями в полном смысле этого слова. Зато вот в воде мне намного легче, она освежает меня, нежит и так нежно-нежно, так приятно-приятно ласкает все мое тело, что хочется целыми днями в этой воде купаться и плескаться, и это так приятно, и так весело! А что касается того, что я так мало ем, – продолжала Ната, – так мне, учитывая особенности моей фигуры, этого вполне хватает. К тому же, йогурт или творожок быстро и легко перевариваются у меня в животе, так что во время плавания или тренировки по гимнастике у меня в животе не возникает чувства тяжести, ведь я бы тогда ни плавать быстро, ни нырнуть глубоко, ни даже упражнение гимнастическое сделать не смогла.

– И мне на суше тоже очень жарко, особенно после тренировки, – добавил Сережа, – зато в воде я себя отлично чувствую и также помногу плаваю, тем более, что я в одних трусиках, в плавках.

– И мне тоже нравится плавать, только не будем все ссориться, – молвил Роман, заметив, что Алена уже открыла рот, чтобы высказать свое мнение, – тем более, мне нравится, как вы плаваете, так легко-легко, словно в вас и килограмма веса нет, вы просто скользите в воде. И не потому ли это, что ты, Аленка, вот такие упражнения со своим телом делаешь, как делала в комнате, отчего ты такая гибкая? И кстати, что это были за упражнения?

– А это был комплекс гимнастики «Бодифлекс», – молвила с улыбкой девушка, – очень полезная штука, кстати. Изначально он был разработан исключительно для гимнасток, чтобы они могли поддерживать себя в форме, и их тела были гибкими и стройными, но теперь им может заниматься любая девушка, желающая иметь гибкое и стройное тело, плоский живот и тонкую талию, а также просто для поддержания фигуры в форме. Более того, заниматься им можно где угодно – на спортплощадке, дома, в парке, на пляже и в любой легкой одежде – шортиках с майкой, купальнике, или просто в одних трусиках.

– Но ведь ты и так стройная, да и гибкая очень, – заметил Рома, – я видел, как ты сгибалась, да как упражнения выполняла на шесте. Да я бы так не согнулся ни за что.

– Это верно, – молвила на это Алена, – но такая гибкая я потому, что я гимнастка. Но у меня есть одна особенность: я от природы худощавая и тонкокостная, и в моем теле очень мало, можно сказать, почти нет жира, только мышечная ткань. И мне, как гимнастке с такой вот особенностью телосложения нужно постоянно поддерживать мышцы в тонусе, иначе я просто буду худенькой и хрупкой, и для выполнения упражнений у меня просто не будет сил, я буду уставать, и гимнастика станет для меня не пользой, а мукой. Я же потому и пошла на гимнастику, а потом и на шестовую акробатику, – продолжала Алена, – что из-за своего телосложения я в детстве была очень худенькой, можно даже сказать тощей, и очень маленького роста. И, несмотря на то, что мама всегда старалась давать мне что-нибудь вкусное и полезное, я так и оставалась худощавой, почти не прибавляла в весе и почти не росла. Но, как любая девочка, я мечтала вырасти и стать стройненькой, изящной и гибкой. Но когда мне было еще только четыре года, и я ходила в детский сад, воспитательница однажды повела нас на турнир по спортивной гимнастике, проходивший во Дворце спорта. И так мне понравилось выступление этих девочек – гимнасток, такие они были стройненькие, изящные, гибкие, и такие красивые в своих гимнастических купальниках, что я подумала: а не стать ли и мне такой вот гимнасточкой, может быть, я тогда вырасту и стану такой как они? И посоветовавшись с мамой и папой, с четырех лет я стала заниматься гимнастикой в секции при детском саде, а через год мама с папой научили меня плавать. А когда мне исполнилось шесть, родились мои младшие брат и сестренка, а я уже пошла в школу и стала заниматься в секции гимнастики, что была при школе, а плавать учиться продолжила в школьном бассейне. Параллельно же для общего развития я ещё занялась акробатикой на шесте, причем последней увлеклась чисто случайно – увидела по телевизору выступление какой-то девочки очень симпатичной, да и подумала – а не заняться ли мне таким же, ведь тут тебе и гимнастика, и акробатика, не говоря уже о хореографии, вот и занялась.

– А оно и видно, что ты занимаешься гимнастикой и акробатикой, а также много плаваешь, – проговорил юноша, – ты хоть и худощавая с виду, хрупкая, тоненькая, но фигурка у тебя стройная, точеная, и тело гибкое очень и упругое, и животик у тебя плоский, и даже чувствуется, что там есть пресс.

Промолвив это, Роман осторожно положил ладонь на голый загорелый плоский Алёнин живот и легонько нажал пальцами возле прелестной ямочки пупка, ощутив под нежной кожей упругие натренированные мышцы.

– Спасибо, мне очень приятно это слышать, – молвила Алена и поцеловала молодого человека в щеку, – да, только благодаря гимнастике и акробатике я смогла стать такой стройной, изящной и гибкой девочкой, что даже самой было приятно. Также я заметила, что стала вытягиваться, расти и к десяти годам заметно подросла, и уже тогда заметила, что от гимнастики и акробатики становлюсь стройнее, изящнее, становлюсь более гибкой. А когда я рассказала Сережке и Наталке – им уже было тогда пять лет, чем я занимаюсь, – то они решили тоже заняться спортом, но, увы, правила набора в секцию спортивной гимнастики изменились, там теперь брали девочек только с шести лет. И вот этот год Наталка занималась плаванием вместе с Сережкой, а со мной пробовала заниматься акробатикой на шесте.

– И эти занятия мне очень понравились, – ввернула Ната, – поэтому, когда мне исполнилось шесть, у меня была уже небольшая физическая подготовка и меня взяли в секцию спортивной гимнастики. Там уже нужно было носить гимнастический купальник, но вот на речку купаться я в одних трусиках ходила. А вот когда мне исполнилось десять, я стала ходить в бассейн, и поэтому мама купила мне купальник для плавания в бассейне, потому что с десяти лет девочкам уже не разрешали плавать в бассейне в одних трусиках. А вот уже с одиннадцати лет я практически все время хожу в одном купальнике, поскольку постоянно тренируюсь – либо занимаюсь спортивной гимнастикой и акробатикой на шесте, либо же плаваю.

– И мне купила мама купальник в десять лет, – продолжила рассказ сестры Алена, – потому что я тоже в этом возрасте стала в бассейн ходить. Но купальник пришлось мне купить слитный, так как у меня в десять лет еще даже груди не было, но плавать в одних трусиках девочкам в бассейне не разрешали. Зато летом я без стеснения в одних только трусиках бегала, и только когда мне исполнилось одиннадцать лет, я стала уже стесняться в трусиках ходить, потому что грудь, хотя и маленькая, но уже у меня появилась. Так я буквально умолила маму разрешить мне летом ходить просто в одном купальнике и босиком, и на каникулах я целыми днями гуляла в одном купальнике по селу и бегала купаться с братом и сестрой на речку, а в школе – ходила в бассейн.

– И именно поэтому я так люблю плавать, – продолжала девушка, – но не профессионально, а просто для пользы здоровью и собственного удовольствия и после гимнастики хожу в бассейн поплавать, поплескаться, понырять. Зато вот Сережка и Ната мои – настоящие пловцы: могут часами в воде плавать, поэтому, когда Анатолий предложил нам, в какой комнате поселиться, я и выбрала апартаменты возле аквапарка, чтобы брат и сестра там плавали. И поскольку водичка тут приятная, прохладная, то мне еще поплавать в ней хочется.

– А кстати, Ната, это заметно, что ты такая спортивная девочка, – проговорил Роман, – ты худощавая, но тело у тебя очень гибкое, даже тренированное немножко. И ты, Аленушка, тоже спортивная, – продолжал он, обняв девушку, – ну, а раз такое дело и вы обе такие спортивные девочки, тогда продолжим наше купание.

