Читать книгу Проект «Сияние». Возвращение Норы - Владислав Владимирович Сошников - Страница 4

Ночью я проснулся от того, что Нора, лежавшая рядом со мной под одеялом вдруг начала глухо стонать и метаться во сне. Она что-то невнятно бормотала, но сколько я не прислушивался, отдельных слов так и не смог разобрать. Я потихоньку погладил её по голове, аккуратно обнял, подсунув руку ей под спину, прижал к груди её милую головку. Тихо, моя хорошая, тихо… Нора затихла так и не проснувшись, лишь немного повозилась, поудобней устраиваясь на моей груди и тихонько засопела, погрузившись в глубокий сон.

Я лежал так, с женой в обнимку до тех пор, пока её головка с растрепанными волосами не отлежала мне руку и ту не начало сильно покалывать. Я аккуратно, стараясь не потревожить сон любимой высвободил руку и принялся её растрать, что бы вернуть чувствительность. Потом я, некоторое время глядя на тёмный силуэт профиля Норы всё же решился. Чуть приблизив своё лицо к её щеке я тихим, но отчётливым шёпотом произнёс:

– Альфа, восемь, шесть, икс, зет, десять.

Ничего. Нора как спала, посапывая и тихонько вздыхая, так и продолжала дальше спать крепким сном. Тогда я уже не боясь разбудить её, произнёс кодовую фразу возврата беглых синтов в полный голос. На этот раз Нора завозилась, оторвала голову от подушки, и глядя на меня тусклыми спросонья глазами, спросила:

– Милый, что-то случилось? Ты меня разбудил… Что ты там сейчас говорил?

– Ничего, любимая, ничего, спи. Ты возилась во сне и я позвал тебя, что бы успокоить. Засыпай.

Уф-ф-ф! Ну сла-а-ава тебе, боже!

Нора уронила голову на подушку и снова отрубилась, отправившись обратно в царство сновидений, а я продолжал лежать пялясь в потолок в кромешной темноте и всё думал, думал…

Задремал я лишь тогда, когда узкий просвет между плохо подогнанными ставнями из чёрного превратился в светло-серый. Но спать мне долго не пришлось: едва я худо-бедно погрузился в сон, как тут же проснулся от Нориного голоса, вернее от её крика.

Подпрыгнув на кровати, я вскочил и посмотрел на жену. Та сидела, откинув с себя одеяло, упавшее одним краем на пол и всхлипывала, растирая рукой льющиеся ручьём из глаз слёзы. Что ещё за дела?! Я поспешил сесть с ней рядом и обнял её за плечи.

– Родная, что ты, не плачь, – я поцеловал её в заплаканные глаза. – Кошмар приснился? Успокойся, любимая, это всего лишь сон.

– Нет, – замотала головой Нора, попадая волосами мне по лицу. – Я вспомнила… Я увидела…

– Что? Что ты вспомнила? – уже не на шутку напрягся я.

– Я не знаю, как это объяснить… Это как кусочки мозаики, яркие вспышки, какие-то обрывки воспоминаний… Я пытаюсь их ухватить, но они всё время ускользают. Но одно я увидела абсолютно точно.

– Что? Что ты увидела? Не молчи милая, расскажи, вместе мы с этим разберёмся, – я взял ладошки Норы в свои и заглянул ей в глаза. Она слабо улыбнулась, высвободила из моей ладони одну руку и вытерла глаза. Потом провела ладонью по щекам, стирая слёзы.

– Я увидела… себя. Я лежала пристёгнутой к каталке, ну, на каких в больницах людей возят, на колёсиках, и не могла пошевелиться. Вокруг меня какие-то машины, колбы, разные пробирки как в научных лабораториях, с помощью которых всякие опыты проводят, в глаза светят яркие лампы. Мне страшно, очень страшно. Если чуть-чуть повернуть голову, то видно как бы окно, большое такое, а за стеклом люди в белых халатах и масках, они что-то там делают, мне оттуда, где я лежу, не видно. А ещё там же, за этим окном ещё двое в белом – женщина и старик, они горячо спорят о чём-то. Потом старик машет рукой и кивает с недовольным видом, будто нехотя соглашаясь с чем-то и отворачивается, а женщина берёт в руки здоровенный шприц, наполненный какой-то светящейся жидкостью и направляется ко мне. И тут меня охватывает дикий ужас, я пытаюсь освободиться, дёргаюсь изо всех сил, хочу убежать, но ремни, которыми меня пристегнули к каталке, не дают даже шевельнуться. А женщина подходит всё ближе, ближе… Она улыбается, но у неё очень странные глаза… Как у куклы, неподвижные, неживые. Она останавливается возле каталки и колет меня этим своим шприцем вот сюда, в шею. И тут меня охватывает такая боль, словно всё моё тело рвут на части и я кричу, кричу… И – темнота… Дальше всё обрывается. Что же это такое, кто эти люди и что они со мной делали?!

