Читать книгу Иной вариант: Иной вариант. Главный день - Владислав Конюшевский - Страница 4

– Господин Корнев, Мухаммад-аль-Исрани достаточно авторитетный в определенных кругах человек. И свои клятвы старается выполнять. Нет, конечно, с одной стороны, его слова могут так и остаться словами, но с другой… Никто не может сказать с уверенностью, что придет в голову фанатику, и на всякий случай лучше отнестись к его обещаниям со всей серьезностью. Тем более что смерть сына он, похоже, воспринял как личный вызов…

Собеседник замолк, а я, глядя на древнего, как экскремент мамонта, старика, сидящего в инвалидной коляске, вместо ответа на заданный вопрос, тяжело вздохнул и горестно пробормотал:

– Ёперный театр… Ну ведь не я же этого Исраненка ухлопал!!! Я его отпустил. Живым! Кто же знал, что он настолько безмозглый, что умудрится сам себя подорвать? И чего этот бандитствующий папик именно ко мне прицепился?

Хотя, честно говоря, с этим я несколько лукавил, отлично зная, кто непосредственно приложил руку к отправке Ахмета в мир иной. Просто не подумал вовремя головой, вот араб и бабахнул. Ведь когда его отпускал, то была мысль достать гранату из кармашка жилета. Но так хотелось выпихнуть пленного побыстрее, что я на все плюнул и, оставив «лимонку» как есть, просто сунул ленточку, привязанную к гранатному кольцу, ему за пазуху. А пока этот архар скакал вниз по дороге, матерчатая веревочка распуталась и, съехав вниз, вывалилась из-под футболки. Вот он на нее, споткнувшись, и наступил… Может быть, все и обошлось бы, только подбитый глаз не позволил Ахмету сразу это заметить, а со связанными за спиной руками гранату от себя не откинешь. Да и карман, зараза, крепкий оказался. Будь на нем китайская жилетка, шитая гнилыми нитками, типа той, что у нас на базарах продают, глядишь, рывок просто бы оставил гранату валяться на дороге. Но, видно, не судьба…

В общем, невезучий сынок крутого бандита взорвался, не добежав буквально десяти шагов до своего зама. Шварц ведь тоже заметил болтающуюся ленту и, сразу поняв, что это и чем может закончиться, громко вопя что-то по-арабски, побежал навстречу своему командиру. Чуть-чуть не успел…

Да я и сам охренел от этого зрелища. Нет, на жизни боевиков, будь они хоть посланцами Бога на земле, мне плевать, но сразу вспомнил, что было обещано в случае малейшего повреждения арабчонка…

Единственно – нет худа без добра, и когда эхо взрыва стало затихать, стало понятно, что и здоровяку досталась часть осколков. Во всяком случае, он лежал на дороге, не трепыхаясь и не отдавая громогласных мстительных приказов. А оставшиеся стоять возле машин шестеро террористов, похоже, тоже растерялись и не сразу начали действовать. Зато потом, компенсировав первоначальный ступор, зашевелились очень шустро. Я сначала даже подумал, что они, как и обещалось, дружно решив стать шахидами, рванули в атаку, дабы покарать вероломных неверных. Поэтому и принялся лихорадочно стрелять в суетящихся внизу людей. Только вот расстояние было большим, из-за чего постоянно мазал…

А бандиты, не очень обращая внимание на стрельбу, подхватив тушки Шварца и своего командира, запихнули их в машины и, дав по газам, моментально вышли из зоны обстрела. В смысле – нырнули за поворот и, судя по звуку удаляющихся моторов, уматывали во все лопатки. Только я, запуганный здоровяком, посчитал это гнусной провокацией с целью выманить нас из убежища, поэтому еще минут двадцать мы сидели тихо, как мыши. Сидели до тех пор, пока на площадку перед входом в замок не влетели два джипа и грузовичок, из которого горохом посыпались еврейские солдаты. Их никто не обстреливал, из чего можно было сделать вывод, что даже находившийся в засаде араб тоже смылся.

Ну а нас тут же разоружили и принялись обхаживать. Всаживать уколы, давать таблетки… Двоих старичков так вообще уложили на носилки и подцепили к капельнице. Я от всех этих излишеств отказался, но один черт пришлось ехать до города на «скорой», так как наш автобус и машину, на которой приехали девчонки, шустрые подчиненные Ахмета, оказывается, успели заминировать. Зато карет «скорой помощи» сюда нагнали столько, что они целый полк обслужить смогли бы, будь поставлена такая задача. Поэтому, дав какому-то рав серену[17] наводку на автомобили боевиков, я, с чувством глубокого удовлетворения от непокоцанности собственной шкуры, уселся в белый с красными могендовидами[18] микроавтобус.