И молодой человек, чуть отойдя, сложил руки над головой, сделал вдох, оттолкнулся от дна и, нырнув, поплыл. Сережа, красавица Алена и ее прелестная сестричка последовали его примеру и вскоре молодые люди плыли рядом, рассекая руками водную гладь.

Потом Роман выбрался на сушу и лег отдохнуть на один из топчанов, а вот Сереже, Алене и Наташе настолько понравилось купаться, что вылезать из бассейна им вовсе не хотелось, и они с еще большим удовольствием там плавали и плескались. Плавали все трое на спинке и груди, и, делая время от времени глубокий вдох, задерживали дыхание и ныряли. Плавая так и ныряя, и слетая в воду в туче брызг с водной горки, мальчик и девчата были словно на седьмом небе от счастья, ведь так приятно было плавать в этой чистой, лазурной прохладной воде, рассекая руками ее гладь и чувствовать, как вода ласкает и обволакивает тело приятной свежестью. От такого плаванья мальчугану и девчатам было весело, и они, скользя в воде, звонко и весело смеялись, так что их задорный смех эхом отражался от стен зала.

Проплавав и съехав с горки так несколько раз, Сережа, Алена и Ната немного полежали на воде, а затем, вновь нырнув, быстро проплыли под водой до противоположного бортика бассейна, где всплыли на поверхность, чтобы отдышаться.

Отдышавшись, мальчик и девчата оперлись руками о бортик бассейна и, выбравшись на сушу, встали на край бортика. Гибкие мокрые тела юных пловца и пловчих напряглись, и Роман понял, что Алена с Натой и Сережа собираются прыгнуть в воду.

И вот все трое сложили над головой руки, плавно оттолкнулись от пола босыми ногами и, взлетев ввысь, два раза перекувырнулись в воздухе. Сделав переворот, Сережа и Алёна с Натой плавно, почти без брызг, вошли в воду и нырнули.

Проплыв под водой примерно до середины бассейна, юные спортсмены сделали следующее: Алена и Сережа, поднырнув под Нату, уперлись ладошками в подошвы ее босых ног и резко вытолкнули девочку из воды, так что она, взлетев в воздух, сделала кувырок, плавно нырнула и уже под водой вместе с Аленой и Сережей проплыла к лестнице, собираясь выйти. Роман тотчас встал и, любуясь, как девочки выходят из воды, заботливо вместе с вышедшим из воды Сережей подал им руки, чтобы юные пловчихи не поскользнулись босыми ногами на мокрых ступеньках.

Едва же девчата оказались на суше, юноша обнял Алену за стройный стан, прижал к себе, чтобы юная купальщица немного согрелась и обсушилась, а Сережа заботливо обнял за голые плечики сестру и поцеловал ее в щечку.

– Вот знаешь, Сережа, твои сестрички просто умнички, – проговорил Роман, обращаясь к мальчику и обнимая при этом Алену, – они и плавают отлично, и нырять хорошо умеют, да еще так красиво под водой танцуют, и еще и умеют красиво в воду прыгать. Мне очень понравился их танец, они просто умнички.

– Это точно, – согласился с ним Сережа и поцеловал Нату в мокрую щечку, – плавают мои сестренки хорошо, я бы сказал, замечательно. Скажу честно, дядя Рома, я им даже иногда завидую, – продолжал мальчик, – но с другой стороны и горжусь, что у меня такие замечательные сестрички, которые умеют так красиво плавать.

– Ой, спасибо, – молвила на это Алена и поцеловала молодого офицера и младшего брата в щеки, обняв их при этом за плечи, – да просто я очень люблю воду, люблю поплавать, понырять, поплескаться, да в воду попрыгать. К тому же плавание очень полезно для здоровья, а для нас, девушек, – еще и для фигуры. Ой, как же хорошо я сегодня поплавала, в воду попрыгала, поныряла, поплескалась, мне теперь так хорошо, приятно и не жарко.

– Да, спасибо вам за хорошие слова, дядя Рома, и тебе, Сережа, – подхватила Ната, – мне всегда приятно слышать, что кому-то нравится, как я плаваю и что я так люблю воду. Честно сказать, я тоже сегодня отлично поплавала, накупалась, наплескалась, нанырялась вволю, у меня даже тело теперь от воды блестит – такое мокрое, а купальник мой так водой пропитался, что меня вместе с ним можно выжимать.

И сестры встали на носочки, подняли вверх тонкие голые руки и потянулись. Гибкие красивые загорелые мокрые после купанья тела Алены и Наты напряглись, изящные фигурки налились силой и теперь обе сестрички были еще прелестнее, чем отроду.

– Ах ты, моя Алёночка, гимнасточка-девчоночка, и ты, Наталетка, девчонка-юнолетка, – проговорил Роман ласково, бережно подержав каждую из сестер на руках, подхватив их под плечи и голые коленки, – какие же вы обе красавицы: фигурки у вас обеих стройные и изящные, просто-таки точеные, тело у каждой гибкое и изящное, как у гимнастки, и личико у каждой из вас милое да рост нормальный – вы и не очень высокие, и не очень маленькие. И купальники вам эти очень идут, вы в них еще краше, чем есть. И такие вы мне очень нравитесь, особенно ты, моя милая и хорошая прекрасная Аленочка.

От этих приятных слов Алена вновь почувствовала, как учащенно забилось ее сердце, и поняла, что Рома говорит это не просто так. Девушка мило улыбнулась молодому человеку, нежные губки ее заалели, а серые глаза засияли, словно две яркие звездочки.

Немного полежав на нагревшемся бьющим сквозь стеклянные стены и потолок солнечным светом надувном матрасе, чтобы обсушиться и позагорать на солнышке, Алена с Натой вновь захотели купаться, и они попросили Рому и Сережу бросить их в воду. Те, выполнив просьбу девчат, спрыгнули в бассейн и теперь все вчетвером дружно брызгались в воде, катались с горок, плавали, ныряли.

Так вчетвером они купались до тех пор, пока не стало вечереть. Но вот, вдоволь накупавшаяся, довольная и счастливая, юная Аленочка выбралась из воды и предложила Роме пойти еще позагорать в солярии, оборудованном на крыше особняка. Тот охотно согласился, тем более что ему хотелось обсушиться после купания, и молодые люди рука об руку отправились туда, а Сережа с Натой остались в бассейне, – им еще хотелось поплавать.

Солярий действительно располагался на крыше, в ее восточной части. Это была просторная широкая огороженная площадка с четырьмя пластиковыми топчанами в ряд и двумя переносными шезлонгами.

Едва Роман с Аленочкой пришли туда, девушка тотчас улеглась на один из топчанов на спину и вытянулась под ласковыми лучами предвечернего солнышка.

– Ой, а хорошо тут как! – молвила она с улыбкой. – Хотя уже вечереет, но еще так тепленько, так приятно вот так лежать на солнышке и наслаждаться его теплом!

– Это значит, что ты не только купаться любишь, но и загорать, моя симпатичная девчоночка, моя Аленочка Прекрасная, – сказал на это с улыбкой молодой агент, и, прилегши на соседний топчан, осторожно обнял красавицу за шею и поцеловал в щеку. Алена ответила тем же, после чего завязалась приятная беседа, в ходе которой Роман признался девушке, что ему очень понравились ее младшие брат и сестренка, а также что и у него самого есть младшая сестра.

– Если честно, то я и Сережа налюбоваться Натой не можем, – молвила на это Алена, – просто такую девочку, как она, нельзя не полюбить – уж такая она хорошенькая, милая, а еще послушная, заботливая и ответственная: попросишь ее сделать что-то или помочь – обязательно сделает. А умничка Ната моя такая – и учится хорошо, и плавает отлично, а наша тетя Марина, Натин тренер, не нарадуется тому, что умеет делать племянница.

– А сколько же лет твоей сестренке? – поинтересовался Рома.– Ей и двенадцать, и тринадцать лет можно дать. И еще я заметил, что Ната ходит только в одном купальнике и босая, и тело у нее такое спортивное, атлетическое, подкачанное немножко.

