Читать книгу Тропою безысходности. Стихотворения. Поэмы - Владислав Евгеньевич Голов - Страница 3

Детство

Из самого раннего (2011—2019)

Коридор мой, речной коридор

Коридор мой, речной коридор,

Обращаюсь к тебе, как к подруге,

На свиданье с тобой на досуге,

Вспоминая с тех давних пор…

Как манили меня сюда ноги,

Чтоб отдаться печали немного,

Гребя веслами во весь опор.

Это оба мы помним с тобой.

Это светлое детства мгновенье.

Я развею твоих волн волненье.

Я по-прежнему души в тебе не чаю,

С восхищеньем тебе заявляю,

Что вернулся я, гость твой родной.

Ну, а ты, склонив свои ивы,

Эти шелка зеленого платья,

Раскрываешь свои объятия

И в покои свои принимаешь.

То, что я повзрослел, замечаешь.

Ну, а я полюбуюсь природой,

Красотой, что не выйдет из моды,

А река так и вьется игриво.

Что за тайну вода здесь скрывает?

Чьи широкие дали глубины,

Что прекрасны, нежны и невинны.

Окунуться б в тебя с головою

И остаться навеки с тобою.

Эта мысль все время витает,

Как задержит и не отпускает.

Уходят лодки вдаль,

В краснеющий закат.

Покинули причал,

И веслами скрипят.

Все дальше в глубину

Уносит их от нас,

В далекую страну,

Прибудут в звездный час.

Они идут во тьме,

Простив и отпустив,

Все память обо мне

Навеки сохранив.

Исчезнут под луной,

Теряясь на виду.

И тщетно смотрят вдаль,

Их возвращенья ждут.

Они уйдут навек,

Пути назад им нет.

Как каждый человек

Им не найти ответ.

Зачем им уходить?

Побыли б хоть чуть-чуть.

Но надо дальше плыть,

Пока открыт им путь.

Что такое история наша?

Просто так ответ не найти.

Бесконечно кипящая каша

Из которой прежним не уйти.

Кто-то скажет, – «суровая правда».

Кто-то скажет, – «героев судьба,

Поражении-побед громада»,

Я ж скажу – это бездна одна.

Я вхожу в нее неохотно,

Ведь известно мне наперед,

Что не будет на сердце спокойно,

Если я в ней застрял, словно крот.

Яма смерти, где ужас и беды,

Здесь несметная чаща убитых,

Кровь и кости, огни, сабли медные

И останки отрядов разбитых.

Здесь невинные души погибших,

Незаслуженно, страшно казненных.

Пыток дьявольских переживших,

Изуродованных, изможденных.

И томятся души несчастных,

Преждевременно ушедших,

Самых близких потерявших,

Свое горе забыть не сумевших.

Бились насмерть ребята отчаянные,

Что вернуться к родным обещались,

Попадали под пули, снаряды,

Обещались, но не возвращались.

Лица грязные и безжизненные,

Что за жизнь насмотрелись потерь,

Орудия тащат смертельные,

Убивают таких же людей.

Копья, луки, мечи, сотни воинов,

Бомбы, танки, подразделения,

Казни, битвы, смертельные подвиги,

И смертям это не объяснение.

И казалось, прошли годы страшные,

Люди учатся лучше жить,

Но мне кажется, не научились,

Будут кровь еще лить и лить.

Где-то есть еще точки горячие,

Террористы, убийства и смерть.

Как же жить при всем этом спокойно?

Сквозь печальную правду смотреть?

Вам, великим и несчастным!

Вам, скандальным и пропащим!

С духом сильным и горластым

Пропою:

Вас отчаянно жалею и люблю!

Вы глядите с постаментов

И с музейных документов

На безнравственных студентов

Свысока.

Вам постелены навеки облака.

Каждый понят, но не понят,

И воспринят, но не принят,

И взлелеян, но осмеян

Был из вас.

Предречен судьбою был вам смертный час.

Каждый стравлен и раздавлен,

Разгромлен и жизнью сломлен,

И чумою был удавлен

Навсегда.

Погубила вас кровавая звезда.

Та звезда на всех светила

Соблазняла и губила,

Правду страшную таила,

А потерь…

Имя той звезде – СССР…

Этим солнечным светом бесценным

Ветер, листья шумят, ручьи:

Радость жизни, что мы не ценим

Этим благом мы обязаны им —

Этим лицам в борьбе изможденным

На которых кровавая грязь.

