Читать книгу Цирк проклятий - Владислав Кузнецов - Страница 2

От громкого звонка мобильного телефона просыпается мужчина средних лет. Его небритая щетина и потрепанное лицо всем своим видом говорит о долгой и непробудной пьянке. Дневной свет, пробиваясь через темные шторы, лишь немного освещает комнату. Дорогая и красивая мебель указывает на финансовую состоятельность жильцов квартиры, но спящего в кровати мужчину можно легко спутать с той частью населения, которые, приходя в гостиницу, всегда заказывают номер эконом класса.

А между тем, грохот мобильного телефона продолжает раздражать слуховые рефлексы. Прогонять сон не хочется, насколько бы звонок не был важен. Но уже трижды проклятый телефон настойчиво продолжал звонить, поэтому небритый мужчина зашевелился и одной рукой начал шастать по полу. В таком состоянии сложно вот так, на ощупь, найти маленький телефон среди пустых бутылок выпитого накануне вечером. Его сознание медленно переходит из сонного состояния в реальность, и, казалось, уже полностью проснулось, когда шум звонка исчез, и в комнате вновь наступила долгожданная тишина. Пожалуй, одно из самых лучших мгновений в жизни этого мужчины продлилось недолго, потому что звонок возобновился, но на этот раз он уже не казался таким громким и раздражающим. Кто-то упорно пытается дозвониться, во что бы то ни стало. Наконец, телефон оказывается в руке, и мужчина, не глядя, нажимает на кнопку, чтобы ответить.

– Алло, – сказал он, немного подержав телефон под ухом.

– Рад слышать этот голос, друг мой! – послышался радостный голос из телефона, примерно такого же возраста мужчины. – Я понимаю, ты сейчас не в состоянии разговаривать, поэтому скажи мне только одно: ты дома?

– Да, – ответил он сквозь бессилие и нежелание с кем-либо говорить.

– Отлично. Я стою у твоей входной двери снаружи. У тебя есть пятнадцать минут, чтобы привести себя в порядок и открыть мне дверь. Иначе, я её выломаю и применю жестокие меры для твоего пробуждения, понимаешь меня? Просыпайся, твоё время пошло.

Мужчина с радостью отключил вызов, и к своему удивлению смог подняться и сесть на диване. Голова болит и мотается кругом, вся комната переворачивается с ног наголову, отчего шатается, сидя на месте, и сам мужчина. Для него утро ещё не настало, ещё несколько часов поспать можно, но сухость во рту заставила подняться на ноги и пойти на кухню, а оттуда в ванную комнату.

Умывшись в раковине, он около минуты презренно смотрелся в зеркало, как будто похмельное состояние ему в диковинку, и наблюдать себя таким он не привык. Частный детектив Константин Мохов, некогда лучший в своей работе. Всегда блистал наблюдательностью в мелких деталях. Когда следствие оказывалось бессильно, приходили именно к нему. Он сам никогда не называл расследование своей работой, потому что стыдился брать деньги за помощь в поимке очередного убийцы или насильника. Глядя в заплаканные глаза клиентов, он чувствовал себя гнусно, даже отказывался от гонорара в некоторых случаев. Поэтому он любил и ненавидел детективную практику в равном объёме.

Вернувшись в комнату, он раздвинул шторы, из которых полился летний солнечный свет, мужчину слегка ослепило на некоторое время. С закрытыми глазами он нащупал ручку окна и открыл его. Теперь в комнате много света и типичного городского шума, который ему никогда не нравился. Он наслаждается приятными тёплыми ощущениями, но момент испортили удручающие мысли о том, что наступил очередной день его жизни, который, как и предыдущий, скорее не принесёт ему ничего особенного.

В то же мгновение он вспомнил, что его ждут на лестничной площадке. Открывая дверь, он видит своего давнего друга и коллегу по работе, который смотрит на него с искренней улыбкой. Его зовут Максим, и за последнее время он единственный гость в этой квартире, остальные оказались не столь преданными друзьями.

На весёлое приветствие Константин ответил хмуро, без оскорблений, но вышло не очень дружелюбно. В конце он добавил, что никого не ждал в гости, но Максим был рад просто увидеть друга.

