Читать книгу Трое с площади Карронад - Жан-Батист Мольер, Владислав Крапивин - Страница 7

Когда улетали из Усть-Каменска, Славка поверил, что всё, точка. Прошлое не вернётся. Но миновала неделя – и вот, телеграмма. Будто бесконечно длинная злая рука протянулась за Славкой и за мамой.

Славка съёжился под простынёй. Хочешь не хочешь, а лезли в голову воспоминания об Усть-Каменске.

…Там были спокойными лишь первые дни. А когда Славка пришёл в школу, сразу стало ясно: хорошей жизни не будет. В том же классе, в четвёртом «А», оказался Юрка Зырянов. Они с тётей Зиной переехали в Усть-Каменок ещё давно. В каком-то классе, во втором или третьем, Юрка посидел два года, и теперь они со Славкой сравнялись.

Юрка узнал Славку сразу:

– Семибратик-семицветик, мамина кисточка! Какое счастье… – Он обвёл красным языком тонкие губы, словно облизнулся от удовольствия. – Смотри-ка, в адмиралы записался! Здравия желаю, ваше превосходительство!

У Славки на школьную курточку были перешиты пуговки от джинсового костюма.

Из-за этих пуговиц Юрка больше всего издевался над Славкой. И Юркины дружки издевались. Сколько прозвищ они Славке надавали! Хватило бы на весь морской флот.

И если бы только прозвища! И подножки, и щипки всякие, и рисунки на доске. И ухмылки из всех углов…

Надо было сразу дать им в ответ как следует! Славка боялся сначала. Но если у тебя за душой паруса, нельзя бояться до бесконечности.

Однажды на перемене Славку взорвало, как гремучую ртуть! Он, всхлипывая от ярости, кинулся на Юрку. Того загородили дружки.

– Шкура… – сказал Славка Зырянову. – Один на один душонки не хватает?

Юрка ухмыльнулся:

– В школе драться нехорошо, нельзя учителей расстраивать. После уроков – наше вам, пожалуйста. За гаражами.

И Славка пришёл за гаражи. Он трусил отчаянно и всё же пришёл. Потому что не было выхода. Но едва он встал против ненавистного Зырянова, как отовсюду слетелась Юркина компания. Славку закатили в сухой бурьян, зажали рот, набили в волосы репьёв, надавали пинков и разбежались, хохоча и подвывая.

Славка на целые сутки будто закаменел от ненависти. А на другой день в начале первого урока молча врезал Юрке по физиономии тяжёлой коробкой с акварелью. Но драки опять не случилось. Случилось классное собрание, на котором долго ругали Славку, а классная руководительница предложила снять с него на месяц пионерский галстук. Галстук не сняли (попробовали бы только!). Вмешалась вожатая и объяснила, что делать этого нельзя. Кроме того, она сказала, что Юра Зырянов тоже виноват. Семибратов – новичок, и Зырянову с товарищами следовало поскорее приобщить его к коллективу.

Юрка скромно кивал и соглашался. Он был подлый. Видимо тёти Зинино воспитание приучило его к изворотливости. Он сказал, что прощает Славку за утренний случай (вот гад!), а после собрания опять подкараулил его с дружками…

Про эти дела наконец узнала мама.

– Почему у тебя в каждой школе истории?

– Не в каждой…

– Срежь ты в конце концов эти пуговицы, если из-за них столько несчастий!

Славка не срезал. Потому что это была память об озере и «Трэмпе». Потому что, если срежет – значит, совсем струсил. Потому что, если срежет – Юрка обрадуется, а потом найдёт другую причину для насмешек.

– Разве в пуговицах дело… – сказал Славка маме.

– Дели в том, что ты не умеешь ладить с другими мальчиками. Учительница говорит, что ты ведёшь себя вызывающе. Не хочешь найти с классом общий язык.