Что с семейных хроник-альбомов

Смотрят с кадров потертых на нас.

А вы вспомните, как поглотила

Тьмою боли, страданьем прошла

Сколько судеб сломала, сгубила

Эта страшная весть «война».

Как тяжелые танки катились

Как пылали от ракет небеса

Как над мертвыми птицы кружились

Как ревели солдат голоса

Как бежали сквозь смерть без страха,

Как тонули, горели, ползли,

Как прорвали завесу мрака

И в Берлин с победой вошли.

Как спасали и освобождали

Заключенных из фабрик смерти

Защищали и погибали,

Шли в атаку без милосердия

И поднялся слух, радостно стало;

Разнеслась эта мира волна.

Воспарила и запылала

Красным светом победы звезда.

Жизнь над смертью, победа над крахом

И возводятся славы мосты

Возвращаются к женам мужья,

Возвращаются к детям отцы.

Гордость, слезы и вечная память

Будет честью вам воспевать

Не сотрут вас ни время, ни старость

И нельзя это нам забывать.

Все вы слышите эти всхлипы,

Эти стоны затянутых мук,

Раздираемых судеб разбитых.

Кто не слышит, тот к миру глух.

Завывает и льется тоскливо

Над могилами и городами,

Переходит на дикие срывы

Из тюрем и пыточных камер.

То над полем битвы, над замками,

Над морями, лесами, в горах,

Не зарытыми ямами-ранами

Что у мира кровоточат века.

В унисон этот плач с потерявшими

Жен – мужей, и с детьми матерей.

Над письмом склонившись рыдавшими

Разлученных родных людей.

Угнетенных, раздавленных, павших

И казненных, забитых, забытых,

В хороводе мучений уставших

Кто познал эту горечь, тот слышит.

То богиня ревет историческая,

Облаченная в красную тогу

Звонкий вопль звучит с несбыточной

Мольбой прекратить хоть немного

Этот ад

Слушайте вы и вникайте;

Это я говорю за всех.

Вывод делайте и шагайте

Прочь от тех,

Кто застенчив, кто слаб и безмолвен,

Кто живет, не желая вреда

И от честности мстить не волен

Никому никогда

Кто собою живет и скучает

В мировой толпе, что есть стадо.

И творит в тишине и мечтает

Как должно и как надо.

Кто не скажет, не взвоет, не вдарит

И не станет судить и хамить.

И обиду стерпит, не станет

Время тратить, учить.

Как вы смеете, вы, пустые

И гремящие, жирные башни,

Возвышаясь над нами, златые,

Нам внушать, что вы страшные.

Возомнив себя силой и славой

Как жестоки ваши слова!

Кто спросил вас и кто вам дал право

Так смотреть свысока?!

И глумиться харей надменной;

Если б только могли вы знать,

С какой силой дано незабвенной

Нам любить и страдать.

Мы подвержены чувствам высоким

Персонажей из книг жалеть,

Верить в то, что добро и честность

Все же есть.

Мы живые и чуткие к жизни.

Боль как должное нам, вы ж в броне!

Знаем тайны и скрытые мысли

Наяву и во сне

Подвернувшееся везенье —

С кулаками мозги позабыть.

Знали б сколько храним мы терпенье

Вас прощать и не бить.

Потому что мы знаем правду

Сокровенную и без прикрас;

Жизнь расставит все так и в обратную

Отомстит вам за нас.

Злость, жестокость, власть, тирания

Как блевотина тьмы, вы кругом

Смертью сносите все, деспотия

Вы же полный содом

И мне тошно, мне горько и жалко

В вашу сторону просто смотреть

Бросить к черту, вы —гадость и свалка

И уйти, где вас нет,

Но… куда?…

Добрый вечер, подруга моя!

Ты, неверно, не помнишь меня,

Лет прошло уж не меньше шести,

Я тебя потерял, ты прости.

Я пишу тебе это письмо,

Но к тебе не придет оно,

Адрес твой не дано мне найти,

Я тебя потерял, ты прости.

Может, помнишь, такой был друг,

Много девушек было вокруг,

Но с тобой лишь я смог сойтись,

А потом потерял, ты прости.

