Читать книгу Штука - Владислав Выставной - Страница 12

– …А вот что еще я скажу вам, мои юные друзья! Если темной-темной ночью пойти в заброшенное общежитие вожатых, открыть тяжелую железную дверь, слева от главного входа – она будет жутко скрипеть, ее лучше заранее смазать – спуститься в глубокий-глубокий и темный-темный подвал и просидеть там до утра, без света, в полной тишине – вы встретите того, кого совсем не знали раньше!

Клоун говорил вкрадчиво, пугающе, но крайне увлекательно. По правде, он больше кривлялся. Но дети слушали его раскрыв рот.

– Только идти надо одному! Совсем одному… – замогильным голосом добавил Клоун.

– Кого ж там можно встретить? – испуганно спросила Маша, девочка с низкой темной челкой, под которой совсем было не разобрать глаз. – Неужели вампиров?!

Мальчишки захихикали. Правда, не очень уверенно. Клоун умел рассказывать истории, особенно убедительно у него выходили страшилки.

– Нет, маленькая глупенькая девочка, – покачал головой. – Вампиров ты прекрасно знаешь – изо всех этих дурацких фильмов. А я говорю про того, кого ты совсем не знаешь.

– Приведение? – спросил какой паренек.

– Нет, не приведение, – хихикнул Клоун. – Хотя, как знать…

– Дух Утонувшего Вожатого? – насуплено предположил толстый мальчишка в панамке.

– И это навряд ли, – ответил Клоун. – Все гораздо страшнее.

Наступила томительная пауза. Дети, округлив глаза, смотрели в рот маленькому тряпичному чудищу.

– Там каждый встретит Самого Себя… – зловеще проговорил Клоун. – А знаете, каково это – целую ночь видеть себя таким, каков ты есть на самом деле?!

После секундного замешательства поднялся галдеж. Дети мигом разделились на сторонников этой истории и отчаянных противников. Клоун довольно потирал лапки.

Я даже не думал, что он окажется для меня такой находкой. Самому мне никак не удавалось наладить контакт с ребятами – а ведь обязанности вожатого в Обители никто не отменял.

Но как-то я пришел на утреннюю линейку не один. Посмотрел, как наиболее отличившиеся «пионеры» поднимают флаг – белый, с голубой волной и буревестником над ним. Нестройно простучали барабаны, потом отряды вместе с вожатыми разбрелись по сторонам. Ребята смотрели на меня без особого энтузиазма: наверное, я был самым скучным из всех вожатых. Или, напротив, третий отряд был самым активным, и слабаки-вожатые просто не попевали за своими подопечными – не зря ведь отряду то и дело требовался новый вожатый. Все расселись на крашеных деревянных лавочках: объявление программы на день – чистая формальность, соблюдать которую не обязательно, а проконтролировать выполнение – и вовсе невозможно.

И тут я достал из сумки Клоуна. Пробормотал:

– Сейчас, сейчас…

Я очень волновался, а оттого суетился и, к своему стыду, даже начал краснеть.

Первое любопытство на лицах мальчишек и девчонок тут же сменилось скукой. Они знали: все, за что бы ни взялся их вожатый, окажется неинтересным и глупым. Кто его знает – может и здесь меня подводит внешность: от меня ждут чудес ловкости и захватывающих рассказов, веселья и песен под гитару. Как объяснить детям, что перед ними – законченный неудачник, который изо всех сил пытается исправиться? Детям плевать на внутренний мир взрослого. Им нужен пример – яркий, поражающий воображение. Ведь им еще только предстоит понять, что все они – такие же слабаки и недотепы. Но кто в это верит в двенадцать-пятнадцать лет?..

…Все-таки, мне удалось справиться с непослушной куклой и надеть ее на руку. Пошевелил ручками, головой.

Ничего не происходило. Встряхнул куклу. Что за наваждение: обыкновенная игрушка – и ничего больше! Будто не было того ночного разговора, будто не читала эта кукла моих мыслей, не пыталась манипулировать мной…

Будь я настоящим кукловодом, наверное, я бы как-то выпутался из ситуации. Но, черт возьми – я не знал, что делать!

Дети начали хихикать. И я понимал, что не я управляю этим смехом: смеются-то над идиотом-вожатым! Надо мной!

Все эмоции, что я сдерживал до сих пор, вдруг лопнули большим гнойным пузырем.