Дойдя до своего дивана, Константин с удовольствием рухнул на него, его друг зашёл в комнату следом и начал осматривать весь комнатный бардак и уловил ещё не выветренный запах алкоголя.

– Да уж! Довела тебя жизнь до такого! – восклицал гость, одетый в строгое мужское. – Сейчас ты выглядишь, как наш типичный клиент. Такой же потерянный, такой же беспомощный. Ты сам учил меня различать в людях чувства, которые они переживают. У тебя я вижу только обиду на прошлое. Ты застрял в нём, а нужно идти дальше, – он увидел скопление из пустых бутылок водки и коньяка у дивана. – Ты не прибирался целую неделю или осилил всё за вчерашний вечер? – гость уселся на стул, который придвинул поближе. – Надеюсь, ты понимаешь, что я не просто мимо проходил. Я зашёл, чтобы помочь тебе.

Не хочется ничего говорить, но раз он вошёл – не отвертеться:

– Ты нужнее своим клиентам, – донеслось сквозь подушку. – Как работёнка, кстати? Уверен, дела идут в гору. И в семье всё хорошо, и ремонт дома сделал. Можно, я по-тихому тебе позавидую?! – и почему именно эти слова полезли в голову? Наступила неловкая пауза, в которой Константин осознал, что слегка перегнул с ответом. – Извини, я не хотел тебе грубить, не хотел портить утро.

– Я знаю, знаю. Только уже не утро, – Максим посмотрел на часы. – Обед давно прошёл.

– Плевать, – заключил Константин и слегка потянулся на диване.

Он не хочет вспоминать произошедшие события и пытается ни о чём не думать. Веки ещё тяжёлые, но, приложив усилие, ему удаётся их удерживать. Очень трудно, но с закрытыми глазами, перед ним встаёт картина, которую он так упорно запивает спиртным. Сейчас тоже хочется выпить. Но не из-за зависимой тяги к алкоголю, а чтобы опять уснуть на несколько дней, чтобы опять убежать от всего в сон.

А Максим подбирает в голове нужные слова, чтобы пробудить своего друга. Прямо сказать, мужчины не умеют что-либо говорить в таких ситуациях, поддерживать словами лучше получается у женщин. Но ответственность за моральное поддержание своего друга Максим взял на себя. Вот уже год прошёл, как супруга Константина погибла в аварии, виновником которой Константин считает себя. Говорит, что всё случилось из-за него, хотя сам в это время лежал в машине скорой помощи с прострелянной ногой.

После смерти жены, Константин замкнулся в себе, резко изменился в характере и сотворил то, на что никогда бы не осмелился раньше. Когда он пытался вернуться к работе, то начались новые проблемы. Дела у него не шли, все заказы он успешно провалил, ни одного раскрытого преступления за всё это время. Его репутация среди частных детективов неуклонно падала, а ведь когда-то он был наряду с лучшими сыщиками города и страны. Заказы продолжались на волне его прежних заслуг, но каждый раз дело заканчивалось провалом. А последний месяц Константин и вовсе целыми днями только пил.

Максим старался меньше затрагивать погибшую жену в разговоре, говорил больше о позитивных моментах, обрисовывал возможное будущее и рассказывал про утраченные возможности. Зная его страсть к путешествию, Максим, конечно же, упомянул, что мир не такой мрачный, каким его видит Константин из окна своей комнаты. Немного рассказал о своём сыне, по-доброму похвастался отцовским счастьем и своими планами.

– То же самое может быть и у тебя, – говорит Максим, стараясь не перебарщивать с эмоциями. – Ты сам губишь своё счастье.

– Моего счастья уже нет. Я не могу забыть её. Не могу собраться и думать о чём-то другом.

– И не нужно забывать её, я не прошу у тебя этого. Она навсегда останется в твоей памяти, но нельзя оставшуюся жизнь пролежать здесь. Тебя всегда боялись все наши конкуренты. Они почувствовали свободу, только когда ты ушёл, никто из них тебе в подмётки не годится. Не позволяй им чувствовать себя хозяевами в городе. Ведь ты лучший.

– Был им, – заметил Константин. – Ты, видимо, забыл, что я потерял хватку. Мои лучшие времена уже позади.