Видя, что Нора на грани срыва и опять вот-вот разрыдается, я не теряя времени вновь прижал её к себе, успокаивая. Потом, немного погодя, осторожно спросил:

– Ты прости, что заставляю тебя опять в этот кошмар погружаться, но ничего особенного ты там не заметила? Чего-нибудь необычного, запоминающегося. Того, что бы могло указать хоть примерно, что это за место? Ну, хоть что-нибудь?

Нора задумалась на некоторое время, потом отрицательно качнула головой:

– Нет, ничего такого я не помню. Кроме той бабы со стеклянными глазами и старикашки за большим окном ничего примечательного я не заметила. Хотя…

Она умолкла, явно что-то пытаясь осмыслить.

– Что? – наконец не выдержал я.

– Понимаешь, у них у всех знак был один и тот же, логотип такой на левой стороне груди вместо бейджика. У старика, у этой «куклы» со шпицем, у «лаборантов» этих то же… Знак в виде черепа в круге, а по контуру как бы крылья из лезвий от ножей, изогнутых, в стороны и чуть вверх смотрят. И цвета он был такого… металлического, что ли. А может и был из металла, я не знаю. У меня этот знак прямо перед глазами оказался, когда та, что со шприцем ко мне наклонялась.

– Череп с крыльями, говоришь, – задумчиво протянул я, пытаясь припомнить, не попадалось ли мне чего-нибудь подобного.

– Угу, с крыльями из лезвий. И главное! Такой же логотип там был на стене нарисован, блестящей металлической краской. Во-от такой вот здоровенный, – Нора развела руки в стороны, показывая размеры знака. – Значит, это какая-то компания, так ведь? Может, частная фирма какая-нибудь. Работающая на военных к примеру, почему нет?

– Не, – скептически отмахнулся я. – Какие там военные… Забыла где, а главное когда мы живём? А вот какие-нибудь сбрендившие учёные, выжившие и окопавшиеся в каком-нибудь своём секретном бункере, о котором никто до сих пор не знает – вот это запросто, это вполне может быть.

– А разве такое возможно, что бы столько лет в бункере, под землёй безвылазно просидеть? Ведь даже если не брать во внимание тот факт, чем они там будут питаться так долго, это же просто сбрендить можно от тоски! Я бы столько времени под землёй, пускай хоть в комфорте и роскоши ни за что просидеть не смогла.

– О-о, милая, ты себе даже не представляешь, как такие объекты устроены. В подобных убежищах можно жить не то что годами – десятилетиями! И при этом совсем не выходя на поверхность, возникни такая нужда. Реакторы на холодном ядерном синтезе, пищевые генераторы, минифермы, станки, промышленные «три-дэ» принтеры, способные создать необходимую деталь любой формы и битком набитые всем необходимым склады. Всё закладывалось с расчётом на очень и очень длительное время. И чем заняться там хватит всем с избытком, не заскучаешь. А то, на что способны учёные, фанатично преданные своему делу, нормальному человеку порой и представить трудно! Можешь мне поверить, я знаю, что говорю. В пору моих скитаний по Содружеству мне приходилось пару раз с такими дикими выходками долбанных очкариков сталкиваться – мама не горюй! Особенно «хороши» бывают поступки этих… необычайно одарённых гениев, чтоб их… Всё же Великая Война внесла свои коррективы в рассудок людей, перекроив сознание всяких умников и превратив их в большинстве своём из тихих и увлечённых ботаников в каких-то злых гениев, одержимых манией величия сверх всякой меры. А ты говоришь – не может быть… Может, милая, ещё как может!

– И что мы со всем этим теперь будем делать? – задала логичный вопрос Нора.