– А ну говори!!! А ну говори, скотина, двигайся!!! Не делай вид, что не слышишь меня, придурок с колокольчиками!!!

Я орал, вращал налившимися кровью глазами, тряс проклятого Клоуна, кажется, даже душил его. Дети с открытыми ртами ждали развязки. И она наступила.

– А-а-а!!! – заорал Клоун писклявым голосом. – Помогите! Уберите от меня этого сумасшедшего! Он меня задушит! Нет, он мне шов порвет – а я только после операции!!!

Отряд взорвался дружным хохотом. Честно говоря, я даже не ожидал такой реакции. Но еще не начал соображать здраво, а потому продолжал буйствовать:

– Ну, ты, гад, а! Зачем прикидывался, будто дохлый?!

– Да я просто пошутить хотел! Ты что, шуток не понимаешь? Я с тобой чуть инфаркт не заработал!

– Ты что несешь?! Какой у тебя может быть инфаркт, ты, наглый кусок поролона?!

– Какой-какой! Поролоновый!

– Да я тебе голову оторву!

– Тогда у тебя останется одна дырявая перчатка! Не будь идиотом! Дети! Я хочу кое-что рассказать вам! А!!! Скажите своему вожатому, чтобы не откручивал мне глаз!

– Дядя Леша, пусть он говорит! – жалобно попросила курносая девочка с косичками.

– Ха-ха-ха! – заржала тройка оболтусов в баскетбольной форме. – Клево… Ну вы, дядь Леш, даете!

Мой импровизированный диалог с Клоуном имел оглушительный успех. На шум и смех сбежались дети из других отрядов. Получилось настоящее представление.

Ну, а потом Клоун взял инициативу в свои руки. Ему было, что рассказать детям – не то, что мне. Конечно, ребята были уверены, что таким нехитрым образом их разыгрывает вожатый дядя Леша. Что ж, и на том спасибо.

Более того – Клоун с охотой пользовался вниманием публики. Будто вампир, он притягивал к себе взгляды и наслаждался реакцией на свои, прямо скажем, неоднозначные шуточки и истории.

Я без боя сдал свои позиции вожатого странной, жутковатой кукле. По большому счету, он меня выручил, спас мою репутацию. Ведь дети ничего не заметили – их всегда притягивает необычное, то, что щекочет нервы и будит воображение…

Таким неожиданным образом я передал Клоуну заботу об отряде. Сидел себе в сторонке, размышляя о своих непростых проблемах – и мне совсем не мешало то, что говорил Клоун моими собственными губами…

Я совсем не заметил, как с ребятами из своего отряда подошел Крот. Он с изумлением смотрел на мои кукольные упражнения, и видимо, ему было что сказать. Только не при таком внимании публики.

Наконец, он не выдержал и вмешался в бесконечную тираду тряпичного болтуна. Обращался, однако, ко мне, тщательно избегая взглядов в сторону печаточного «коллеги»:

– Нас к начальнику лагеря вызывают. Заканчивай балаган…

Откуда-то появился физрук Пал Ильич, подмигнул нам, «идите, мол, заменю!»

– Ребята, нас с дядей Лешей к начальству вызывают! – выкрикнул Клоун. – В другой раз поболтаем! Пока-а!!!

Вновь обретенные поклонники отчаянно заколотили в ладоши, засвистели, завизжали. Успех был полный.

– Что ты творишь, Близнец? – укоризненно говорил Крот, пока мы шли по длинным, затхлым коридорам центрального корпуса. – Клоун – наша тайна. О нем даже Держатели не знают – а ты балаганы устраиваешь!

– Ну, извини… – буркнул я, пряча Клоуна в сумку. – Должна же быть от него какая-то польза – не только же ночные кошмары… Откуда он вообще, взялся?

– Это ты у Матвеича спроси, – сказа Крот. – Он нас познакомил…

– Угу, – кивнул я.

Хотя в голове засела упрямая мысль: «Нет уж, вы, как хотите, а Клоун у меня поработает. И на полную катушку…» А вслух спросил:

– Так, отчего, все-таки, умер Кум?

Крот поежился: вопрос был явно ему не по душе.

– Вот, какая тебе разница? Умер и умер. Больной потому что был…

Я не поверил. Слабаки плохо умеют врать. Во всяком случае – большинство из них.

– Ты что-то не договариваешь, – сказал я.

– Ты действительно хочешь знать правду? – вяло спросил Крот.