– Да вот только двадцать третьего марта ей и Сережке исполнилось тринадцать, они двойняшки, – молвила Алена, и, немного смутившись, добавила: – а я только лишь восемнадцатую свою весну в этот день встретила. Но у Наты просто очень нежные черты лица, поэтому она и выглядит такой юной, а что сестричка спортсменка, так по ней и не скажешь. Просто у Наты такое же худощавое телосложение, как у меня, и она тонкая, но за счет того, что она помногу плавает и еще занимается гимнастикой и акробатикой, Натка стройная, а ее тело очень гибкое. Кстати, именно потому, что у меня сестричка такая спортивная и у нее такое тренированное тело, и потому, что Ната много плавает и занимается гимнастикой, – продолжала девушка, – она и ходит в одном только купальнике и босой. С одной стороны, может быть, это не совсем и прилично – ходить в таком возрасте в одних только купальных трусиках и лифчике и босиком и «светить» голым телом, но моя Нати девочка воспитанная и не ходит в купальнике по городу, а только на пляже, стадионе и на спортплощадке. Правда, несколько раз Натка с подружками всё-таки заходила в магазин в купальнике, – продолжала Алёна, – просила дать ей водички холодной попить, на улице очень жарко было, или если кому-то из девчонок нужно было в девчачий туалет. К счастью, сестре везло – охранники в магазинах понимали, что детям очень жарко и хочется пить, и даже иногда покупали девчонкам воду и пускали их в женские туалеты. А на какой-то автомойке, куда моя Натка как-то зашла в магазин и попросила дать ей водички, её даже искупали – водой из шланга облили, благо сестра в одном купальнике была. И вот за то, что она такая воспитанная, и такая симпатичная девчонка, уже хочется обнять ее, прижать, поцеловать, сказать: «Милая моя Наташенька, сестреночка моя любимая, какая же ты красивая девочка», и так приятно становится, что у тебя есть такая любимая и замечательная младшенькая сестричка.

– Согласен, что очень приятно, когда у тебя есть любимая младшая сестренка, – проговорил Рома, – когда мне было десять, у моей мамы еще родилась дочка, моя младшая сестричка Алинка. Сейчас ей уже тринадцать, и я с папой и мамой души в ней не чаем: Аля отличница, плавать хорошо умеет, а еще занимается шестовой акробатикой, так что познакомлю с ней тебя и твоих Сережку и Нату, думаю, подружитесь.

– Что же, заранее спасибо, – улыбнулась девушка, – а теперь что-то спать мне хочется, подремлю я немножко.

И согретая теплыми лучами солнышка, Алена уснула сладким сном, положив на плечо Роману прелестную русоволосую головку.

А Толя Шейх все это время провел у второго бассейна; разомлевши на солнце, он полудремал в шезлонге. Когда же стало вечереть, Шейх все же решил окунуться и хотя бы немного поплавать в приятном обществе своих «уточек», как он ласково называл своих служанок. Привстав, Шейх вылез из шезлонга и хотел уже подойти к бассейну, где все еще весело резвились Женя и Кристина со Светой, но тут, словно из-под земли, прямо перед ним выросла могучая фигура охранника – азербайджанца.

– В чем дело, Хасан? – спросил Шейх полусонным голосом. – Я искупаться хотел, а тут тебя ни с того ни с сего шайтан явиться дернул.

– Тут только что звонил Михо, ваш старый друг. И он сказал, что по вашему следу пустили ментов.

– Что? Что ты сказал? Нас обнаружили! – резко переменившись в лице, воскликнул Шейх и схватил Хасана за горловину футболки. – А ну-ка живо говори, что там этот Михо тебе наплел?

– То, что он сказал – правда, босс, – угрюмо ответил двухметровый плечистый Хасан. – Один стукачок-ментенок сообщил ему, что фараоны перекрыли въезды и выезды из города, в воздух поднята авиация, а за вами пошел спецназ.

– О, великий Аллах! Японский нос! – выругался Шейх, бешено завертевшись на месте, словно индейский шаман в ритуальном танце. – Если копы доберутся до нас, нам хана! Слушай, меня, Хасан: найди своего братца Алика, пусть приведет в рабочее положение защитные системы дачи. Скажи Омару, пусть позвонит Генке, Юрчику, Миро, Паше и Боде – пусть немедленно приезжают сюда. Скажи Вахтангу и Шамилю, пусть достанут «стволы». Да, и предупреди Раджива.

– Шеф, а что это за Миро? Уж не тот ли это цыган, что на вокзале игрой в «наперстки» промышлял?

– Это он, Хасан, он. Пусть приезжает, будет с него толк.

– Ух, ненавижу я этих цыган, только и умеют, что людей обдирать как липку! – проворчал Хасан. – Я, честный добросовестный азербайджанец, ни разу в своем ресторане не подал людям засиженную мухами пахлаву и никогда не подсовывал в чигыртму старую испорченную курятину, и не подкладывал в каурму37 недоваренный рис. Если бы мне и брату эти подлые даги38 не сожгли ресторан, то мы бы и сейчас торговали. Пришлось потому к тебе пойти, ты же знаешь, Толя, помимо Алика у меня еще две младшие сестры есть. А кроме меня с братом присматривать за ними да обеспечивать их некому – ты же знаешь, наши родители умерли, оставив бизнес мне и Алику да велев за Гюльнарой и Лейлой до совершеннолетия присматривать, да еще замуж их выдать.

– Это верно, у Гюльнары и Лейлы кроме тебя и Али больше никого нет, а они еще совсем девчонки, только шестнадцать и тринадцать лет отроду, – проговорил Шейх. – Знаю, ты говорил. Ладно, ступай.

– Понял, – ответил Хасан и ушел. А Шейх встал с топчана, покашлял и, подозвав плававшую в бассейне Аню, приказал ей пойти и разбудить Черепа и Хряка и позвать их в гостиную. Девушка вылезла из бассейна и поспешила выполнять приказ.

Будучи босая и в одном купальнике, она шла бесшумно, словно тень. Поднявшись на второй этаж, девушка осмотрела спальни, но Романа с Аленой не нашла, а нашла лишь Андрея с Татьяной, но те так сладко спали, что она не стала их будить.

Тогда Аня отправилась в солярий и увидела, что Роман и Алена спят там на топчанах.

Но тут молодой человек проснулся. Дело было в том, что Аня перед тем, как идти в солярий, забежала в ванную комнату, где вытерлась полотенцем и брызнула на открытые участки тела спрей-дезодорант. Вот этот аромат – лаванда пополам с миндалем – и разбудил Романа, а там и Алена проснулась.

– Анюта, тебе чего? – пробормотала она, встав с топчана и сонно потянувшись.– И чего ты тут в одном купальнике бегаешь?

– Да ничего. Роман, вас там шеф зовет. Похоже, там что-то случилось. Да, и друга своего разбудите.

Роман тотчас метнулся вниз по лестнице, и, подскочив к спальне Андрея, забарабанил в дверь.

– Эй, Андрюха, хватит там с Танькой «Камасутру» изучать, вставай, у Шейха ЧП!

– Ты чего ломишься, как бульдозер в забор! – ответил Андрей, высунув из двери голову. – Тут открыто, мог бы войти и сказать. Ладно, пошли, давай только штаны наденем, не в плавках же идти. И вообще, «Камасутру» мы с Таней не учили, а она мне тут исполнила танец живота. Вот уж никогда не думал, что девушка может вытворять с собственным животом такие упражнения.

Одевшись, парни спустились вниз. Лапченко уже сидел в гостиной, сердито сверля глазами пол. У окна стоял его боевик и по совместительству телохранитель Хасан, потирая от нечего делать подбородок антенной рации, у двери, по обыкновению в одном черном слитном купальнике и босая, расположилась Женя, а возле шкафа, одетая в такой же купальник – Кристина.

– Садитесь, – сказал Шейх хмуро. – Разговор есть. Проблемы у нас.

– Что случилось? – спросил Хряк.

