Читать книгу Мысли в стихах и прозе - Владислав Зритнев - Страница 2

До чего холодное Рождество выдалось той зимой, снежной и ветреной, засыпавшей маленький городок сугробами по самые крыши, навалившей холодные белые горы на узких улицах. Так что добропорядочные горожане каждое утро вынуждены были откапывать свои двери, чтобы все же добраться до булочника, выпекавшего душистую сдобу с корицей, а на обратном пути купить к завтраку молока, да не забыть заглянуть в бакалейную лавочку, куда из Индии уже которую неделю должен был прибыть какой-то совершенно особый чай…

Жизнь в этом благополучном, сонном и счастливом городе текла от пробуждения к завтраку, от завтрака к обеду и вечернему чаю, к ужину и к спокойному крепкому сну, в котором никогда не являлись кошмары. Дни и месяцы тихо проходили между визитами в гости и в мастерскую портного, самодеятельным провинциальным театром, булочной и той самой, как-то связанной с далекой загадочной Индией, маленькой бакалеей…

Лавочка находилась на перекрестке двух старых улиц, где под большими каштанами был когда-то фонтан. Это место очень любили городские шарманщики и бродячие коты, собиравшиеся здесь для своих темных дел, которых ни одно живое существо на свете до конца никогда не узнает. Здесь сонный дух маленького городка почему-то неуловимо преображался, и веяло чем-то иным – далеким и необъяснимым, отчего бездомные коты взволнованно расширяли ноздри и, втягивая воздух, подозрительно и сладко принюхивались. Возможно, всему виной была Индия (та самая Индия, из которой сюда якобы иногда приходили товары), а может пахучие специи…

Про Индию никто в городе ничего толком не знал. Говорили, что это страна тысячи чудес, что она далеко, что там самоцветы и женщины, искушенные в тайнах любви, что пряности оттуда приходят на прекрасных белых парусниках, и что вроде бы там живут слоны. Возможно, именно поэтому слон был изображен на стене бакалеи. Большой, тщательно прорисованный безымянным художником, слон с желто-белыми бивнями и мудрыми глазами. А еще говорили, что никакой Индии попросту нет, да и быть не может. Но некоторые простаки верили. Верили и коты…

Здесь в бакалейной лавке работала продавщицей Рогнеда. И, к сожалению, точно знала, что Индии нет. Нет и слонов, ведь товары в лавочку на самом деле привозились из соседнего города, такого же сонного, только чуть побольше. Но об этом надо было молчать, ведь ни один дурак не купил бы тмин или кардамон по такой цене, если бы не красивая сказка, окружавшая их. Люди сомневались, но все же очаровывались, а ей не чем было очароваться. Нет ни Индии, ни слонов. А в семнадцать лет так хотелось, чтобы были.

Но Рогнеде уже исполнилось восемнадцать, а потому с глупыми и наивными мечтами надо было прощаться и считать выручку, исправно поступавшую каждый день, и все же… Как глупо и безнадежно заблуждались коты… И как несчастна была Рогнеда в этом уютном и пустом городке. И лишь однажды жизнь представила странный случай.

На другой день после Рождества, когда метель бушевала особенно сильно, около полудня, четко отмеченного кукушкой в часах, на двери бакалеи мелодично зазвенел колокольчик. И в следующее мгновение, впустив за собой в теплое помещение белые вихри, кружащие кристаллы легких колючих снежинок, в лавочку ввалился пушистый шарик, потирающий ручки и вздрагивающий от холода. Это был герцог Александр Бушур.

Невысокого роста, в шарообразной меховой шубе, сливающейся с ней шапке, меховых рукавицах и мрачном шерстяном шарфе он напоминал какое-то неведомое существо не то идущее, не то с гордым достоинством катящееся. Маленький, круглолицый и плотный, с гордой благородной осанкой и надменным чуть грустным взглядом, весь в пушистых мехах, он представлял нечто среднее между барашком и львом. Странное и забавное сочетание. Возможно, поэтому Рогнеда улыбнулась увидев его.