– А ничего. Вернее – пока ничего, – поспешил поправиться я, наткнувшись на недоумённый взгляд жены. – Несколько дней мы всё равно здесь пробудем. Я нож начну делать, ты по хозяйству пока. А потом пойдём в Дезмонд-таун и я там наведу кое-какие справки… И в Легион потом наведаемся, то же информацию поищем. Даже шансов что-то разузнать больше именно там будет. Ну и познакомлю тебя с тамошними обитателями, хочется ведь наверное узнать, где муж основную службу-то несёт? Ну вот, всё сама и узнаешь. А заодно и насчёт снаряги для тебя что-нибудь решить нужно будет.

– Снаряги? Для меня?

– Да милая, снаряги. Для тебя. И оружия ещё, ты ведь с моим «Хадсоном» не надеешься всё время проходить?

– А почему бы и нет? Я могу…

–Я знаю, что ты можешь. Но во-первых – это мой пистолет, я к нему привык уже, он как продолжение моей руки… Чего смеёшься-то?! Вот несерьёзная ты девушка! Во-вторых – мы тебе специально оружие подберём, под тебя. Если хочешь – точно такой же «Хадсон», или даже целых два.

– И оно будет продолжением моей руки? – лукаво улыбнулась Нора, явно подшучивая надо мной.

– Да, так и будет. – не повёлся я. – Как это – зачем, ты тут, в Тихих Соснах что ли сидеть собираешься, пока я на очередном задании буду? Нет? Ну а что тогда спрашиваешь… Всё, я вниз, водички пойду погрею, а ты пока то же давай вставай потихоньку, сегодня у нас раннее пробуждение будет.

Вот так начался ещё один наш с Норой день в этом чудесном постъядерном мире, который всегда, в любой момент готов подарить вам целое море новых впечатлений и разных, не испытанных прежде эмоций и ощущений, стоит вам только выйти за высокий забор и отойти от него подальше. Ну, вы меня поняли, надеюсь.

Одевшись, умывшись и позавтракав остатками вчерашнего овощного салата, мы провели ревизию оставшимся продуктам и пришли к выводу, что нужно будет наведаться в лавку к Беннету, иначе обедать нам уже будет нечем. Жена выказала желание самостоятельно отправиться за покупками, а заодно и познакомиться по возможности поближе с нынешними обитателями Тихих Сосен.

Я не возражал, потому как собирался с утра начать работать в своей гаражной мастерской, что бы постараться успеть изготовить нож, заказ на который вчера принёс Джонни-бой к тому моменту, когда придёт время нам с Норой отправиться в путь. На поиски ответов на наши с ней вопросы. Но пока было ещё рано, продуктовая лавка открывалась позже, и Нора решила побыть со мной в мастерской и посмотреть, как я буду работать над ножом. Я не возражал и мы вместе направились в гараж, дверь в который вела прямиком из гостиной.

Миновав коротенький коридорчик, я сдвинул в сторону чуть слышно лязгнувший металлом в смазанных петлях засов, толкнул дверь и пошарив рукой по стене, щёлкнул выключателем. Под потолком зажглись яркие лампы – в мастерской я на электричестве не экономил, и шагнул к верстаку. Нора прошла следом и огляделась.

– Сто лет тут не была, – произнесла она, смотря по сторонам. – Ты тут всё переделал.

– Ага, точно, переделал, – кивнул я, включив радио и поймав волну Радио Дезмонд-таун. Из старенького радиоприёмника негромко полились звуки лёгкой музыки.

Я включил настольную лампу и разложил на верстаке так называемый чертёж и материалы для ножа. Потянув на себя за железную ручку, выдвинул средний ящик верстака и стал в нём рыться, перебирая кованные заготовки, что бы подобрать нужную мне по размеру. Ага, вроде вот эта должна подойти…

Выудив из ящика поковку, я принялся замерять её габариты линейкой, сверяясь с размерами, указанными на бумаге. Вроде подходит. Померил толщину штангенциркулем – да, самое то, что нужно. Ну что ж, тогда приступим!

И пошла привычная работа: зачистил на грубой наждачке поковку от нагара, заодно подравняв поверхность, затем по картинке, накаляканной Филом, нарисовал на листе твёрдого картона контур ножа. Вроде получилось похоже на то, что хотел получить заказчик. Вырезал ножницами из картонки шаблон. Затем перенёс контур на поковку, обведя картонный шаблон ножа «чертилкой» – тонким стержнем с припаянным победитовым наконечником, остро заточенным и позволявшим прочертить на металле тонкую линию. Так, вроде всё ровно…

Следующий шаг и он же занимающий больше всего времени и требующий максимума внимания – это обработка клинка по контуру и выведение спусков. На этом этапе Норе, которая до последнего момента сидела себе в уголке, забравшись с ногами в старое кресло, стоявшее у закрытых ворот, наскучило наблюдать за моей, в общем то ничем не примечательной деятельностью, и она направилась обратно в дом, готовиться к походу за покупками. Ну и правильно, а то я сейчас запущу ленточный гриндер, прикрученный к верстаку толстыми винтами, и поднимется такой шум, что просто так уже рядышком не посидишь. Нужно будет наушники одевать, я сам в них работаю и ещё очки с респиратором напяливаю для кучи.