А дальше… Дальше было вполне ожидаемое действо. Не знаю, как с остальными, а меня в тот же день взяли за хобот два очень вежливых и улыбчивых субъекта, которые в присутствии гораздо менее улыбчивого представителя Российского посольства принялись задавать самые разные вопросы. Что, где, как, кто где стоял, кто куда пошел, как у меня вообще возникла мысль сопротивляться, как я понял, о чем говорили боевики, не знал ли я раньше американского полковника. Ну и так далее…

Скрывать мне было нечего, поэтому, обозначив на схеме все, что вспомнил о местоположении каждого, напрочь отказался от знакомства с америкосом и честно признался, что в арабском ни бум-бум, а переводила разговоры бандитов красивая девушка Майя. Кстати, с огромным удивлением узнал, что, оказывается, далеко не все евреи понимают язык своих ближневосточных соседей. Это, выходит, нам еще крупно повезло, что Майя на заре своей юности входила в организацию «Шалом Ахшав»[19], активно дружащую с арабами, вот и смогла вовремя протолмачить.

Не знаю, что она делала в том кружке изучения иностранных языков, но ее переводы мне очень сильно помогли. Да что там – «помогли»! Без нее я бы так и пребывал в сомнениях до тех пор, пока бы нас стрелять не начали! А тут все очень в тему получилось.

Под занавес мне показали кучу фотографий, на одной из которых я с уверенностью опознал Ахмета, и отпустили. Чему, честно говоря, я был несказанно рад. А то всякие мысли были… Ведь, как ни крути, одного террориста я ухлопал собственноручно, и труп его, когда нас увозили из крепости, так и оставался лежать на старинной брусчатке. Здоровяка с малолетним командиром утащили подельники, поэтому, что еще и их мне «пришьют», я не опасался, но вот тот, застреленный из револьвера, меня сильно тревожил. Ведь, при желании, вполне можно было повесить на Корнева превышение допустимой самообороны. Глупость, конечно, и подобный вариант развития событий проходил у меня как самый хреновый, но чего в жизни не бывает…

Только все обошлось. Пожали руку, поблагодарили и, узнав, что через два дня я уже вылетаю из страны, отпустили восвояси.

А за день до вылета нарисовалась Майя в сопровождении какого-то мужика, который представился Натаном Блохом и оказался ее женихом. Я сначала обрадовался встрече, но когда узнал статус сопровождающего, энтузиазм сразу увял. Только еврейка, оказывается, не просто так прикатила, а привезла приглашение от своего деда, который хотел лично отблагодарить спасителя своей внучки.

Ехать к чьим-то престарелым родственникам мне совершенно не хотелось, поэтому я брыкался как мог до тех пор, пока Натан не сказал, что это касается моей личной безопасности. Блох, оказывается, служил крупным чином в израильской спецуре, и они в рабочем порядке получили сведения, касающиеся персоны некого русского, который уничтожил сына достаточно высокопоставленного человека. После этих слов Майя с женихом получили мое моментальное согласие ехать хоть к деду, хоть к прадеду.

А после начала общения с пращуром Майи мне стало совсем грустно. Нет, я, конечно, нутром чувствовал, что арабчонок еще икнется, только рассчитывал уехать домой до того, как поднимется буча. Но не учел расторопности его папаши…

И как сказал в завершение своей речи престарелый Зив (да-да, господин Корнев, просто Зив. Я знаю, что у русских принято называть друг друга по имени-отчеству, но меня вывезли из Львова еще во младенчестве, поэтому я далек от этих условностей):

– Даже отъезд в Россию не обезопасит вас в полной мере от мести Исрани. Он ведь являлся правой рукой Аббаса Харауи, лидера «Эль-Мухафы», так что сами понимаете, какими возможностями обладает этот человек.

На это я только и смог, что, почесав затылок, протянуть:

– М-да… попал…

А Зив, грустно глядя на меня, продолжил:

– Тут ведь еще надо учитывать такой момент, что у Исрани больше никогда не может быть детей. Восемь лет назад, в Афганистане, немцы его ранили в такое место, что продолжение рода стало невозможно. Кстати, в том же бою был застрелен и его старший сын. Еще двое погибли в результате неудачно проведенного теракта, в Мадриде. А вы убили последнего.

Тут меня прорвало:

– Вот дебил! Если остался последний продолжатель рода, чего же его на такое рискованное мероприятие посылать? А теперь, козел такой, крайних ищет!