Конечно, Максим не согласился с его словами, уверял, что Константин в прекрасной форме, просто ему нужно немного встрепенуться, чтобы вновь увлечься расследованиями. А прошедший год неудач он сбрасывал на чёрную полосу жизни, которая уже прошла, и которая встречается у каждого. Её нужно пережить с минимальными потерями, потому что после жизнь забьёт новыми красками. Хорошее настроение вернётся, и утро снова будет казаться прекрасным. Звучит заманчиво, но очень нереалистично. Такими словами разве что детей успокаивать.

Константин приподнялся на диване и сел напротив Максима, потому что предыдущая картина больше напоминала разговор взрослого человека с капризным ребёнком, нежели что-то ещё. Константин хотел резко возразить своему другу, в частности, о своей форме, которой у него уже давно нет. Он легко бы нашёл ответ на каждое сказанное слово, опроверг бы все радостные восклицания, но понял, что это и есть «нужные слова», которые говорят только с добрыми намерениями. А ещё он подумал, что в обратном случае, он бы тоже не бросил друга в беде, также поддерживал, мучая беседами.

– Тебе нужно выбраться из квартиры, проводить больше времени на свежем воздухе. Сходим куда-нибудь, пообщаемся, у меня накопилась масса новостей для тебя. Проведём время, как раньше.

– Не будет уже, как раньше, – грустно сказал Константин и сильно провёл рукой по лицу ото лба до подбородка.

Он случайно бросил взгляд в сторону столика и увидел свёрнутый листок. Покопавшись в своей памяти, он начал смутно вспоминать, как нашел его в одну из прошлых ночей в почтовом ящике и по привычке принес домой. Эта именно записка, а не письмо, потому что листок был без конверта. В начале текста написан адресат – частный детектив, Константин Мохов. А в конце написан адрес, по которому нужно идти, чтобы узнать все подробности дела. Кто её закинул в почтовый ящик, и сколько дней она там пролежала, Константин не знает, но за это дело в записке указанно неплохое вознаграждение. Из краткого текста ясно немного, но по нему можно понять, что дело бесхитростное, весьма распространенное среди детективной практики. В записке сказано, что в часе езды от города есть небольшая деревушка, где полгода назад пропала школьница шестнадцати лет. Её долго искала полиция и сами жители деревни, но никто не нашёл эту девочку ни живой, ни мёртвой. Она не могла просто уйти в город или другую деревню, ей некуда было идти. Поэтому автор записки, имя которого неизвестно, просит Константина Мохова отыскать её.

– Ого! – произнес Максим, после прочтения. – Просто листок бумаги, брошенный в почтовый ящик. Над тобой кто-то посмеяться решил, не более, хотя убитые горем родственники и не такое напишут, – Максим посчитал эту записку непрофессиональным тоном. – И ты серьёзно хочешь взяться за это?

– Не имею ни малейшего желания, – искренне ответил Константин.

Два друга вышли на балкон, где Константин рассказал, что выбросил эту записку сразу же, как вошёл в квартиру. Ему всё равно на непрофессиональный тон, он просто не хочет заниматься расследованием некоторое время, а может быть больше и никогда не захочет. А листок этот, который Константин назвал бумажкой для большей выразительности, он выбросил в мусорное ведро и только сейчас обнаружил его снова на столе. От чего и замер в смятении.

– Да, именно так всё и было, – с иронией сказал Максим и выбросил записку с балкона. – Нечего гонятся за деревенской школьницей, люди пропадают, и этим лучше заниматься полиции. Она может быть где угодно, если ещё жива. Пойдём лучше в кафе спустимся, ты позавтракаешь, а я поужинаю. Заодно и подумаем над тем, как бы нам с тобой лучше провести время. Как тебе такая идея?

– Уже лучше, – Константин довольно улыбнулся.

Надо сказать, что вид с балкона был просто потрясающим, нет никаких высотных зданий, тем более небоскрёбов. Эта историческая часть города всегда манила своей архитектурой, узенькими улицами, небольшими кафе и книжными магазинами, куда Константин очень любил ходить. А за домами, впереди, виднеется зеленый городской парк и садящееся солнце.

Они постояли там несколько минут, и, зайдя обратно в комнату, Максим собрал все бутылки и ушёл их выбрасывать. А когда вернулся, то начал раздавать команды о том, что он спустится в кафе, а Константин присоединится к нему через 20 минут, после того, как примет душ. Они поужинают на свежем воздухе и попробуют найти какое-нибудь занятие, чтобы вернуть Константина в жизнь.

