Читать книгу Кремль 2222. Край вечной войны (сборник) - Андрей Левицкий, Дмитрий Манасыпов, Дмитрий Силлов - Страница 7

Патронов в магазине автомата больше не было. Пистолет, верный и безотказный «макарыч», оказался ненужным. Магазин, не успев попасть в рукоять, остался с рюкзаком – в «гнойнике». Левый рукав куртки намок от крови, так и не прекратившей просачиваться через повязку. Хотелось пить. Пот, липкий и едкий, заползал в глаза. Но это все ерунда.

Куда хуже грубая, криво вырезанная стрела, пробившая легкое. И вторая, которую удалось сломать и вытащить из бедра. Но вот бежать раненый больше не мог. Тащился вперед, тяжело опираясь на АК, подволакивая раненую ногу. Внутри клекотало булькающей кровью, пеной выступающей на губах и смешивающейся с тягучей слюной. А по пятам шла троица людоедов, терпеливо ожидающих, пока у человека в разодранной «флоре» и громоздком бронежилете кончатся силы. Про отсутствие в пистолете свинцовых гостинцев они не знали. Человек, еще недавно один из бойцов Савеловской крепости маркитантов, тащился вперед. Ему не хотелось вот так глупо умереть, это не для него. Ведь три дня назад, называя его по имени, к нему часто добавляли прозвище. Вернее, не так.

К его имени само по себе прилепилось второе. Так и звали: Илюха Везунчик, или даже просто Везунчик. Хотя сейчас? Сейчас в везение не верилось.

Почему Илью прозвали именно так – мало кто помнил. А сам он отмалчивался или врал. Да кому какая разница? Ну, Везунчик, так Везунчик. Могли бы и похуже погремуху дать. Обычное погоняло для обычного человека в Москве.

Родился он неизвестно где и когда, да и от кого – тоже. Целых девятнадцать лет назад нашли люди у входа в Савеловскую крепость кучу тряпья. А в ней тощенького новорожденного, задубевшего от холода и посиневшего от нехватки воздуха в насквозь забитых соплями дыхательных путях. Искать бабу, не решившуюся просто убить нежелательный приплод, никто не стал. Не до того было. Савеловских торговцев тогда обложили, да крепко. С двух сторон ревели нео, еще с одной лезли обнаглевшие вормы. Ну, а с последней – стращал людишек одинокий, злющий и страх какой голодный «Чинук». Не так давно жировавшие маркитанты готовились начать жевать собственную обувь и ремни. Хорошо, что человечиной брезговали. А то не миновать бы задрогшему пупсу, покрытому мурашками, котла. Вмешался случай и два жизненных обстоятельства.

Первое оказалось совершенно лысым, невысоким и ужасно лютым. Звали обстоятельство, легко укладывающее с пяток хороших бойцов голыми руками, Сан Саныч Кровопусков, разведчик, следопыт и, порой, палач при администрации. Хотя сам он предпочитал обзываться сталкером.

Второе также оказалось связанным с ним. Год назад опытный и серьезный мужчина притащил из похода смуглую замарашку, дичившуюся людей и молчавшую. Спустя необходимое количество месяцев стала она появляться на людях с большим, торчащим вперед животом. Ну и, как водится, родила. Да вот только ребеночек не так давно взял и помер. Лысый злобный сталкер стал еще злее, смуглянку его больше никто не видел.

Но в день появления у ворот крепости младенца Кровопусков в полной экипировке для разведки растолкал людей, молча забрал орущий сверток и также, не проронив ни звука, развернулся и ушел. Так Везунчику повезло в первый раз.

* * *

Нога все-таки подвела. Автомат подвернулся, Илья споткнулся о крошечную выбоину и упал. «Макар» отлетел в сторону и залязгал по крошащемуся камню, скрывшись в темноте проема, уходившего в подвал старого-престарого дома. Вормы заорали и бросились к человеку.

Он успел встретить удар первого, вооруженного длиннющим ржавым дрыном. На самом его конце человекоподобный антропофаг, видать, с помощью кувалды и напильника, расплющил и заострил давным-давно приваренный кусок металла. Дрын выдержал, автомат нет. Но жизнь Илье АК спас. Вогнулся по ствольной коробке, отдался ударом в плечи, но не пропустил выщербленный треугольный наконечник к телу хозяина. Но вряд ли это как-то помогло бывшему маркитанту. Везунчик стиснул зубы, отбросил автомат и смог вытянуть из поясных ножен свое последнее оружие.

Илья еле успел поднять вторую руку, поймав падающую на него смертоубийственную железяку. Похоже, всё… Следующий удар точно лишит его жизни. Но тут в воздухе резко свистнуло, на лицо плеснуло горячим, заставив зажмуриться. Глаза залепило липким. Илья дернулся в сторону, пытаясь протереть лицо. Что за шанс выжить у него появился, он пока еще не знал. Но упускать его не стоило, особенно по глупости и из-за крови, попавшей на лицо. Маркитант засучил ногами, наплевав на боль, рывками поднимающуюся вверх, к животу. Боль била резкими ударами, крутила пах и кишки, пытаясь заставить хозяина остановиться. Но Везунчик полз, стараясь отодвинуться вслепую.

Где-то рядом, прямо над ним, кто-то явно убивал вормов. Ошибиться в этом казалось невозможным, вопли падальщиков тяжело спутать с другими. Да и длились они не особо долго, если не сказать, что очень коротко. Илья прислонился к чему-то ребристому, пальцами сбросил наконец-то пелену с глаз. Липкая масса, прореженная волосами, оказалась даже и не кровью. Ворм, практически без верхней части головы, валялся рядом. Маркитант покосился на склизкие розовато-серые сопли на ладони. Потом поднял голову, уставившись на неожиданную помощь. И снова подумал о закончившемся везении.

Сейчас вормы напоминали результат работы мясника Гдана, снабжавшего свежим животным белком все харчевни Савеловской. Стена покосившегося дома, сплошь покрытого шелестящей высохшей крыш-травой, справа от Ильи, казалась выкрашенной в красный цвет с переливами и оттенками. Но это не было главным. Главное стояло чуть в стороне, протирая оторванным рукавом изогнутый клинок с красивой гардой в виде искусно вырезанной овальной пластинки.

Убийца вормов был высоким, не ниже самого Везунчика, в красных пластинчатых доспехах и шлеме со злобной маской-забралом. За поясом, украшенным костью и серебром, был заткнут длинный пистолет. Через плечо, на широком кожаном ремне, висело странное оружие с несколькими стволами. Не самая обычная личность для Москвы.

Илья скрипнул зубами. Как говаривал как-то раз приемный отец, оказавшись между группой дампов и охотниками нео: из огня, да в полымя.

Вот такие же, как этот в красном, разве что в более скромных доспехах, не так давно уничтожили его дом. И он полностью понимал, кто перед ним. Пришлые воины, быстрые, умелые и безжалостные, не так давно появившиеся в Москве. Илья знал про них очень мало, но как звали сами себя – запомнил. Ведь перед ним, оттирая клинок прекрасного меча, стоял шайн.

Вот только вопрос, глупый и неуместный, никак не шел из головы маркитанта. Почему пришлый воин один, и как он здесь оказался?