Зив пожал плечами:

– Менталитет. Руководитель подобного ранга должен жертвовать всем, ради достижения общей цели. Во всяком случае, хотя бы делать вид, что жертвует. И делать это публично. А то он очень быстро перестанет быть руководителем. Но Мухаммад-аль-Исрани не делал вид. Этот человек – фанатик. И что самое плохое для вас, фанатик, поклявшийся на Коране, что отомстит убийце…

Как стало понятно из дальнейшего рассказа, сволочной Шварц, который в обычной жизни носил имя Горан Савич и был хорватом, вовсе даже не помер от взрыва гранаты. Его только слегка поцарапало осколками и контузило. Вот он-то, передав ЦРУшного полковника своему нанимателю, и рассказал о трагической гибели долбанутого Ахмета. Переврал наверняка, скотобаза нехорошая, себя обеляя. А ошарашенный гибелью наследника папаша взбеленился и закономерно возжаждал крови.

Вот тут я и спекся окончательно. Но предложение Зива – сделать мне новые документы, сменить имя и стать гражданином Израиля – отверг категорически. Здесь, на этом пятачке, меня в пять секунд найдут. Ведь если еврейская разведка работает настолько хорошо, что ей буквально день в день становится известно, что происходит у противника (вон, даже про клятву на Коране узнали), то где гарантия, что у этого Исрани люди работают хуже? Тут ведь все в деньги упирается. Забашляет кому надо, и мое новое имя с местожительством ему принесут на блюдечке с голубой каемочкой. Нет уж! Уеду домой, а Россия – она большая! Там меня хрен кто отыщет. Работу, конечно, придется менять, но зато никакой «Эль-Мухафе» до меня не добраться. Пусть хоть на ушах стойку делают.

Вот где-то в таком ключе и ответил Майкиному деду. Тот повздыхал, постучал пальцами по подлокотнику своего самоходного кресла, а потом что-то сказал на иврите сидящему рядом Натану. Тот сразу поднялся и вышел. А появившаяся вместо него Майя принесла нам сок и какие-то печенюшки. После чего, усевшись рядом с дедом, стала рассказывать о том, как ей было страшно во время захвата и какой я героический мужчинка. Слушать было приятно. Во всяком случае, это сильно отвлекало от похоронных мыслей. Я даже повеселел и тоже начал вставлять свои реплики. В результате этого разговора пришли к выводу, что если бы не мои действия, боевикам бы удалось уничтожить туристов и спокойно скрыться. В этом случае даже хваленая еврейская разведка ничего не смогла бы выяснить. Может быть, только по прошествии многих лет…

А тут, имея точные данные о том, кто именно принимал участие в теракте, буквально сразу вычислили заказчика, который находился аж в Саудовской Аравии. Конечно, сыграло огромную роль и то, что операция была засвечена и провалена, поэтому Исрани не стал делать большой тайны из гибели сына.

В разгар разговора вернулся Майин жених и передал Зиву какую-то пластиковую карточку. Тот, покрутив ее в руках, протянул карточку мне со словами:

– Господин Корнев. Поймите меня правильно. Я вам хотел помочь, опираясь на собственные силы. А они у меня, поверьте, – не маленькие. Но вы решили выбираться из сложившейся ситуации самостоятельно. Что же, я уважаю ваш выбор. Только хочу сразу сказать – если вдруг у вас что-то не получится, мое предложение остается в силе. А это, – дед кивнул на радужный прямоугольник в моих руках, – должно вам помочь на первых порах. Не поймите меня неправильно. Это не плата за спасение Майи… Жизнь внучки для меня бесценна. Это же – те деньги, которые вам помогут переехать в другой город, сменить работу и вообще – поддержат какое-то время. Там – двести тысяч. И человеку с головой, а я вас считаю именно таким, этого должно хватить.

А потом, видя удивление в моих глазах, усмехнулся и пояснил:

– Разумеется, не двести тысяч шекелей, а двести тысяч евро. В России, насколько я знаю, предпочитают именно эту валюту.

О-го-го! Твою дивизию! Вот это подарочек! Нет, понятно, что бабки мне на первых порах очень понадобятся, но с такими деньгами устроиться и жить на новом месте будет гораздо проще.

Спрятав карточку в карман, я поблагодарил понимающего ситуацию Зива, и мы продолжили разговор уже втроем. Болтали до самого вечера. Попутно я узнал от Натана гипотезу о появлении террористов на территории Израиля. Про полковника и его дела с Исрани Блох распространяться не стал, аргументируя это служебной тайной. Не сказал он, и как арабы отследили приезд американца в страну. Как именно его вели по стране, тоже промолчал. А вот утечка конкретного маршрута движения того дня действительно произошла через нашего гида. Точнее, он просто не делал из этого тайны, что и дало возможность боевикам, большинство из которых уже находились в Израиле под видом туристов, устроить засаду. А хорват с Ахметом, скорее всего, прошли к евреям при помощи бедуинов-кочевников. Бедуинами они воспользовались, потому что морды этой парочки во всех компьютерах высвечивались и легальный въезд в страну был невозможен.