Так они и поступили. На часах стрелки подходили к шести вечера. День уже заканчивается, так и не начавшись. В такие минуты невольно задумываешься о чрезвычайно коротких днях. Двадцать четыре часа очень часто не хватает, много времени приходится тратить на вынужденные мелочи, такие, как приём пищи, стояние в пробке или очередях. После этих процедур времени на реальные дела совсем не остаётся. Дни пробегают, как минуты, некоторые ничем не запоминаются. Поэтому ради успешного выполнения всех дел приходится жертвовать личным временем.

Выйдя из душа, Константин направился в свою комнату, с надеждой найти хоть какую-нибудь чистую одежду. Он взял из шкафа джинсы, футболку и носки, бросил всё на диван, и начал одеваться. В эту же секунду он увидел на столике, на прежнем месте, ту самую записку, что минутами ранее Максим скомкал и выбросил с балкона. Константин от удивления застыл на месте, утешая мыслями, что это совершено другой листок. Его ступор вновь возобновился, когда он подошёл и убедился, что это имена та записка, которая уже второй раз самовольно, каким-то чудесным образом, появляется на его столике. Логически Константин этого никак не мог объяснить, он замечательно помнит, что закрывал дверь за Максимом, значит, его друг не мог с ним так пошутить. Он сам с собой согласился, что вчера он был пьян и мог забыть выбросить этот листок, но сегодня Константин почти при полном здравии и точно при полном сознании, поэтому ему не могло такое показаться. И подчерк прежний и текст написан слово в слово, и сам листок абсолютно гладкий. Это точно другая записка – ни первая, ни вторая. Возможно, в почтовом ящике Константин нашёл несколько таких записок. Возможно, он слишком долго не отвечал этим клиентам, и они решили, что их письмо не доходит до детектива, поэтому писали несколько раз. Тогда, надо полагать, из почтового ящика Константин достал несколько листков и все принёс домой, чего не заметил в ту ночь. Но даже после такого объяснения остаётся масса вопросов, на которые не хотелось искать ответы.

– Я постепенно схожу с ума, – он не заметил, что произнёс это вслух.

Ему стало немного страшно одному в квартире, полезли детские мысли о том, что за ним кто-то следит, поэтому поспешил к другу на улицу. Уходя, Константин взял с собой записку, он разорвал на множество маленьких кусочков и выбросил в урну у подъезда. Лицо у него было такое, будто он выбросил некогда памятную фотографию, а теперь решил забыть её. Особого значения этой неразберихе он придавать не хотел, но мысли без спроса лезли в голову и полностью переворачивали представление о реальности.

Присоединившись к Максиму, он ничего не сказал, ни к чему это было. Не хотел делать проблему из более нелепой, нежели мистической ситуации. Он заказал себе стандартный набор из первого, второго блюда и горячего напитка и, откинувшись на стуле, попытался расслабиться. Константин один из тех людей, которые крайне консервативны в мелочах, не любят менять истоптанные множество раз тропы до работы или ближайшего магазина. Заказы в знакомом кафе также традиционны и редко подвергаются изменению. Это происходит с людьми, но не потому, что их пугает новое и неизведанное, нет. Это происходит потому, что некоторые вещи оставляют хорошее впечатление о себе, приятные мгновения, которые не прочь испытать снова. Наверное, у каждого есть свои маленькие традиции.

Еда на свежем воздухе под навесом всегда разогревает аппетит, уличные места намного приятней. Горячий чай хорошо взбодрил Константина, да так, что он выпил целую чашку сразу и заказал ещё одну. Бывает, разговор не клеится даже у хороших друзей, или клеится, но довольно посредственно. Но сегодня оба друга пытались угождать друг другу. Максим выполняет свой долг, а Константин этот долг полностью одобряет. Им обоим давно за тридцать и на двоих около сорока лет опыта в детективной практике. Собственно, на работе они и познакомились. Окончив университет, их потянуло в неизвестную сторону, и так вышло, что оба нашли себя в роли частных детективов. Есть и другие детективы в городе, но эти имена не настолько громкие, чтобы их называть. Талант проявился неожиданно для них самих, и со временем расследование стало смыслом их жизни. Они дружили семьями, часто встречались по вечерам на званом ужине или днём на прогулках. И сейчас дружат, но их компания опустела со смертью Оли и с депрессией Константина.