Нора чмокнула меня в щёку и ушла, я лишь напомнил ей, что бы не забыла взять наверху кошель с крышками… кхм… всякий раз смех берёт, как про крышки эти вспоминаю, никак привыкнуть не могу. Дурить покупателей у нас тут вроде бы не принято, во всяком случае пока. Так что думаю с ней всё будет в порядке.

Когда за женой закрылась дверь, я надел защитные очки, респиратор и нацепил наушники. Затем воткнул вилку в розетку и нажал на кнопку выключателя сбоку столешницы, запуская гриндер. Загудел-зажужжал электродвигатель, набирая обороты, побежала наждачная лента, скользя по направляющим роликам. Я покрутил рукоятку настройки на частотнике, подбирая обороты, чуть тронул винт регулировки ленты и приступив вплотную, начал обтачивать поковку. Сперва по контуру, а после поймав правильный угол, стал выводить спуски сначала с одной стороны, потом с другой, равномерно проводя заготовкой по наждачной ленте и периодически окуная её в воду для охлаждения. Только искры яркими пучками летели вниз из-под клинка, падая в подставленное ведро с водой, где тут же гасли. Кстати, воды в ведро долить бы надо, а лучше вообще поменять, пованивает уже малость. Всё руки не доходят.

Вот так, шаг за шагом, периодически выключая станок и давая мотору остыть я изготовил клинок. Ну, пока это только черновая обработка, ещё тереть и тереть, наводя блеск и выравнивая поверхности, теперь уже вручную, более мелкой наждачной бумагой. Уже можно рукоятью начинать заниматься, но это после обеда. Отдохнуть чуток надо, да и Норе по идее пора бы уже вернуться. Только подумал – и тут же услышал, как Водсворд разговаривает с моей женой в прихожей, принимая у неё сумку с покупками. Оставив клинок лежать на верстаке, я снял с себя всю защиту, стянул перчатки, бросил их на столешницу и пошёл в дом, не забыв выключить свет на выходе из мастерской.

Нора с Водсвордом уже вовсю хозяйничали на кухне, в две руки и два манипулятора разбирая купленные продукты и собираясь с минуты на минуту приступить к священному таинству готовки. Вернее собиралась Нора, а не в меру умный робот только мешал, создавая ненужную суету и периодически изрекая какую-нибудь свою очередную «мудрость». Я присоединился к всеобщему веселью, помыл как следует руки и мы все вместе принялись готовить обед. Нора мыла-чистила, я нарезал и шинковал, бросая всё это дело в большую кастрюлю, Водсворд периодически мешал, причём не только нам с Норой, но ещё и шумовкой кастрюле… В общем дело двигалось. И уже вскоре кастрюля с исходящим ароматным паром овощным рагу стояла на столе, а мы с женой ждали с нетерпением, когда робот-дворецкий разложит по тарелкам наши порции.

После обеда мы с чашками «кофе» вышли на крыльцо, решив немного посидеть на воздухе и оставив нашего робота одного на кухне мыть посуду. Надеюсь, ни одной тарелки разбито на этот раз не будет. Посидев на скамейке под навесом и немного поболтав о том, о сём мы вернулись в дом и снова взялись заниматься каждый своим делом. Я опять отправился в гараж работать над ножом, а Нора решила приступить к генеральной уборке нашего дома, который давно уже превратился в холостяцкую берлогу, пропахшую ружейным маслом, несвежими носками и подгоревшим на сковороде жиром. Начать она решила с нашей спальни наверху и к тому моменту, как я в мастерской взялся прикидывать, как же мне лучше раскроить пластины панциря болотника, чтобы собрать рукоять, Нора уже вовсю шуровала наверху мокрой тряпкой. Нарядившись в вытертый джинсовый комбинезон на лямках, раскрыв настежь окно и повязав на голову красную косынку, под которую убрала волосы, она выглядела ну прямо как заправская домохозяйка. Время от времени покрикивала на Водсворда, заставляя его часто менять грязную воду в ведре. В общем картина, согревающая душу, если бы только не думки о сыне, всплывающие в памяти время от времени помимо воли и омрачающие своим появлением всю радость нашего с Норой воссоединения. Но тут уж ничего не поделать, жить-то всё равно как-то надо.