В гипотезе Натана была масса нестыковок и довольно странных мест. Почему америкоса не захватили ночью, в гостинице? Почему не взяли, когда он гулял по городу? Откуда они чуть не за две недели могли знать о том, что нас завезут на раскоп? Как боевики, ухлопав гида-араба, собирались дальше пользоваться услугами бедуинов? И вообще – зачем им надо было устраивать резню, уничтожая целую толпу иностранцев? Но когда я начал задавать вопросы, хитрый еврей, отмазавшись сохранением тайны, ничего толком объяснять не стал, а перевел разговор на мои дальнейшие планы. Но тут уже я, особо не распространяясь, заявил, что главная и первоочередная задача – это спокойно вернуться домой…

А на следующий день я, глядя на проплывающие под крылом земли Ближнего Востока, смог наконец-таки спокойно выдохнуть и, обращаясь к стюардессе, попросить:

– Принесите мне водки, пожалуйста.

– Значит, тебе нужен ствол…

– Ага. Только без фанатизма. А то я у твоего бодигарда армейский кольт видел. Сразу скажу – мне такие изыски никуда не уперлись. Нужно что-нибудь простенькое, вроде «макара»[20]. И пару магазинов к нему.

– Хм… – Витька ухмыльнулся, – поддерживаешь исключительно отечественного производителя?

– Нет. Просто оружие знакомое. Да и затяжные бои мне не вести, так что ПМ будет самое то.

Витек затянулся сигаретой, кивнул и, хитро улыбаясь, спросил:

– Получается, что хочешь прикупить ствол исключительно на случай «шоб було» и в то же время говоришь о затяжных боях? Ох, Волк, темнишь ты чего-то… Ну да ладно, дело твое. Я в чужие разборки не лезу, но однокашнику завсегда помогу. Короче, «макарка» у меня есть. Чистый. Тебе отдам за две с полтиной. Но, – Орехов поднял палец, – можно достать и «грача»[21]. Он, конечно, дороже почти в два раза, только, сам понимаешь, – восемнадцать «маслят» они и в Африке восемнадцать… Так что решай сам.

Хлебнув пива из запотевшего бокала, я задумался. «Грач», разумеется, и круче, и современней. Да и, как правильно сказал приятель, емкость магазина у него считай в два раза больше, чем у ПМ. Но зато «макаров» легче да и габаритами поменьше. То есть более приспособлен для скрытого ношения, что в моем положении является решающим аргументом. А то, что прицельная дальность у него никудышная, это уже дело десятое. Я ведь реально свои шансы оцениваю, и если вдруг меня конкретно зажмут несколько человек с оружием, то в данном случае поможет только автомат, но это уже несерьезно… Поэтому – решено:

– Нет! Пусть с ярыгинским армейцы рассекают. А мне лучше «макарку». Ну и два запасных магазина. А если получится ПММ[22] добыть, то вообще замечательно будет.

Орехов возмутился:

– Ну ты даешь! Считаешь, что там, откуда пистолет притаранят, целый оружейный магазин в ассортименте?

– Брось, ты же меня знаешь – я вообще только до пяти считать умею! – Пихнув в плечо бывшего сокурсника, продолжил: – Да ладно тебе, Витек, не жмись. Ты ведь не штатным вооружением своего ЧОПа[23] приторговываешь, а через братву «левые» стволы добываешь. А я в жизни не поверю, что российские ОПГ[24] сидят на подсосе. Особенно в нынешние времена!

Орех фыркнул:

– Да уж… штатным… По штату у нас дерьмо, а не оружие. Да еще и под неустанным контролем как со стороны ментуры, так и со стороны шефов. Меня, вон, в свое время, за потерянную обойму поимели до изумления. Еле этот косяк развел…

Я подколол:

– В братве, небось, лучше жилось?

Но Орехов шутку не принял и ответил серьезно:

– Жилось лучше, но вот умиралось гораздо чаще. А сейчас пусть бабла и поменьше, зато жизнь спокойнее.

– М-да, это ты точно заметил.

– Угу. А что касается ПММ… В общем, ничего не обещаю, но если он у ребят будет, то возьму его, – после этих слов Витька поднял руку и, щелкнув пальцами, потребовал: – Эй, красавица, пиво нам обнови!

А я, опять хлебнув из своего бокала, вспомнил возвращение из первой в своей жизни турпоездки. Будь она неладна…

* * *

Тогда, приехав в Москву, я вовсе не стал на каждом углу трындеть о своем израильском приключении. Особенно после того, как буквально по приезде несколько часов провел в ФСБ, куда был вызван для приватной беседы. Оказывается, из Российского посольства в Израиле был дан сигнал о случившимся, и гэбэшники моментом взяли Корнева на карандаш. Точнее, первая беседа состоялась еще в посольстве, с тамошним представителем наших спецслужб. А когда вернулся на родину, со мной захотели побеседовать уже в Москве. В принципе, этого стоило ожидать. Это их работа, да и дело получило достаточную огласку. Вон, что в Интернете, что в западных (да и кое-каких наших) газетах, случай с инцидентом в Израиле был расписан практически от и до. Радовало только одно – анкетные данные основного борца с терроризмом не приводились. Везде писали – «русский турист из Москвы».