– Что-что, за нами пошел хвост. Тут Хасан сказал, что мы в осаде. Подъезды к поселку заблокированы спецотрядами дорожной милиции «Кобра» и «Гроза», а на мои поиски брошена парочка спецотрядов, в том числе и какое-то особое подразделение «Арсенал-25».39

– «Арсенал-25»? – ахнул Роман. – Ничего себе! Вот это нам тут точно будет крышка! С этими парнями шутки плохи. Это очень крутые парни, спецназ высшего класса. Я слышал об этом подразделении краем уха, так говорят, что его создал какой-то генерал-контрразведчик в отставке и набрал туда высококлассных профи, прошедших службу в СБУ, армии и милиции, так теперь ни одно из ныне существующих подразделений милиции ему и в подметки не годится.

– Да, тогда дело плохо! – выдохнул Череп. – Рома прав.

– Не просто плохо, а даже погано! – буркнул Шейх, подозрительно посмотрев на Романа. – Скоро должны приехать мои ребятки, будем обороняться. Покажем, на что мы способны, найдем на их действия противодействие.

– Вряд ли, – пробормотал Рома, но в этот момент рация в руке Хасана заговорила голосом его коллеги Омара:

– «База», я «Второй», докладываю: быки прибежали.

– Добро, – отозвался Хасан, нажав тангенту и приложив рацию к губам, – веди их в стойло. Да пусть остальные подтягиваются.

– Угу, – отозвался Омар и отключился.

Вскоре он вошел в комнату в сопровождении Генки, Юрчика, Миро, Боди и Паши – пятерых здоровых стриженых парней. Затем вошли еще ребята.

Анатолий тотчас предложил всем перейти в гостиную, где уже был накрыт стол, и когда все там расположились, вытащил из бара и распечатал бутылку дорогого коньяка, предложив выпить за встречу и за знакомство.

Пока пили коньяк, вина и водку, и поедали аппетитные яства, Роман внимательно посматривал на боевиков Анатолия. Несмотря на то, что большинство из них были значительно старше молодого человека – им было около тридцати, а Роману было только двадцать три, – их имена были известны молодому агенту. Знал также он и о том, что за всеми этими парнями водятся всякого рода грешки, поскольку во время прохождения учебной практики в Следственном управлении Службы безопасности молодой офицер имел возможность изучать на них досье.

Кроме того, выдержки из этих самых досье и сейчас были у молодого агента – их еще во время разговора в тюрьме генерал Суховей с помощью технологии передачи данных «Bluetooth» перебросил со своего персонального коммуникатора в коммуникатор Романа.

Юру, Гену, Павла, а также Хасана с Вахтангом и Бодей можно было смело охарактеризовать одним словом – «громилы», а точнее, «быки»: все высокие, накачанные, коротко стриженые здоровые мужики, способные одним ударом пудового кулака выбить из жертвы подать вместе с мозгами. По их могучим фигурам было видно, что они прошли серьезную подготовку, а речь Павла, Гены и Юры свидетельствовала о том, что им довелось побывать в местах не столь отдаленных.

В определенных кругах упомянутые люди были известны под несколько необычными прозвищами. Так, Павел Гордейчук был известен под кличкой Утюг, но не только потому, что этот бытовой предмет он частенько использовал для вытягивания слов и денег из неразговорчивых жертв, а потому что достаточно было показать Павлу утюг той или иной марки, он безошибочно расписывал его возможности, а также преимущества и недостатки. А еще Павла уважительно прозывали Мастером: не имея высшего образования и окончив только девять классов и электротехническое ПТУ, он настолько хорошо разбирался в технике, что в его золотых руках обретали новую жизнь даже те электроприборы, которые уже не бралась чинить никакая мастерская. Более того, эти устройства были отремонтированы настолько хорошо и качественно, что работали лучше и дольше своих купленных в магазинах бытовой техники новеньких собратьев.

Когда-то Павел, не сумев сразу найти себе работу после училища, от горя и отчаяния ступил на криминальный путь, став членом банды бывшего школьного товарища, а позже известного киевского беспредельщика Валерия Шмелева, известного как Валера Шмель. Но когда в один прекрасный день Шмель вместе со своим «Хаммером» вознесся к ангелам на небеса (его взорвали вместе с машиной, подложив под нее фугас), а обезглавленную группировку в полном составе арестовал спецназ УБОП, Павел, отбыв за соучастие год в тюрьме, освободился и, поразмыслив, решил зажить как честный человек.

Зная, что покойный Валера Шмель не оставил после себя наследников и что его теперь уже «обезглавленные» боевики ждут дня вскрытия завещания, Павел в день годовщины смерти бывшего школьного друга приехал в его теперь уже бывший особняк, где в ожидании собрались остальные бывшие члены банды. Каким же было его удивление и шок, когда завещание было вскрыто: согласно документу, Валера Шмель завещал бывшему школьному другу ни много, ни мало десять миллионов долларов и одну из своих машин – серый джип-пикап «Форд-Эксплорер». Забрав все это богатство, Павел простился с боевиками и уехал восвояси.

Поездив по окрестным селам и дачным поселкам, он все же нашел, что искал – в селе Заворичи продавался добротный небольшой двухэтажный кирпичный домик. Недолго думая, Павел купил его вместе с гаражом и большим земельным участком, оборудовал на первом этаже дома мастерскую, сделал своими руками ремонт, купил мебель и зажил, как честный гражданин, решив зарабатывать на хлеб своим умением – починкой техники.

Вначале соседи смотрели на нового поселенца недружелюбно и подозрительно, но когда Павел починил одному соседу пилораму, другому – отремонтировал и модернизировал мотоблок, у третьего – фактически подарил новую жизнь его разбитому в куски перфоратору, перегоревшей бензопиле и сломанному кусторезу, а четвертому помог с ремонтом трактора и сеялки, отношение к нему резко изменилось. Теперь Павел был у соседей желанным гостем, нередко сам приглашал к себе гостей на чашечку чаю или кофе, а также был рад любому, кто заходил в его мастерскую поделиться житейскими новостями, с просьбой что-нибудь отремонтировать, помочь советом или по хозяйству.

Сосед Павла, Геннадий Супрун, носил прозвище Щека, так как одну из его щек украшал страшный рубец – след ожога. Получил он его, когда не хотел говорить, где спрятал деньги, оружие и золото, доставшиеся ему в «наследство» после разгрома спецподразделениями МВД «Беркут» и «Барс» двух белоцерковских бандгруппировок, которыми руководили местные авторитеты Олег Князевский по кличке Князь и уроженец горного Татарстана Мурат Алиев по кличке Мурза. Раздосадованные конкуренты издевались над несчастным Геной хуже, чем фашисты в гестапо: били арматурными прутьями, привязывали к столбу, под который ставили бочку с кипящей смолой, подвешивали вниз головой на тельфере или стреле деррика40 и окунали в бочку с навозом или помоями, зловонную выгребную яму или просто в колодец. Особенно зверствовал на пытках один из оставшихся в живых членов банды Алиева Аслан Ибрагимов по кличке Шаман, но Гена молчал как партизан, и тогда озлобленные бандиты привязали непокорного к гладильной доске, и разгневанный Аслан лично прижег ему щеку раскаленным утюгом. От жуткой боли Геннадий потерял сознание, и его, привязанного к доске, так и бросили умирать в подвале, как оказалось полном крыс и мышей.

Но желание жить, казалось, вдохнуло в Гену силы: освободившись, избитый, он насилу отбился арматурой от своры грызунов, выбрался из подвала и доковылял до травмпункта.

Три молоденькие девушки-медсестрички при виде побитого и окровавленного Гены чуть дружно не свалились в обморок, но дежуривший вместе с ними в ту ночь заведующий врач-травматолог сумел успокоить девчат и распорядился запустить установленный в одной из палат травмпункта мобильный спасательный комплекс. Уложив израненного Геннадия на носилки, Виолетта, Анна и Наталия (так звали девушек) промыли ему раны, сделали соответствующие уколы, наложили повязки и шину, перебинтовали, после чего заведующий, которого звали Алексей, связался по рации с ближайшей больницей, и когда приехала «Скорая помощь», бригада врачей передала раненого своим коллегам.