– А почему бы и нет? – буркнул я.

Крот остановился. Задумчиво достал мятую пачку сигарет. Закурил.

– Ладно, – сказал он. – Дело делом, а дружба – дружбой. Ты хороший парень. Я это вижу…

– Как же ты это видишь, – усмехнулся я?

Крот нервно дернул плечом:

– С тобой Клоун ведет себя иначе. У Кума он просто ненавидел детей… В общем… Высосал он Кума.

– Как?! – я слегка обалдел.

– А вот так, – мрачно сказал Крот. – Как паук высасывает муху. Присосется – и пьет ее, как коктейль – а та еще живая, дергается, крылышками трепещет, даже разговаривает… То есть, что я несу – мухи не говорят… Ты просто Кума не знал, каким он был раньше. Вроде тебя – молодой, румяный. Если хочешь знать – тебя точь-в-точь, как его нашли. Да только Клоун все это высосал…

– Он что же… Вампир?

– В некотором смысле. Кум просто не успел вовремя избавиться от Клоуна. Это не так просто: надо, чтобы тот сам выбрал себе другого хозяина…

Я посмотрел на Крота совсем другими глазами. Выдавил через силу:

– Ты знал – и ничего не сказал мне об этом?

– Интересы дела… – виновато пробормотал Крот. – Нам нужен Клоун, а Клоуну нужен хозяин. Кто виноват, что он выбрал именно тебя?

– Ну и сволочь же ты, Крот, после этого… – в сердцах бросил я.

– Я просто слабак… – потупив взгляд, сказал Крот. – Но все не так плохо: раскроем дело – придумаем, кому передать Клоуна…

– Да пошел ты! – выкрикнул я. – Я просто выкину его к чертям свинячим, да и дело с концом!

– Даже не думай! – покачал головой Крот. – Ничего не выйдет. Лучше не ссорься с ним.

Меня слегка трясло: воображение рисовало отвратительные по реалистичности картины: мерзкий клоун-паук, обхвативший волосатыми лапками мое лицо, с дьявольской улыбочкой сосущий мозг… Меня качнуло к стене.

Вырвало.

Крот нервно откашлялся в сторонке. А я стоял, облокотившись о стену, представляя себе иссохшего, опустившегося Кума и думал: «Почему это нельзя избавиться от проклятого паразита?! Почему его нельзя просто выкинуть?!» И сам же себе отвечал: «Да потому что Клоун уже проник в твою жизнь, взял на себя часть твоих проблем и обещает взять еще больше. Какой смысл избавляться от него именно сейчас? Давай позже, когда все немного утрясется…»

Я немного успокоился. В конце-концов, Кум столько лет сожительствовал со своим тряпичным демоном. Так что у меня есть время.

– Только Матвеичу не говори, о том, что я рассказал тебе, – виновато попросил Крот. – Он просто очень хотел, чтобы мы побыстрее нашли чужака. Он считает, что всеобщее благо важнее одного человека. И, наверное, он прав…

– А какое дело завхозу до всеобщего блага?! – зло выдохнул я, сплевывая и вытирая губы скомканным носовым платком. – Его дело – Обитель в чистоте содержать и кораблики клеить…

– Ну, ты это… Осторожнее про Матвеича… – испуганно пробормотал Крот. – Завхоз у нас… Это все-таки фигура…

– Ладно-ладно, извини, – сказал я, успокаиваясь. – Просто разнервничался.

– И ты уж меня прости, – примирительно сказал Крот. – Все будет хорошо, поверь. Кум – он сам виноват. Нельзя было так расслабляться…

– Не будем плохо о покойниках.

– Не будем, – легко согласился Крот и глянул на часы. – Тем более, времени у нас нет. Держатели, небось, уже собрались. Нас только ждут…

– Это еще зачем?

Крот задумался – и быстро достал вторую сигарету.

– Что-то не сложилось «наверху», – нервно закуривая, сказал он. – Кто-то с кем-то что-то не согласовал – и мы теперь вроде крайних. Назначили внутреннее расследование. Правда, нас хотят видеть, как свидетелей. Ты вообще можешь ничего не бояться – какой спрос с новенького?

– И здесь бюрократия, – пробормотал я.

Крот беззвучно рассмеялся, напустив дыма изо рта и из ноздрей.

– Ты даже не представляешь, насколько попал в точку! – загадочно произнес он и затушил сигарету об стену. – Пойдем?