Так что через два дня после возвращения, получив повестку, я потопал к зданию на Лубянке. А во время допроса больше всего опасался, что они попутно раскопают мои махинации с досрочным получением загранпаспорта. Но настолько глубоко никто не рыл, и все обошлось. Государевых слуг интересовало совсем другое, поэтому, рассказав чекистам свою историю, я благополучно был отпущен домой.

А по поводу моих опасений эфэсбэшники сказали, что все эти клятвы одуревших от нефтяных денег набобов практически ничего не стоят. Но напоследок посоветовали быть осторожнее и если что – сразу звонить. Даже визитку дали с номером телефона.

В общем, как и предполагалось, охраной моей персоны никто из силовиков заниматься не собирался. Так – поставили галочку, что сигнал отработан, и на этом успокоились.

А типа если убивать начнут, то тогда звоните – мы подъедем.

Иного отношения и не ожидалось, поэтому, пожав плечами и пообещав, что как раз в тот момент, когда меня Бены Ладены на ленточки распускать начнут, обязательно позвоню, получил пропуск и ушел.

Но позже как-то внутренне успокоился, отоспался, и все эти ближневосточные заморочки стали казаться какими-то очень далекими и нереальными. Как будто не со мной все это произошло. Нет, планы ухода продумал. И будущее место жительства подыскал. Но потом – отпустило. Особенно после повторного вызова в ФСБ. Там мне дали подписать кое-какие документы, а на повторно высказанные опасения кряжистый мужик лет сорока, представившийся подполковником Андреем Трофимовичем Лопахиным, ухмыльнувшись, ответил:

– Сергей Васильевич, вы на эти клятвы не очень внимание обращайте. Меня двенадцать лет назад Аслан Безоев лично обещал закопать живьем. Слыхали про такого? Во… Фигура! И действовал он не где-то там, на Востоке, а прямо у нас под боком. Кстати, тоже ядом брызгал и клятвы давал, как на боевом оружии, так и на священных книгах. И что? Я жив до сих пор. И дальше жить собираюсь.

– А евреи говорили, что мой свои слова на ветер не бросает…

– Правильно, – собеседник кивнул. – Если бы вы остались в Израиле, то он, возможно, постарался бы исполнить задуманное. А здесь, в России… Слишком уж вы ему накладно обойдетесь. Ведь с боевиков за каждый потраченный доллар спрос идет. Так что я думаю, слова Исрани так и останутся словами. Тем более, вы понимаете… Кхм… Постоянную охрану вам никто дать не сможет. Включить вас в программу защиты свидетелей? Честно скажу – это настолько экзотическая для нас процедура, что без достаточно веских аргументов ее никто проводить не будет.

Я фыркнул:

– Угу. Слова и угрозы к делу не пришьешь. Понятно. Ну а вы лично что бы посоветовали?

Эфэсбэшник откинулся на стуле:

– А что можно посоветовать? Живите, как жили. Ведь нет никакой гарантии, что евреи вам правду про угрозы этого террориста сказали. Кто знает, что за операцию задумал Моссад, а тот факт, что вам предлагали остаться в Израиле, вообще наводит на очень интересные мысли…

Удивившись, я спросил:

– Так вы думаете, меня хотели задействовать в какой-то разработке тамошних спецслужб? А своим отказом и отъездом я им все планы сломал?

– Не исключено. Очень уж там все мутно и непонятно… – Андрей Трофимович задумался, а потом, тряхнув головой, уже другим тоном продолжил: – Но вы здесь, и на все эти подковерные интриги уже можно не обращать внимания. Ну а если вы настолько впечатлительны, то можете просто на годик уехать из города. Поверьте, этого будет вполне достаточно. За год, как говорится, или ишак сдохнет, или падишах!

Слова безопасника меня, конечно, несколько утешили. Но тщательно закамуфлированные подозрения в трусости заставили поморщиться. Ишь ты – «если вы настолько впечатлительны»… Козел. Ему хорошо рассуждать, находясь под защитой могущественной конторы, а мне надо только на себя надеяться. И ведь знает, что я бывший офицер, а один хрен подколоть решил… Хотя, может быть, этот подпол и прав? Паникую тут, как институтка, которой телефонный хулиган пообещал устроить козью морду, и она из-за этого нос из квартиры боится высунуть. И про евреев он тоже интересную мысль подкинул – вот как они умудрились узнать про угрозы буквально через несколько часов? Да еще так «удачно» получилось, что узнал об этом, типа по службе, Майин жених и тут же поспешил сообщить мне. Официальные-то органы про это молчали!