Прошёл год, а авария часто снится на трезвую голову. Он просыпается в слезах и до утра больше не засыпает, пока не выплачет всё, что можно. Перед глазами стоит её страдающее лицо со струйками крови от пробитой головы. Он видел её глаза, перед тем, как они навсегда закрылись. И вместе с этим прекратилась жизнь Константина, который до сих пор не может найти в себе силы жить дальше.

Незаметно пролетел час, а за ним – второй. Солнце стало оранжевого цвета и красиво освещало окна домов и проезжающих машин. Все закуски уже давно съедены и унесены со стола официантом, разговор получился изумительным, некой психиатрической терапией. Но никакого занятия они для себя так и не придумали. Согласились лишь на том, что обязательно встретятся завтра в этом же месте утром, когда всё и решат.

После прощания Константин почувствовал, что ему совершенно не хочется подниматься домой, там скучно и пусто. И невозможно отречься от грустных мыслей, потому что все предметы в квартире напоминают только о ней. Дойдя до подъезда, Константин постоял у двери, придумывая себе занятие ещё на несколько часов, чтобы прийти домой поздним вечером, только для ночёвки.

Осматривая в округе людей, детектив заметил человека, который сидит за тем же столиком кафе, за которым минуту назад он сидел с Максимом. Лицо не видно, только затылок чёрных волос и спину чёрного костюма, что однозначно производит хорошее впечатление о нём. И этого точно не достаточно, чтобы смотреть на него дольше обычного, но детектив не убирал взгляд, будто узнал в нём кого-то.

Нет, этот мужчина точно не знаком, а всё равно приковал взгляд. Что-то в нём не так. Чем-то он выделяется среди прочих людей, хотя на нём обычный чёрный пиджак и банальная мужская причёска. Наблюдательность опытного детектива обратило внимание, что к этому человеку не подходит ни один из официантов, он просто сидит, не подавая никаких движений. «Возможно, он уже сделал свой заказ и ждёт его», – подумал Константин и тут же удивился, что уделяет незнакомцу такое внимание.

Через мгновение он уже открывает ключом входную дверь своей квартиры. Входит. Снимает ботинки и куртку. Медленно проходит в спальную комнату и замечает свёрток бумаги на столике.

Тут же на него нахлынул страх, который быстро превращается в панику. Детектив услышал, как забилось его сердце, и почувствовал повышение температуры своего тела. «Нет, это не она! Она не может быть здесь!», – твердил он себе. Константин даже подумал проигнорировать и не подходить к столику, но так можно стать параноиком и попасть в психушку, поэтому лучше посмотреть и убедиться в том, что это обычный лист бумаги.

Он оторвал ноги от пола и шаг за шагом подошёл к листку. Берёт его в руки, разворачивает, читает: «Частному детективу, Константину Мохову». Прежние слова, прежний подчерк. Этого не может быть! Записка вновь оказалась у него в комнате. Но как? Все предыдущие были выброшены, а последняя и вовсе разорвана на кусочки. Входная дверь постоянно закрыта на замок, а ключи всегда в кармане – никто не мог войти в квартиру и подбросить ему этот листок. Константин подумал, что сейчас дома есть ещё кто-то, тот, кто каждый раз подкидывал на столик новые записки. Это вполне могло оказаться правдой, ведь детектив в течение всего месяца травил себя алкоголем. Он мог просто никого не заметить, тем более что в другие комнаты он не заходил месяцами. Но, обойдя всю квартиру, его догадка не подтвердилась, что только усугубило положение.

После паники пришла злость. Он дико возненавидел обычную с виду записку. Нашёл на полу зажигалку, вышел на балкон и поджёг листок. Он держал его до последнего, внимательно наблюдая, как сгорают слова и строки. А когда кончики пальцев заболели от огня, то отпустил оставшуюся часть, и пепел понесло по воздуху. На секунду Константин заметил, что в кафе напротив мужчины уже не было. Тот столик стоял пустым. Но, рассердившись и на него, поспешил в комнату.

