Читать книгу Сударь Благие Намерения - Владислав Терещенко - Страница 7

Из-за того, что с вечера лег рано, Сергей так же рано и проснулся. Спать не хотелось вовсе. Он оделся и поднялся на палубу. «Святой Андрей Первозванный» шел медленно в окутывающем его тумане. Слабые лучи солнца просто увязали в белой пелене. Однако с каждой минутой туман становился все более прозрачным.

Сергей набрал полную грудь влажного, холодного воздуха. Выдыхая, заметил, как легкий пар растворялся в окружающем тумане.

– Доброе утро. Что-то прохладно, – обратился он к Невельскому, стоящему на палубе с подзорной трубой.

Геннадий Иванович, высокий мужчина тридцати пяти лет, морской офицер, путешественник, посмотрел на Сергея и ответил:

– Доброе. Только туманное.

– Отчего вы вчера вечером с капитаном ругались?

– Ну… Сергей Петрович, мы с ним не ругались, а скорее обсуждали. Просто громко и эмоционально.

Невельской помолчал, вглядываясь в туман.

– Вот понимаете, в чем дело… Обычно суда огибают Сахалин… Подержите, – Невельской протянул Сергею подзорную трубу.

Сергей взял в руки и тут же глянул в нее с любопытством, пытаясь рассмотреть что-то в тумане. Невельской достал из-за пазухи карту, свернутую трубочкой, и развернул.

– Взгляните. Что написано перед словом «Сахалин»?

Сергей тут же склонился над картой.

– Полуостров.

Невельской закивал головой.

– И обычно суда огибали полуостров. И через три дня пути от этой точки на карте…

Геннадий Иванович ткнул пальцем в карту. Та тут же свернулась в трубочку обратно. Он опять ее расправил. И продолжил:

– …Заходили в Лазарев.

Невельской свернул карту и положил ее за пазуху.

– Что вы видите с левого борта?

– Земля. Берег, – не понимая, к чему ведет Геннадий Иванович, ответил Сергей.

– Правильно! – радостно заговорил тот. – Береговая линия. А теперь взгляните в подзорную трубу во-о-он туда, – он рукой указал в противоположную сторону. – С правого борта. Туман рассеивается. И вы должны это увидеть.

Сергей взглянул в подзорную трубу в направлении, которое указал Невельской.

– Камни. Тоже земля! – не высказывая открыто свое удивление, проговорил Сергей, пытаясь рассмотреть подробнее береговую линию.

Геннадий Иванович заулыбался и хлопнул его по плечу.

– Верно! Там Сахалин! И это остров! И мы сейчас идем проливом между материком и Сахалином. А? Каково?

Невельской повернулся в сторону мостика, где стоял Роговский.

– Как видите, Роман Сильвестрович, на камни еще не сели. Зато сэкономим три дня пути.

Тот напряженно вглядывался вдаль. На слова Невельского он не ответил. Только недовольно откашлялся и громко скомандовал:

– Лотовый, доложить глубину!

– Проходим, Роман Сильвестрович, – ответил матрос, который мерил глубину лотом.1

– Проходим… – недовольно буркнул Роговский. – Ты мне глубину назови. А то посажу на бак!2

– Пять саженей, – резво ответил матрос.

Роман Сильвестрович поднял голову и крикнул матросу на огороженной марсовой площадке на грот-мачте3:

– Смотрящий, в оба глаза смотреть. Докладывать обо всем, что видишь.

– Так точно. Впереди чисто.

– Нам бы на банку4 не угодить, – высказал свои опасения Роговский. – Боцман! Поставь еще к бакборту и штирборту5 по человеку. Пусть поглядывают. Не помешает.

Тут же раздался хриплый голос боцмана:

– Есть поставить к бакборту и штирборту по человеку!

– О чем только думал? Как я дал себя уговорить на такое? – бурчал капитан.

– Роман Сильвестрович! В историю попадете! – весело крикнул Невельской.

– Именно что в историю как бы не попасть, – серьезно ответил Роговский.

Сергей повернулся к Невельскому.

– Геннадий Иванович, так значит?..

Тот его перебил:

– Это пролив.

– Название уже придумали? – восхищенно проговорил Сергей.

– Полноте, какое название? Еще ничего не ясно, – скромно ответил Невельской. Потом подумал и проговорил: – Решать будет географическое общество.

Сергей стал молча вглядываться в береговую линию. Туман уже практически рассеялся. И солнечный утренний свет доедал остатки белой прозрачной пелены.

Судно шло медленно, на ощупь незнакомым путем. Большинство парусов было спущено. Сергей еще постоял некоторое время на палубе и спустился в свою каюту греться.