С другой стороны, двести тысяч евро просто так не дадут, да и дед был очень убедителен… Может, в моем случае просто сработал человеческий фактор, и благодарные родственники, не имея никаких далеко идущих планов, узнав об опасности, тут же решили проинформировать спасителя внучки? Может быть такое? Вполне! Блин, и что предпринять? Наверное, оптимальным вариантом будет сейчас не дергаться, а в дальнейшем, как говорил командир – «война план покажет». Почувствую неладное – свалю. Но не раньше. А то как-то перед самим собой неудобно становится – неужели я такой трус, что угроз, переданных с чужих слов, испугаюсь?

В общем, так и решил, тем более что дни шли, ничего не происходило, и поэтому по окончании отпуска просто вышел на работу. Ломать налаженный быт было гораздо страшнее какой-то встречи с полумифическими арабскими мстителями. Единственно, что сделал сразу – продумал линию поведения в случае возникновения опасности и снял в банке все деньги, полученные от Зива. А потом, глядя на четыре пачки пятисотевриковых купюр, с трудом подавил желание сразу бежать за вожделенной машиной. Вместо этого прикупил себе жилетку, наподобие той, в которой почил незабвенный Ахмет, и сложил пачки в нее. Жилетка была удобная, мешковатая, с множеством карманов, поэтому двести тысяч евро в ней потерялись, как камешек в пруду.

А в начале августа, когда я уже практически окончательно уверовал в благополучное окончание еврейской эпопеи и прицелился на покупку не нового, но очень даже бодрого «Ниссан Патрол», прозвучал первый звоночек. В среду, возвращаясь с работы, обратил внимание на стоящую возле подъезда BMW. Точнее, не столько на машину, сколько на сидящих в ней пассажиров. Джамшутов и Казбеков в нашем дворе не проживало, поэтому меня и удивили два сына гор, сидящие в «бэхе». И – давно сидящие, так как возле пассажирской дверцы валялось штук десять окурков.

Кавказцы на проходящего мимо человека вроде никакого внимания не обратили, только у меня при взгляде в их сторону аж волосы на затылке дыбом встали. Вот так, на пустом месте, по спине как волна ледяная прошла. М-да… Интуиция ведь, она вещь такая – когда я в последний раз ее проигнорировал, через несколько секунд после такой же волны, снайпер с башенки убил нашего охранника. Так что теперь, решив отнестись к сигналам подсознания со всей серьезностью, времени терять не стал. Благо что все ходы были заранее взвешены и просчитаны. Так что будем просто приводить их в исполнение. И пусть мне потом, возможно, станет стыдно за свою панику, но сейчас стану действовать по заранее разработанному плану.

Хотя нет, стыдно точно не будет. Ведь все три недели, что прошли после той поездки, я как ни отвлекался, а все равно ходил пришибленный. Где-то подспудно жила уверенность, что старый еврей мне не соврал и ничего не преувеличил. А значит – надо уходить. Логика-то утверждала обратное: дескать, все нормально, да и вообще – месть в двадцать первом веке слишком дорогое удовольствие, чтобы его опасаться, находясь чуть ли не на другом конце света. Но на душе один черт была хмарь. И эта непонятная ипохондрия достала уже до такой степени, что сейчас я воспринял сидящую в машине парочку чуть ли не с радостью. От Исрани эти хмыри или нет, уже все равно. Главное в другом – я решился! Решился очередной раз изменить свою жизнь. И от этого почувствовал себе прежним Корневым, а не ходячим ожиданием проблем. С плеч как будто мешок свалился, и я, хулигански пнув попавшуюся под ноги пустую пластиковую бутылку, нырнул в подъезд.

А потом, бодро насвистывая, приступил к выполнению плана отхода. Бытом толком я так и не обзавелся, поэтому, надев валютную жилетку, собрал сумку, с которой обычно ездил в командировки, и, выключив свет, выглянул в окно. BMW стояла на месте. Ну-ну. Стойте дальше.

Злорадно ухмыльнувшись, я посмотрел в дверной глазок и, убедившись, что на площадке никого нет, прихватив отвертку, вышел наружу. После чего быстренько перекинул телефонные пары на щите и юркнул обратно. А уже дома набрал номер ментуры и старческо-хриплым голосом наябедничал:

– Говорит пенсионер Сергиенко из пятьдесят второго дома, квартира тридцать пять. У нас во дворе стоит черная иностранная машина, в которой сидят два лица кавказской национальности. У одного из них я видел пистолет! Товарищи милиция, это – бандиты! Они или киллеры, или наш дом хотят взорвать! Что? Адрес? Да-да, конечно!..