Герцогу Бушуру было сорок лет, и он действительно имел герцогский титул, доставшийся ему от предков вместе с китайским сервизом и серебряными ложками. Он не был беден и не был богат, не был стар и не был молод, некогда не был женат и не имел родни. Он считал, что неизлечимо болен, но не мог понять чем, думал, что умирает, но никому этого не говорил, да и сказать ему, если честно было некому. И так он умирал уже около десяти лет. Александр Бушур жил в старом особняке в центральной части города, где весной красиво зацветали сады над рекой, сейчас покрытой звенящим льдом (по которому особо отчаянные горожане отваживались рассекать на коньках), а гулять любил везде. И это было единственное, что он любил.

– Добрый день – мягко поприветствовала его девушка, надеясь, что Бушур, что-нибудь купит.

– Здравствуйте, Рогнеда – произнес герцог, ища взглядом, где бы присесть – нынче такой мороз, что я, долго колебался, прежде чем вышел из дома…

– Ну, правильно сделали, что вышли – сказала Рогнеда – от мороза ничего плохого не сделается, даже полезно… А дома скучно сидеть.

Она взглядом указала на мягкий пуфик, и герцог с радостью последовал этому безмолвному совету. Она имела над ним власть, потому что всегда угадывала его простые желания. Рядом стоял маленький столик, где на изящной горелке подогревался фарфоровый заварочный чайник, и, судя по запаху, чай в нем был с мятой и чабрецом.

– Выпейте чаю с мороза – еще мягче сказала Рогнеда, пододвигая к нему белую чашку, и рядом тотчас же неизвестно откуда появилась тарелочка с сухофруктами, цукатами и еще какими-то восточными сладостями. Женской магией Рогнеда владела неплохо. И вновь Бушур с удовольствием подчинился и, зачерпнув орешков с цукатами, смотрел, как Рогнеда тонкой струйкой через серебряное ситечко наливает в чашку темно-золотой чай.

– Сегодня вкусный – произнес герцог, отпив глоток.

– А что же, прошлый раз был не вкусный, вы хотите сказать?! – лукаво усмехнулась Рогнеда, приподняв тонкие брови.

Бушур не нашелся, что ответить и уткнулся в чашку.

– Чай всегда вкусный – наконец сказал он.

– Ну, слава Богу, что вы это признаете – торжествующе блеснув глазами, сказала девушка – что желаете сегодня приобрести? – и она указала рукой на прилавок с приправами и специями – Только для Вас…

– Я даже не знаю… – задумчиво промолвил герцог.

– Ну, что-нибудь обязательно нужно – еще ласковей проворковала Рогнеда, подливая горячий чай – если ничего не купите, самому потом будет обидно, что зря пришли…

– Ну, если так, заверните что-нибудь на Ваш выбор…

– Что ж, господин герцог, Вам, думаю понадобится это, вот это, вон то – перебирала Рогнеда – можно еще это, это вот просто так, и еще кое-что специально для вас… Всего полтинник.

Она ловко упаковала свертки и карандашом на бумажке подвела стоимость.

– Я всегда так приятно провожу у вас время, что мне все равно, сколько потратить и что купить – проговорил Бушур, принимая сверток – Ах, да, чуть не забыл, я же затем и пришел… Что тот совершенно особый чай, что должен был прибыть еще в прошлом месяце?

– Пока нету – сказала Рогнеда – но скоро будет.

Дверь за Бушуром тихо закрылась, и продавщица осталась одна. А герцог вновь вышел на пронзительную метель и, подняв воротник, зашагал через мчащийся ледяной воздух к своему старинному особняку. Чем так манила его эта лавочка, и почему там забывал он, что умирает? Может быть дело в Рогнеде? Так просто и верно… А что же еще?

Ворочаясь под одеялом, герцог пытался уснуть. Тяжелые мысли кружились в сознании и постепенно, по мере того как Бушур погружался в дрему, из них начали возникать сны. Картинки замелькали перед его внутренним взором, становясь все четче и наконец, обрели завершенность и смысл.

