Читать книгу Чистое золото. Книга стихов и поэм - Владислав Молочников - Страница 13

1

Я видел речные ракушки,

Девчонку, лишенную тела.

Она создавала игрушки

Из тёмно-зелёного мела.

В садах веселились жирафы,

Вращая пятнистые шеи,

Творцы, заслужившие штрафы,

Копали руками траншеи…

2

Я крался по улочкам узким

Гонимый мечтой иллюзорной.

Не Блок, не Есенин, не Пушкин,

– Запретных мотивов дозорный.

Вокруг удлинённые хари

Шептали цензурную гадость.

Я чувствовал запахи гари

И рядом, стоящую старость.

Она тормозила нахально,

А я ненавижу запреты!

Ведь старость, как сон виртуальна,

Слабее гонимых поэтов.

Отстала, я шёл без одышки,

Пока не возникла пещера.

В расщелинах ползали мышки,

Наверное, стан Люцифера?!

Из бездны неслись ароматы

Болотисто – сладкого тона,

И голос призывно-косматый

О чём-то настаивал сонно.

Я начал топтаться нервозно,

Ломая трескучие ветки.

Назад возвратиться не поздно,

Но стоит ли узнику клетки?!

Взлетали цветастые птицы,

Как майские залпы салюта.

Закат, освещающий лица,

Касался ресниц Абсолюта.

В пещере, наверное, черти

Срывают с прелестниц вуали,

Ремнеподобные черви

Обводят пропорции таллий.

Иду, каменистые своды,

Колючий, порывистый ветер.

Как глупо растрачены годы

И кто за растрату в ответе?!

Судьба человека ужасна,

Богатство, увы, не спасает.

Измены, недуги, лекарства,

Счастливых людей не бывает?!

Пещерной породы уступы,

И вдруг – перламутровый свет!

Галантно одетые трупы

Спешили на светский банкет.

Они были, словно живые,

Лишь в спинах торчали ключи.

Мальчишки и дамы седые,

Ученные и силачи.

Они танцевали кругами,

Плескался раскатистый смех,

Маня дорогими духами,

Блеснуть, согрешившим не грех.

Всё лгали церковные книги:

Котлы, клокотанье смолы…

Баллы! Музыканты! Интриги!

От яств прогибались столы.

Реальность ужаснее ада,

Реальность – единственный ад.

Людское, безумное стадо

Стремится, вернуться назад.

Назад к временам безобразным,

Где дрались за каждый кусок.

Уродство сроднилось с прекрасным

И мир угодил под каток.

Я робко прошёл в помещенье

И сел, озираясь, за стол.

Креветки, форель, объеденье!

В хрустальных фужерах ликёр.

Смычки кувыркались по струнам,

Я чувствовал взгляд – на спине.

Красавица с обликом лунным

Душой прикасалась ко мне.

Глаза её нежно шептали:

«Не бойся, обещанный друг,

Сознанье покинут печали,

Замкнётся разомкнутый круг.

У мёртвых великая сила

Из пепла мечты воскресать.

Что в жизни тебе не хватило

У нас ты сумеешь познать».

Она подошла ко мне сзади,

Я вздрогнул, прикрылся рукой.

Её золотистые пряди

Лиричной спускались волной.

Сошедшая с неба Богиня,

Из первых, ребяческих снов.

Она назвала своё имя,

Волшебное имя – Любовь!

Потом был пленительный танец,

Нимб счастья горел надо мной.

Неповторимый румянец

Лицо моё сделал луной.

Забыл я зигзаги к пещере,

Проблем бытовых мишуру…

Всё спуталось люди и звери,

Как листья – на встречном ветру.

Я трогал, упругие груди,

Ласкал завитушки лобка…

Что будет? То будет, то будет!

Давно жизнь пошла с молотка.

Я гладил прозрачное платье,

Вернее, что было под ним.

Нашёл, я нашёл своё счастье!

Реальное счастье! Не дым…

И тут осмелевшие руки,

Случайно коснулись ключа.

Исчезли скрипичные звуки,

Приталенный фрак скрипача.

Погасли трёхмерные люстры,

Пропала еда со стола.

Не стало фужеров и устриц,

У ног закипела смола.