Продиктовав адрес, отключился и, довольно потерев лапки, перекинул пары обратно. А потом оделся и, прихватив сумку, позвонил в дверь «микроскопическим». Когда Мишка открыл дверь, я, не давая ему вставить слова, протянул ключи от квартиры, сказав:

– Миха, привет! Я тут снова в командировку убываю, недели на две. Но может так статься, что задержусь гораздо дольше. Поэтому есть просьба – у меня в хате ворью брать нечего, кроме телика. Так что ты «панель» забери, пусть у тебя побудет. Хорошо?

Сосед пожал плечами:

– Хорошо. Сейчас и заберу. Поможешь перетащить?

– Конечно! Я его уже отключил, так что пошли.

Когда забирали телевизор, снова выглянул в окно. Увиденная картина порадовала сердце. Гости с Кавказа уже лежали на земле, а вокруг них суетились человек шесть автоматчиков в масках и еще несколько ментов в форме. Хм… быстро работают московские органы! И пяти минут не прошло, как «киллеров и террористов» разложили, словно цыплят табака. Вот смеху-то будет, если у них действительно оружие найдут! А уж как удивится склочный Сергиенко, когда ему участковый благодарность вынесет. Звонок ведь фиксируется, да и АОН у бывших ментов, уже четыре года носящих гордое звание полицейских, стоит хороший. Именно поэтому, не желая никак себя светить, я и перекинул телефонные пары, переведя стрелки на бдительного соседа-пенсионера. Пусть он теперь рассказывает, когда и как увидел пистолет у сидящих в машине. А мне уже пора поспешать, пока там «маски-шоу» в полном разгаре.

Поэтому, в темпе закинув телик к Мишке, я пожал ему руку и поскакал вниз по лестнице. Глава «микроскопического» семейства только и успел спросить:

– Куда едешь-то?

– В Мурманск!

– Ну, счастливо! А за квартирой я пригляжу!

После этих слов я резко затормозил и, стоя на нижней площадке, отсоветовал:

– Чего за ней смотреть? Сейчас урки отмороженные пошли. Ножи у каждого. Сунешься – еще прибьют, не дай бог. Лучше если что – в глазок глянь да милицию зови.

Мишка хмыкнул:

– Дык, я так и собираюсь делать. Не дурак ведь…

– Тогда – пока!

– Пока!

Махнув Кузнецову рукой, я повернулся и пошел вниз. Выйдя из подъезда, закурил и, поздоровавшись с сидящими на скамейке бабками, не торопясь двинул в сторону метро, краем уха слушая, как помятые сыны гор в чем-то клялись мамой суровым операм.

Ни те, ни другие на меня не обращали внимания, поэтому, уже спускаясь на эскалаторе, я выдохнул и похвалил себя за хорошую идею. Звонок ментозаврам, полностью отвлекшим на себя кавказцев, изначально входил в задумку. А вот спонтанная идея насчет телевизора, действительно – хороша. Мы ведь с Кузнецовыми старые приятели, так что пусть им это от меня станет прощальным подарком. Потом надо будет Мишке звякнуть и сказать про панель. Да и про квартиру тоже. Нехай он хозяйке передаст, что она может искать новых съемщиков.

М-да… до меня окончательно дошло, что целый пласт жизни неожиданно закончился. Работа, приятели, знакомые – все это остается в прошлом. И теперь ждет что-то новое. Но перед отъездом надо дела закончить. Так, так… значит: перво-наперво – уволиться. Будет несколько не по-человечески, если я просто пропаду, и всё. В «Росконе» у меня отношения нормальные сложились, поэтому подводить хороших людей было бы неудобно. Второе – прикупить-таки тот «Патрол», с хозяином которого мы ударили по рукам. Встреча и оплата у нас назначена на послезавтра, так что отменять ничего не буду. Третье… насчет третьего у меня были сильные сомнения – а надо ли это делать вообще? В смысле – вооружаться? Если на Корнева действительно уже объявлена охота, то мне и танк не поможет. Спастись в данном случае получится, только затерявшись на наших бескрайних просторах. А вот ствол – это статья.

Да-а… Лишь в боевиках неподготовленные люди быстро срываются с места, затариваются огнестрелом и гасят своих врагов налево-направо. А в жизни… Хе! В жизни их бы арестовали уже при покупке пистолета, так как в девяноста девяти процентах случаев оружие предлагают ряженные под бандитов оперативники. И как только ствол перейдет в руки покупателя, ему на голову сваливается группа захвата, а зона гостеприимно распахивает двери.