До позднего вечера детектив пролежал на кровати, смотря в потолок. Он не верит ни в какие чудеса, списывает их на что-нибудь и сразу же забывает. Но на этот раз настроение испортилось кардинально. На душе было неспокойно, в груди образовался ком, а в голове прокручивался весь последний год. Не многое произошло за это время, вспомнить особого нечего, лишь одни неудачи, да огорчения. Потерян год, а, может, и больше. Скопленных денег хватит ещё на несколько дней. Когда-то услуги Константина Мохова стоили приличную сумму, теперь все нажитые средства заканчиваются. Придётся вновь вернуться в жизнь, хотя бы для того, чтобы дальше спасаться от своих кошмаров коньяком.

Стрелки часов, вот-вот, перейдут полночь. Прохладный сквозной ветер, пробираясь через незакрытую дверцу балкона, пробудил детектива. К этому моменту он уже точно решил, что отнесётся ответственно к стараниям друга и обязательно спустится утром к кафе, где и начнёт восстанавливаться. А через ещё неопределённое время Константин уже спал с включённым светильником – с ним спокойней.

На будильнике 3:15. Ночь в самом разгаре. Одеяло уже почти слетело от бесконечных метаний по всей пастели. Руки и ноги иногда дёргаются, как при судороге. Мышцы лица часто сокращаются. А глубокие и резкие вдохи и выдохи создают впечатления, будто он уже проснулся. Но Константин спал и видел ожидаемый кошмарный сон. Одни и те же кадры пугают его, сон повторяется раз от раза, из которого невозможно выбраться, пока не проснёшься. А просыпается детектив только после того, как сполна намучается и изведётся. Сон всегда выглядит одинаково: Константин и Оля вечером у театра, представление в котором только что закончилось, вместе веселятся в свете ярких городских огней. Они одни такие среди толпы незнакомых прохожих. Самые счастливые и беззаботные. Будто живут только сегодняшним днём, будто влюблённые подростки. Но постепенно улица пустеет, пока они не оказываются совсем одни. И все яркие огни ночного города вмиг гаснут, остались светиться лишь тускло-жёлтые фонарные столбы. Теперь на улице очень тихо и мрачно. Оле становится страшно, она зовёт своего мужа домой, но Константин её не слышит, а продолжает громко смеяться. Он смеётся до тех пор, пока не видит, что Оля стоит в стороне и сжимается от холода. Он спешит к ней, но не может догнать, наоборот, она с каждым шагом отдаляется. Уходит в сторону, где нет фонарных столбов, и исчезает в темноте. Константин бежит со всех ног, но падает и больше не может подняться. Он ползёт по мокрому асфальту, начинается сильный и очень шумный дождь. Сквозь него слышатся крики Оли, она зовёт на помощь, надрывая горло. Выстрел пистолета, криков больше нет. Вдали виднеется убегающий тёмный силуэт. Константин весь вымок под дождём и от нескончаемых слёз, он из-за всех сил пытается ползти быстрее, но ничего не выходит. На него с большой скоростью приближается свет от машинных фар, и вот, он уже держит в руках неподвижное лицо своей жены, лежащей на холодном мокром асфальте.

Его истерика продолжается даже после резкого пробуждения. Детектив вскакивает на широком диване, который слишком широк для него одного, и, не сразу понимая, что сон уже закончился, ревёт от потерянной любви.

После долгих слёз, Константин лежит в тусклом освещении настольного светильника, свернувшись калачиком. Подушки разбросаны, одеяло запуталось в ногах, а простынь вся измялась. После таких снов он больше не засыпает, а до утра лежит, не смыкая глаз. И с нетерпением, но покорно ждёт, когда солнце поднимется над городом, потому что днём приходит небольшое облегчение.

8:00, будильник зазвенел писклявым голосом. Солнечный свет проник в комнату, и в светильнике больше нет нужды. Для Константина уже стало привычно так начинать новый день. Нервы после долгой истерики становятся железными, поэтому полдня он ходит, как под сильным успокоительным. Он не раз думал найти хорошего психиатра, чтобы залечить все раны, чтобы просто поговорить обо всех муках. Но каждый свой выбор останавливал на спиртном. Наверное, потому, что так проще. Была бы сейчас бутылка под рукой, он точно бы опустошил её. Его слабости сильнее его воли.

