Читать книгу Испорченный кадр - Владислав Крисятецкий - Страница 6

Шеф и правда заглянет на сабантуй. Пробудет с нами около пятнадцати минут. Поднимет первый тост в адрес разрумянившейся от такого внимания Танюхи, немного послушает наш растущий по мере продвижения благодушный гомон. Выпьет за процветание фирмы и тихо отбудет по делам, оставляя взрослых детей наслаждаться друг другом. По мере сил, времени, наличия общих тем и топлива на праздничном столе.

Я смотрю на всё это со стороны. Терпеть не могу оставаться трезвым в стремительно пьянеющей компании. Но для того, чтобы второй вечер подряд появиться перед Марго в подпитии, нужен инстинкт камикадзе, которого у меня нет. А уехать сразу невежливо, человек старался.

Терпеливо потягиваю сок и таскаю закуски, когда замечаю, что ко мне протискивается Олежек Комар. Его фамилия напоминает прозвище, хотя оно ему никак не соответствует. Олежек скорее донор, чем вампир. Он принадлежит к той редкой категории моих коллег, которые искренне верят, что работа в нашей компании – это трамплин к серьезному карьерному росту. Такие стараются, вынашивают идеи, засиживаются за графиками и цифрами. Сбивают с толку начальство, до поры считающее, что сотрудники вроде Комара представляют интересы большинства. Такие люди мне не слишком интересны. Пожалуй, даже вызывают сочувствие. Возможно, потому что когда-то, в прежние "зеленые", я недолго и сам был таким же.

К моему удивлению, Комар предлагает перекурить. Окинув взглядом жующих и пьющих, соглашаюсь. Хочется тишины. Курилка сойдет, даже в компании "ботаника".

Пока он привычно лопочет о перспективах, издержках, пиаре и клиентуре, я спокойно курю, слушая вполуха. Но внезапно в однообразном монологе происходит странный пассаж, который заставляет меня взглянуть в его сторону.

– Чего-чего? – переспрашиваю.

– Я про Танюху, – повторяет он заискивающе и не глядя на меня. – Это правда, что вы в отношениях?

– В каких? – я искренне удивлен.

– В близких, – говорит Олежек, заметно краснея.

Выпрямляюсь от понимания.

– Не верь слухам, – советую ему, по-отечески кладя руку на плечо. – Я верный муж и счастливый отец.

– Отлично, – выдыхает Комар с облегчением и пододвигается ближе. – Просто… она мне нравится. Серьезно. Видал, какая сегодня? Настоящая секс-бомба. Куда я раньше смотрел, не пойму.

Блеск бегающих глаз, сбивчивая речь. Ну, и смысл его слов, конечно. Всё это укрепляет меня в понимании того, что Олежке больше не стоит пить.

Я смотрю на него с сожалением. Передо мной мальчуган тридцати с небольшим, живущий с родителями и бредящий корпоративными идеалами. Ископаемое, по сути. Полезное или нет, покажет время. Но чего мне точно не хотелось бы, так это чтобы такой вот неопытный спортсмен продолжал свой забег по тонкому льду, куда его так потянуло.

– Выбрось из головы, – предостерегающе шепчу, крепче сжимая его плечо.

– Почему? – недоумевает Олежек, впервые останавливая взгляд на моем лице. – Может быть, это шанс всей моей жизни!

В этот момент дверь в курилку распахивается, и к нам присоединяется он. Шанс всей жизни Комара.

– Мальчики, угостите сигареткой, – устало произносит Танюха и тяжело опускается на скамейку.

Олежек оказывается рядом через секунду. Протягивает требуемое и с готовностью щелкает зажигалкой.

– Дорогая Таня, в этот праздничный день разреши мне… – проникновенно начинает он.

– Разрешаю поцеловать в щечку и отправляться пить чай. Наши как раз торт режут, – прерывает поздравление она, равнодушно глядя в сторону.

Комар остается с глупой улыбкой и огоньком в руке. В нерешительности смотрит на Танюху, затем покорно склоняется к щеке и пятится к выходу. Пробую увязаться следом, но ее голос настигает меня в паре метров от спасения.

– А вас, Беляев, я попрошу остаться, – говорит новорожденная со вздохом.

Комар бросает на меня печальный взгляд Айсмана и исчезает за дверью. Я разворачиваюсь.

Теперь искусственный свет озаряет ее полностью. И сразу становится ясно, что Танюха абсолютно пьяна. Это плохая новость.