…Где-то на утесах над холодным свинцовым морем возвышались башни старинного замка, окруженного яблонями. Бесконечная и безжизненная водная гладь уходила за горизонт, о подножия серых скал с тихим шипением разбивались набегавшие волны. Ни единой живой души не было на тысячи верст вокруг – ни животных, ни птиц. Лишь одиночество да вольные ветры приминали изумрудную траву, да сбивали на землю спелые яблоки, играли со знаменами на шпилях.

Замок был огромен и пуст. Внутри были широкие длинные коридоры, просторные лестницы и высокие потолки, гулкое эхо и множество гербов и доспехов вдоль стен.

В этом замке испокон веков обитало удивительное существо – не то меховой, не то пуховый шар на двух львиных лапах. У него был хвост с кисточкой как у льва, большие глаза и маленькая золотая корона. Целыми днями носилось оно по нескончаемым гулким коридорам дворца и ухало как филин: «Бу-шур! Бу-шур!». И еще оно ело яблоки и чего-то невероятно хотело… Вот только чего?

Эта мысль вдруг обрела пронзительный зуд в сознании, будто в ней крылся весь смысл бытия, и ответ, казалось, вертелся рядом, но в последний момент ускользал…

На этом месте Рогнеда проснулась. «Боже мой! Какой странный сон – вымолвила она – и к чему бы это? И чего мог так страстно хотеть этот шарик на львиных лапах?»

За окном бушевала метель. Холодное белое утро поднималось над городом. Вздрагивая спросонья, и пытаясь попасть босыми ступнями в мягкие тапки, Рогнеда поднялась с постели. Сбросив тонкую ночную рубашку, она нехотя оделась, взяла со стола печенье и, рассеяно откусив кусочек, вновь стала смотреть в окно.

«Вот так и все в жизни – подумала грустно девушка, глядя как падают снежные хлопья – все засыпет метель. И ведь не жалко – вот, что обидней всего». Накинув тулупчик, она отправилась в бакалею.

Пряный запах диковинных специй, ровные стеллажи с товарами и добротный каштановый прилавок чуть-чуть улучшили ей настроение, и Рогнеда даже смогла улыбнуться одной старушке, купившей в то утро один английский фунт молотого красного перца и два русских фунта крепких кедровых орехов. Но в глубине подсознания все равно оставалась гнетущая тоска, и почему-то периодически вспоминался ей сегодняшний странный сон, и словно искорка вспыхивала мысль-вопрос – чего так хотел этот меховой шар? И ей почему-то казалось, что это было как-то связано с ней… Только как? На этом месте она совершенно путалась, не зная что предположить…

Но Рогнеда была практичной девушкой, а потому старалась об этом не думать. За окном завывала метель, застывшая вода и обледенелые фонари на засыпанной снегом белой улице заставляли радоваться хотя бы тому, что в такую погоду не мерзнешь на холоде. И Рогнеда радовалась, хотя и не искренне.

Ближе к полудню вновь пришел герцог Бушур. Он как-то неловко переминался с ноги на ногу, и вообще в этот день казался немного смущенным. Увидев его, Рогнеде вновь стало весело. Бушур отряхивал с шубы снежинки и словно не решался что-то сказать, а на лице его играл румянец то ли от мороза, то ли от чего-то еще.

– Здравствуйте, Рогнеда – наконец вымолвил он – я… пришел спросить про тот чай…

При этих словах в глазах герцога промелькнула досада, словно не это хотел он сказать, и вопрос про чай вырвался против воли, вместо чего-то важного, что не было произнесено.

– Чая нет – ответила девушка и выжидающе посмотрела на герцога, ожидая, что он скажет еще.

Но Бушур молчал. Секунда, казалось, была бесконечной.

– Я зайду завтра – проговорил герцог и торопливо вышел из лавочки.

Как завывала метель в этот день! Если и было еще что-то в том городе, что не было заморожено – оно замерзло. Крупные хлопья снега плотной стеной падали из серого неба и подхватываемые ветром забивали все щели, чтобы ни что не смогло ускользнуть от стужи.