Так в трудах праведных незаметно прошёл день. Я немного увлёкся в мастерской и к тому моменту, когда Нора заглянула в гараж и посоветовала мне закругляться: мол, хватит на сегодня, оказалось, что уже почти стемнело. Ну, значит и впрямь достаточно трудиться, пора и честь знать. Я прибрался на верстаке, вырубил всё электричество в гараже и отправился в дом, отдыхать.

В таком вот примерно порядке, день за днём незаметно прошла неделя. Я к тому моменту уже практически закончил нож, а вчера наконец доделал и ножны к нему. В общем, заказ практически готов. А Нора за эти дни так вычистила наш дом так, что теперь он являлся просто эталоном чистоты и порядка. Значит потихоньку можно собираться в дорогу. И прямо сейчас, этим ранним пасмурным утром я начну свои приготовления. Первым делом – оружие для нас с Норой. Почему сразу оружие, спросите вы? А я вам отвечу: не всё так просто, как кажется на первый взгляд. Чувствует моё сердце, что начинается что-то такое, от чего жизнь наша совершит… да что там – уже совершает очередной виток, по своей значительности и грандиозности превосходящий всё, что случалось с нами до этого момента. Ведь то, что мы с Норой вновь обрели друг друга, причём совершенно фантастическим образом… не буду кривить душой – говорим прямо: просто чудом из разряда тех, о которых благоговейно шепчут адепты самых разных религий, в божественном экстазе возводя свои очи к небесам, и неужели это можно приписать простой случайности? Совпадению? Вы в самом деле так считаете? Каким бы прожженным циником я ни стал за время, проведённое в этом чудном постъядерном мире, но таких случайных совпадений не бывает, я совершенно, безоговорочно в этом уверен. Рок, судьба, божественное проведение – назовите это так, как вам будет угодно, но мы с моей женой снова вместе! Я уже говорил, что за сравнительно недолгий срок с того дня, как я оказался на просторах бывшего штата Содружество Массачусетс, мне «посчастливилось» практически сразу же с головой окунуться в такой водоворот событий, что иному и десяти жизней не хватит, что бы испытать половину того, что пришлось испытать мне. И – о чудо! Я до сих пор жив, относительно здоров и даже веду кое-какие дела, приносящие пусть и не большую, но всё-таки прибыль. При этом я всё так же продолжаю наживать по большему счёту врагов, чем друзей, всё так же продолжаю приносить своему здоровью по большей части вред, чем пользу… Вот такие вот дела, дорогие товарищи.

Вообще-то если посмотреть на ситуацию хладнокровно и отстранённо, трезво оценивая и взвешивая все те немногие известные нам факты, то в нашей с Норой встрече никаким божественным проведением, а уж тем более милостью небес к нам смертным и не пахнет. Наоборот – во всём виднеется чей-то тщательно выстроенный план, тонкий расчёт многоходовой комбинации, чья-то сильная рука, которая всем руководит и всё это дело направляет. И рука эта вполне себе человеческая, а не мифическая всесильная длань господня. И вот во всём этом нам с Норой придётся разбираться, разбираться глубоко и тщательно, так как быть пешками в чужой игре и марионетками в чьих-то руках не желаем ни я, ни она, однозначно. Кто бы ни вёл всю эту игру, кто бы ни пытался всем этим манипулировать, какие бы цели не преследовал – понервничать ему… или им, ещё ой как придётся! Хм, что-то я расхрабрился не на шутку… Как бы оно это… не того… Значит, череп с лезвиями, говоришь…