Кружившие в танце танцоры

Взлетели, истошно жужжа.

– Огромные мухи обжоры,

Людских нечистот сторожа.

Мгновенно гламурные дамы

Надели крысиный наряд.

Возникли сыпучие ямы

И сладко-болотистый смрад.

Вниз падали камни – бандюги

Вздымая, осевшую муть.

Одетые празднично слуги

Сгустились в зеркальную ртуть.

Большие, узорные блюда

Прогнулись в летучих мышей,

Панически билась посуда,

Тараня мишени камней.

Моё долгожданное счастье,

Предстало, шипящей змеёй.

Исчезло прозрачное платье,

Судьба наблюдала за мной.

Хотел я бежать, но осечка,

Ботинки прилипли, хоть плачь.

Очнулась чертовская печка,

Я скинул ботинки и вскачь…

Бегу, но куда, непонятно?!

Повсюду – обломки ключей,

Вдали разнородные пятна

Толпились в проходе теней.

Пронзительный вой – за спиною,

Я снова сумел уцелеть.

Так видно, чего-нибудь стою,

Чего-нибудь стою же ведь!

Отдельная, круглая впалость,

Кошмар не добрался сюда.

Всё ложь, впрочем, лжи не осталось!

Летящая в пропасть вода!

Я встал, два огромных экрана

Горели напротив меня.

В одном – силуэт истукана,

В другом – переливы огня.

Огонь поедал кипарисы,

Плывущие вдаль паруса,

И кто-то воинственно-лысый

В рулон собирал небеса.

Бесчувственно-каменный идол

Смотрел на багряный цветок.

Смотрел, но при этом не видел,

Срок действия камня истёк.

С экрана пропали картинки,

Возникли из трещин пульты.

Я их подобрал без заминки,

А в них – говорящие рты.

Пульты говорили синхронно:

«Лишь стоит на кнопки нажать

И жизнь, что прошла монотонна,

С экрана возникнет опять».

Нажал, на одном из экранов

Прошедшего времени ход.

В каких-то кампаниях странных

Я требую личных свобод.

Борьба без конца и начала,

Борьба ведёт поиск причин.

Для счастья всегда не хватало

Поддержки блатных величин.

С другого экрана без звука

Мелькали души миражи:

Из плавно открытого люка

Колосья свисающей ржи.

По лунной дорожке озёрной

С прилежной девчонкой бреду.

Мы кушаем сладкие зёрна,

Что сорваны в летнем саду.

Она мне целует ладони,

Часть зёрен уносит волна.

Огромные рыбы – засони

За кормом всплывают со дна.

Я сплю в материнской утробе,

Вокруг – защищённости мгла.

Никто не обидит, не тронет.

Зародыш – прозрачней стекла.

За снимком идёт новый снимок,

Я скоро устал наблюдать…

Как холодно, нету ботинок

И помощи можно не ждать.

Мир духа и плоти – без стыка,

Конфликт без конца коротит.

О чём думал звёздный Владыка,

Всем правит уродливый быт?!

Высокое – поступь смиренья,

Смиренным не выжить сейчас.

Азарт подменил вдохновенье,

Искусство – для власти каркас

Энергий живого начала

Не ловят земли маяки.

Душа безнадёжно устала,

За пайку играть в поддавки.

Забег, и нельзя оступиться,

Упал, – утрамбуют под ноль.

Тупые, жестокие лица,

Мир духа берут под контроль.

С тревогой взглянул на ботинки,

На рваные раны свои.

Змея, в глазах пряча слезинки,

Смотрела глазами Любви.

Мое долгожданное счастье!

Я сразу узнал этот взгляд.

Хотя уже не было платья,

Шершавый, змеиный наряд.

Я вспомнил круги наслажденья,

Прикосновения тел,

Смычков виртуозных паренье,

Я так её сильно хотел!!!

Змея щекотала мне пятки

Липучим, двойным язычком.

Расстройства былого остатки

Растаяли в сердце моём.

Мне стало легко и спокойно,

Зигзаги судьбы не понять.

Я беден, но прожил достойно,

А чём ещё можно желать!

Змея мне хвостом подмигнула

И прыгнула между камней.