Вечером бакалея закрылась. Белые улицы окутала черная ночь. Быстро-быстро Рогнеда бежала домой, чтобы напиться горячего шоколада и укутавшись самым теплым из всех одеял, заснуть так крепко, как спится только в глухие морозные зимы.

…И вновь ей приснился замок герцога Бушура над свинцовым безжизненным океаном. Здесь все было неизменно – серые утесы и не единой души. И странный хозяин замка вновь носился по пустым коридорам своей резиденции. И невысказанное желание этого существа опять наполняло собой весь сон, но в последний момент ускользало от понимания. И теперь ей казалось, что неясное это желание было не только как-то связано с ней, но и самой ей хотелось того же, что и этому шару на львиных лапах. Вот только чего? И как странно… И желание это томило ее, и не находило ответа, и было так жарко… Как хотелось понять Рогнеде, что это было…

Проснувшись, она все не могла отделаться от размышлений про диковинный замок. И чтобы скрыться от этих назойливых мыслей торопливо оделась и, раньше обычного, убежала в бакалею. Но привычный и такой надежный прилавок, и порядок на стеллажах сегодня не оказали на нее того успокаивающего воздействия, как накануне. Она то и дело поглядывала на часы, сама не понимая, чего ожидает.

К полудню должен был, как обычно, прийти герцог Бушур. Неужели она ждала его? И тот самый «индийский чай» наконец был доставлен из соседнего городка. Но Бушур не пришел.

Рогнеда решила, что не придает этому значения. Но герцога не было и на следующий день.

Бушур заболел. И лежал в своем старом и мрачном особняке один среди перин и подушек покинутый и забытый. Теперь он был уверен, что это конец. По всей видимости, надежды на выздоровление не было. Как глупо и бессмысленно промелькнула жизнь… Он устало закрыл глаза и провалился в сон…

…Огромный замок довлел над морем. С запада ветры пригнали грозу, и вдалеке молнии били в воду. В пустых коридорах было тихо и холодно. Меховой шар в короне, в очередной раз проносясь по коридорам дворца, на мгновение замер и с отчаянием ухнул всего дин раз: «Бу-шур!». Звук потонул в пустоте.

– Я поняла! – проснувшись воскликнула Рогнеда – Существо хочет, чтобы его погладили!

Она вскочила с постели, и на ходу запахивая тулупчик, побежала по насквозь промерзшим улицам зимнего городка. В бакалее, провозившись несколько минут с обледеневшим замком на входе, она взяла сверточек того самого заветного чая и вместе с ним поспешила по скользкой мостовой к старинному особняку.

Дверь в дом герцога была не заперта, и девушка вошла внутрь. Печальный Бушур лежал в гостиной на сафьяновом диване. Увидев Рогнеду, он слабо улыбнулся.

– Не ожидал, что вы навестите меня под конец – грустно сказал Бушур.

– Я принесла чай – сказала девушка – только должна сказать, что на самом деле, он не из Индии, а из соседнего города, но все равно хороший…

– Вы молоды и не опытны, а потому ошибаетесь – устало сказал Бушур – на самом деле чай из Индии, как и почти все, что у вас продается. В соседнем городе это попросту не растет. Так что слон в бакалее нарисован не зря. И бродячие коты были правы… Впрочем, теперь все равно – печально закончил Бушур – вы пришли, а я, кажется, ухожу…

– Бросьте – неожиданно рассмеялась Рогнеда – у вас всего только насморк и это не страшно…

– Ну и что же? И от насморка можно умереть… – промолвил герцог.

– Вы не умрете – серьезно сказала девушка.

– Почему это? – удивился Бушур.

– Я вас вылечу.

Это было весомо и сбылось через несколько дней. Вот и конец истории.

«Какой странный сон…» – на непонятном языке подумал, пробуждаясь, меховой и круглый герцог Бушур и снова понесся по бесконечным пустым коридорам дворца… Коты и шарманщики затянули пьяную песню… А еще один герцог со своей спутницей неспеша уходил в метель.