Все эти не совсем весёлые мысли крутились в моей голове, когда я уже час как сидел в бывшей детской на втором этаже и чистил винтовку, разложив на столе всё нужное для этого дела хозяйство. Мои руки жили своей собственной жизнью, двигая взад-вперёд шомпол с навинченным на конце пластиковым ёршиком внутри ствола, а я всё думал, думал… Наконец голова начала натурально пухнуть от раздумий и я, встряхнувшись, отложил в сторону недочищенный ствол, убрал шомпол и встал из-за стола. Вытер более-менее чистой тряпкой руки, бросил её на стол и направился в нашу спальню, где Нора всё ещё нежилась под одеялом и не желала до конца просыпаться. Мне же прошлой ночью что-то не спалось, я ворочался, то и дело просыпался, и в конце концов окончательно пробудившись ранним утром и пойдя по малой нужде, я разгулялся окончательно и решил больше не ложиться. Поэтому вернувшись в спальню я, стараясь сильно не шуршать, натянул старые спортивные брюки, накинул рубаху на голый торс, и поцеловав Нору в торчащий из-под одеяла носик, отправился в «оружейную», прикрыв за собой дверь. Нора что-то там пробурчала невнятное, зарылась поглубже под одеяло и продолжила потревоженный мной сон. И вот сейчас я решил, что моей дорогой половине достаточно дрыхнуть и пора начинать участвовать в нашем общем деле, разделять, так сказать, все заботы наравне с супругом. А то что же получается – я тут один бьюсь, как рыба об лёд, ночами не сплю, всё думаю, как нам получше к предстоящему походу приготовиться, а что поход наш будет долгим и богатым на впечатления – тут к гадалке не ходи, а поэтому:

– Нора, подъём!!! – и тут же уворачиваюсь от летящего прямиком мне в голову старого глянцевого журнала, лежавшего до этого на тумбочке в изголовье с Нориной стороны. А сама агрессивная лежибока снова предпринимает попытку поглубже закопаться в постель, но не тут-то было – я хватаюсь за край одеяла.

– Милая, пора-пора, труба зовёт, – и тяну одеяло на себя.

– Не зовёт, не зовёт, – супруга не сдаётся, пытаясь завернуться уже не только в одеяло, но и в простыню на манер куколки в коконе, но я остаюсь неумолим.

– Нора, милая, ну правда – мне твоя помощь нужна. Хватит вылёживать, вставай уже.

Жена вздыхая сдаётся, перестаёт сопротивляться и выпутывается из постельных принадлежностей. Села на кровати и сладко потянулась, выгнув спину и вытянув вверх руки.

– Ну вот посмотри, во что ты кровать превратила, – попенял я Норе, укоризненно покачав головой. – Будешь заново всё заправлять.

– Сам заправишь, – тряхнула разлохмаченной головой та. – Ты меня растормошил – вот и заправляй. А я в душ.

И вскочив на ноги моя миссис мгновенно упорхнула, успев по дороге ловко чмокнуть меня в заросшую трёхдневной щетиной щёку. Железная логика! А прыти сколько! А ведь только что сладко сопела и просыпаться ни за что не хотела. Я машинально провёл рукой по тому месту, где только что побывали её губы, вздохнул и улыбнулся. Ладно, сейчас сам заправлю, не сломаюсь.

К тому моменту, когда Нора приняла душ, оделась, причесалась и пришла ко мне в «оружейную-детскую», я успел как следует вычистить свою «А3», почистил так же «глушитель» к ней, собрал всё и теперь сидел, набивал патронами магазины, складывая их стопкой на столе рядом с винтовкой. Пришлось открывать новый ящик – последний, калибра «308». Ну, как последний – в схроне-то ещё целых пять таких ящиков по две тысячи патронов в каждом лежат, в сухости, но на то он и схрон, что бы в него положил – и забыл. А вот дома – да, последний. Прав был Артуро – пора уже патронами закупаться. Но только не у него, а у Легиона, там и скидки, и производство своё, за качество сомнения не возникают… Так, решено, как до базы Легиона доберёмся, закуплюсь у них с запасом, надо будет только пилотам взятку сунуть, ну или презент какой-нибудь, чтобы сюда, в Тихие Сосны доставили. Денег… в смысле – крышек пока хватает. Ох уж эти крышки! Хоть векселя под них какие-нибудь придумали бы, что ли. Или расписки какие. Но нет, пока какой-никакой организованной банковской системы нету, то и заниматься этим никто не будет. Да что я то же, размечтался – тут натуральный обмен вовсю процветает и никуда уходить пока не думает, а я – векселя! Расписки! Ещё чего придумал.

Нора пришла с двумя чашками «кофе» в руках. Одну поставила передо мной на стол, уместив её между горкой патронов и лежащими в рядок магазинами, с другой же присела на стул напротив и осторожно отпила маленький глоток. Поставила чашку на стол и спросила:

– Чем заниматься будем?

– Будем оружие для тебя подбирать. Сейчас, ещё два набью и приступим.

– Хорошо, – Нора кивнула и снова взяла чашку, подула, остужая горячий ещё напиток.