Из недр подземных подуло

Нектаром с цветочных полей.

За ней я пошёл без разведки,

По острым камням босиком.

Лицо моё резали ветки

Покрытые едким углём.

Кривые, кристальные пики

Порой превращались в кресты.

Кристаллы-фиалки, гвоздики,

Росли, как на клумбах цветы.

Я стал механизмом движенья,

За ней, я не должен отстать.

Змея обещала спасенье!

Недолго осталось страдать?!

Туннели, разломы, проходы…

Вперёд, без еды и питья.

Тянулись незримые годы,

Я шёл не скуля, не кряхтя.

Змея продвигалась на север

К истокам секретной реки.

Дошедший до точки, я верил!

Часы избавленья близки!

Там ласково клонятся травы,

Там правит душой чистота,

Там нет оскорблений и славы,

Река, где течёт красота…

Вдруг взрыв оглушительной тяги!

Гигантский пещерный разлом…

Мелькнули проклятий коряги

И кто-то с воздетым перстом.

Потом наступило молчанье,

Иссяк рассуждений поток.

Лишь волн невысоких звучанье

И тёплый, лучистый песок.

Я сутки лежал без движенья

В ракушках, прилипших к спине.

Лежал, потеряв напрочь зренье,

Змея прижималась ко мне.

Она врачевала мне раны,

Ждала пробужденья, и вот…

Я встал, зашатался, как пьяный,

И замер при виде красот.

Нетронутый копотью остров

– В объятьях лазурной реки.

Где всё удивительно просто,

Где своды небес так близки.

Где воздух и кормит и поит,

Где можно прожить не живя,

Где время в ловушки не ловит,

Где время стоит, как трава.

С одной стороны – воды света,

С другой стороны – воды мглы,

За островом сходятся где-то,

Сливаются где-то вдали.

И раздражения гадость

Плывёт к миллиардам землян.

Неся разоренье и старость,

Врождённую веру в обман.

Моя драгоценная змейка

Свернулась пятнистым кольцом.

Нашлась для спасенья лазейка!

Мы вышли из ада вдвоём!

Я взял её, хвостик погладил,

К груди обнажённой прижал.

Любовь – отрицание правил,

Я в губы её целовал…

Она извивалась, стонала,

Пытаясь отдать свой экстаз.

Но только хвостом щекотала

И капали слёзы из глаз.

Рыдали ночные светила,

Камыш наклонялся к песку.

Река, как волчица скулила,

Не в силах умерить тоску.

Всю ночь провели мы в обнимку,

Забрезжил надежды рассвет.

Сквозь принуждения дымку

На волю карабкался свет.

Я стал танцевать от избытка

Приятных эмоций в душе.

Лицо озарила улыбка,

Мы стали другими уже?!

Толчок! Вспышка между лопаток!

Взъерошенный, цепкий песок,

Конвульсии, страшный припадок,

Треск рёбер, из них – порошок…

К бокам приросли мои руки,

Нельзя не поднять, не скрестить.

Я скомкался, плюхнулся в брюки,

Стал тонким и длинным, как нить.

Ребристо- пятнистый узорчик

Возник от макушки до пят.

Боль, словно орудовал кортик,

Я снова злым роком распят?!

3

С тех пор пролетело три века,

Змеиная шкура – мой дом.

Нет хуже судьбы человека!

Я понял, став водным ужом!

Мы плаваем в бархате тины,

Детишки на солнышке спят.

Неспешные звёзды-павлины

Хвостами лучей шелестят.

На острове – вечное лето,

Без вьюжных симптомов зимы.

С одной стороны -воды света,

С другой стороны- воды тьмы.

Царит первобытный порядок

Без Господа и Сатаны.

Спокойная жизнь без загадок,

В оправе речной тишины.

И прошлое больше не гложет,

Дождь кончился, солнца- лучи.

Нас старость настигнуть не может,

От смерти сломались ключи.

Всё в прошлом разлуки и встречи,

Лишь перистый ход облаков.

Нашёл я своё Междуречье,

Где всем управляет Любовь…

Мы ждём вас, рабы подземелий!

Не нужно копить свою месть.

Для тех, кто страдает без цели,

Есть выход, единственный есть…