Геннадия доставили в больницу, где он вылечился. Выписавшись, Гена Щека первым делом заглянул в травмпункт и щедро отблагодарил своих спасителей, вручив девушкам цветы, коробки конфет и по конверту с деньгами, а молодому заведующему – конверт с деньгами и бочонок пива, после чего отправился на поиски обидчиков, и тут в одной пивной судьба свела его с Пашей Утюгом.

Выслушав нового знакомого, Павел сказал, что знает этих парней – они часто приносили ему технику в починку, а также что они являлись членами банды некоего Дмитрия Дятлова по кличке Дятел и промышляли хищениями личных вещей пассажиров на вокзале и поездах, за что получили прозвище «поездушники». Признался Павел Геннадию, что и у него с ними есть счеты: однажды эти мошенники, придя за отремонтированными электрической мясорубкой и кухонным комбайном, вместо денег дали ему «куклу».41

После недолгого разговора было решено найти обидчиков сообща, и Павел с Геной занялись этим. Найдя, они расправились с ними еще жестче: Аслана Ибрагимова, сжегшего Гене щеку утюгом, сам Гена лично отправил в Днепр на корм рыбам, привязав к его ногам гирю; еще двух его подельников, подвесив за шиворот к стрелам подъемников, ребята опустили одного в чан с кипящей смолой, где бедняга и сварился, а второго – утопили в зловонной жиже канализационного коллектора. Самого же главаря, Дятлова, Паша с Геной подстерегли в подворотне, затащили в подвал, и там Паша, посадив его на утюг, приказал рассчитаться за ремонт техники, а резаную бумагу, которую этот мошенник дал вместо денег – велел съесть.

Несчастный «кидала», извиваясь от боли, сидя на раскаленном докрасна утюге, все рассказал Павлу. Затем, уливаясь горькими слезами раскаяния, он отдал ему деньги за ремонт мясорубки и кухонного комбайна, а пачку резаной бумаги, обильно полив ее горькими слезами, съел. Съев бумагу, бедняга попросил принести ему крепкую веревку и прямо в присутствии Павла там же в подвале и повесился.

Сидевший справа от Павла еще один боевик, Вахтанг, а точнее, Вахтанг Арчилович Гванцеладзе, и вовсе заслуживал отдельной темы разговора. Как знал Роман, этот тридцатидвухлетний плечистый двухметроворостый здоровяк со способным заморозить воду взглядом некогда служил в лейтенантах42 в банде грузинского мафиози Резо Джаншиашвили по кличке Фантомас, специализировавшейся на убийствах инкассаторов. Начинал он в этой банде солдатом и той жестокости, с которой он убивал жертв, могли позавидовать даже матерые маньяки Чикатило, Оноприенко и Ткач. Своих жертв Вахтанг разделывал на куски, точно мясник, за что и получил соответствующее «погоняло», а когда Резо Джаншиашвили погиб в разборке и группировка распалась, Вахтанг подался на «вольные хлеба». Но желание грабить и убивать засело в нем крепче гвоздя в дереве, и если жертва не желала добровольно отдать ему дорогие вещи, а если это была девушка – вступить с ним в интимную близость, то Вахтанг расправлялся с несчастной с особой жестокостью, расчленив ее тело. Первой его жертвой стала почтальон Боярского почтового отделения тридцатилетняя Светлана Ефимова. Напав на молодую женщину средь бела дня, Вахтанг жестоко расправился с ней и забрал четыреста тысяч гривен – эти деньги Светлана должна была разнести пенсионерам, жившим в тех краях.

Затем жертвами маньяка стали две школьницы – двенадцатилетняя Настя Мельник и пятнадцатилетняя Диана Андриевская. Подкараулив девчат и напав на них, когда они возвращались под вечер из школы, задержавшись на занятиях по танцам, Вахтанг вначале зверски изнасиловал несчастных, а затем и убил.

Так бы и остался этот изувер безнаказанным, если бы его следующей жертве не удалось выжить. Тринадцатилетнюю ученицу Печерской районной СДЮШОР Ирочку Андрееву Вахтанг подкараулил, когда девочка возвращалась летним днем с озера, где купалась.

Уйти Иринке с пляжа пришлось потому, что когда она плавала в озере, неожиданно начался дождь. Все, кто был на пляже, попрятались кто куда, а девочка решила вернуться домой, так как уже вволю наплавалась. Спрятав шлепанцы под старой лодкой, доживавшей свой век возле спасательной станции, рассчитывая потом их забрать, когда еще раз придет сюда, Иринка, как была – в одном цельном купальнике и босиком, пошла под усилившимся дождем домой.

Идти до дома ей было недалеко (девочка жила в доме возле Диагностического центра, что возле Министерского озера), но дождь лил как из ведра, и Иринка совершенно промокла. Намокший купальник прилег к ее телу, точно вторая кожа, но поскольку он был из плотного неопрена, то сберегал тепло, и девочке не было так холодно. Мокрая, босая, Ира все шла под проливным дождем, но когда ей оставалось пройти еще полпути, Вахтанг напал на юную красавицу и попытался ее раздеть. Но купальник девочки так намок, что прилег к ее телу как вторая кожа, а в довершение Ира стала вырываться, биться, и умудрилась даже ударить кулачком маньяка в челюсть и в нос. От этого Вахтанг пришел в ярость и ударил девочку в живот ножом. Но маленькая Ирочка осталась жива – прочная ткань купальника и тренированные мышцы пресса в области ее живота – результат долгих интенсивных занятий подводным плаванием и спортивной гимнастикой – не дали ножу глубоко вонзиться в тело маленькой спортсменки. От удара ножа в тело девочка лишилась чувств и Вахтанг, подумав, что она уже мертва, уже собрался ее раздеть и расчленить. Но проезжавший неподалеку наряд патрульной милиции спугнул бандита, и Вахтанг бежал. Правда, милиционерам все же удалось подстрелить беглеца, но преследовать его не стали – нужно было срочно спасать раненую девочку. Оказав Ирочке первую помощь, оперативники вызвали по рации «Скорую помощь», и врачи на медицинском вертолете доставили девочку в медцентр, где она потом рассказала приметы Вахтанга.

И сейчас этот новоявленный Чикатило сидел рядом с Павлом, обводя присутствующих мрачным ледяным взглядом, а Роман, сидя неподалеку, осторожно поглядывал на Вахтанга, втайне радуясь, что вычислил, где этот убийца прячется.

Рядом с Вахтангом восседал еще один представитель кавказской национальности – Шамиль Дадаев. Этот тридцатилетний, плотного телосложения молодой человек из-за своей черной бороды напоминал разбойника из известной сказки, коим по роду своей деятельности и являлся. Как знал Роман из досье, Шамиль на родине промышлял в банде известного террориста Джохара Бадуева, а после ее разгрома российским спецназом подался в бега. Как он попал на Украину, и вовсе было загадкой, однако, оказавшись на украинской земле, чеченский гость тут же и отметился – грабежом квартиры и угоном автомобиля, за что был объявлен в розыск. В логове же Шейха Шамиль оказался как раз после того, как сумел удрать на угнанной машине журналиста канала «Интер» от преследовавших его инспекторов ДПС, а Анатолий преспокойно спрятал краденую машину в своем гараже. Кроме того, Шамиль был отличным стрелком и, как было известно Роману из досье, на родине весьма неплохо подрабатывал на жизнь, нанимаясь егерем к богатым приезжим охотникам.

