Читать книгу Общее учение о векселе - Владислав Уруков - Страница 5

В римском частном праве наряду с абстрактными обязательствами имели хождение так называемые материальные обязательства – обязательства, существование которых возможно было доказать только при наличии «causa», т. е. каузальные обязательства. Вопрос об абстрактных обязательствах законодательно не закреплен, в Гражданском кодексе РФ (ГК РФ) не дано понятия абстрактного обязательства, что создает трудности в правоприменительной практике. Суды не принимают во внимание основные положения учения об абстрактных обязательствах и при разрешении конкретного гражданского дела не делают какого-либо различия между абстрактным и каузальным обязательствами. Это является одним из обстоятельств вынесения незаконного решения.

К примеру, Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ установил по одному делу следующее (постановление № 2635/01 от 9 января 2002 г.)[45]: «Судом не исследованы основания поступления векселя истцу от первых векселедержателей, хотя это обстоятельство имеет значение для оценки добросовестности действий…» Вексель является абстрактным обязательством, поэтому не должно указываться основание его выдачи. К материальным обязательствам в римском праве относятся обязательства из реальных контрактов: mutuum (заем), commodatum (ссуда), depositum (поклажа) и др., а также так называемые отдельные квазиконтракты. Материальными являются консенсуальные контракты, а также деликтные и другие обязательства. Абстрактные и материальные обязательства, на наш взгляд, отличают, в первую очередь, особенности выражения воли и волеизъявления сторон по обязательствам.

Следует подчеркнуть, что римские юристы относились по-разному к абстрактным обязательствам. Так, Ульпиан в «Комментариях к эдикту» Кн.4, указывает, что …если не существует никакого основания, то в силу соглашения (представляется и для стипуляции. – Прим. авт.), конечно, не может быть по цивильному праву установлено обязательство; таким образом, голое соглашение не порождает обязательство, не порождает эксцепцию»[46].

Таким образом, в римском праве существовало, по крайней мере, два взгляда в отношении causы абстрактных обязательств: 1. Абстрактное обязательство не требует наличия основания (это нами описывалось выше на примере стипуляции). 2. Не может быть обязательства без основания (на примере суждения Ульпиана). На наш взгляд, более приемлемой является первая точка зрения, в противном случае потеряло бы всякий смысл деление обязательств на абстрактные и каузальные. Хотелось бы еще раз обратить внимание на то, что в отдельных абстрактных обязательствах действительно имеются признаки «causa», но эта кауза остается как бы в тени, не влияя на существо правовых отношений между сторонами. Эта «causa» в отдельных случаях может быть использована судом, но только в пределах и случаях, предусмотренных законом (например, при наличии условий, предусмотренных ст. 17 Положения о переводном и простом векселе для современного российского гражданского права), т. е. наличие causa для абстрактных обязательств как в римском праве, как и в российском гражданском праве, является, скорее всего, исключением, нежели правилом, т. е. частным случаем.

Появление абстрактных обязательств, как мы полагаем, связано с возникновением товарно-денежных отношений и потребностями экономического оборота, поскольку гражданскому обороту формализм обеспечивает твердость и уверенность контрагентов в исполнении гражданско-правовых обязательств. В связи с осложнением гражданского оборота роль и значение абстрактных обязательств только возрастает, возрастает их многообразие.

Материальные обязательства в римском праве всегда характеризовались наличием основания, «causа», обязательства. По Папиниану, «обязательства, которые не имеют собственного правового основания, не подтверждаются ни должностной обязанностью судьи, ни империей, ни властью закона».[47] Следовательно, по его мнению, материальные обязательства порождают юридические последствия в силу наличия правового основания. Другой известный римский юрист Ульпиан отмечает, что «…если не существует никакого основания, то в силу соглашения, конечно, не может быть по цивильному праву установлено обязательство; таким образом, такое соглашение не порождает обязательств…»[48]

В римском частном праве в отношении материальных обязательствах в Дигестах указывалось следующее: «Сущность обязательств состоит не в том, чтобы сделать какой-нибудь предмет нашим или какой-нибудь сервитут нашим, но чтобы связать другого перед нами, дабы он дал что-нибудь, или сделал, или представил. А для того, чтобы возникло обязательство, недостаточно, чтобы деньги дающего стали принадлежать покупателю, но также (необходимо) чтобы дача и принятие совершались с тем намерением, чтобы было установлено обязательство»[49]. Обязательства (материальные. – Прим. авт.), по определению Гая, «возникают из контракта или из злодеяния (т. е. правонарушения. – Прим. авт.), или из чьего-то собственного права по различного рода основаниям. Обязательства из контракта возникают посредством либо вещи, либо слов, либо согласия. Обязательство посредством вещи возникает при выдаче займа… Обязательство словами возникает посредством вопроса и ответа…»[50].

Таким образом, в римском праве наличие основания («causa») обязательства является непременным условием действительности материального обязательства. Кроме того, в любом материальном обязательстве участники обязательства имеют взаимные юридические права и обязанности. Хотя римское право и не проводит деление обязательств на абстрактные и материальные, вышеуказанные их критерии показывают, что фактически такое деление существовало, и применение конкретных норм зависело от того, является ли обязательство абстрактным или материальным. Безусловно, в силу слабо развитого экономического оборота в Древнем Риме, абсолютное большинство обязательств являлись материальными. Ввиду этого особое внимание в источниках римского права обращено на материальные обязательства.