По договорённости друзья должны встретиться в кафе через час. Максим, наверняка уже вышел из дома, потому что ему ехать на машине через весь город. Да и опаздывать он не любит, он лучше придёт немного раньше, чем опоздает. Константин таким не был, но всё равно стал пораньше. Надоедливые стены и потолок сковали его, диван опротивел больше всего на свете. Тем более мысли дома только об одном, а на улице, возможно, его сознание отвлечётся окружающей обстановкой.

Поднявшись на диване, детектив краем глаза заметил на столике белый лист бумаги. Он навязчиво светил своей белизной, как чистый снег в лесу. Обращал на себя внимание, как не опавшее дерево поздней осенью. У него точно есть глаза, которыми он смотрит на детектива в ответ.

– Что ты хочешь от меня? – прошептал Константин.

Ветер подул через открытую дверь балкона, и лист пошевелился на столе, хрустя, как новая книга. Ветер подул ещё раз, и лист слетел со стола на пол, обнажив все свои слова и строки.

Константин уже выучил наизусть небольшой текст записки. Узорчатый и ровный подчерк привлекателен для прочтения, он предлагает себя, как детская сказка на ночь. Таким подчерком надо писать любовные романы и письма любимой женщине. Такой подчерк требует к себе красную розу и бокал вина. Красиво обернув его лентой, он сойдёт за приглашение на банкет, если сменить его содержание. Удивительно, что просьбу найти пропавшую девочку, писали столь старательно и выразительно. Если к ней отнеслись так трепетно, то почему забыли положить её в конверт?

Но Константин этим вопросом не задался. По его мёртвому выражению лица трудно отследить его мысли. Никаких движений, даже зрачки замерли в каком-то ожидании. Хотелось бы описать его состояние подчерком, как у записки, было бы гораздо легче.

Можно ли не обращать внимания на знаки, когда они так отчётливо видны? Можно ли их игнорировать, когда они падают под ноги, мешая спокойному движению? Даже если не верить в подобные вещи, они всё равно растревожат сознание, заставят немного задуматься.

А тем временем Максим уже успел съесть свой заказ и сидел, наслаждаясь прекрасной погодой. Он слишком хорошо знает своего друга, чтобы не подождать ещё несколько дополнительных минут. И вот, спустя полчаса, он заметил, что Константин вышел из своего подъезда, но тот даже не думал идти к кафе, а просто остановился у дороги и иногда оглядывался по сторонам. Максим встал из-за стола и направился к своему другу.

– Долго мне тебя ждать? Ты чего встал? – спросил Максим, когда подошёл к нему. Он увидел на нём коричневую куртку, в которой Константин ходит исключительно на работу, считая её счастливой. – С тобой всё хорошо?

– Прости, я совсем забыл про нашу встречу. Вылетело из головы, – Константин продолжал оглядываться по сторонам.

– Ты куда-то собрался?

– Да, я поеду в деревню. Поеду искать пропавшую девочку, надеюсь, что она ещё жива.

– О чём ты говоришь? Какая девочка? К чему это тебе? Хочешь, я предоставлю тебе работу? У меня есть кое-что несложное.

– Нет, Максим, нет. Я не хочу это обговаривать. Я решил, ясно? Мне надоела эта квартира и этот вид из окна. Если я сейчас не выберусь отсюда, то больше уже никогда не выберусь. Мне не льстит, что я снова взялся за расследование, я просто хочу уехать на время. Максим, мне тошно здесь находится, не останавливай меня.

Максим взглянул в глаза друга, они выглядели растерянными, от этого растерялся и он сам. Что-то непонятное творится в этой голове. Что-то изменилось за прошедшую ночь. Будь он родителем, то вмиг бы выгнал все бредовые мысли. Но, с другой стороны, Максим сам пришёл, чтобы вновь вернуть его в дело. Так всё и вышло.

– Ладно. Может, это и к лучшему, – сказал он, и эта фраза стала последней в их разговоре. Неправильная фраза, неясная. Этим плохие дела не заканчиваются, как и не начинаются хорошие.

Так и простояли два друга, не произнеся ни слова, пока не подъехала машина такси. Константин без слов сел на заднее сиденье и уехал, попрощавшись лишь взглядом. О таких прощаниях дико жалеют спустя время, когда уже поздно что-либо изменить.