Читать книгу Вознесение духа - Владислав Петряев - Страница 10

Десять лет исполнилось доченьке моей,

В жизни, точно, не было этих лет светлей.

Доченька, голубушка, праздник дней моих,

Поздравляю и дарю я тебе свой стих.

Что на улице творится:

Вьюга снежная кружится,

Окна замела.

Как протяжно завывает,

Как сугробы наметает,

Вся белым-бела.

Ветер птиц кругами гонит,

Всё вокруг шумит и стонет,

Прямо чудеса.

Кинул вниз воронью стаю,

Вихрем ринулся к сараю,

Прыгнул в небеса.

Бес кружится на сугробе,

Снег швыряет на заборе,

Словно снежный псих.

Вдруг всё стало тихо-тихо,

Бес умчал, унялось лихо,

Ветер буйный стих.

Только снега завитушки,

Как неведомы игрушки,

Дарит он тебе.

Ты явилась из метели,

Из волшебной колыбели

В снежной стороне.

И в тебе, в одной вместились,

Ярость вьюги с тишью слились,

Вроде б пополам.

Ярь свою направь к Познанью,

Тишь – к любви и состраданью:

Вот такой генплан!

За капот машины листья зацепились:

Захотелось бедным ласки и тепла.

На ветру холодном листья долго бились,

Но пурга опять их в холод унесла.

Февраль ещё, а дождь уже

Съедает пышные сугробы.

Вот-вот предстанет в неглиже

Теплом объятая природа.

Весна, осевший мокрый снег,

Горбом торчащие тропинки,

Ручья стремительный разбег,

На ветках тающие льдинки.

Часами тикает капель,

Природа в неге пробуждснья.

Грачи на ветвях, шум, галтель,

В восторге все от потепленья.

Трещит с раскатом в небе гром,

Летит на землю бурелом,

Всё небо тучами покрылось,

Воронка пыли ввысь взвихрилась.

Всё в страхе мечется пред бурей,

Пронзают землю капли, струи,

Природа силы набралась

И… ливнем шумным излилась.

Увы, защит не знает разум наш

Пред чувством, страстью собственной души,

Печаль её тревожит, лезет блажь,

Как разумом их, волей не глуши.

У меня детишек двое —

Дочка Жанна и сынок.

Я его зову Димок —

Мы сидим на кухне трое.

Пьём чаёк, халву едим,

О прошедшем говорим —

Кто что сделал, что увидел,

Может, кто кого обидел.

Жанна вдруг и говорит:

«Твой сыночек отличился…».

Дима съёжился, молчит

И в сестру глазами впился.

Смотрит он с мольбой на Жанну

И ушёл от нас нежданно.

Я кричу вослед: «Сынок!»

Не вернулся мой Димок.

Жанна сразу о другом,

Только я расстроился:

Сыну сделался врагом —

Словом не обмолвился…

Сын, сыночек, сынулёк —

Жизни праздник, василёк,

Старости моей награда,

Жизни смысл, её услада.

Если б не было тебя,

Как бы мучил я себя:

Не продлил бы род я свой,

И угас бы он со мной.

Умным, сильным, смелым будь,

Сам наметь по жизни путь,

Цель поставь и добивайся,

Но в стремленье – не сломайся.

Меру знай и соблюдай,

Твёрдым будь и не страдай:

Всё приходит и уходит,

Нами больше чувство водит.

Разум, волю развивай,

Вместе с солнышком вставай,

Не ленись и будь трудягой,

Полни сам себя отвагой.

Чтобы жизни суть понять,

Многое спеши познать,

Но во всём не затеряйся:

Путь избрал – ему отдайся.

Сам стремись великим быть

И полнее дух раскрыть.

И раскроешь, точно знаю,

В бой тебя благословляю!

Лежу я зачарованный —

Сыночек рядом спит.

Не сплю я, околдованный, —

Он рядышком сопит.

Обнял ручонкой пухленькой:

Пошелохнуться как?

Едва унялся, душенька:

Лежу, застывши так.

О ангел мой! Твой облик нежный

Меня к себе приворожил,

И я ушёл от жизни прежней:

Пятнадцать лет один прожил!

Теперь покоем наполняюсь,

Детишек видя и тебя,

И всё на свете забываю,

В любовь семьи своей уйдя.

Где б ни был – к вам я устремляюсь,

Спешу скорее увидать,

И силой новой наполняюсь,

И годы мчатся как бы вспять.

Мы многое в жизни своей забываем,

Не мучиться чтобы о прожитых днях,

Но как мы от прошлого ни убегаем,

Оно в подсознанье блуждает, во снах.

Во сне образ прошлого вдруг воскрешаешь

И так, бессознательно, встретившись вновь,

Его, как живого, ты зримо внимаешь

И вновь ощущаешь былую любовь.

Во сне я почувствовал, как у калитки

Впервые подругу свою целовал,

Коснулся груди и со странной улыбкой

От дерзости этой в смущенье сбежал.

Во сне это чувствовал так, как когда-то,

И духом, и телом своим трепетал,

Как будто бы жизнь не подходит к закату,

Как будто бы больше других не ласкал.