Я закончил с магазинами решив, что по подсумкам распихаю их позже, и встав, шагнул к большому железному шкафу, выполнявшему роль оружейного сейфа.

Распахнув настежь обе дверцы, я в раздумье уставился на содержимое шкафа. Так, пистолеты… Нет, тут мне в общем всё примерно ясно – «сорок пятый» Норе однозначно не подходит, и отдача сильная, и патронов меньше с собой возьмёт, а нам затариться нужно будет по-максимуму. Хотя… Не, не надо, лучше бронебойных «девяток» с калёным сердечником побольше возьмём. У меня тут таких есть немного, пара-тройка пачек по пятьдесят штук по-моему где-то лежит… Ага, вот они. Так, а одна пачка начатая… Ладно, тройку магазинов себе набью, оставшиеся Норе отдам, ей как раз достаточно будет. Остальные обычными наполним, а на базе закупим тогда сколько нужно. Теперь сам пистолет. Так, что у меня есть… С «Хадсоном» моя жена себя блестяще показала, вот его мы ей и предложим в качестве второго ствола.

– Милая, иди, глянь-ка.

Нора отставила в сторону пустую чашку и встала из-за стола.

– А что тут у нас? – она с любопытством заглянула в «сейф». – Ого! Вот это выбор!

– Да ладно, так, ничего особенного, – усмехнулся я, слегка смутившись. – Немного того, немного другого… Вот, смотри, выбирай.

Нора пробежала глазами по ряду пистолетов, вставленных в специальные зажимы и как я предполагал, потянула себе «Н-9». В стойке их было четыре штуки, Нора выбрала первый справа, тот, что был в двухцветном исполнении, со светлой рамкой, но воронёным кожухом-затвором. Родные пластиковые накладки на рукоятке этого пистолета были заменены на кастомные резиновые, покрытые мелкими пупырышками, из-за которых рукоять была очень приятной на ощупь. Ещё на ней спереди имелись выемки под пальцы. Так же на рамке пистолета был уже установлен маленький, но мощный подствольный фонарь с практически вечной микроядерной батарейкой. Стандартные целик и мушка заменены на другие, со светящимися в темноте тритиевыми вставками и имелась резьба под «глушитель» на кончике ствола, на который сейчас была навинчена специальная заглушка. «Глушитель» в комплекте то же имелся.

Жена взвесила пистолет в руке, примерилась так и этак, прицелилась в стену напротив. Нажала на защёлку магазина, тот выскочил в подставленную ладонь. Несколько раз оттянула и отпустила затвор, проверяя работу подвижных частей. Повернулась ко мне и сказала:

– Беру этот.

– Угу, я понял уже, – кивнул я. – Тогда бери вон в том ящике запасные магазины и начинай наполнять. Патроны вот.

С этими словами я протянул ей запечатанную пачку бронебойных.

– Набей такими один, ещё три набьёшь обычными, пачку на полочке возьмёшь. Вот эти красные, видишь? Да, вот эти. А я пока насчёт длинноствола для тебя подумаю…

Я шагнул поближе к шкафу с оружием и впрямь задумался, глядя на винтовки, стоявшие в ряд прямо передо мной. Так, что же ей подобрать-то… Если подумать, то лучше всего подошёл бы ствол в компоновке «буллпап», как у меня. Всё же Нора женщина, ей обычной винтовкой с магазином перед спусковой скобой управлять трудновато будет, и даже не в плане веса – это не проблема, а просто из-за большей длинны самого оружия. Всё-таки маневрировать где-нибудь среди развалин или в зданиях намного проще с коротким огнестрелом, чем с длинной винтовкой. Тем более практически с такой же длиной ствола и соответственно схожей баллистикой. Но загвоздка в том, что из всех имеющихся у меня «буллпапов» – это ещё три таких же «А3», как и та, которой я сам пользуюсь. И все они в калибре «.308», от которого оружие нехило лягается отдачей. Мне-то не страшно, я и потяжелее буду, и посильнее. А вот Норе такая отдача вряд ли понравится. И даже если мне удастся раздобыть на базе Легиона для неё одну интересную вещицу, это только половина решения проблемы. Так, а что, если вот это попробовать…

– Милая, – обратился я к жене, – возьми-ка вот эту штуку. Хочу, что бы ты к ней примерилась.