Только у меня были свои ходы. Просто с год назад столкнулся со своим бывшим однокашником – Витькой Ореховым, по кличке Орех. Мы с ним в свое время не то чтобы сильно дружили, но были в приятельских отношениях. А на четвертом курсе Ореха и еще одного парня – Леньку Тянищева, с нашей бурсы поперли. Как было сформулировано в приказе: «за драку в общественном месте». Тогда Витек и Леха, сцепившись с какими-то отморозками, качественно их отбуцкали, после чего загремели в милицию и оказались кругом виноваты. Парней все сокурсники жалели, но сделать ничего не могли. Так наши дороги и разошлись.

Столкнувшись же в прошлом году в супермаркете, мы оба обрадовались и тут же решили отметить встречу. Я рассказал о себе, Витька о себе. Он, оказывается, помыкавшись без работы, вполне закономерно двинул в криминал. Где и поднялся. Ну так еще бы, с нашей-то подготовкой… А несколько лет назад его бригада, состоящая из вполне нормальных парней, в основном бывших спортсменов, решила легализоваться. Завели себе отличную «крышу» и зарегистрировались как ЧОП. Стали типа правильными и законопослушными до безобразия. Но заведя новые связи, Орех не растерял старых, поэтому через Виктора можно было достать чистый ствол за приемлемую цену. Достать, не опасаясь милицейской подставы. Только вот – надо ли это мне?

В общем, под подобные сомнения я и доехал до места. В смысле до гостиницы, где собирался провести пару-тройку дней. Места в ней были поэтому, сняв номер, я, бросив сумку в шкаф, завалился на кровать.

Тут меня накрыло по-новой. Появилась странная мысль – а не испугался ли я собственной тени и стоит ли вот так, из-за одного подозрения, менять жизнь? Ворочаясь с боку на бок, попытался прикинуть, что же меня так дернуло? И постепенно все упорядочил. Тем более что, считай, три недели прокручивал самые разные варианты появления противника. Вплоть до национальной принадлежности тех, кто будет мстить неверному, поднявшему руку на последнего сынка арабского авторитета. Это ведь не бином Ньютона. Вот кто в Москве имеет такую возможность? Однозначно – бандиты. Они за деньги маму родную прирежут. А если учесть, что еще со времен чеченских войн у кавказцев были крепкие связи с ближневосточными террористами, то логично будет предположить, что миссию поручат именно нашим Асланам и Магам. Те для отвода глаз могут, конечно, нанять славян, но это вряд ли. Зачем делиться деньгами и вообще посвящать посторонних в столь интимные разборки? В общем-то поэтому исключались и коррумпированные менты. Привлекать для моей поимки какого-нибудь прикормленного лейтенанта пэ-пээсника в данном случае было бы просто странно. Тут делов-то – зная ФИО, выяснить мое место жительства и постучаться в гости. Абреки это и сами в состоянии сделать, без посторонней помощи. Так что я ждал именно кавказцев…

И ведь что характерно – в Москве их пруд пруди, и сталкивался я с ними каждый день, но вот именно на тех, в BMW, отреагировал как на угрозу. Интересно, почему? Почему, почему… Да черт его знает! Может, это вообще какой-то внутренний счетчик, отсчитав необходимое время, заставил так на все реагировать? Ведь не зря же сейчас, лежа на гостиничной кровати, чувствую себя гораздо лучше, чем находясь в своей съемной квартире. Так что все правильно сделал. Оставаясь на месте, я рано или поздно точно стану мишенью. А ведь еще прапрадед говорил, что ленивые да косные гибнут в первую очередь. Сам я этого не слышал, но в семейных преданиях его слова сохранились. Просто когда в тридцать шестом в их питерской конторе стали активно грести народ, предок взял в охапку молодую жену с сыном и рванул в Томск. Где, даже не меняя и не подделывая документов, снова устроился на работу. И всё…

Кстати, как уже после смерти Сталина стало известно, его искали. Усиленно. И в Ленинграде, и в области. Но не дальше. Вот вам и всесильный НКВД… А ведь начни он сомневаться и прикидывать, что, может, все еще обойдется, глядишь, и меня бы на свете не было… Черт! Сразу надо было следовать путем прапрадеда, а не закапывать голову в песок, рассчитывая, что беда пройдет стороной. Так что не будем ленивыми и будем жить!

От повышенно-оптимистических дум неожиданно разыгрался аппетит. Ну так все правильно, я ведь еще не ужинал! Не успел с работы появиться, как пришлось в бега уходить. Поэтому, недолго думая, поднялся с кровати и потопал в ресторанчик при гостинице. Там, плотно перекусив, вернулся обратно в номер и, несмотря на ранний час, завалился спать. Нервы ведь все-таки не железные, а переволноваться мне сегодня пришлось – дай боже.