Следующий сидевший за столом боевик Шейха, Юрий Чепига, был известен как Бомба, но еще его прозывали Меценатом. Первое прозвище Юра получил за то, что весьма оригинальным способом заставил жадных еврейских коммерсантов, облюбовавших себе под склад цех давно не работающего завода, платить ему дань. Явившись к бизнесменам весенним утром, он предложил им свои услуги в качестве охраны. «Вам же тут никто не поможет, вас тут никто не знает, – убеждал Юра, – перебьют вас, ограбят, да еще и склад ваш подожгут, или взорвут, мало ли на свете завистников, желающих украсть столь лакомый кусочек. А так я с людьми охранять вас буду, да в обиду не дам».

Тут надо сказать, что Юрий говорил не пустые слова: дело в том, что этот завод пострадал лишь по вине его прежних хозяев, которые все выделенные на его развитие средства спустили на технику, а потом, поняв, что денег у них не осталось, благополучно дали стрекача. А вся купленная техника – четыре новых трактора с прицепами, пять вилочных погрузчиков, два автокрана, четыре грузовика, два тягача и целый товарный поезд (!) из трех крытых и двух открытых грузовых вагонов, двух новеньких и одной старой ржавой цистерн с бензином, грузовой платформы и дизельного мотовоза так и осталась на территории.

Один только этот товарняк при хорошем обслуживании и уходе мог бы приносить своим хозяевам нешуточную прибыль, но евреи, зная, что наверняка придется этой прибылью делиться с руководством железной дороги, решили туда пойти и договориться, сколько процентов кому причитается. Но к их удивлению представитель руководства железной дороги сказал, что в этом товарном поезде только две цистерны и один крытый вагон взяты у железной дороги в аренду, а все остальное законно куплено бывшими хозяевами склада. Поэтому было решено, что руководство железной дороги будет брать с евреев только арендную плату за эти две цистерны с вагоном, поэтому предприимчивые евреи тотчас взялись перевозить на поезде свои товары и заказчиков и арендную плату вносили усердно и очень исправно. Оставшихся же средств с избытком хватало на обслуживание поезда, да и просто на личные нужды.

Поэтому, когда Юра назвал сумму, евреи дружно выдрали из пейсов пару клоков и залопотали на своем иврите, а затем их старший сказал, что такая сумма их не устраивает. Юрий ушел ни с чем, а следующим утром пришел к их складу и повесил на дверь учебную гранату с табличкой «А следующая будет боевой».

Но и это не проняло сынов Израиля – воистину взяли верх великая жадность над здравым смыслом и свойственное только их нации нежелание делиться доставшимся даром таким богатством. И снова евреи отказались, когда Юра второй раз к ним пришел, и пообещали отлупить его, если еще раз посмеет сюда явиться.

«Ну, скряги пейсатые, я вам еще устрою Холокост43, будете тут на руинах своей конуры выть, а не „Хава Нагилу“ плясать да „Шалом Аллехем“ петь», – сердито пробормотал Юрий, уходя.

И свое слово сдержал: дождавшись вечера, когда евреи заперли склад и ушли, Юрий пробрался к заводскому депо, где ночевали мотовоз и прочие вагоны. Забравшись в локомотивную будку, Юрий завел мотовоз и повел его к старой ржавой цистерне, которой по старости и нехватке места в депо было уготовано ржаветь на пригорке под открытым небом. Как было известно Юрию, в этой цистерне был бензин, но так как цистерна была уж очень старая, то цеплять к поезду ее боялись, а просто сливали из нее бензин для заправки техники. Подведя мотовоз к цистерне, Юрий сильно ее толкнул и старая цистерна, сдвинувшись со своей вечной стоянки, покатилась с пригорка, промчалась по подходившему к воротам склада железнодорожному пути, пробила их и уже внутри взорвалась. Взрыв был такой силы, что со здания склада снесло крышу, а две стены разнесло на куски, так что приехавшим пожарным только и осталось тушить, что руины. А евреи, прибежав всей толпой на пепелище, заголосили так, что их было слышно на всю округу, а их перепуганный насмерть старший прискакал к Юрию и стал просить взять его собратья под защиту.

Делать было нечего, и Юрий согласился принять евреев под опеку, пообещав, что теперь их никто не тронет. И обещание сдержал: когда склад отстроили вновь, Юрий из надежных людей сформировал охрану и теперь на склад чужим был путь заказан. А коммерсанты благодарили «дядю Юру» то деньгами, то продуктами, то косметикой на основе грязей Мертвого моря.

Остальные пять боевиков, сидевших за столом, также заслуживали отдельного рассказа. Так, самый первый, двадцатидевятилетний Богдан Будяк, он же Бодя или Боб, был больше известен под кличками Злой Боб и Бабуин. Получил он последнее прозвище за свою могучую обезьяноподобную фигуру и за то, что почти никогда не мылся, так как от него постоянно пахло луком, потом, несвежей одеждой и грязными носками.

Едва Боб вошел в комнату, Роману, хоть он и был человеком непугливым, стало не по себе. Слышать о Бобе молодой офицер слышал и даже видел его фотографию в уголовном деле, которое вел во время прохождения следовательской практики, но даже представить себе не мог, что старший его всего лишь на шесть лет Богдан окажется столь огромным, страшным и злым как барибал44, мужиком.

Действительно, Богдан Будяк своим видом мог напугать кого угодно: при росте в метр семьдесят восемь он был широкоплеч, но в то же время очень толст и грузен, и поэтому всем своим видом напоминал огромную гору. Впрочем, Боба нередко и прозывали «человеком-горой», так как в свои неполные тридцать лет он весил примерно как борец сумо или рестлер-тяжеловес – целых полтора центнера45!

Лицо же Богдана, мясистое, рыхлое, небритое, со следами перенесенной несколько лет назад ветряной оспы, было угрюмым, сердитым, и казалось, было совсем лишено мышц, причем последнее было отчасти правдой – когда-то Богдана сильно ударили кулаком в лицо, отчего ему частично парализовало мышцы нижней челюсти. Из-за этого лицо Боба теперь напоминало нечто среднее между свиным рылом и страшной окаменевшей маской, и его плотно сжатые почти бесцветные губы навсегда утратили способность улыбаться, а из-под низкого лба с кустистыми бровями смотрели со злобой и ненавистью маленькие злые серые глаза. Бывший борец сумо46, Бодя Будяк работал вышибалой в одном баре, а также страстно любил участвовать в подпольных боях без правил и так называемых «сголосах47» – акциях национал-социалистических военизированных формирований. Особенно любил Боб участвовать в так называемых «ловитвах» – акциях, включавших в себя преследование, загон в ближайшую подворотню или окружение в «кольцо» с избиением до смерти битами одного или группки лиц неславянской внешности либо же представителей коммунистической идеологии. Прозвище же свое Бита Боб получил за то, что приходил на разборки с огромной бейсбольной битой.

Как знал Роман из имевшегося у него в коммуникаторе досье, убежать от Богдана и его дружков удавалось немногим, а чудом выжившие со слезами рассказывали, как «этот Боб» их бил, и как избивал их друзей и соплеменников, при этом крича: «Это вам наука, скоты, дабы не смели тут верховодить! Это наша земля, мы – раса арийцев, и будем бить вас, пока не перестанете сюда ездить, продавать нам наркоту, занимать наши места во власти, и портить цвет нашей нации – наших прекрасных девушек! Украина – только для украинцев, для остальных тут будет страшная смерть, Зиг Хайль – Слава Украине – Слава Нации!48» и сопровождая свой крик страшным громогласным рыганьем.