С этими словами я снял с крюков и протянул ей «машинку». Нора отложила в сторону не до конца наполненный магазин и патрон, который она держала в другой руке, и приняла у меня из рук оружие. Повертела так и этак, поднеся поближе к лампе, что бы получше его рассмотреть. Потом спросила:

– А что это? Такой лёгкий…

– Это Вест Тэк «Раптор2000», одна из последних их разработок, выпускался перед самым началом войны. Довольно редкая штука. Это очень надёжное и точное оружие.

– Поня-я-ятно, – задумчиво протянула Нора, внимательно рассматривая «Раптор». Было видно, что «игрушка» её очень заинтересовала. В руках у моей жены находился компактный пистолет-пулемёт калибра девять миллиметров. «Кушал» он те же патроны, что и «Хадсон» и это ещё раз говорило в пользу выбора именно этого ствола. Как я уже говорил, компания «Норд Ган» представила «Раптор 2000» на рынке вооружений перед самым началом Великой Войны, когда наши на Аляске уже вовсю рубились с узкоглазыми и весь мир замер в тревожном ожидании неизбежной трагической развязки противостояния двух супердержав. Поначалу «Раптор» предполагалось поставлять в части разведки и всякого рода спецподразделениям, а так же оснащать ими экипажи танков, самолётов и бронемашин. Но начались бюрократические заминки, часть сенаторов высказали мнение, что в условиях военного времени очередное перевооружение не имеет смысла, да и влетит казённому бюджету в копеечку. В общем в результате «Норд Ган» остались ни с чем и даже их могучее оружейное лобби не смогло ничего сделать, что бы протолкнуть заказ на новое оружие военному ведомству. Поэтому вскоре производство «Рапторов» окончательно свернули, а все уже выпущенные и имеющиеся в наличии образцы срочным образом выбросили на гражданский рынок, дабы хоть как-то покрыть расходы на производство.

И вот теперь Нора держала в своих руках один из таких вот замечательных экземпляров стрелкового оружия. Корпус тёмно-оливкового цвета, отлитый из ударопрочного пластика был выполнен по моей любимой схем булл-пап, что позволяло до максимума увеличить длину ствола, сохраняя оружие в небольших габаритах, что собственно и было блестяще проделано инженерами-конструкторами компании «Норд Ган». «Раптор» имел магазин на пятьдесят патронов, расположенный вдоль оружия поверх ствола и утопленный одним концом под планку для установки прицелов. Рукоятка ведения огня и передняя рукоятка удержания имели достаточно большой угол наклона и были расположены близко друг к другу, что позволяло быстро наводит оружие на цель и намного уверенней стрелять навскидку. Рычажок-переводчик огня имел три положения: предохранитель, одиночные, и очередь с отсечкой по три выстрела. В комплекте имелись две дульные насадки: пламегаситель и «глушитель», сейчас на конце ствола был навинчен пламегаситель. Разбиралось и собиралось оружие просто, было надёжным, к загрязнениям малочувствительно – что ещё для счастья нужно!

Откуда же у меня такое навороченное оружие в наши нелёгкие времена, когда основная масса населения стреляет друг в друга, а так же по пустым бутылкам и жестяным банкам из гладкоствольных пукалок кустарного производства, спросите вы? А я отвечу: ни за что не поверите – нашёл. Да-да, просто нашёл. Ну, как просто – сам-то мой путь до того счастливого момента, когда я смог ощутить под своими пальцами приятный на ощупь пластик «Раптора», был довольно таки труден и извилист. Я тогда уже не первый и не второй час плутал по бесконечным лабиринтам канализационных коллекторов Бостона, удирая от севших мне на хвост и донельзя обозлённых на меня Милитарес, у которых я увёл одну высокотехнологичную штуковину, совершенно для них лишнюю с точки зрения Легиона. И в конце концов тёмные и сырые тоннели вывели меня к провалу, в который рухнуло целое здание, частично уцелевшее, и через проломы в стенах которого мне удалось наконец-то выбраться наружу. Так вот, в той части здания, которая подверглась наименьшему разрушению, когда-то находился оружейный магазин, попасть в который снаружи было практически невозможно, если точно не знать, куда надо лезть. А лезть туда вряд ли кому-нибудь в здравом уме и по доброй воле захотелось бы, так что… В общем, это место за многие годы так никто и не нашёл. Я и сам-то почти прошёл, вернее пролез мимо, если бы в свете моего фонаря в проёме между двумя опершимися друг на друга бетонными плитами не сверкнуло что-то металлическим блеском и мне не стало вдруг интересно, что же там такое блестит…