Рассмешить я старался тебя,

Ты смеялась от шуток всегда,

Но вдруг связь ту решил я снести,

И тебя потерял, ты прости.

Вместе были с тобою всегда,

Все считали, мы брат и сестра,

Как так мог до того я дойти?

Что тебя потерял?… Ты прости.

Говорил, вовсе мы не друзья!

Что общаюсь с ней только я.

«Дружим мы!» – возражала мне ты,

Ну, а я погубил все, прости.

Телефон записать твой забыл,

На свидание не пригласил.

Не дождалась этого ты.

А ждала ведь, наверно, прости.

Я запомнил твое лицо,

Как улыбкой светилось оно,

Но от глупой ранимости

Я тебя потерял, ты прости.

Сколько лет уж прошло, я один.

Что имел я, как все, не хранил.

И томится душа в горести.

Что тебя потерял, ты прости.

Будешь счастлива, думаю, ты.

Я ж надеюсь опять на мечты,

С кем-то сможет судьба свести,

Но уже не с тобой, прости.

Случайно заметил, едва обернувшись:

Смотрела ты на меня!

Со светом, с теплом и с какою-то грустью

И что-то почувствовал я.

Но только мы встретились взглядом, ты сразу

Стеснительно прячешь свой взгляд.

Хотел я сказать тебе, но не решился,

Чтоб ты обернулась назад.

Где будешь сходить? Где твоя остановка?

Не скоро? Тогда обернись!

Скажу, как красива ты, рядышком сяду,

А ты мне сама назовись.

Живешь где? Что любишь? О чем ты мечтаешь?

Прошу, расскажи, не тая!

А вдруг так получится, ты представляешь,

Что это, быть может, судьба…

Минуты прошли, так ты не обернулась,

И мне не открылись мечты.

Не знаю я даже, секунду, минуту,

Как долго смотрела ты.

Ну ладно, прощай, ты выходишь так рано!

Не скоро мне выходить.

Прошло столько лет уже, но вот что странно,

Не смог я тебя позабыть.

Светлые дети – счастливые дети.

Наивные дети

На солнечном свете.

Смеются, играют – заботы не знают.

А мать из окна наблюдает

– Рыдает.

Она понимает – не вечно смеется

Листочек родной от нее

Унесется.

Придет и вольется, над ней усмехнется,

Что взрослой, суровою жизнью

Зовется.

И их раскидает судьба по чужбинам,

По семьям чужим, городам

И квартирам.

И их разметает, и их растеряет

Пурга заметает и детство

Растает.

– Прощай уже, мама, я стал уже папой.

– Прощай уже папа, ведь я стану

Мамой.

Взрослые дети – веселые дети

В безрадостном свете

Несчастные дети.

Стою;

Рук разведенных жест.

Скорблю;

На прошлом поставлен крест.

Смотрю

На распутье дальних дорог.

Дышу —

Тяжелый и хриплый вздох.

Позади

Светлых мгновений жизнь;

Впереди

Темная пропасть лжи.

Идти

Сквозь тени чужих шагов.

В пути

Не нужных растаявших слов.

Молчу;

Не держится судорожный всхлип.

Кричу,

Но выходит лишь тихий хрип.

Молю

Чтоб где-то издалека

Нашлась

Та женственная рука,

Пришла,

Подарила великий покой.

Спасла

И сошлись бы душа с душой.

Читала

Одиночества блеск в глазах,

Держала

Крепко руку в своих руках.

Пойдем,

Глядя вместе на чуждый мир.

Вдвоем

Согревая душевный пир.

Пещерный грот, безвестные проходы,

На стенах отсветы подземных вод.

Недели, месяцы, бесчисленные годы

Она пустует, только кто сюда придет?

В томленьи тихом ждет гостей случайных,

Ей участь ожиданья не мила.

Пещера не имеет ног желанных;

Она прийти не сможет к ним сама.

Сокрыты в ней несметные богатства,

Но некому их ценность раскрывать;

В ленивой сытости людское постоянство

И не торопится никто их постигать.

Бывали, впрочем, путники когда-то.

Их любопытство она помнит на века.

Пытались разыскать в потемках злато,

Но вскоре покидали навсегда.

А были путники, которых осудила.

Чьих душ злорадства, низости сполна

Хватило, чтобы гневом пробудилась.