В банде же Шейха многие считали, что Бодя Будяк уже появился на свет с половиной ума, а вторую половину перед его рождением Господь зачем-то забрал обратно на небо, и между собой называли Боб-Бронелоб или Силли-Билли (англ. слэнг «silly Billy» – дурачок). Причиной так думать были реакционно-националистические взгляды Боди, поскольку он считал, что не являющихся по национальности украинцами лиц нужно выдворять из страны ко всем чертям либо же просто на месте до смерти забивать. Особенно это злило Шамиля Дадаева, Хасана Рахимова и Вахтанга Гванцеладзе, помощников и по совместительству телохранителей Анатолия, так как Хасан был наполовину азербайджанец, наполовину курд и исповедовал ислам, Шамиль – чеченец, и также исповедующий ислам, а Вахтанг – грузин-аджарец, но православный. Одним словом, эти три боевика не переносили Бодю на дух за его проповеди, и потому между этими четырьмя дюжими молодцами частенько возникали стычки, так что Толе Шейху доводилось разнимать буянов. Второй причиной ненавидеть Богдана и считать его «персоной не от мира сего» было то, что он совершенно не умел себя прилично вести, да еще и был любитель выпить, причем столько, что ни один нормальный человек не мог бы влить в себя; в состоянии же опьянения Богдану начисто «сносило крышу», он совершенно терял над собой контроль и словно берсерк лез драться, колотя всех своей битой или кулаками направо и налево. Поговаривали, что однажды, во время выезда с друзьями на охоту, он в таком состоянии одним ударом мощного кулака свалил с ног вышедшего на него из кустов молоденького дикого кабанчика, снеся несчастному хрюше полчерепа. Впрочем, проверить правдивость этого события, к сожалению, не удалось: в тот же вечер добытый кабанчик был благополучно зажарен и съеден пировавшими охотниками. Узнать же подробности у самого главного охотника тоже не удалось: весь тот вечер, ночь и добрую половину следующего дня он проспал в кустах – до такой степени напился. Более того, в состоянии опьянения Богдан еще и страдал лакунарной алкогольной амнезией – совершенно не помнил, где и с кем он был, и что вообще делал. И третьей причиной было то, что Бодя не желал никого слушать, за что часто попадал впросак, так что потом доводилось исправлять последствия того, что он натворил, и не был способен из своих поражений делать выводы.

Правоохранительным органам и криминальному миру Богдан Будяк со своей битой стал известен после того, как, будучи бойцом ультраправой радикальной группировки «Ваффен-СС Галициенфалькен»49, зверски избил помощника атташе израильского посольства Моше Рахава и по решению суда загремел в психиатрическую больницу, где три года отсидел в палате для буйнопомешанных. Вышел же Богдан оттуда злее черта и в порыве своего гнева несколько дней спустя вместе с компанией таких же молодчиков, орущих во всю глотку «Бей неверных!!! Грязные свиньи, вон из общаги, нашим студентам негде спать! Украина – только для украинцев!!!» устроил погром в кампусе50 Университета имени Шевченко, где жили студенты из Японии, Египта, Индии и Ирана, приехавшие на Украину учиться в рамках Болонской программы обмена студентами.

Вооруженные битами и палками новоявленные эсэсовцы бросились на мирно отдыхавших в комнатах студентов словно коршуны. Особенно отличился Бодя: орудуя битой, он безжалостно избил двух египтян и зарезал тесаком двух иранцев, а юную студентку-японку приказал выгнать абсолютно голую из ванной в коридор, где над несчастной захотели поглумиться дружки Боба Дмитрий Миклуха по кличке Маклауд, Юрий Стригун по кличке Гицель и Тарас Стецюра по кличке Бульба.

Усмирить разошедшихся и опьяненных своей силой и властью новоиспеченных фашистов смогли только пришедший японской студентке на помощь ее друг, мастер спорта по каратэ да бойцы спецотряда МВД «Беркут» и отряда УБОП «Сокол», примчавшиеся по тревоге. Поймали всех, за исключением Боди и его командира Дмитрия Миклухи по прозвищу Маклауд – им удалось удрать.

Но мир, как известно, не бывает без добрых людей, и у иностранных студентов нашлись защитники – их украинские друзья. Эти парни учились на военном факультете Университета имени Шевченко и были членами СДФОП51, поэтому в мгновение помчались в ближайшее отделение милиции, где и рассказали о происшедшем.

Вся милиция Киева и спецподразделения Центра оперативного реагирования и спецопераций ЧАСТНОЙ ВОЕННОЙ КОМПАНИИ «СОБР-АРСЕНАЛ» были тотчас подняты на ноги и вместе со своими добровольными помощниками-дружинниками перерыли всю столицу, но Боб как в воду канул. Нашли его только в Дымере, где Боб прятался в доме у Дмитрия Миклухи. И тогда сами студенты решили Боба покарать: среди ночи пятеро самых решительных подкрались к дому и швырнули в окно одной из комнат связку из двух дымовых шашек и шумовой гранаты. Грохот от взрыва был такой, что Боб, спавший в той комнате в кресле, со страху вскочил и выпрыгнул в окно, забыв, что там второй этаж. Но ему невероятно повезло – как раз под тем окном находился накрытый соломенным настилом хозяйский курятник, и Боб свалился перепуганным курам прямо на голову, плюхнувшись прямо в кучу куриного помета. Вылез же он оттуда весь в дерьме и в перьях и спрятался в сарае, а когда шум утих, незаметно вылез и добрался до своего жилища, где также отсиделся, точно волк в логове, приводя себя в порядок. Отлежавшись три дня и придя в себя, Боб узнал, что группировка его начисто уничтожена, и он остался совсем один. Неизвестно, сколько бы прожил так Бодя без работы и без денег, если бы ему не позвонил его старый друг, некто Егор Волик, владелец спортивного бара «Арнольд» и букмекер клуба подпольных боев без правил «Железная Собака». Егор предложил Богдану встретиться, и вскоре Бодя Бита при его содействии повстречался с Толей Шейхом. Шейх принял Бодю к себе и, узнав, что его ищут, предложил Егору устроить Богдана к себе в качестве борца и по совместительству вышибалы в баре, что и было сделано.

Обо всем вышеописанном Роман прекрасно знал, зато теперь он знал, что Бодя работает у Шейха, а значит, часто бывает у него на даче. Молодой агент изредка поглядывал на Бодю, стараясь запомнить его лицо.

Что же касается Раджива, Омара и Миро с Аликом, то, откровенно говоря, эти четверо худощавых, гибких спортивных подвижных и примерно одних с Романом лет юношей никак не вписывались в это сборище «быков». По смуглому умному лицу Раджива было видно, что он испытывает явный дискомфорт, находясь тут, вместо того, чтобы читать «Упанишады»52 в беседке или отрабатывать в спортзале калари-ппаят, которым молодой индус владел в совершенстве. Как знал Роман из досье, двадцатичетырехлетний Раджив Сангх был переводчиком и помимо родного хинди, английского и бенгальского языков в совершенстве знал русский, украинский и даже иврит, зарабатывая так на жизнь, а к ответственности ни на родине, ни здесь на Украине, не привлекался. Оказаться же в банде Шейха молодой человек мог разве что из-за предложенного крупного денежного вознаграждения за свою работу.

Его «коллега по цеху», Омар Хан, был по национальности иранцем-курдом. На вид ему было года двадцать три, он был примерно такого же роста как Роман. Как было известно молодому офицеру, у Омара также было высшее образование – он был экономистом, но помимо этого молодой иранец хорошо знал фарси, арабский, азербайджанский и турецкий языки, и оказаться здесь мог, скорее всего, из-за предложенной должности бухгалтера или переводчика и солидного денежного вознаграждения за это.

Третий молодой человек, цыган Миро, или как его полностью звали, Мирче Цимбалару, и вовсе оказался здесь неизвестно как. Как знал Роман, Миро происходил из молдавских цыган, родился в небольшой цыганской общине в поселке на границе с Молдовой и, окончив обязательные девять классов школы для цыган, после переезда табора под Киев решил поступить в училище и выучиться на кузнеца по примеру своего отца Рамира. Но мечта юноши сбылась не сразу – его отец внезапно тяжело заболел и умер, а через год от безутешного горя умерла и мать, лучшая гитаристка и певица табора Розаура. Осиротевшего Миро взял под свою опеку брат отца, дядя Бейбут, но жить на правах бедного родственника в богатом доме дяди было для юноши ниже его достоинства. И в шестнадцать лет, получив при содействии старшего табора, цыганского барона Лексы паспорт, Миро подался сам зарабатывать себе на жизнь. Дело было в том, что хоть он и был цыганом, попрошайничать и воровать Миро не позволяли совесть и дань памяти родителей, потомственного кузнеца и талантливой певицы и гитаристки, всю жизнь зарабатывавших себе на хлеб своим ремеслом и не укравших за жизнь ни одного коня. Но найти работу юноше удалось не сразу – работодатели не очень-то хотели иметь дело с цыганом, но вскоре Миро повезло, и через центр занятости он устроился разнорабочим в депо и по совместительству на привокзальный склад. Трудился там юноша целое лето, днем работал, вечерами сидел за учебниками, а по выходным давал уроки музыки; и в конце лета, скопив денег и сдав экзамены, он поступил в ремесленное училище. Здесь и осуществилась его заветная мечта: блестяще освоив профессию кузнеца, Миро первым делом воздал дань памяти родителям, лично выковав памятник в виде молота, нотного ряда и гитары – символов их профессий, который и установил вместе с другими цыганами на их могиле.