Какое-то время она сидит неподвижно, устремив пустой взгляд в окно. Я жду и стараюсь убедить себя, что обо мне забыли. Но это не так.

– Вот и всё, – звучит тоскливый голос. – Мне тридцатник. Приплыли.

Понятно. Наморщиваю лоб в поисках подходящих слов.

– Твоя жизнь только начинается, – пробую включить режим "старшего брата". – Поверь человеку за сорок.

Танюха невесело усмехается.

– "Человек за сорок", – повторяет она задумчиво. – Звучит, как товар и ценник.

– Скорее, как финальная цена на распродаже.

Танюха смотрит на меня с неопределенной улыбкой.

– За такие деньги я бы тебя купила, пожалуй, – произносит она с усилием.

Ее взгляд снова туманится, глаза бесцельно шарят по курилке. Случайно натыкаются на позабытую зажженную сигарету в руке. Танюха рассеянно затягивается и вновь поднимает голову.

– Ты убойный острослов, Димка, – грустно замечает она. – Но и тебе не понять, до чего мне херово.

Кивает мне и ухмыляется.

– Ты чего трезвый такой?

– Я не пью, ты же знаешь.

Танюха удивленно поднимает брови, затягиваясь. Задумывается, глядя на меня сквозь табачный дым.

– Забавная сцена, согласись. Смена ролей. Обычно это ты бухой в жопу, а я стою над тобой со скорбной миной.

– Это было давно, Тань.

Она не без труда поднимается на ноги и направляется ко мне, грациозно покачиваясь.

– Отвезешь меня домой? – осведомляется, подходя почти вплотную.

– Машина в сервисе, – невозмутимо отвечаю, быстро соображая, как быть дальше.

– Так возьми такси, – подмигивает Танюха и нежно кладет руки мне на плечи. – Давай сбежим отсюда. И поедем ко мне. Как тогда, помнишь?

– Не пойдет. Я женат и счастлив в браке.

Она загадочно улыбается. Видимо, хочет казаться соблазнительной, но я чувствую лишь отвращение.

– Какой ты молодец, Беляев, – говорит Танюха, понижая голос. – Жена не нарадуется с тебя, наверное.

– Вряд ли. Слишком хорошо меня знает.

Кривая усмешка уродует ее привлекательное лицо. Был бы здесь Олежек.

– Конечно, знает. Ты тот еще красавчик. Конфетка с сюрпризом.

Она сощуривается, проводя пальцами по моей щеке.

– Знаешь, я часто думаю, – изрекает она зловещим полушепотом. – Если бы я залетела тогда, что бы ты сказал жене? Забегал бы, наверное. Засуетился. Запаниковал.

Я смотрю на нее молча. Этот монолог должен был когда-то прозвучать.

– Повезло тебе, – продолжает Танюха, сверля меня инфернальным взглядом. – Всё было в моих руках. Оставалось взять тебя за яйца и не отпускать. А я ссыкуха. Чмошница. Пожалела тебя. Влюблена была.

– Ничего хорошего не вышло бы, – отвечаю твердо. – Ты не знаешь мою жену. И не советую знакомиться.

Танюха начинает хохотать. Сначала тихо, затем всё громче. И вдруг замолкает. Долго смотрит на меня без выражения. Глубоко затягивается и с наслаждением выпускает струю дыма мне в лицо.

– Пора найти себе настоящего мужика, – наконец, резюмирует она утомленно и отступает на шаг. – Чем стоять здесь и терять время с таким ничтожеством. Пойду поищу кого-нибудь. Хоть Комара. Она вроде был не против.

Девушка аккуратно погружает окурок в урну, обходит меня и через несколько секунд от нее в курилке остается лишь тяжелый запах алкоголя, смешанный с легким ароматом цветочных духов.

Я стою без движения, вперившись в пасмурный пейзаж за окном.

Из ступора меня выводит телефонный звонок. Готовлюсь увидеть на экране фотографию Марго, но высвечивается незнакомый номер.

– Алло, – помедлив, отвечаю с сомнением.

В ответ слышу голос, которого никак не жду. Зато сразу узнаю. Хрипловатый, с расслабленно растянутыми гласными. Такой может принадлежать только Катранову.

Под занавес короткого разговора ни о чем он внезапно приглашает наше семейство в гости. Это звучит так мило и непосредственно, что я не решаюсь отказаться. А ведь впереди еще и чествование Стаса. Похоже, нам с Марго предстоят насыщенные дни.