После этого с чувством выполненного долга юноша явился к дяде Бейбуту, баро53 Лексе и поблагодарил их за поддержку, после чего простился с ними и табором и вернулся в депо, где начинал свой трудовой путь. Здесь он устроился уже по специальности и теперь зарабатывал кузнечеством себе на жизнь, помимо основной работы выковывая на заказ ножи, мечи, сабли, доспехи и кованые решетки оград садово-дачных участков. В свободное же от работы время Миро участвовал в художественной самодеятельности, и нередко в железнодорожном клубе собирались коллеги, чтобы послушать задушевные цыганские песни и романсы, которые Миро исполнял на гитаре, доставшейся в наследство от мамы.

Четвертый парень, Алик Рахимов, как уж было ясно, доводился младшим братом помощнику Анатолия Хасану, но в противоположность ему, здоровому двухметроворостому плечистому крепышу, был гибок и худощав. Имелись у Романа данные о старшем и о младшем брате, так, например, что у них обоих было высшее экономическое образование – оба окончили Бакинский торгово-экономический университет. Кроме того, у двадцатисемилетнего Хасана было второе заочное высшее образование тренера по борьбе и боксу, сертификат телохранителя, водительская категория, звание мастера спорта по боксу, черный пояс и шестой дан каратэ, а у двадцатичетырехлетнего Алика – сертификат бизнес-предпринимателя и степень магистра экономики.

О конфликтах же братьев с законом сведений у Романа не было, да, впрочем, их и не могло быть, поскольку ни Хасан, ни Алик, ни в какие криминальные дела не встревали, занимаясь бизнесом в виде доставшегося в наследство от родителей небольшого азербайджанского ресторанчика «У Таира». Надо сказать, это заведение пользовалось большой популярностью, поскольку только там можно было отведать такие изысканные блюда азербайджанской кухни, как чигыртму – плов с курицей, залитой взбитым яйцом, каурму – плов из риса и баранины и многие другие, и сладости – бакинский курабье, шекербуру, пахлаву и запить все это стаканчиком настоящего азербайджанского шербета.

Но работы у братьев было непочатый край – после смерти родителей, Таира Рашидовича и Риммы Тофиковны, Хасан и Алик взяли семейный бизнес в свои руки, подключив еще и своих младших красавиц-сестер – семнадцатилетнюю Гюльнару и четырнадцатилетнюю Лейлу, которые, несмотря на юный возраст, оказались сообразительными девушками и старались помочь старшим братьям. Также Хасану и Алику помогали их невесты – соотечественницы, красавицы-сестры Алия и Нурие, и молодые люди уже планировали пожениться.

Но весной планы братьев нарушила страшная беда – ночью кто-то поджег ресторан, и зданию был нанесен серьезный ущерб. От отчаяния и горя Хасан и Алик едва не сошли с ума, но все-таки сумели взять себя в руки и, успокоив младших сестер, усердно занялись работой, чтобы заработать денег на ремонт семейного ресторана и возобновить его работу. Тут и свела их судьба с Анатолием, предложившим старшему брату должность начальника охраны, а младшему – водителя, и пообещавшим хорошо им платить, дабы братья смогли построить новый ресторан и возобновить свой бизнес.

– Так, мальчики, – сказал Шейх. – Я собрал вас тут не для того, чтобы с девицами в сауне развлекаться, а по делу. Нас крепко обложили. Мы в капкане.

– Кто в капкане, а кто и в дерьме, – хмуро молвил Вахтанг, – в частности я. Думаешь, чего я у тебя на хате шифруюсь? А все эта пляжная малолетняя б… дь Ирка подстроила: я думал, что после четырех моих ранений в живот она там и скончается, так нет же, живучая оказалась, стерва мелкая, и все про меня ментам разболтала. А ведь можно было бы и без ножа обойтись, если бы эта малолетняя нимфетка не брыкалась, а сама разделась и позволила ее трахнуть. Зато теперь ей точно будет крышка, если попадется мне в руки: не посмотрю, что девчонка, а возьму тесак для мяса и в капусту ее искрошу, или я не Вахтанг Гванцеладзе.

– Это точно, Толя, – пробурчал сердито Шамиль, – кто бы мог подумать, что меня и машину так быстро обнаружат менты? Думал я, что угоню эту тачку, и никто и не почешется, так нет же, теперь приходится тут сидеть, как крыса в норе.

– Да это точно, шеф. Мы в глубокой и грязной зловонной луже, – буркнул Гена Щека. – Пока ехали, сто раз эти проклятые менты останавливали, проверяли «ксивы», мы это или нет. Едешь по трассе, что не дерево или столб, то мент стоит, жаль, что он там не висит, подвешенный за собственные яйца.

– Это точно, что не дерево, то мент, а точнее, что не мент, то дерево, – проворчал Бодя, – и дотошный, что твой черт. Я ехал сюда с битой же своей, и эти фараоны проклятые постоянно спрашивали, кто я такой. За всю дорогу раз пять сказал, что занимаюсь бейсболом и еду домой с тренировки, уже язык болит после этих бесед.

– Насадить бы всех этих ментов толстой задницей на сук, – угрюмо добавил Юра, – как одного нехорошего скрягу, которому я пригрозил, что посажу его на добрый осиновый кол. И только пригрозил, так сразу и заговорил этот Скрудж и рассказал, где хрусты да рыжики с котлами54 прячет.

После недолгого разговора этот жадюга все отдал мне, а я ему оставил только ту долю, что он некогда внес в общак.

– Не на осиновый кол ты пригрозил этого сквалыгу посадить, а на утюг, – поправил Павел, – ты же сам мне рассказывал, что поднес к его заду утюг и сказал: «Будешь говорить, где деньги прячешь, жаба ты жадная? Дедушка Ленин говорил делиться, а ты, буржуй такой, жадничаешь, у чужих людей крадешь, а своего добра не даешь». Вот же какой жадный был дядька, сущий Скрудж: сидел на этой кассе, как филин на часах, ожидая момента, чтобы выехать в Рио-де-Жанейро и валяться на пляже да саму Стейси Камано голую драть55. Но вот, попался.

– Угу, – пробурчал Юра хмуро, и Роман заметил, что ни ему, ни Павлу явно не хочется вспоминать свое криминальное прошлое.

– Ты прав, Юрка, – отозвался Миро. – Меня сегодня чуть на вокзале не поймали. Там тоже милиции полно, всех проверяют. И охранники тамошние им помогают. Приехал я, значит, на работу утром рано, иду себе через вокзал в депо, тут смотрю – бежит ко мне какой-то мужик с охранниками и кричит: «Эй, вот он, держите его, это он мой чемодан украл!»

– И что, паспорт проверили? – спросил Шейх.

– Да, – вздохнул Миро. – Но пришлось пояснять, что я, Мирче Цимбалару, гражданин Украины, и честно работаю здесь на железной дороге кузнецом в депо. Не понимаю, почему к нам, цыганам, такое отношение? Мы что, особенные какие-то? Почему у людей слово «цыган» ассоциируется со словом «вор»? Неужели честных цыган не бывает?